Господин Великий Новгород

ГОСПОДИН ВЕЛИКИЙ НОВГОРОД
Северная Сага

Абоскалов Алексей  2006 год





Чтобы понять эту книгу надо отбросить даты и цифры, позабыть календарь. Здесь я уровнял древность разных народов и стран к одному знаменателю.  Для меня Новгородская Русь равна Ноеву ковчегу,  новому завету и новой династии египта.

А пишу вам се слово
Того для, чтобы не перестала
Память предков наших и наша,
И свеча бы родовая не погасла.

Из духовной грамоты
князя Симеона Гордого.

В холодной северной стране у берегов Поморской земли, о которую разбиваются белыми брызгами волны Белых морей, доживал свою жизнь старый король.   Его звали  Рогнар, что означало на языке северных народов – родоначальник, отец рода.  Рогнар  по прозвищу Старый Дуб.  Геральдическим символом его семьи был золотой олень. Ветвистые рога оленей самцов означали множество родственных родов одного из древнейшего на земле клана,  родоначальником которого и являлся  Рогнар. 
Холодная стужа околдовала северные дикие леса.  Сильный мороз захватывал дух,  сковывал дыхание.  Старый король Рогнар в своём тёплом натопленном тереме не находил себе места. В его седой голове бушевали и кипели мысли. «Что делать? Что делать?» - повторял он без умолку. Тяжесть груза сдавливала его могучую грудь, и голова шла кругом. В темных углах комнаты, в мерцании огней от свечей Рогнару являлись видения. В бликах огня на стене он ясно и отчётливо видел охоту разъярённых свирепых хищников. Львы, леопарды, волки с окровавленными мордами терзали его стадо. Молодой и здоровый  олень лежал поверженный, и его плоть падальщики рвали на куски. Слезы наворачивались на глаза и катились по лицу старого воина, смотревшего в темноту. Ему сегодня пришла чёрная весть. Ведь этим молодым оленем был его самый младший и последний сын, последний наследник его некогда многочисленного рода. Некому защищать теперь оставленных женщин и
стариков от кланов хищного зверья. Его родная дочь – его последняя наследница находилась теперь в заложницах. Сам же он сделать уже ничего не мог, да и королём он давно уже не был. Король - это ведь, прежде всего, воин, сильнейший воин своего рода, который мог в одиночку как бык броситься на стаю врагов. Королём его сейчас называли близкие лишь из уважения, а в действительности он приходился всем  отцом династии – старейшиной. Но в былые времена он, могучий король, впереди своего конного войска, построенного клином, врывался первым в битву, обрушивая на головы клана волков смертоносные удары. Этот конный клин состоял из его родственников Сварожичей  - братьев и сыновей, прикрывавших ему спину. Земля содрогалась в резонансе топота копыт его королевского войска. Король  Рогнар всегда вставал на защиту вольных людей и вольных городов.
С болью и горечью  Он вспоминал старые времена, когда повсюду на земле жили вольные люди по законам предков. Все они считали друг друга братьями, происходившими от одних родоначальников. Это был золотой век человечества. Рогнар Старый Дуб проклинал тот день, когда власть золота помутила разум королей, и они забыли законы предков и стали жить по диким волчьим законам. Они возомнили о себе, что только их кланы должны властвовать. Других они обрекли на рабство. Так появились на земле кланы волков,  львов и  других хищников.  Прорицатели говорили о конце света. Северные племена конец света называли  Рогнарог,  это когда род пошел войной на род, брат на брата.  Мировое зло в образе волка и льва должно было сразиться с вольным  и свободными людьми. Такую песню сложил про это северный скальд:
Освобождённый от оков род волков
Пожрёт весь мир,
Скот падёт, родня умрёт,
А живых всех ждёт полон.

Вечером к заходу солнца    король Старый Дуб подошел к алтарю предков. Зажег огонь свечи. Составил грамоту на пергаменте и опустился на колени.
- Дети мои,  прости меня, не смог я сохранить  вас и свой род, не родятся вновь уже на вольной земле свободные люди.  Человечество ввергнется во мрак, где будет править миром только власть хищного золотого рога. Земля превратиться в пустыню, а дети обретут рабство – произнёс он.
Рогнар взял с алтаря священный кремневый нож предков, поднёс его до уровня глаз, острие опустил вниз. В свете свечи лезвие ножа, сделанное из обточенного камня, было прозрачно и светилось красным цветом. Рогнар посмотрел, как играл огонь на лезвии ножа, и с силой ударил им себя в живот. Старый воин не почувствовал боли. Тело его потихоньку съехало на пол. В глазах помутилось, но на душе стало легче. Душа его начала парить вверх, как будто превращаясь в птицу. Рогнар поднимался над домом и землёй всё выше и выше. И вот старый король уже могучим белым орлом летел к родной земле - Роголанду . Видел он, как на противоположном берегу моря, в глухих и дремучих лесах и болотах пробуждается весна. Над лесами загрохотал рёв трубы оленьей. Это самцы вызывали на бой друг друга, дабы ударить в рога и помериться силой. Они схлестнулись рогами, и победителем вышел молодой огромный бык-олень. Мышцы бугрились на его мощном теле. Самец-победитель направился к самкам, дабы разбросать своё семя по всему стаду, чтобы породить  новое более сильное потомство. Старый король воочию увидел, как бык-олень подошел к молодой газели, в которой он ясно узнал свою дочь Умилу.   Рогнар, широко раскрыв глаза, смотрел, как из её чрева стало расти огромное древо, которое своими плодами стало покрывать всю землю.
В королевском тереме услышали, как что-то упало и звякнуло. В комнату набежали сородичи. Из темноты звучали пророческие слова:  - Соберите воинов. Устройте рыцарский турнир. Освободите из плена дочь.


В ДУБРАВЕ

Весной, в торжественный для природы день, когда расцветают побеги дубов, в лесном массиве Поморья собрались представители всех вольных родов в священную дубовую рощу. На поляне в пелене утреннего тумана старейшины, одетые в белые одежды, вели разговор. Почтенные отцы подошли к большому дубу Рогнара, и положили на его мощный ствол свои руки. Из густого тумана раздавались негромкие голоса.
-  Рогнар посеял свои семена, и выросло большое древо – сказал главный старец.
-  Да, могучий человек, могучий дуб. Мог управлять миром - вторили ему остальные старейшины.
-     Посмотрите, как ветвист этот исполин. Многочислен род его. Вот только нет наследника. Выходит, умер ствол и придётся свалить древо - с печалью в голосе заявил один из старейшин.
В лесу зазвучал сигнал турьего рога. Прибыли представители самого Рогнара.
-   Мы хотим передать последнюю волю нашего короля – въехав на поляну на коне, сказал молодой воин.  Он достал пергамент, развернул его и предъявил всем:   «Король приказал послать гонцов к северным вольным королям воинам. Пускай они в турнирах выберут себе сильнейшего короля королей, и мы с ними спаяем наши народы в обновлённый род».
Лес опустился на время в тишину. Старейшины пытались осмыслить сказанное, ведь воля Рогнара Старого Дуба для них была священна.
Вперёд вышел главный, самый уважаемый, старец. Достал золотой нож и быстрым движением срезал дубовую цветущую ветку, поднял её вверх.
«Вот от этого цветка, срезанного с дуба великого Рогнара,  произрастет Новый род, вырастет новое более мощное древо. Пошлите за вояжем, за воинами-варягами. Пускай приходят на восток на Вольную дорогу – Волгу».      

         Короля Севера Рогнара   похоронили в тайном месте.    Два больших дома собрали из деревянных конструкций его личного корабля.  Дома были зарыты наполовину в землю, и внутри его находилась то, что король всегда брал с собой в поход. Всё убранство на языке знаков говорило о жизненном пути великого воина. На стене в усыпальнице висело его знамя с гербом, на котором был изображен могучий бык-олень с ветвистыми рогами. Недалеко от гроба на расстоянии вытянутой руки лежало королевское оружие. Арсенал составляли: топор, лук, колчан со стрелами, несколько мечей и копья. Всё оружие было украшено резьбой, сценами борьбы оленя с хищными животными. К топору со стороны обуха был приварен герб  -   голова оленя. С другой стороны от короля стоял походный котел с приборами быта.              Сверху на гробу лежал щит, на котором находилась золотая фигура лежащего оленя, терзаемого хищниками. Ветви оленьего рога означали число наследников. Вокруг дома усыпальницы были уложены тела боевых коней короля, принесённых в жертву. Они означали число сыновей и дочерей его и имели богатую упряжь с нанесёнными на неё геральдическими рисунками. Сверху на дом усыпальницу насыпали курган, который был должен схоронить потомкам память о своих предках.

НОВГОРОД

Весной воды Белых северных морей бурлили и набирали силу. И вот с паводковой  приливной волной хлынули они на берега поморья. Реки, впадающие в моря, переполнялись и поворачивались вспять. Ручейки становились реками, а реки - морями. Балтийские воды шли вспять до водораздела и, перехлестнув его, текли в южные моря. В это время года открывались торговые речные пути. Начиналась торговля, и караваны  северных кораблей устремлялись на юг.
У старого торгового города Ильмень на вольной реке Волхове ждали свободные люди первую приливную волну. Этот поток захлестывал реку Волхов, и она начинала течь вспять. С этой первой приливной волной должен был прийти вояж варягов. Местные жители столпились на берегу и всматривались вдаль. Далеко на горизонте появились мачты трех кораблей. Впереди шёл большой корабль. За ним  по узкой реке шли другие суда. У руля большого корабля стоял огромного вида  воин-рыцарь. Он причалил корабль к берегу. Навстречу ему хлынули все жители, а впереди шли представители всех вольных родов.  Воины с кораблей сошли на берег,  они были высоки ростом и крупны телом. Вперед вышли три рыцаря -  старший, средний и совсем юный. Самый большой воин, который стоял посередине,  очевидно это и был король, держал в руках штандарт-трезубец.  Не было равных этому рыцарю  в турнирах и боевых поединках, и будущее было за ним. Все смотрели  на него с надеждой. Он был молод и силен.  Боевые доспехи короля состояли из шлема, панциря, щита и меча. Шлем имел забрало, которое закрывало лицо. Сверху шлема находились два страусиных пера, означающих объединение двух родов – старого и нового. Туловище прикрывал чешуйчатый доспех, стальные позолоченные чешуйки которого были нашиты на толстую льняную рубаху. Стальные чешуйки ложились внахлест одна на другую, как черепица на крыше домов. Сверху надевался жесткий панцирь, который крепился застежками на плечах в виде изображения голов быков.  Три зуба, на трезубце в его руках, означали  союз трех вольных побратимых королей – великую троицу. Штандарт называли также трилистником и изображали в виде цветка лилии.  Лилии-трезубцы были отчеканены на доспехах многих воинов. Подойдя к старейшинам, новый король воткнул лилию противоположным концом в землю, как бы посадив её. Громкий бас его начал рокотать над людьми:
Долго я шёл дорогою волн,
Стоя у руля каравана.
Одолевая могучие ветры,
Я цели достиг,
Привёл самых лучших из воинов.
Родоначальники старого рода приветствовали нового короля. Один из них произнес:
 «Объединив наши роды, возродим мы новый род, и наши потомки будут править кораблём рода к свободе и процветанию так же, как Новый король правил рулём в этом вояже».
Вояжёры женились на дочерях местных князей, а своих сестер выдавали за них. Их новый совместный род стал называться Новгородским, а династия королей – Рюрики, что в переводе с северных древних языков означало Рулевые, или Кормчие.
Земли, куда пришли вояжёры, стали называться землями Нового рода. Образовались новые города-крепости: Новгород, Нижний Новгород, Новгород-Северский, Новгород-Волынский.  В этих вольных городах стала процветать торговля, и появился Балтийский торговый союз. Начиналась эпоха возрождения и подъёма из небытия и кровавого потопа, учинённого рыцарями из хищных волчьих кланов, разорявших грабительскими набегами вольные земли. Основалась новая королевская династия. Росло и крепло Новое генеалогическое древо.


ОХОТА НА ЛЬВОВ.

В турий рог трубит трубач,
Сотрясая древо рода,
Призывая всех на битву.
И с ветвей великой ели
Уж плывёт корабль предков
Внутри него мужи Валгаллы
Все ведомые Вальдаром,
Рвутся все на битву с волком.
Скандинавский эпос.

  К великой Новгородской троице  -  к трем Новгородским королям примкнули еще пять вольных королей,   и получился союз из семи великих родов основателей и прародителей  человечества и цивилизованного мира. В центре вольных земель был собран земский сбор.  На него со всех краев съехались представители этих семи родов.   Перед ними стояли вопросы о будущей войне  с  хищными рыцарскими орденами,  и об избрании нового военного предводителя - короля королей.
Сейм длился недолго. Один из знатных и сильных воинов произнёс речь:
«Много мы имеем славных боевых королей, но вряд ли хоть один из них будет равен  Новгородскому рыцарю. А если кто-то хочет оспорить это, то по древним законам предков пусть войдет в круг на поединок с ним».
В зале наступила тишина, а затем все короли встали и стали выкрикивать: «Король севера,  Новгородский рыцарь - король королей».  Новгородский рыцарь – средний из великой троицы был избран главным военноначальником союза.  Старший король из троицы был избран главой совета вольных королей.  Юный король  возглавил кавалерию северного союза.
На съезде за круглым столом короли приняли решение о совместных боевых действиях. Было решено нанести удар в сторону Белой Веги – белому пути, по речным дорогам, освободить волоки   и спуститься по рекам-Донорам в сторону  Чёрных земель и Черных морей  к  рабаторговым городам рыцарских объединений. Корабли с берега должна была прикрывать кавалерия. На судах было решено везти провиант и пополнять армию припасами и пополнением. Король севера  собрал ударную мобильную армию, состоящую из королей воинов. Было их числом пять тысяч на конях. Конница братьев подразделялась на семь единиц, сформированных по территориальному принципу. Они по-гречески именовались Илами, и командовал каждой Илой король Иларх. Первый из этих отрядов, который был больше чем остальные, назывался Царский.  Всей конницей командовал младший  король из Новгородской троицы.  Для боя Илы строились клином, и король всегда ехал  первым. Пеших воинов числом десять тысяч,  глава союза  старший  король из троицы, держал наготове в Белых Новгородских землях. Они оттуда всегда имели возможность быстро спуститься по рекам в то или иное направление.

ГРАНИК - ГРАНИЦА.
На берегах  Синих вод, левом притоке реки Буг, в нескольких сотнях километров от северного побережья Чёрного моря,  Король Лев сосредоточил все силы своего феодального рыцарского ордена. Когда рыцари львы  разбивали лагерь, разведчики принесли донесение о приближении северного воинства. Сигнальщики затрубили тревогу, и отряды стали строиться в боевые порядки. Элитная, тяжелая конница знатных синьоров растянулась цепью вдоль берега реки, чтобы впервые посмотреть на  Новое, плебейское для них,  воинство. За кавалерией построилась фаланга наёмников, вооружённая длинными копьями. Король Лев выехал на своём коне в окружении офицеров вперёд конницы на самый берег реки и всматривался в сторону севера в ожидании противника. Взгляд его скользнул по сопкам, из-за которых исходил гул топота тысячей копыт. На вершине сопок показалась конная лава, которая плавным потоком стекала вниз к пойме реки. На противоположном берегу, на расстоянии полёта стрелы конница варваров остановилась и выстроилась цепью из  семи клиньев.
«Грязные варвары», - заявил Лев окружающим его командирам, всматриваясь в серую массу воинов- простолюдинов.
Все офицеры ордена льва изумлёнными взорами взирали и рассматривали противника. Такую картину они видели впервые за свою жизнь. Им, конечно, приходилось участвовать в боях, но побеждали они в основном неорганизованные восстания в порабощенных колониях. Благородные  дворяне смотрели на Новгородское ополчение из  простолюдинов, на серые их одежды, сделанные из кожи и шкур животных. На северных королях, стоящих впереди своих клиньев, на шлемах имелись бычьи рога. Более того, их огромные кони-тяжеловозы были похоже на быков и оленей тем, что на их головах были маски этих животных. Доспехи варваров прикрывали мохнатые шкуры. На щитах и  знаменах красовались родовые гербы, на которых изображались руны – лилии и трезубцы, а также символика животных: быков, оленей, зубров и др. Вид регулярной Новгородской армии холодил кровь   благородным рыцарям. Им казалось, что из северных лесов вышло дикое, бешеное стадо буйволов, готовое броситься на них в любой момент.
«У них нет пехоты», – заметил магистр конницы  ордена Льва, – «по всем правилам воинского искусства они дождутся её».
Король Лев бросил на него неодобрительный взгляд.
«Но не будут, же они атаковать втрое превосходящие силы», – начал оправдываться магистр кавалерии.
«Еще не было за всю историю за плебеями ни одной победы», – сказал Король Лев – «перестроим войска: вперёд выдвинем по всему фронту пешую фалангу копейщиков; за ними расположим лучников; потом поставим катапульты; конницу оставим в резерве для решающего удара. Тучи стрел закроют им небо и охладят их дикий нрав».
«Да», – добавил  король Лев, – «объявите всем, что за голову Новгородского  рыцаря я  обещаю мешок золота».
Не успел предводитель рыцарского ордена Львов договорить последние слова, как на противоположном берегу затрубили в рога и Новгородская конница начала неожиданно, с ходу, с марша,  форсировать реку.
Кавалерия севера торопилась. Рыцари Львы ещё не успели занять оборону и разбить укрепленный лагерь. Сейчас  это был благоприятный момент для неожиданного решающего удара. Новгородский юный король спускался с холма к пойме впереди конницы вместе с остальными побратимами кролями. Армия противника блестела на солнце золотом.
«Я вижу, что в их доспехах больше мягкого благородного металла, чем темной, но прочной стали» – произнес один из королей.
«Да это же богатенькие рабовладельцы, которые привыкли воевать плетьми с безоружными рабами».
«Пока Феодалы не готовы к битве, нанесем им удар», – сказал юный Новгородский король. Он на своём белом боевом коне больше похожем на быка из за маски единорога на морде коня, выехал вперёд своего войска и произнес речь.
«Число наших людей не сравнится с числом противников, которых во много раз больше нас, но будь их хоть в сто крат больше, пусть это Вас не пугает, ибо даже малому числу Ос множество мух не помеха . Эти воины давно забыли законы предков, их мышцы размякли от сытости и неги. Разобьем же их!»
Было решено половину из каждого конного клина оставить позади наступающей кавалерии,  для обстрела противника из луков. Другая, лучшая половина клиньев должна атаковать. Будет лучше, если стрелки первыми откроют стрельбу и своими стрелами прикроют наступавших королей. Юный Король севера достал ритуальный обоюдоострый топор и положил на луку седла: «Вот этой священной секирой мы вырубим подгнившие ветви их дуба».
Короли разъехались по своим клиньям и начали готовиться к атаке.
Король Лев всматривался в глаза Новгородского короля, ехавшего через реку прямо на него на огромном белом быке, как показалось ему. Ноздри Льва почуяли страх, ведь он знал, что сильные дикие безумные быки с ходу бесстрашно могут кинуться на стаю львов. Он слышал о случаях, когда один рыцарь бросался на строй противника, забирая с собой с десяток жизней. Этого он и боялся. Перестраивать войска было уже поздно. Король Лев развернул своего коня и вместе с офицерами стал расталкивать строй своих конных воинов, дабы ретироваться с опасного участка. Лев знал, что это бегство производит плохое впечатление на его воинов, но жизнь была дороже репутации.
«Отдайте приказ стрелкам» – бросил он, удаляясь.
Удар тяжелой конницы был эффективен, когда всадники набирали на короткой дистанции максимальную скорость, и ёж длинных копий всадников таранил и сносил стройные ряды противника. При форсировании брода невозможно было разогнаться для тарана, поэтому копья сейчас не годились. Каждый король севера, как и все остальные войны, обнажили свое любимое оружие для ближнего конного боя. Это были мечи, топоры и булавы. Кавалерия зашла в реку,  и не спеша стала её форсировать. Пройдя четверть пути, задние ряды остановились, а передние прибавили шаг. Остановившиеся воины подняли вверх луки, натянули тетиву, и туча стрел со свистом устремилась в сторону ордена львов. Новгородцы выпускали одну стрелу за другой, прикрывая тем самым впереди едущих королей, которые уже приближались через реку к противнику. Туча стрел накрыла смертельным стальным дождем конницу феодалов. Вся земля была утыкана стрелами. Раненые лошади дико ржали и в бешенстве бились, нарушая свои стройные ряды. Кавалерия рыцарей Львов была хорошо защищена доспехами,  и стрелы причинили им  мало вреда. Зато этот обстрел  прибавил время необходимое для беспрепятственного форсировании реки Новгородской кавалерии. Рыцари приблизились и вступили в бой. Как только Новгородские конные клинья врезались в ряды рыцарской феодальной кавалерии, стоящей на берегу, северные воины топорами и мечами стали расчищать себе просеку. Новгородский  юный король со своим клином наступал в том направлении, где недавно находился Лев – рыцарь в богатых золотых доспехах с изображенными на них геральдическими   львами и шлемом с маской льва. Король севера мечтал, что этот богатый командир не успеет укрыться за рядами своих всадников, он нагонит его и секирой снесёт его позолоченный шлем с его трусливой головой. После бегства короля Льва  в строю дворянской конницы образовалась брешь, куда и направил поводья  своего коня Новгородский юноша. Сгруппировавшись и укрывшись за щитом, он отразил несколько ударов выпущенных в его сторону стрел. Затем в его сторону полетели короткие копья-дротики, которые прошли вскользь о его щит и доспехи коня. Достигнув противника невредимым, северный Король с невероятной быстротой стал отсекать длинные копья, нацеленные в него феодальными всадниками. Лишённые копий оппоненты короля, не теряя времени, стали доставать мечи. Но в это время уже огромный конь-бык встал на дыбы и ударом железной груди сбил и подмял под себя коня ближнего противника. Дворянин, потерявший равновесие в седле, раскрылся и получил удар секирой в вверх спины. Северный король  снова поднял коня-быка на дыбы и, обрушиваясь вместе с ним, нанёс противнику секирой сильнейший удар, который выбил его из седла. Конь   феодала, подломив задние ноги, рухнул на землю, расталкивая находившихся рядом всадников. Дротики и стрелы всё время летели в сторону  юного Новгородского короля – противник  помнили о богатой награде. Несколько ударов он получил в панцирь, а один пришёлся в шлем. Спину ему прикрывал лучший лучник. Меткими выстрелами он снимал охотников до головы короля. Слева и справа от короля сражались его побратимые воины сварожичи, храбрейшие рыцари, не уступавшие в силе даже ему. По всему фронту клинья врезались в строй противника и расчленили его. Огромные кони-быки то и дело вставали на дыбы и грудью давили и сбивали с ног дворянскую рыцарскую кавалерию  ордена Львов.  Рыцари Львы, уклоняясь от ударов, стали толкаться и давить друг друга. Разворачиваясь боком и спиной, они получали смертельные удары в слабо защищённые доспехами места. Скоро образовалась свалка из людских и конских тел. Кони Феодалов падали и вновь пытались подняться. Упавшие воины закрывались щитами, а на них волна за волной, топча щиты копытами, наплывала Новгородская кавалерия. Дикие крики и хруст костей раздавались снизу из-под лошадиных копыт. Но на это внимания никто не обращал, так как каждый был занят битвой и сохранением собственной жизни. Под копытами коня юного короля уже полегли несколько благородных военачальников. В быстроте и стремительности битвы  он  старался успеть взглядом выбрать себе противника подостойней. Его глаза фиксировали блеск золотых доспехов офицеров, и его конь грудью расчищал дорогу к знатному вельможе. Так думали все Новгородские короли и вели охоту за львиными головами, ведь доспехи феодалов были украшены геральдикой львов.
Королю Льву казалось, что кровь в его жилах застыла, а сердце перестало биться. Заняв позицию позади своей кавалерии, он с ужасом наблюдал, как слетали головы с плеч его генералов. Строй его кавалерии пятился назад и был прорван в нескольких местах. Но самый большой и ужасный прорыв был напротив его самого. Король Лев  не  поверил своим глазам, когда увидел Новгородского юного короля  целым и невредимым, прорывающимся через ряды его кавалерии   к нему.  Северный король, не обращая внимания на рыцарскую   конницу, нацелил морду своего коня прямо на него. Его доспехи и секира были забрызганы кровью, а глаза излучали ярость. За ним в брешь выскочил знаменосец, держа в руке штандарт Нового рода  лилию-трезубец.   Король Лев не стал искушать судьбы. Он резко развернул коня и, удаляясь с поля боя, стал расталкивать пехоту, стоящую за ним. Конница дворян, не выдержав натиска, стала отступать, топча свою же пехоту. Началась давка и паника. Битва была проиграна.


ПЬЯНАЯ РЕКА.

Родоначальник Фёдор Звенигородский уже давно состоял в новгородском союзе и примкнул к великой троице.  Дружина Фёдора входила в состав тех войск, которые Новгородцы оставили для защиты своих новых северных крепостей.  Сам же князь Фёдор телом был велик, зело крепок и храбр в битве, как рассказывалось про него в Никоновской летописи.  Его воины были слишком молоды и излишне храбры.  Все опытные бойцы ушли в боевой поход на юг  вместе с молодым новгородским королем.  Воины Фёдора имели неплохое вооружение: Все носили кольчуги, стальные шлемы и шиты. Каждый воин имел рогатый лук и прекрасно умел им пользоваться. Фёдор считал, что только высокое военное мастерство и умение может восполнить недостаток опыта у молодости. Узнав, что войска   ордена льва поднимаются на судах по Волге в тыл Вольным Новгородским землям, он спешно стал готовиться для выступления в поход. Сбор союзных сил был объявлен за Доном к востоку от его истоков. Новгородские  войска преграждали дорогу рыцарской армии на переправе через небольшую речку, левом притоке реки Суры, которая текла на север параллельно Волге. В начале августа князь Фёдор Звенигородский со своим родовым полком прибыл на этот рубеж, где уже находились союзные войска.  Увидев лагерь союзников, князь Фёдор был немало удивлен: Лагерь почему-то находился на другом, вражеском, берегу реки, он не был обнесен ни рвом, ни частоколом, как предписывал воинский устав. Союзники даже не расставили вокруг лагеря телеги кольцом, что было обязательным. В беспорядке стояло множество шатров, кибиток и телег, всюду дымились костры. День стоял знойный. Полуголые люди варили еду и отдыхали, пели песни. Проезжая через брод к лагерю, воевода Федора заметил: - «Этот лагерь больше похож на цыганский табор. Нас даже не встретил дозор». Когда Звенигородский отряд, состоящий из конницы и повозок, нагруженных оружием и припасами, пересёк реку, князь приказал закрепиться на берегу и перекрыть брод.
Разговаривать Фёдор с хмельными князьями не стал, не вправе он был судить чужих королей и читать им нравоучения. Из беседы с союзниками Фёдор понял, что половина союзного войска находилась на охоте, остальные просто отдыхали. Противник находился в ста верстах от них.
Князь прекрасно понимал, что для конного перехода сто верст не расстояние, и кавалерия противника могла появиться в любую минуту. Первым делом он решил выставить дозор, укрепить основательно брод, а потом, если получится, уговорить союзников отойти на безопасный берег реки. Подъехав к своему полку на вороном коне, князь Фёдор Звенигородский стал отдавать приказы:
- Расставить повозки полукольцом на выходе из брода.
- Стрелкам подготовить позицию за телегами.
- Всем спешиться, коней отвезти за реку.
Говорил он жестким стальным голосом.
В лагере союзников продолжали веселиться, орали песни, кто-то купался в реке. Звенигородцы, не отдохнув и не перекусив, стали укреплять свой лагерь. Расставленные полукольцом телеги связали друг с другом. Повесили на них щиты и закрепили колья и копья, так что поезд из телег стал похож с вражеской стороны на ежа. За этим укреплением в землю воткнули сотни стрел и метательных копий. Воевода приказал всем вооружиться луками и арбалетами и быть наготове. Только после всего этого князь Фёдор спокойно вздохнул и дал команду вольно.
Момент не заставил себя долго ждать. Дозорные сигнальщики протрубили тревогу. Из опушки леса показались вражеские всадники. С трёх сторон они врывались в лагерь союзников. Четвертый отряд закованных в броню рыцарей направил морды своих коней на укрепление звенигородцев. Рыцари длинными мечами рубили налево и направо, громя шатры союзников. Их пажи расстреливали из арбалетов спасающихся бегством полураздетых, хмельных воинов. Спасение было в реке, и беглецы бросались в воду и плыли на другой берег. Никакого сопротивления ими оказано не было. Наемники в упор выпускали стрелы в тела, незащищенные доспехами. Стальные наконечники пронзали их насквозь. Из некоторых трупов, плывущих по реке, были видны две, а то и больше стрел. Воины без доспехов были сражены тяжёлыми и длинными рыцарскими копьями, и умирали насаженными на них. Уцелевшие бежали под защиту звенигородского лагеря и под их прикрытием переправлялись на другой берег. На фоне полного разгрома оборона звенигородцев была полной неожиданностью  для рыцарей ордена.  Всадники приблизились вплотную к звенигородским телегам, кто-то, накинув веревку с крюком, пытался растащить эти повозки. Неожиданно из-за этого укрепления поднялись стрелки и из луков дали залп. Лучники выпускали стрелу за стрелой, нанося сильнейшие выстрелы прямо в упор закованным в броню кавалеристам. Только хорошие доспехи спасли их от полного разгрома. Их раненые лошади падали, и сбрасывали наездников на частокол кольев. Несколько рыцарей были сражены меткими выстрелами, пришедшими в смотровую щель для глаз в бронированном шлеме. Упавшие войны сразу же вскакивали, разворачивались и, спасаясь бегством, получали стрелы в менее защищенную спину. Рыцарская хищная свора схлынула, оставив половину своих воинов под частоколом кольев. Завязалась перестрелка, и наёмники стали готовиться к новому удару. Несколько сотен воинов спешились. Укрывшись за щитами и прикрытые стрелками арбалетчиками, они подбежали к телегам в надежде растащить их и открыть дорогу кавалерии. Пехоту встретил град летевших коротких метательных копий и топоров, которые, глубоко воткнувшись в шиты наёмников, привели их в непригодность. Наемники побросали сломанные щиты и с криком бросились, преодолевая частокол кольев, на повозки. Теперь они представляли отличную цель для стрелков. Звенигородцы, отступив от телег на десяток метров, стали из луков расстреливать их. Тела рыцарей, утыканных стрелами, повисли на кольях частокола. Растащить повозки не удалось, и очередная волна, разбившись об укрепление и оставляя убитых и раненных, схлынула прочь.
Фёдор Звенигородский прекрасно понимал - когда рыцари перебьют лагерь союзников, то они всей своей силой нанесут смертельный удар по его укреплению из телег. Разрозненные и окровавленные отряды союзников, перебирались на противоположный берег реки. Фёдор послал своего воеводу туда же, для того, чтобы он организовал там оборону берега реки. Князь обернулся и посмотрел на реку, багровую от крови. Брод теперь представлял собой плотину, вымощенную из нагроможденных трупов людей и лошадей. Час неизбежной смерти пробил. Лагерь союзников был растоптан. Наёмники спешивались и выстраивались в стройные шеренги, защищённые щитами, для нанесения последнего удара по звенигородскому лагерю. Элитная конница рыцарей стояла наготове в ожидании, когда их пехота растащит повозки. Князь Фёдор приказал всем воинам отступать на противоположный берег, оставив с собой лишь с десяток самых опытных бойцов. Пока наёмники крушили и растаскивали повозки, звенигородцы из луков обрушивали на них кованые стрелы залп за залпом. Когда в просвете повозок показалась бронированная кавалерия, князь и его сварожичи как один, держа наперевес длинные копья, бросились вперед, навстречу элитной бронированной кавалерии, желая только одного – забрать с собой как можно больше знатных врагов.
Князь Звенигородский Фёдор со своими сородичами заслужил великую славу. Колокольным звоном она летела по всей вольной Новгородской земле, от города к городу от поселка к поселку, разнося весть о геройском роде. Именно с тех давних пор этот род получил имя Звенигородский. А багровая река, сполна переполнившаяся багровой хмельной кровью павших воинов, стала называться Пьяной .

Удар рыцарских львиных орд в тыл незащищенных новгородских вольных земель был ужасен.  Печать Льва, которая именуется Батыевой печатью осталась до сих пор на стенах разоренных городов.  Горели: Нижний Новгород, Рязань, Муром. Жители этих городов, не теряя времени, бросив всё имущество, бежали в леса, ища там спасения от инквизиторов. Все помнили о кровавых реках, исходящих из разрубленных тел, которые пускали грабители в отданных на разорение наемникам городах. Новгородским армиям срочно пришлось вернуться в  Новгород для его обороны. Целый год армии противников готовились к решающей битве.


БИТВА.

Король Лев был доволен карательной экспедицией в тыл Новгородцам. Бунтари оттянулись от городов ордена  далеко назад  на север. Теперь оставалось их только добить. Лев собрал лучшую армию за всю историю военного дела. Со всех земель империи были созваны союзные короли со своей рыцарской кавалерией. В поисках наживы прибыло множество наёмников, которым платили хорошую плату. Царь Лев сам решил возглавить эту армию, вооружённую современной артиллерией, которая выжжет землю и города варваров.

Недалеко от верховьев Дона у небольшого поселения Исса король  Лев с красного холма взирал на свое бесчисленное воинство. Его армия состояла из наемной пехоты вооруженной длинными копьями, наемных стрелков, ударного пехотного легиона из знатных рыцарей-патрициев, и тяжёлой конницы союзных королевств. Все наемные войска делились на две части: стрелки и копейщики. Копейщики были вооружены длинными копьями и мечами, и строились для боя плотными рядами - фалангой, в десять шеренг. За ними располагался один ряд стрелков. Эта наемная армия находилась всегда впереди всего войска и начинала битву. Иногда одной атаки хватало для того, чтобы рассеять племенные войска дикарей. За несколькими тысячами вспомогательных наемных войск стоял, расположившись большим прямоугольником, легион патрициев феодалов и их телохранителей.
По бокам на флангах от пехоты находилась закованная в сталь рыцарская конница союзников. Позади армии находился холм, на котором располагалась ставка   Льва.
 Армия стояла на большом поле, покрытом по колено ковром ковыля. В густой траве гнездились птицы. По обоим краям поля текли реки Мокша и Исса. У их слияния находилась армия варваров.
 
Всё было готово к битве. Темнота и густой предрассветный туман густой пеленой скрывал противников. С красного холма король Лев со своими генералами и союзными королями поглядывал то в сторону соперника, скрытого тумана, то в сторону восхода солнца. На востоке огненный диск вырвался из-за горизонта. Первый тёплый солнечный ветер начал рвать густые облака пелены, застелившей поле. Взгляд хищников устремился в сторону неприятеля. Напротив их вырастал из тумана передовой пехотный полк варваров, вооружённых лесом больших копий.  Полк был построен большим прямоугольником с косыми заострёнными краями к противнику. Туман таял, видимость улучшалась, а слева и справа и позади передового полка было пусто. Офицеры ордена облегченно вздохнули. Перед ними был всего один полк, ради которого не стоило выдвигать вперёд артиллерию. Дуновение легкого ветерка рассеяло последние остатки тумана, а также эйфорию легкой победы. Далеко позади передового полка варваров, сколько хватало взгляда, стояла огромная армия.
Лев пришел в ярость. Здесь сегодня перед ним находились все вольные войска, все вольные короли, объединяющие имя которых – короли Всеволжские, не пожелавшие подчиниться ему.
«Смерть вам. Не будет Вас, не будет Вольного Новгорода» – со скрипом в зубах процедил Лев. Он решил дать бой и уничтожить их, а если для этого потребуется пожертвовать этой армией наёмников, то ничего страшного, золота хватит нанять ещё две или три такие же.

Со всех Новгородских вольных земель собрались все вольные короли Всеволжские. Из разных мест и городов северной Европы прибыли они на своих кораблях.   Их объединяло одно, все они были вольные короли – Всеволжские. Вот вся эта огромная сила собралась сейчас, чтобы дать решающий бой, генеральное сражение хищному рыцарскому объединению,  терзающему вольные Европейские города.   И каждый король, каждый князь понимал, что нельзя отсидеться и спрятаться за спинами других.
Сбор войск состоялся в Коломне на берегу реки Оки, притоке Волги. Западноевропейские роды прибыли Балтийским морем и через волоки спустились в бассейн реки Оки.  Всё мужское население близлежащих городов, хоть и не было профессиональными воинами, пошло в ополчение, так как все понимали, что их ждёт рабство в  случае поражения вольной новгородской армии. Жены также примкнули к обозу. В их обязанности входило оказывать помощь раненым воинам. Вся королевская армия, собранная в Коломне, загрузилась на корабли и под командованием великой Новгородской троицы отбыла в левую сторону от Дона, сплавляясь по течению реки Оки. Вояж плыл в ту сторону, где недавно состоялась сражение на реке, которая стала именоваться Пьяной  рекой.  Корабли сплавились по Оке до впадения в неё реки Мокши. Армия высадилась и колонной отправилась на юг. Облегчённые корабли поднимались вверх по Мокше вслед войску. Союзники заняли позиции у слияния рек Исса и Мокши, оставив реки за спиной и с боков, что делало невозможным удар с флангов или в тыл. Впереди где-то у поселка Исса уже стояло львиное рыцарское царское войско. Король Лев послал парламентёров с вопросом: - «Смогут ли попотчевать вольные новгородцы всех гостей?». И вольные короли понимали, видя всю свою силу, что да, смогут, смогут они попотчевать, и угостить их всех. Сила львиных войск заключалась в том, что они всегда избегали ближнего боя, прячась за частоколом, за которым стояли метатели дротиков, стрелки и артиллерия. Многие вольные короли прошлого сложили свои головы, бросаясь на такие укрепления. На военном новгородском совете было решено вынудить рыцарей ордена к наступлению. Это не давало бы им возможности эффективно применить свою тактику. Для этого выставлялся далеко вперёд передовой пеший полк, сформированный из добровольцев. Он должен будет принять на себя удар всей имперской армии, завязать драку и отступить к своим позициям. Ведь, когда противники смешаются в битве, будет невозможно применить артиллерию и стрелков, что давало большое преимущество вольным королевским войскам. После совета Короли разъехались по своим полкам и начали построение. Против  пехоты ордена начал возводить укрепления малый  передовой  полк. Его решено было сформировать из юной элиты. Юные и выносливые королевичи-воины  из самых знатных королевских семей встали добровольно в его ряды.  Возглавил этот полк Юный король из Новгородской троицы. Над полком развивался штандарт красного цвета. На расстоянии полёта стрелы от него стоял средний  полк. В него входили новгородское ополчение и дружина среднего короля главнокомандующего всеми союзными силами. Этот полк был больше передового, и его фланги были длиннее. Над ним развивался штандарт белого цвета.  Позади среднего полка на расстоянии полёта стрелы находился резервный  полк. Здесь под синим штандартом расположилась королевская дружина старшего  короля из новгородской троицы и  все остальные ополченцы:  из Пскова, Смоленска, Полоцка. Этот полк был больше среднего полка, и его фланги так же были длиннее. Построение пеших войск было похоже на пирамиду, состоящую из трёх прямоугольников, каждый из которых был больше другого. На флангах от среднего полка находилась кавалерия.  Глубоко в тылу, за резервным полком, в зарослях кустарника был укрыт небольшой резервный кавалерийский  полк.
На рассвете армия новгородцев была построена и готова попотчевать всех незваных гостей.
Впереди кавалерийских конных клиньев стояли короли. Они смотрели на восток. Как только из-за горизонта показался солнце, всё воинство, всматриваясь в оранжевый диск, стало повторять слова:
«Клянёмся оружием предков, не жалея живота своего, защищать свой вольный Новгородский род. А если придется умереть, то с оружием в руках, дабы была победа и рождались вновь на вольной земле свободные люди».
С последними произнесёнными словами солнце оторвалось от горизонта и поползло вверх, туман рассеялся, впереди появились штандарты и знамена хищных королей.  Дикий гул проклятий полетел над землей в сторону ордена.
«Смерть льву, смерть хищникам»: - кричали воины, шля проклятия и бряцая своим оружием о щиты.
На красном холме все ждали атаки варваров, но те и не думали наступать, только дико орали проклятия. Льву наскучило это зрелище, и он махнул рукой. Затрубил горн. Бой барабанов бил в такт сомкнутым марширующим шеренгам наемных копейщиков, защищённых большими щитами. Битва началась.
В малом передовом полку каждый видел воочию, как род хищников начал наступление. Над их армией среди туч поднятых вверх копий, развивались на утреннем ветру полотнища с драконами,  львами, леопардами и волками. Орденские горнисты и знаменосцы, одетые в шкуры львов и волков затрубили в горны, призывая к охоте на мирное стадо. На шлемах горнистов и знаменосцах были надеты чучела звериных голов с клыкастыми оскаленными ртами. Все эти хищники шаг за шагом под бой барабанов приближались всё ближе и ближе к малому передовому полку. Из-за сомкнутых рядов наступающей фаланги наемных копейщиков ордена, стрелки лучники дали первый залп, потом ещё и еще. Тучи стрел, волна за волной, навесом перелетали через шеренги наемников  в сторону малого полка. Сильным ливнем кованые стрелы посыпались на Юных Новгородцев. Лес копий, малого полка, поднятых вверх, немного усмирял этот дождь. Передние ряды защищались от стрел за большими щитами, воткнутыми в землю специальным острием. Остальные в плотном строю прикрылись круглыми щитами, поднятыми вверх. Но и через эту крышу шквал кованой стали проникал внутрь строя, вонзаясь и раня воинов в незащищенные доспехами места. Раздавались приглушенные крики и ругательства раненых бойцов. Копейщики львовского ордена  как один опустили копья, нацелив их в противника. Лес длинных копий теперь ежом торчал впереди первых рядов. Каждое копьё было не меньше пяти метров в длину, и впереди первого ряда торчали копья ещё пяти задних рядов. Остальные копейщики держали копья поднятыми вверх, готовые занять в любой момент место раненых или убитых.
Малый полк так же опустил копья в боевую позицию, нацелив их в неприятеля. С боевым кличем,  первые ряды противников копьями врезались друг в другу в щиты. Копья воткнулись в щиты, а щиты в копья. Воины уперлись одним плечом в щит, и начали давить им на копья в сторону неприятеля. На них навалились, помогая им, задние ряды. Здесь шла борьба, кто кого передавит. Началась давка. Раненые стрелками воины в первых рядах и те, кто споткнулся и оступился, нарушал строй, и тогда сразу же в его доспехи упирались несколько длинных копий. Эти копья под массой всех рядов, через доспехи ломали кости, ребра и вонзались в тела. Толщина малого передового полка была в два раза больше, чем число шеренг наемных копейщиков ордена, и поэтому давление новгородцы особо не испытывали. Даже наоборот, они сами легко могли раздавить середину наемных войск. Но передовой полк не наступал, а потихоньку шаг за шагом отходил назад. Ряды копейщиков ордена были длиннее, чем ряды передового полка. Фланги наемников стали охватывать с боков  передовой полк.  Их  копья уперлись в бока передового полка. Те развернулись и приняли удар в щиты. Из-за войск наемников регулярно вылетали тучи стрел, которые пронзали задние ряды малого передового полка.  Малый полк, окружённый с трех сторон, стал отходить, не нарушая рядов к среднему полку. Чем дальше он отступал, тем больше выходил из-под обстрела неприятеля под защиту своих стрелков среднего  полка. Фланги ордена, окружившие с боков передовой полк, попали под обстрел новгородских стрелков  среднего полка. Стрелы летели им в бока, и их ряды таяли, как снег.
На красном холме все офицеры окончательно поняли, что неприятель решил защищаться. Лев видел, в центре перед большим полком стоял штандарт варваров, рядом с которым находились знатные короли. Наемные  войска шаг за шагом, давя копьями противника, приближались к этому штандарту. Король Лев  отдал приказ магистру пехоты продолжить наступление. Снова затрубили трубы и забили барабаны.  В бой вступал ударный легион феодальных рыцарей. Они маршировали, стуча копьями о щиты, в такт барабанному бою. Шеренги  рыцарей, с боевым кличем начали метать легкие копья через головы вспомогательных наемных войск. Сменяя друг друга, они метнули по одному дротику, и сотни стальных кованых пик пронзили малый  полк. Сила единства в нем дрогнула, и полк стал отходить ещё быстрее к среднему полку. Воины стояли плечом к плечу, щит к щиту вплотную друг к другу. Солдаты умирали стоя, пронзённые стрелами и дротиками, зажатые в своих рядах. Раненым не хватало сил поднять щиты вверх, и при очередном обстреле в них вонзались всё новые и новые стрелы. Малый полк, отступая, стал давить на средний, который стал расступаться и пропускать передовой к себе в центр. Теперь оба Новгородских полка стояли в одну линию, и его фланги были равны флангам наемным вспомогательным войскам ордена. На флангах Новгородцев стояли свежие воины среднего полка, которые начали теснить ежом копий наемных копейщиков львовского ордена. Позади  фаланги копейщиков ордена стоял один ряд стрелков, за которыми находились элитные рыцари короли. Их фланг обнажился. Рыцарский львовский орден наступал пехотой в центре, и оторвавшись от своих флангов раскрылся для флангового удара Новгородской  конницей. Именно сюда решил направить свою родовую конную сотню князь Стародубский из города Углича. Стоя на правом  крыле ближе всего к пехоте противника, он увидел оголенный фланг пеших рыцарей, неприкрытых длинными копьями наемников.  Все хорошо знали о непобедимости рыцарской пехоты, о её силе, заключенной в тактике ведения боя. Здесь же эта пехота была беззащитна для удара тяжелой кавалерии. Князь Стародубский затрубил в рог и шпорами ударил в бока своего коня. Родовая кавалерия сварожичей  из города Углича тронулась за ним. Сзади и с боков от князя набирали скорость его сын и племянник. Когда кони набрали бешеную скорость, все с боевым кличем нацелили копья на врага. Левый фланг наемных  стрелков, видя наступление новгородской кавалерии, бросился врассыпную, ибо не было у них защиты от бронированного удара. Конница из Углича, не замечая их, направила всю силу своего тарана в строй рыцарской пешей королевской элиты. Глухим ударом, Новгородские вольные рыцари врезали свои копья в щиты рыцарей, сметая их со своего пути. Конный клин, как нож, стал врезаться во  фланг рыцарей, и острая волна его похоронила многих  под собой. Кони в бешенстве скакали и давили копытами щиты, треск которых смешался с треском человеческих костей. При первом ударе копья кавалеристов были сломаны, и теперь воины рубили мечами налево и направо, обрушивая смертельные удары на головы  хищников. Скорость конницы с каждой секундой уменьшалась, и вскоре наступил момент, когда небольшой клин застрял в море рыцарских щитов и остановился. Сотни и сотни копий и стрел с разных сторон полетели в новгородцев. Здесь на этом месте геройски сложили головы вольные воины Стародубские из города Углича, которые развеяли миф о непобедимости  рыцарской пехоты ордена.
Кавалерия львовского ордена начала наступление. Конный фланг правой руки под командованием князя Андрея Полоцкого пришел в движение. Кавалерия противника двигалась ему навстречу. Левый фланг Новгородской кавалерии последовал примеру правого. Закованные тяжёлые кони не спеша шли навстречу друг другу, экономя силы для решающего броска. Наездники ударили шпорами в бока коней, и тяжелые клинья понеслись, набирая скорость навстречу смерти. Впереди клиньев неслись огромные короли-гиганты. Сидя на больших конях-тяжеловозах с масками быков, они отбивали копытами скакунов бой, сотрясающий землю. Рядом, справа от Андрея Полоцкого, летел клин его брата, конь которого имел маску оленя с ветвистыми рогами, к которым были привязаны красные куски материи, развивающиеся на ветру. Казалось, что олень имел кровавые рога. Чуть дальше скакал могучий король с маской зубра на морде коня. Из-под доспехов многих воинов королей проглядывали нательные геральдические татуировки. Кельтские изображения на буграх мышц при движении оживали, и начиналась священная битва. Быки топтали и давили хищников, окружавших их.
На огромной скорости конные клинья противников со страшным ударом врезались друг в друга. Копья ломались в щепки. Кони сталкивались и падали, всадники слетали с них на десятки метров. Образовалась большая свалка из поваленных людей и коней. Конница вольных новгородских королей перемешалась с кавалерией неприятеля и те, кто выдержал удар, достали мечи. Начиналась кровавая сеча. Стрелки из задних рядов выпускали стрелы из арбалетов и луков в сражающихся воинов. Многие вольные рыцари были вооружены тяжёлыми ятаганами – кривыми мечами, узкими у рукояти и широкими к краю лезвия. Утяжелённый край хорошо прорубал доспехи рыцарей и нередко удар, направленный в шею, сносил рыцарский шлем с головой.
После губительного прохода угличской  кавалерии во фланг рыцарской пехоте их офицеры перестроили свои ряды.  Метатели копий-дротиков отошли назад, защитившись и  выставив перед собой к противнику копейщиков с длинными копьями.  Рыцари львы опустили длинные копья и ударили по флангам большого полка. Через них летели дротики.  Манипулируя рядами,  рыцари ордена, опрокидывали на средний и  поредевший малый полки,  волну за волной тяжелых стальных пик-копий. Средний и малый полки   дрогнули, и хищники стали теснить их. С красного холма было видно, что легионеры ордена – непобедимая рыцарская пехота - одерживает верх. До Новгородского штандарта  оставалось всего несколько шагов. После очередной волны летящих дротиков строй   новгородских вольных воинов был прорван. К штандарту рвались самые опытные   наемники. Все они знали, - кто первый овладеет штандартом, будет щедро вознаграждён. Такого наемника легионера обычно награждали короной победителя, его ждал денежный приз и земельный надел. Защищали штандарт опытные новгородские воины-короли. Но их силы иссякали. Первым был изрублен князь Бренко. Затем сложили свои головы Иван Окатьевич Валуев и его племянник Тимофей Валуев. Они вдвоём бросились в прорыв и на несколько минут закрыли путь наёмникам. Огромный воин - Иван Октьевич Валуй размахивал большим двуручным мечом, отгоняя толпу хищных легионеров от штандарта. Тимофей Валуевич, стоя за его спиной, выпускал одну стрелу за другой в раскрывавшегося в драке противника. Так вдвоём они противостояли десятку рыцарей. Большая гора наёмников валялась у их ног. Это  продолжалось до тех пор, пока не закончились стрелы и силы в неравном бою не оставили их. Эти воины-короли своим геройством записали свои имена в книгу вечности. С тех пор на гербе рода Валуевых на щите красуются бык и стрелы. Легионеры, метнув в противника все свои дротики, перешли к ближнему бою. Они теперь орудовали из-за своих щитов короткими мечами. Рыцари, укрывшись за щитом, наваливались на него всем телом и старались сбить им противника с ног. Так они действовали коллективно, сомкнув щиты. Потерявшего равновесие неприятеля добивали короткими и острыми мечами или кинжалом. Новгородское ополчение же встречали их прямым ударом ноги вниз щита, и если удавалось раскрыть этим легионера, то топором или ятаганом сверху наносили мощные сокрушительные удары.  Хорошо удавалось останавливать и потчевать наемников ударами тяжелых топоров или молотов. Одним ударом в щит новгородцы останавливали противника, другим заставляли его закрыться, и если к этому моменту деревянный щит легионера не рассыпался в труху, то мощными остальными ударами воины забивали наёмников со своим щитом в землю. Стена за стеной из сомкнутых больших щитов наваливалась на армию молотобойцев, которые тяжёлыми ударами крушили её. Многими жизнями достойных воинов Новгородский штандарт был спасён и передан в задние ряды. Увидев, что новгородское знамя  начало откатываться назад, Лев бросил в бой все свои силы, всю мощь своего непобедимого львиного рыцарского легиона. Теперь все легионеры вступили в рукопашную схватку. В битве пехоты уже не было стройных рядов, длинные копья давно были иссечены в щепки, шёл ближний бой. Войска смешались друг с другом. Стрелки перестали вести огонь, дабы не накрыть залпом своих воинов. Рыцари  и наемники, мастера ближнего рукопашного боя, теснили новгородские  полки, которые спиной врезались в резервный. Резервный полк, как было условлено, стал расступаться в стороны, пропуская средний  полк в центр, в котором также в центре сражался малый передовой полк. Малый  - в центре, по бокам -   средний, а по бокам среднего   полка  теперь находился резервный полк. Все полки выстроились в одну линию. Теперь этот единый огромный полк стал длиннее, чем строй  всей пехоты рыцарского ордена. Свежие силы резервного полка на флангах стройными рядами вонзили свои длинные копья в бока легиону хищников. Легионеры, не имея длинных копий, теперь были вынуждены защищаться, спасаясь за сомкнутыми щитами в которые уперся еж новгородских   копий. Из-за фаланги резервного полка начали бить стрелки, осыпая сверху на легионеров смертельный дождь жал. Если на флангах наёмникам приходилось не сладко, то в центре натиск их глубокого строя из рыцарской элиты был неумолим. Уставший малый полк шаг за шагом отходил. Чем больше на него наваливались своими щитами легионеры  львиного ордена, тем сильнее их охватывали фланги резервного полка. Преследуя штандарт, рыцари львы  не заметили, как попали в ловушку - залезли в мешок. Противопоставить фланговому удару резервного свежего полка они больше ни чего не могли. Видя, что строй передового полка в центре всё уменьшается, рыцари и наемники навалились на щиты в последний раз и прорвали новгородский   строй  в центре.  Победа была близка, армия варваров распалась надвое. Рыцари львы бросились в прорыв и начали охватывать с тыла разорванные новгородские армии. Наступил критический момент. Брешь всё разрасталась, и в неё устремились тысячи легионеров. Наёмники были увлечены атакой в центре. Там шёл ближний бой, где они себя чувствовали уверенно. Вдруг прогремел рог, и из мелкого кустарника, находившегося за спиной резервного полка, набирая скорость, выскочил конный клин Серпуховского князя   Владимира. Новгородская кавалерия с диким боевым кличем, нацелив свои копья, врезалась в прорыв. Сражаясь с разорванной на двое новгородской пехотой, легионеры-рыцари не смогли перестроиться, и получили сокрушительный удар Новгородской  кавалерии в бок. Так же, как забивают деревянный клин в дырявую бочку, железная кавалерия во главе с Владимиром Серпуховским, заткнула собой прорыв, вклиниваясь всё дальше и дальше в пехоту  львиного ордена. Смятые и стиснутые со всех сторон рыцари и наемники ордена не могли защищаться в плотной толпе от ударов сверху новгородской конницы. Короткие мечи, удобные для ближнего боя, были бесполезны против кавалерии. Кавалерия  Новгорода, ломая копья, смела и подмяла под себя  не  одну пехотную сотню неприятеля. Сломав копья, воины обрушивали на головы наёмников тяжелые кистени, палицы и булавы. Многие умело пользовались кистенями – тяжёлыми шарами, привязанными цепью к рукояти. Вращая смертоносными шарами, новгородцы хлестали ими быстро, как плетью, по головам сгрудившихся в толпе хищных рыцарей, срывая с них шлемы с   геральдическими масками львов и волков. Легионеры ордена не имели никакой возможности, что-либо противопоставить прорвавшейся в центре кавалерии. Видя смерть многих опытных ветеранов, наёмники развернулись и бросились бежать. С обоих боков фланги резервного полка ежом копий сдавливали противника к центру, создавая там давку. Весь пехотный легион львовского ордена дрогнул и в панике обратился  в бегство. Началось избиение  -   побоище рыцарей ордена.
Король Лев бежал. Его сухопутная армия была уничтожена, и вольная древняя дорога по Волге была теперь свободна  для Новгородских ладей. Тысячи торговых кораблей из северных морей устремились по этой реке в сторону Индии. Армия новгородцев высадилась на Белом яру - юго-западном берегу Каспийского моря. Арбела так называли это место местные жители. Союзные Вольные короли Новгорода решили воспользоваться тактикой противника и зайти и ударить ему в тыл.

В середине лета стояла сильная жара, и с гор Малой Азии потекли потоки ледниковой воды. Сухие русла рек стали наполняться водой, ручьи стали реками, а реки морями. По этим рекам, преодолевая волоки,  шли новгородские корабли из Каспийского моря на юг.  Сперва по Араксу, затем по Евфрату к Индийскому океану. Куда бы  ни приходила   новгородская троица, везде закладывались  новые порты и города, заселялась  земля после грабежа и опустошения  войсками хищного ордена.
 
Прошло несколько лет. Талые воды наполнили Нил, и он вышел из берегов на десять метров. Пойма его стала похожа на море, и потоки Нильской воды струились теперь не только в Средиземное море, но и в Красное. Пересохшие русла наполнились водой.
Наместнику Египта, наследнику Льва, доложили, что у берегов Красного моря собрались огромные силы людей моря. Молодой наследник со своим братом, собрав греческих и латинских наёмников, отправились им навстречу. Сотни небольших чёрных речных лодок затаились ночью в небольшом русле, уходящем в сторону Красного моря. Стрелки заняли позицию на скалах. Братья Львы смотрели в темноту, стоя на носу чёрного речного корабля. Все были наготове. Разведчики донесли, что противник находится в нескольких километрах. Через некоторое время впереди появились огни. Войско двух Львов, оставаясь невидимым, наблюдало за происходящим. Человек сто по пояс в воде шли впереди большого корабля. Воины на канате тащили своё боевое судно. На его палубе стоял огромный человек-король в шлеме с двумя большими перьями. Он указывал команде наиболее легкий путь по обмелевшему руслу. Узрев беззащитных людей, шедших в воде, братья Львы бросились в атаку. Они лично хотели убить этого короля, дабы отличиться перед отцом.
Новгородский  рыцарь, увидев засаду, затрубил в рог.
- «Разворачивайте морского барана - большую ладью с  вырезанной на носу геральдической головой барана», – крикнул он своей команде.
 - «Разворачивайте поперёк, перекройте русло и укройтесь сами за ним», – добавил король.
Большой корабль, названный морским бараном, как огромная дверь, стал закрывать собою русло пересыхающей реки. Команда стала спешно готовиться к бою. На остальных судах, шедших за морским бараном, стали заряжать артиллерию и катапульты греческим огнем. Малые корабли, обходя большие, поспешили на помощь к первому кораблю.
Огромный ростом Новгородский король, стоя один на палубе, приготовился к драке. Корабль развернулся под углом к руслу, и его нос выдавался вперёд к противнику. На нём горели факелы, и большая фигура короля королей стояла в одиночестве и была видна всем. Он вытащив два меча из ножен, стал плавно вращать ими, разминаясь в ожидании кровавого боя. Таран нескольких речных судов пошатнул морского барана. С чёрных лодок перекинулись трапы. На палубу большого судна вломились противники. Хладнокровно вращая огромными мечами, Новгородский король отступил спиной к борту корабля. Его команда вскарабкалась на борт и выстроилась за ним. Толпа противников, выставив вперёд оружие, окружила их полукольцом. Из этого воинственного окружения выступили вперёд два рыцаря в отливавших золотом доспехах с геральдикой Львов. Они жестом пригласили короля на поединок. Новгородец сделал шаг навстречу, принимая вызов. Братья Львы стали кружить вокруг него, стараясь, напасть одновременно с разных сторон.
Новгородский король, не теряя времени, стал атаковать одного, нанося двумя мечами серию ударов. Противник был вынужден защищаться и отступать. Оказавшись теперь фронтом к двум Львам, король стал сражаться с обеими одновременно, отражая их атаки. В ночном воздухе снопы искр фонтаном летели от ударов меча о меч. Блики от факелов играли в отражении золотых доспехов трёх поединщиков. Всем казалось, что время остановилось, и солдаты обоих армий были заколдованы этим боем. Один большой бык противостоял двум молодым львам. Не останавливаясь на одном месте и всё время кружа, король-бык выстраивал двух противников в одну линию. Когда ему это удавалось, он стремительно бросался в атаку, нанося быстрые удары двумя мечами. В одной из таких атак, король почувствовал, что силы оставляют Львов. Сытые Львы никогда не отличались выносливостью и, предприняв неудачную атаку, они всегда отказывались от её продолжения. Зная это, Новгородец стал вкладывать в удары всю свою мощь. Чем сильнее он наносил следующий удар, тем слабее была поставленная защита львиных наследников. Закружа и выстроив двух Львов в одну линию, король начал жестокую атаку. Сильнейшие удары он обрушил на одного Льва, стоящего первым перед ним. Тот, укрывшись за щитом, отступал спиной на своего брата. Под ударами братья столкнулись друг с другом, и первый потерял равновесие, и упал другому брату под ноги. Второй Лев пытался уйти в сторону, чтобы не запнуться о своего брата. Новгородский король поспешил воспользоваться ситуацией. Отпустив меч, он сделал выпад вперёд и левой рукой схватил за горло отступающего Льва. Поймав его, король нанёс ему страшный удар головой в золоченую маску льва. Стальной шлем смял мягкую золотую маску. Из-под неё засочилась кровь. Лев, потеряв сознание, безжизненно повис на его руке. Другой Лев, не успев подняться, получил несколько сокрушительных ударов кулака короля, закованного в сталь. Не выпуская левой рукой одного поверженного льва, король королей правой рукой взял за шею второго, и поднял его с пола. Ноги обоих львов безжизненно болтались, как плети. С боевым кличем новгородский король поднял их за шеи над собой. Боевой клич, подхваченный всем войском, эхом прокатился по руслу реки.
С тех давних пор на скалистых берегах пересохшего русла «Вади Хамат» остались наскальные рисунки, свидетелей этой битвы. Изображение огромного короля, держащего в руках двух поверженных львов, стало называться изображением «Повелителя животных».

Наступал праздник нового года. Река Нил, удобрив чёрную землю, ушла в свои прежние берега. Король королей остановился на берегу реки в Луксоре, там, где пересыхающее русло излучины уходило в сторону Красного моря. В египетской столице Мемфисе собирался народ на праздник нового года. В Луксор из освобожденной Чёрной земли прибыла  бывшая пленница и заложница принцесса и  наследница   старого  короля  Рогнара.
Столица Египта Мемфис буквально бурлил от толп паломников. Люди прибывали туда из своих деревень и  родовых поселков, чтобы поглядеть на Новгородского короля королей. Все крупные города всего цивилизованного  мира прислали на торжества свои делегации. Их члены привезли с собой на кораблях статуи своих родоначальников-богов. У причалов вдоль берега стояли сотни кораблей, сделанных из тростника и дерева.
Новгородский король и  освобожденная принцесса Рогнара вышли из дворца на улицу столицы. За ними следовали короли и старейшины.
Вся процессия подошла к узкому коридору. По обеим сторонам коридора находились ниши, в которых стояли статуи первопредков разных общин со всего мира. Принцесса в облачении священной коровы подводила Новгородского короля к ним по очереди и представляла его всем старейшинам. Перед каждой статуей  Король королей беседовал с представителями общин и одаривал их подарками. В основном это были стада коров. Родоначальники благословляли нового короля на брак с принцессой и наследницей. Из узкого коридора вся процессия вышла на городскую площадь. Со всех четырёх сторон площади ударили фанфары. Головы всех повернулись в сторону восточных ворот, откуда шло шествие. Народ Египта издал приветственный оглушительный рев, когда появились знамёна и штандарты  Новгородских Вольных людей с изображением рун – трезубцами и трилистниками в виде лилий. К Новгородскому королю подвели его боевого коня в маске быка. Ведя под узцы своего коня-быка, король обошёл всю площадь, приветствуя все сорок общин  со всего мира. На его голове красовался шлем с двумя большими перьями – символами слияния двух родов старого и нового.
«Отец Нового рода. Основатель Нового завета.  Ной.  Ной!!!», – скандировали освобожденные от рабства, от лап хищного льва простолюдины.
Король королей, обойдя площадь, подошёл к старейшинам. Достал свиток пергамента, написанный Рогнаром Старым Дубом. Предъявив свиток всему народу, Новгородец начал речь: -
Долго я шел дорогою волн,
Одолевая могучие ветры.
Теперь я у цели стою и
Договор двух народов
В своих руках я держу,

-  Ты избавил нас от рабства и угасания наших родов», – начал свою речь главный старейшина  в белых одеждах. – «Возьми это весло». Он передал новому королю священное весло.
«Веди вперёд к процветанию корабль наших двух народов».
«Возьми этот руль», – королю передали священный руль, – «Правь кораблем. Будь великим кормчим наших родов. Пусть потомки нового рода, новой династии будут стоять у этого руля».


aboskalov2010@yandex.ru