Кратко

                ***

Некоторые вечера имеют свойство сильно затягиваться. Солнце покидает небеса с томящей неторопливостью, а чёрная пелена начинает застилать облака позже,нежели обычно... Дома отбрасывают длинные и расплывчатые тени в полумрак, а городские пейзажи становятся невероятно успокаивающими.
                ***
Взгляд Игоря, скользнув по витрине с яркой надписью, остановился на увесистой деревянной двери. Вот она... Вот та самая заслонка, которая отделяет его от заветного пристанища, от места, которое станет отдушиной... Так чего же он ждёт? Видимо, этим же вопросом озадачил себя Игорь, и, не найдя ни одной причины для дальнейшего пребывания на месте, смело зашагал к двери, глядя прямо перед собой, словно по-американски патриотично воспитанный солдат, идущий к генералу, собирающемуся приколоть орден к его кителю.
Внутри было прохладно. Тусклый свет исходил лишь от нескольких свечей, расставленных по периметру огромного стола в центре комнаты. Крючки возле входной двери держали на себе несколько курток, а рядом находилась небольшая стойка, на которой пылилась старинная картинка, предназначенная, как решил сам Игорь, для вселения светлых надежд в сердца конченных неудачников — небольшое изображение радуги в самых ярких тонах семи цветов, которые только может вообразить наркоман со стажем прослушивания Pink Floyd и Doors. А рядом покоилась старомодная чернильница, наполненная чёрной масляной жидкостью.
Летний пиджак Игоря стал безликим дополнением к собранным на вешалке курткам, ровным счётом ничего не способным рассказать о своих хозяевах. Сам же мужчина спокойно пересёк узкий коридор, и, отодвинув стул, присоединился к троим участникам собрания.
- О, да это же наш новичок! — с улыбкой  вежливости, типичной для психолога,  воскликнул мужчина, сидящий напротив Игоря. - Добро пожаловать в круг поддержки. Меня зовут Евгений, и я, пожалуй, один из самых закоренелых участников сего мероприятия.
- Очень приятно..- Игорь отвечал спокойно, но в его голосе чувствовалась взволнованность. Другие два гостя молчали, словно по приказу уставившись в гладкую поверхность стола — А остальных вы мне не представите?
- Разумеется. - и снова эта улыбка... - Вот этого господина — произнёс Евгений, указывая изящной кистью на мужчину, занимающего место по правую руку от него — зовут Андрей. А мужчина рядом с вами — Глеб. Они крайне рады приветствовать вас в нашем кругу, не сомневайтесь, но.. Стоит просто дождаться начала обсуждения.
- Я начну. - резким тоном выпалил Андрей, перебив мысли Евгения, явно замешкавшегося от столь неожиданного заявления. - Я прихожу сюда уже не в первый раз. Каждое моё присутствие тут вызвано постоянной проблемой... Моя работа. У меня всё, буквально, из рук валится, стоит только начать оформлять какой-нибудь акт или разбирать процесс. Начальство уже не знает что делать с этим.. Со мной.. До смерти боюсь увольнения. Но я не могу заставить себя сконцентрироваться и не отвлекаться, не могу! Я чувствую себя школьником, не способным в силу возраста внимательно и сосредоточенно заняться учёбой, но мне 28 лет, чёрт! - отчаяние, сначала едва уловимое в голосе мужчины, начало порывисто нарастать. Он отдышался.. - Это ведь совсем идиотская ситуация, с которой я не в силах справиться.. Чего я только не делал, но нет! Всё впустую.. Что вы могли бы посоветовать мне, Евгений? Прошу вас, избавьте меня от этого гнетущего недуга.. Прошу.. Я не могу смириться с тем, что я.. Если позволите, раздолбай и жалкий ленивец. Я пытаюсь измениться.. Ну то есть.. Не всё, конечно же, так безнадёжно. Я делаю какие-то успехи, пусть малые, но всё же успехи, я стараюсь развивать в себе усидчивость, желание чего-то достичь.. Но я один не справлюсь, доктор, помогите мне хоть чем-нибудь, хотя бы словами — я большего не  жду..
- Вы ведь знаете правила, Андрей. - снова нарочито приветливо улыбнулся психолог. - Сперва все делятся своими переживаниями. В этом ведь весь смысл — в возможности выговориться, выплеснуть кипящую смолу из котла, дав железу остыть. Лишь после этого я вношу коррективы в программу терапии. Успокойтесь, друг мой, вы на верном пути, коль скоро вы здесь. Успокойтесь, повторяю, Андрей. Вам пока — на это слово психолог сделал явное ударение — более нечего сказать, ведь так?
- Да, доктор... Вы.. Вы правы..
- Великолепно. Глеб, я бы хотел, чтобы вы были следующим. Вы не против? - Евгений заглянул в глаза угрюмому мужчине, сидящему рядом с «новичком». Маленькие глазки врача сверлили страдальца столь упорно, что, кажется, были слышны звуки работающей дрели и крошащегося бетона.
- Что вы, док. Как скажете. - Глеб поднял глаза и уставился на психолога. На его радужной оболочке весело плясали отблески пламени свечи, а зрачки вовсе не двигались — создавалось впечатление будто Евгений пытался разговорить мертвеца. - Я, как и наш друг Андрей, здесь не впервые. И проблема моя лишь видоизменилась, по сути оставшись той же, что и в момент моего первого прихода. Моя жена.. Она не верна мне. Какое-то время... В общем.. Сначала она пыталась скрывать это, вела себя показательно идеально, но потом я всё узнал.. И.. И она, похоже, даже не чувствует вины передо мной. Словно я — декорация. Она даже здороваться со мной перестала неделю назад. - Глеб говорил спокойно. Никаких эмоций, никакого гнева или грусти.. Только всепоглощающая апатия. - А ведь я люблю её.. Это может прозвучать странно, но мои чувства совсем не охладели с момента нашей свадьбы, как это часто бывает. Напротив, любовь лишь обрела ещё большую силу, но увы! О ней.. О моей жене.. О ней этого сказать нельзя.. Похоже, ей намного интересней случайные связи и краткосрочные интрижки, чем наша семья. Если подобный цирк вообще кто-либо способен назвать семьёй.. Меня душит не ревность. Не чувство собственности.. Мне просто нестерпимо грустно, я дико жалею о том, что некогда прекрасная пара, чьи отношения были полны нежности и трепетного тепла, распадается столь банальным образом... - мужчина громко выдохнул, и, снова опустив глаза, прошептал — Я закончил, господа.
- Что же... - тяжкие и угнетающие раздумья охватили Евгения,  и посему доктор не успел натянуть на лицо отталкивающую и нелепую улыбку — Думаю, настал ваш черёд, Игорь..
- Знаете.. - состояние Игоря, казалось, было близко к панике... - Простите, друзья.. Вы.. Мне есть чему поучиться у вас всех, но.. Я не могу рассказать.. Я не могу поделиться с вами своими трудностями.. - глаза мужчины бегали по столу, очерчивая неведомые фигуры, а губы поджимались после каждого сказанного предложения, словно уста человека, которому предстоит совершить чистосердечное признание в преступлениях, масштабом схожих с деяниями Гитлера. - Может это внутренний барьер, предохранитель... Поверьте, господа, я бы всё отдал за возможность переступить эту дурацкую грань, но я не в силах.... Простите меня..
- Хм... - высказывание Игоря повергло психолога в ещё более глубокую думу.. Он было раскрыл губы чтоб произнести что-то слегка глуповатое и наигранное, но дверь в помещение распахнулась.
-          На пороге стоял высокий мужчина. Плащ скрывал его фигуру. Голова его была абсолютно лишена волос, что придавало очертаниям лица некоторой мистичности..
- Здравствуйте, господа. - бодрый голос мужчины прорезал абсолютную тишину удивления и ступора. Гость быстро преодолел коридор и сел во главе стола.
- Кто вы?.. - еле выговаривая слова произнёс Евгений.
- О, что я вижу! Да это же неподдельный интерес! - гостя явно тешила реакция врача — Даю слово, дружище, если бы ты мог изобразить хотя бы одну десятую часть этого изумления и проникновенности при прослушивании монотонных для тебя речей твоих подопечных, ты не был бы таким дерьмовым психологом! - мужчина улыбнулся. - А теперь замолчи. - фраза опередила полные негодования мысли доктора ещё на подходе к кончику его языка, и Евгений не издал ни звука. - Хорошо, друг мой. Итак! - гость отвёл глаза от психолога и обвёл взглядом собравшихся, на лицах которых застыло дикое изумление. - Вы, господа нытики, собрались здесь в столь прекрасный субботний вечер, дабы наполнить воздух этой комнаты своими истериками, мольбами и стонами о помощи. Признаться честно, более отвратительно союза неудачников я не видел никогда и нигде. Вот вы, например, Андрей. Вы — жалкий бездарь. И я говорю так не потому, что считаю, что у вас нет таланта в сфере вашей деятельности — напротив, он очевиден! Но самой деятельности вы в себе пробудить не можете. И знаете почему, дорогой мой? Потому что вы — жалкая тряпка. Клянусь господом нашим, даже швабра, томящаяся под раковиной у меня на кухне, имеет больше самообладания, чем вы! У вас нет проблемы, ваш недуг и недугом-то не назовёшь! Вы просто жалкий, наполненный сожалением к самому себе и желанием пробудить это сожаление в других, идиот! А вы, Глеб? Ваша маска смирившегося с судьбой, героически пропадающего страдальца столь реалистична, что посетители школьных ярмарок готовы были бы жизнь отдать за одну лишь возможность обмолвиться с вами парой слов. У вас нет абсолютно никакого самоуважения, иначе бы вы изменили вашу жену! Даже если вы бросите её, это будет лишь бегство, ибо на решение проблемы вы не способны! - гость сделал паузу. Циничная улыбка, всё это время сиявшая на его лице, исчезла. - А что до вас, Игорь... Вы являете собой столь жалкий кусок дерьма, что, даже придя в этот «клуб самоубийц и фанатов самобичевания», вы не решились рассказать о своей, так называемой, проблеме. Вы спасовали! И перед кем?! Перед ними?! - гость обвёл рукой собравшихся. - Вы не достойны и слов , дражайший мой.
Гость встал и развернулся. Плащ, всколыхнувшийся при повороте, задул все свечи, и комнату охватил мрак. Гость вышел в прихожую. Хлопнула входная дверь. Затем последовал звук удара, бьющегося стелкла... Дверь слишком сильно ударилась о косяк, и со стойки слетела картина, а на неё упала чернильница. Прочный металл легко сокрушил хрупкое стекло рамки, разлетевшейся вдребезги, и чёрное пятно скрыло пёструю дугу в небосводе...