Воронёнок

                ВОРОНЁНОК

     За нашими садами, на пригорке, на старой сосне и в это лето вывелись воронята. Родители носили им всё, что съестного удавалось раздобыть. Мы же, садоводы, наученные горьким опытом, прятали мыло. Раиса Семёновна, соседка моя по саду, на «хороших» и «плохих» птиц не делила. Всех одинаково любила и по-своему жалела. Оставшийся хлеб мочила, раскладывала на фанерке и выставляла угощение на крыше сараюшки. Шумное воронье семейство человеческую заботу принимало, как должное и даже громким карканьем напоминали, дескать: пора нас уже и покормить. Поочерёдно садились на крышу сараюшки, клевали хлеб и ревниво следили за вороватой сорокой. Иногда назойливую непоседу отгоняли до самого леса. Раиса Семёновна сердилась на ворон и с укором выговаривала им:
     - Я много хлеба наложила. Всем бы хватило. Чего жадничаете?..
     Но вороны человеческого языка не понимали и на завтра опять разгорались нешуточные баталии.
     Мелким птахам Семёновна уже под окном своего домика сыпала пшено на толстый чурбак. Потом долго и подробно рассказывала, как воробьиха кормила крупой своих неуклюжих малышей. Воробьята быстро научились летать и устраивали шумные потасовки. Были случаи, что и я усмиряя драчунов направляла на них струю воды из поливального шланга. Но даже дерущиеся воробьи выглядели забавно и доставляли меньше беспокойства, чем вороны. Семейные драмы чёрных птиц были известны всей округе. А одного сынка-ленивца они не только отказывались кормить, но бессовестно ругаясь на своём птичьем языке, изгоняли из гнезда. Плохо ещё летающий птенец долетел таки до моего домика. Сел на крышу веранды и уже пешком доковылял до рябины растущей под самыми окнами. Но родители не унимались. Видимо им хотелось как можно дальше отогнать порядком надоевшего дармоеда.
     Мне жаль стало глупого птенца, желавшего продлить беззаботное детство. «Обстреливая» комками земли разъяренных родителей заставила их отступить. Два дня воронёнок отсиживался на рябине. С дороги пышная крона дерева его надёжно укрывала. Меня же он нисколько не боялся. Вряд ли понимал, что я ему говорила, но слушал внимательно, склонив голову набок, поглядывал чёрными бусинками глаз. На крыльце устроила ему столовую. Он садился на верхнюю ступеньку крыльца, потом осторожно ступая переходил на расстеленную газету. Клевал хлебные крошки, варёную картошку. Пил воду из кружки и, довольный собой пробовал свой ещё неокрепший голос.
     Воронёнка вспугнула откуда-то взявшаяся бродячая кошка. Видимо тоже голодная и не прочь была полакомиться остатками вороньего пиршества. Птенец неуклюже взмахнул крыльями, опрокинул ведёрко с редиской и перелетел на металлический конёк дома напротив. День был жаркий. Всё, что могло двигаться спряталось в тень. Только глупый воронёнок, открыв клюв, тоскливо взирал на залитые солнцем огороды. Конёк нагрелся. Птенец, переступая с одной лапы на другую, неумело взмахивал крыльями, но перелетать на другое место не решался.
     На ветку черёмухи, рядом с соседским домом, на котором сидел воронёнок, села кукушка. Распустив крылья, словно дородная хозяйка подбоченилась, низко кланяясь чернявому собрату, начала куковать. Кукушка и впрямь была красива собой. Приятным голосом выговаривала своё: «Ку-ку!», «Ку-ку!». Видимо и мой «воспитанник» не устоял перед её очарованием. На каждое её «Ку-ку!» скрипучим голосом отвечал «Кыр!».  И так же учтиво кланялся. Однако, как не старался, а не угодил красавице. Не простившись, улетела она на соседнюю улицу. Воронёнок сперва пустился лететь за нею следом, но, сделав круг, опять вернулся на крышу моей веранды. Потом до самого вечера, скучая, просидел на гибкой рябиновой ветке.
     Всё это было вчера. Сегодня он старательно позавтракал на моём крыльце, попил воды, походил взад-вперёд по дорожке сада, каркнул, и решительно взмахнув крыльями, улетел знакомиться с миром, в котором ему предстояло жить. Мне сразу как-то стало пусто и скучно без него. Но я надеялась, что завтрашний день принесёт с собой что-то новое, интересное.

                25 июня «2006 года.