Глава 7. Весьма конечная безграничность

  Мир устроен иностранно
  Потому в нём очень странно.

  Догадка Вольчи Бабука.

  Волны раскачивающие телесных братьев Луновых в  ВолТехе сюда в  мир привидений не доносили свои колебания.  В этом мире для братьев  дул вершинный ветер,  обдавая их химерические тела очень даже настоящим  влажным холодом.   Сначала они шли в тумане  облака лежащего на перевале.  Потом, скользнув вниз по мокрым камням,  они вышли к солнцу и только пройденный  перевал  остался скрытым в тумане облака. Странное облако, его не сдувал ветер. Этакое Лоохматое чудовище,  цепко схватившее вершину в свои многочисленные Лоохматые лапы. Братья оглянулись не раз, пытаясь увидеть,  как ветер несёт клочья этого чудища. Но почему-то ветру не удалось оторвать ни клочка. Йос усмехнулся, а что ещё можно было ждать от облака в  нарисованном мире? Вот  и эта долина нарисована очень красиво. Так красиво, что невольная радость согревала сердца. И сердца выстукивали  песню победы.  Под такую музыку сердец  они спускались довольные своим первым успехом.  Шли молча, чувствуя медленно обволакивающую их тела усталость. В медленную реку их самодовольного  состояния иногда все же втекала тонкая струйка грусти. Не известно, сколько ещё долин придётся пересечь, чтобы выбраться из этого обманчивого мира. Но эта неизвестность почему–то не очень  пугала.  Приключения и преодоление только в неизвестности и бывают. Дуда  так и сказал:
– Вот это настоящая жизнь, Йос.
    Брат в ответ промолчал. Он шёл  с единственной мыслью пересечь эту долину и двинутся дальше. Дойти до края этого мирка и выйти в большой и настоящий мир. Вот это взрослая радость, а скалолазание –  это всё ещё детство. Тем более что всё это просто иллюзия.
 Дуд оценил смысл молчания брата  как укор его излишней восторженности и попытался быть практичным. Для этого он сказал:
– А в городок этот новый  надо зайти за едой на следующий рывок. Вряд ли в этом раю нас  откажутся накормить. Скорее всего, будут рады развлечению, то есть нам  – гостям.
  Йос и на это изречение промолчал. Может силы берег, может, внимательней под ноги смотрел. Тут ведь оступись и ногу сломаешь.   На этой стороне вместо валунов лежали  мелкие камни, охотно соскальзывавшие из-под ног. Они  шли осторожно. Любая рана могла оказаться  решающим  препятствием на их торопливом пути. Настоящие  их телесности должны  исчезнуть через пятнадцать,  или уже меньше дней. При всей необычности и приятности  приключения тревога не покидала Дуда, и Йос не забывал об этом.
  Через несколько минут    каменная осыпь кончилась.   Вниз бежала дорожка приятная для прогулки. По бокам появились низкорослые вишни,  удачно поспевшие именно к этому времени.  Глядя на них, Йос наконец-то раскрыл рот.
– Не будем спешить. Дуд. Я давно не ел вишни прямо с дерева.
   На этот раз смолчал Дуд. Да и как говорить? Ненароком косточку проглотишь. Оба ели, оправдывая себя мыслью, что не очень хорошо входить в незнакомый  город совсем уж голодными бродягами. Хватит того, что одежда на них выглядела неважно. Известно ведь – царапины на одежде не заживают.  А на царапины на  теле, а точнее на руках и ногах можно и не обращать внимания.  Заживут сами по себе, как всегда заживали.
 Через полчаса  они и  пошли,  лихо выплёвывая вишневые косточки по сторонам дорожки.  Дорога  попетляв среди роскошных полей пшеницы,  привела их к озеру.
– Знаешь Дуд, давай-ка мы искупаемся, –  сказал Йос раздеваясь. –  Вон та рощица нас от взглядов горожанок закрывает надёжно.  Я надеюсь
– Так ты думаешь это женский город, – спросил Дуд,  тоже раздеваясь до ничего, потому что ничего купального у них с собой и не было.
– Логично так думать, если есть мужской город, то надо же чтобы и женский был, – уверено сказал Йос, догадываясь, что ненормально жить без женщин.
 Через полминуты они забыли обо всех своих проблемах. Они соскучились по плаванию, а вода в озере ласкала их тела просто волшебной лаской.
 – Йос, тут прямо волшебная вода.
 – Да и понятно, она здесь чище,  чем в пруду нашего родного города, – попытался Йос дать разумное объяснение  необычайным ощущениям.
   А Дуд просто наслаждался. Так прошло несколько минут вольных кувырканий в воде, где кроме них плавали  белые цветы  и золотые рыбки. Рыбки эти  видимо тоже с любопытством иногда щекотали  пятки.
   Вдруг Дуд услышал чьи-то шаги. Шаги явно не мужские. Лёгкие слишком.
– Вот и влипли мы,  Йос. Сюда женщина идёт,  а мы голые, а вода такая прозрачная,  что это и с берега видно.
– Ну,  уж теперь что делать? Попросим её на минутку отойти подальше, – сказал на это Йос,  но от берега на всякий случай отплыл подальше.  Издалека вода своим блеском их тела  точно прикроит. Дуд отплыл за ним. Оба внимательно уставились на берег.
     Фигура, которая появилась и вправду принадлежала не мужчине. Но и не женщине.  Она мальчишке принадлежала и, даже,  издалека видно  какому. К ним шёл рыжий Дан,  которого здесь зовут Весёлый Рыжик.
  Они смотрели на него глазами  полными удивления, а  он подошёл к самому озеру и глянул на них без всякого удивления.
– Привет, водоплавающие.  Чегой-то  у вас такой заморённый вид?
–  Во интересно, а ты что знаешь сюда дорогу короче, – пискнули оба брата в огорчении и изумлении.  Они героически лезли через холодный туманный и скользкий перевал. А Дан, похоже,  гуляя,   перешёл из долины в долину. Никаких следов сверх усилий ни на одежде,  ни на лице Дана не обнаружилось.
– А вы что вокруг бежали? Спросили бы меня, я,  что,  не показал бы вам эту дорожку. Да и любой бы показал.
   Вконец сконфуженные братья нехорошо подумали о Старом Бобе. Он-то знал, куда они идут. Пошутил от скуки.  Братья яростно поплыли к берегу и обозлённые вылезли из воды. Они тут же кинулись одеваться, но сообразив, что мокрые,  остановились и  оглянулись.   Да они   посмотрели как Дан тоже раздевается совсем до ничего.
– А вдруг женщины увидят, а Дан? –  осторожно  спросил Дуд.
  Дан удивился такому вопросу.
– Хозяйки, что ли? Так это просто такие машины. Странно, что вы это не поняли сразу.
   Дуд хотел сказать, что уж это они поняли почти сразу. Совсем  других непонятностей толпы шлёпают босиком по их мозгам.
  А Йос  переживал огорчёние.  Такая  простая логика, такое очевидное  предположение – "мужчины не живут без женщин"  не подтвердились.  Ещё цепляясь за свою умность, он спросил:
– Так это тоже мужской город?
– А,  ну да, – сказал Дан, ныряя с разбегу в озеро.
 Братья сели ждать  на берегу.  Идти без Дана не умно. Кто знает,  как к ним отнесутся в этом городке, явись они сами?  Их тут не знают, а Дана наверняка уже знают.   Дойдя до этого,  Йос и дальше развил мысль о Рыжем Дане, но уже вслух.
– Знаешь Дуд,   прежде чем идти дальше, надо  всё же выяснить каким путём шёл сюда Дан.  Может, лучше и не идти неизвестно куда вперёд, а с ним вернуться домой, отдохнуть и сделать более умную следующую попытку?
  – Ты прав,  Йос,  знание пригодится при следующей попытке. Дуракам везёт. Могли ведь и вовсе заблудится, могли и Дана  не встретить, а мы  Дана встретили. А если б нет,  мы бы  напропалую, не зная дороги,  полезли  бы через следующий перевал.
 Дуд этого говорил неуверенно, заглядывая брату в глаза, чтоб словить момент, когда речь его покажется брату глупостью.
 Но Йос не начал высмеивать, а наоборот  присев  на траву развил ту же мысль.
– Да уж,   мало хорошего  было бы,  если б  Дану не вздумалось сюда прогуляться?  Видно, что он шёл сюда ради озера.  Где-то наверно есть простой проход  в горах.
 После этих слов Йос,  откинулся  на спин. Отдыхать,  так отдыхать. Тоже полезное дело, тем более, если других дел нет, а ждать надо.
– Да уж ради озера лазить так, как мы лазили вряд ли кто решится, –  прошелестел самому себе  Дуд,  тоже укладываясь на шелковистую нежность травы. Так они лежали, глядя на изящно вылепленные облака, тихо плывущие на юг. 
 Наконец Дан вылез из воды и  тоже улёгся на траву.
– Дан, так ты покажешь нам дорогу домой? – спросил  Йос.
– Покажу, только позагораю чуть.
–  И что это туннель в горах, или волшебство перелёта, – нетерпеливо спросил Дуд.
 Дан приподнялся на локте и  поглядев на них с подозрением, а потом спросил:
– Шутите, или издеваетесь?
–  Какие там шутки?  Мы сюда через гору лезли, жизнью рискуя, а ты как здесь оказался?
– Вы меня про это уже спрашивали. Не знаю я, как оказался. Любопытство занесло.
 – Нас тоже любопытство,– сказал осторожный Йос, сомневаясь, что Дан  правильно понял вопррос.  –  Пошли уже домой. Дело к вечеру, а даже твой путь близким быть не может.  Из города в город уж не меньше двух часов дорога тянется.
 Дан видимо что-то сообразил.
 – Какая там дорогу из города в город?  Я никуда не уходил из города. Это вы, дураки, думаете,  что отсюда можно куда-нибудь уйти.
  Братья опешили как последние пешки в глупой игре. Не легко согласится с тем, что пришли они туда же, откуда вышли, только почему-то с другой стороны. Как это можно  перенестись через всю долину на огромное расстояние, всего лишь перебравшись через гребень гор с юга? Перебрались слева,   а оказались справа?! Как это может быть?
  Растерянные они, едва высохнув,   оделись  долго ждали, пока Дан соберётся домой. При этом над ними повисло тяжёлое молчание, заслоняя барашки облаков и шалости ветерка, гонявшего маленьких птичек.
– Ладно,  братья, пошли домой, – сказал,  наконец, Дан, поднимаясь с прогретой травы.  После того как они прошагали минуту в молчании Дуд, которому глупость считалась более простительной чем Йосу,  сказал:
– Но правители, что,  в этом же городке живут?
 На это Дан равнодушно пожал плечами, озабоченный видимо какими-то другими мыслями.  Потом всё-таки произнёс себе в нос:
– Не знаю, где они живут, мы их только на говорящих картинниках  видим, –  сказал Дан, а потом шага через три добавил.  – Может, их и вовсе нет, а картинники врут для нашего развлечения. Здесь ведь всё для удовольствия и развлечения.
" Что-то это всё непонятно" –  подумал   Йос и, чуть добавив длину шага,    внимательно вгляделся в лицо Дана. Рыжий, то он  рыжий,  и нос у него длинный, но тот ли? Странно это всё. Так он  и сказал:
 – И тебе не кажется всё это странным?
 Дуд подумал было, что это вопрос к нему, но не успел сказать: "Странно, что ты меня об этом спрашиваешь".
Вместо него Дан ответил  быстро и  резко:
– А если кажется, так что? Вон Старый Боб считает,  что мы под опытом ходим. 
– Под  чем? –  тут уж в разговор вмешался  удивлённый и слегка рассерженный Дуд. – И тебе это не противно под непонятным  опытом ходить?
Дан мотнул головой так что блики сверкнули в его рыжей шевелюре и длинный нос чуть не оторвался от своего места. А потом, успокоившись,  сказал:
– Мне про это  и думать не хочется.
   Йос блеснул на него глазами исподлобья. Всякое уклонение от   необходимости думать он расценивал как предательство самого себя.  Так он и сказал:
– Думать  надо,  иначе мозги высохнут. Но тут мы за тебя немного подумали. Пошли завтра с нами по всей границе гор.  Может, где щель и найдём.
  Дан встрепенулся, обычная бесшабашность вернулась к нему. Он улыбнулся.
– А что? И пошли. Все пойдут, Всем интересно. За это новичков и любят. Каждый чего-нибудь новенькое приносит.
  Мысль, что пойдут все, братьев не вдохновила, но чтоб их не заподозрили в чём-нибудь нехорошем. пришлось согласиться.
– Все так все. Кто не струсит, конечно, – сказал дипломатично Йос.
– Тогда пошли у Старому Бобу, – сказал,  подумав, Дан.
  Они вошли в городок, миновав лавровую рощицу, и вскоре оказались на знакомой улице, ведущей к дому Старого Боба.
 Когда они взошли на мраморное крыльцо  дома, дверь,  будто приглашая раскрылась и
  Старый Боб подмигнул братьям.
– Злитесь, что не подсказал вам результат? И зря. Здесь всё известно кроме главного – когда нас выпустят отсюда. Кто-то подарил нам рай. Предположим, что он  добр или они добры. Почему бы им ни выпустить нас отсюда, если поймут, что мы этот рай ненавидим?
В одиночку я не смог их убедить, а вчетвером авось и выйдет.
–  Не вчетверо. Все пойдут. Мужики заведутся. Если мальчишки прошли, нам почему не пройти, – делая очень умное лицо сказал Дан.  На этот  Старый  Боб ответил:
 –  Чтоб каждый,   пришёл в восторг от идеи всем двинуться по горам вокруг долины надо изречь  совершено загадочную фразу, например:
" Не может быть, чтобы в такой огромной программе не было бы дыры и мы её отыщем тем быстрее, чем нелепее будем себя вести".
  Йос задумался над его словами. Но спрашивать ничего не стал. Надо быть осторожным с этим Бобом. А Дуд обратил внимание на слово "дыра",  а почему он назвал горы программа даже думать не стал. У разных людей и языки должны быть разные, удивительно вообще как тут все друг друга понимают.
  А  Старый Боб тем временем придумал, как быстро всех собрать на площадь собраний.
– Так ребята, начали дело. Все мы четверо расходимся в четыре стороны  и каждый находит четверых, чтобы сообщить им он Великом Собрании во ИМЯ СВОБОДЫ.
Те должны пойти и сказать тоже каждый четверым. А тем временем вы и я собираемся на Площади Собраний и расписываем роли.  Вы весело расскажете,  как шли, а я скажу зачем это нужно.
  С этим они и разошлись как глашатаи в Бабула Бибула Эй.
  Дуд, оставшись через двадцать шагов в одиночестве, репетировал свою речь. Мысли его при этом сбегали с урока как ленивые ученики. Они предпочитали вертеться вокруг личности Боба не такого уж старого, но явно чужого. Такие люди не водились в его родном городе.
  Йос, уходя,  тоже задумался про странности  Старого Боба.  Разница, что при этом он не пытался сочинять свою речь.  Правду сочинять не надо. Она сама выскажется.
   На площади собраний всё пошло как по мысли Старого Боба.  Историки сказали бы, что   руководящую  роль взял в  свои жилистые руки  Боб.
 Он сказал странную вещь:
– Ни еды ни воды не брать Одеться полегче. Взять с собой все верёвки какие найдутся. Выходим немедленно.
Йос прошептал ему на ухо: "Выходить в дальний путь налегке, да ещё на вечер глядя,  нелепо". 
 Но что  Старый  Боб заявил:  " Парень мы же фантомы,  нам,  чем нелепее,  тем лучше".
 А в слух он сказал чуть иначе:
– Господа  Вольные жители невольного города,  мы имеем право на любые глупости. Так воспользуемся этим правом.
– Воспользуемся! – радостно смеясь,  согласилась  толпа.  Братья хлопали глазами. Все  раньше говорили, что очень довольны своей жизнью. Но вот, готовы идти сломя голову. Ну да с большим  шансом сломать голову. В темноте это почти наверняка. Можно подумать, что эта райская жизнь надоела им смертельно. Именно смертельно.
   Дуд, знавший о лазании по верхам почти всё что можно знать, оглядел внимательно мужчин весом тяжёлых,  ловкостью наделенных весьма умеренно. Такие никогда не решались догонять его по крышам,  когда он сбегал от слишком рьяных охранников.
  А Старый Боб тем временем командовал: 
– Вы братья, пойдёте первыми, а уж я сзади  всех. Остальных буду подгонять. Разленились тут все.
  Так они и пошли.  На вершине стало, что и естественно,  холодно, но сзади напирала толпа в тысячу человек и братья вынуждены были идти, не останавливаясь, даже почти бежать,  ускользая от холода. Идти по скалам непросто даже днём, а  ночью  и вовсе смертельно опасно. Братья догадались зачем нужны верёвки. Они связались втроём прихватив Дана. Ловкие братья долго ухитрялись не упасть. Зато Дана пришлось вытаскивать трижды. Он шёл окровавленный,  но тоже ни на что не обращал внимание. А толпа сзади поредела. Кто разбился, кто домой вернулся разбираться не стали. Наступило утро,  а они всё шли и шли.  Днём они тоже шли не останавливаясь, хотя страшно хотелось есть и спать. Дуд оглянулся и с ужасом увидел, что за ними шагают не люди, а почти скелеты. Впрочем и они с Йосом выглядели немногим лучше, а с Дана свисали куски рванной одежды заляпанной в крови. 
   Странно, но никакой дырки в скалах они не искали. Дуд решил,  что она должно быть где-то в этом фальшивом небе. Он даже бросил в него камень. Но камень упал,  не долетев до неба. А они всё шли и шли.
  Уже и голод пропал, и пить не хотелось, а они всё шли и шли. И снова пришла ночь. Скелеты сзади падали и разбивались. А они всё шли и шли.