Бросили правду...

Бросили правду. Как плавленой стружкой метал
Капает с плеч она, тянется в срез небосвода.
Как же устал я… Ах, Господи, как я устал.
Будь она проклята гордая наша порода.

Во утешенье довольно и мелочной лжи.
И невиновных подчас возводили на плаху.
Что же виновным тогда не твердят: «докажи»,
И отпускают одним повелительным взмахом?

Ради чего, когда всё это фарс и обман,
Смотришь теперь на меня, ожидая награды?
Небо горит, и я кажется, до смерти пьян,
Если в закате оно мне мерещится адом.

Смотришь, как будто в насмешку, сжигая насквозь,
Требуешь, зная, что лгу я отчаянно, лести.
Как же смешно справедливость пускать под откос.
Есть ведь иная. Она называется Местью.

Ей ведь обид и страданий копить ни к чему.
Тут же отпустит. Они, истомившись в неволе,
В бешеной пляске поймут, кто я есть. По клейму.
И не уйдут без законной уплаты. Без крови.

Поздно теперь, не тревожься, беги без меня.
Мне же оставь господам за тебя поклониться.
Их ли вина, что другим здесь - и дом и семья,
Им же судьба предрекла осудить здесь убийцу?

Видишь, как небо лениво сгорает дотла,
В жаркой агонии муки свои продлевая?
Кто-то сказал об извечном могуществе Зла,
Пусть же наступит теперь между них мировая.