Вороний плен

                ВОРОНИЙ  ПЛЕН

     Конец июня. Работы на садовом участке не становится меньше. Вскопать, посеять – дело святое. У меня огород большой и всё на одни руки. Трава не дремлет, торопится вперёд культурных растений место под солнцем захватить. Да и, как не печально признать, возраст тоже вносит свои поправки в распределении силы. Одним словом: старые кусты малины, затянутые крапивой, я только вчера закончила выкорчёвывать. Две копны теперь стоят у забора: одна зелёная, крапивная; другая – «вершки и корешки» малины. Выпотрошенная земля на том месте теперь ниже картофельного участка. Картошечка поднялась до такого уровня, когда добрые хозяева принимаются окучивать. И меня исподволь совесть точила, но я намеренно проходила мимо. А всё из-за укропа. Грядку под укроп отводить всегда считала излишней роскошью. Это неприхотливое растение находилось у меня на «самообслуживании». Само сеялось и росло там, где ему Создатель перстом указывал. Если не замечу, то и среди цветов поднимется корона цветущего укропа. И надо признаться, что выглядит она весьма недурно. Я бы даже сказала: служит неким дополнением растущего букета.
     Сегодня пришёл конец укропному засилью. Прихватив вместительный тазик, прошлась по картофельным рядкам. Потом ещё и по грядкам пробежалась. Укропу тазик с горкой набрала. Перемыла и расстелила для просушки. Сама принялась картошку окучивать. Работаю под щебет птиц и сама что-то про себя напеваю. Подняла голову, когда вдалеке послышались раскаты грома. Эту небесную «музыку» я, да и все садоводы, ждали целый месяц. Ведь, сколько не поливай, а дождь всё же лучше прольёт.
     «Картошечку как раз к дождю подгадала», - радовалась я, торопливо закрывая двери теплиц. Ветерок крепчал. Вот и крупные капли дождя защёлкали по молодой листве яблонь. А меня в домике ждёт другая работа. Села на низенькую скамеечку и принялась с укропных стеблей обрывать молодую листву и мелко нарезать её для просушки. Небесную канонаду слушала с превеликим удовольствием. Ещё отец научил меня не бояться неотвратимого. «Случится то, что на роду написано. А до той поры – живи и радуйся», - любил повторять Василий Никитич. Так все годы я и делала.
     Дождь шёл долго, словно старался вернуть долг за весь засушливый месяц. Наконец капли поредели. На чердаке стало тихо. Только за окном всё ещё слышно было, как о ступеньки крыльца разбиваются последние капли, срывающиеся с крыши.
     Полоть грядки после дождя – одно удовольствие. Ради такого случая, я отложила «укропный вопрос» на «потом» и, со старым ведром в руке, вышла на крыльцо. Окинула взглядом огород. На дорожках стоячей воды уже не было. Всю, до капельки, впитала землица-матушка. «Ну и славно», - подумала я и, только занесла ногу, чтобы сойти по ступенькам вниз, как на меня в атаку ринулись две вороны. Отбиваясь пустым ведром, я поспешно отступила назад. Стою на веранде, часто дыша, пытаюсь прийти в себя. Вороны перед домиком на рябину сели и орут «во всё воронье горло».
     - Что бы это значило?.. Вот, незадача!.. Прополку грядок придётся отложить, так сказать, по «технической причине». Но, делать же что-то надо. Время не стоит на месте. А пойду - ка я в теплицу. Надо закончить пасынкование и окучить помидорки тоже не помешало бы. Где нужно – подвяжу… Однако, до теплицы ещё нужно как-то добраться. Возьму я лопатку. (Любимая моя лопатка вполовину уже обычной лопаты. Лёгкая, с длинным удобным черенком.) С её помощью попробую прорваться.
     Вертя лопатой над головой, подобно вращающемуся вертолётному винту, приседая под напором «пикирующих» ворон, я всё же добралась до большой застеклённой теплицы. Затворила за собой дверь и облегчённо вздохнула.
     - Ничего. Это тоже работа, которую, так или иначе, а нужно будет сделать.
     Одна напасть: вороны осаждают моё убежище. Одна «чёрная бестия» сидит на рябине и немигающими глазами смотрит в мою сторону. Другая, до того озлобилась, что прямо таки по коньку теплицы туда-сюда ходит. Сквозь стекло смотрит на меня ненавидящими глазами. А вороний ор,(даже сутки спустя), всё ещё в ушах стоит.
     Когда совсем невмоготу стало, я взяла да и постучала черенком лопаты по стеклу, прямо под вороньей пяткой. Надеялась испугать птицу, но горластая крикунья всего-навсего отошла на полметра в сторонку и опять за своё.
     Осада продолжалась больше двух часов. Причиной такой нелюбви был неумеющий летать воронёнок. Неуклюже похаживая по той грядке, где я вчера выкорчёвывала малину. Изредка, несколько отличающимся голосом, отзывался на зов родителей, но чаще беззвучно разевал рот, демонстрируя всегда голодный красноватый зев.
     Одна из ворон со стороны соседнего сада принесла мокрую корку хлеба и, не спеша, начала кормить воронёнка. Наевшись, отпрыск с довольным видом прошествовал вдоль разделяющего огороды забора. Нашёл подходящую щель и пролез в огород Раисы Семёновны. Я облегчённо вздохнула. Ворона, сидевшая на моей теплице, перелетела на дом соседей. Это и позволило мне беспрепятственно преодолеть расстояние от теплицы до веранды. Вороны угрожающе каркали и даже взмахивали крыльями, но не взлетали.
     «Пора идти домой», - подумала я. Переодевшись, по тропинке направилась к калитке. Где в этот момент был воронёнок, мне было неизвестно. Видимо где-то близко. Я понимала, что для людей забор – это граница территорий, но для птиц, глядящих на мир с высоты крыши дома, забор – это всего лишь маленькое препятствие, куда меньше чем куст смородины. Понятие «своё» и «чужое» у людей и у птиц совершенно разное…
     Замешкалась, закрывая калитку, и проглядела, как одна из ворон ринулась в атаку. Чуть ли не бегом, размахивая букетом цветов над головой, я спешила к автобусной остановке, поближе к людям. Ворона, с оглушительным карканьем, летела буквально в метре надо мной. Только встречная машина заставила её свернуть в сторону. За забором лаяла собака. В тот момент мне казалось, что весь мир сошёл с ума.
     Из проулка на дорогу вышли попутчики. Ворона взмыла вверх и села на ветку старой сосны. Я облегчённо вздохнула. Наконец-то прекратилось преследование. Немного успокоившись, вспомнила, как истошно кричала кошка в малиннике Галины Михайловны, соседки с левой стороны. Кошке вздумалось напасть на воронёнка. На помощь подоспели родители.  Теперь уже кошке потребовалась помощь.
     В детстве я боялась петуха. Боялась сердитого индюка и шипящих гусей. Но, оказалось, что воронья атака куда страшней.
     Уже на автобусной остановке, рассказывая своим знакомым о постигшем меня злоключении, поняла, что я не единственная жертва вороньей любви к своему птенцу. Знакомые и незнакомые мне люди наперебой рассказывали разные истории. Даже в автобусе разговор имел продолжение.

     На следующее утро я с большой опаской подошла к своей садовой калитке. Ворона сидела на коньке соседского дома. Мне даже показалось - дремала. Это обнадёживало. День был пасмурный. Моросил дождик. Самое время работать в теплице. Переодевшись, направилась в покрытую плёнкой огуречную теплицу. Огурцы нужно было подрыхлить и подвязать. За работой даже стала понемногу забывать об опасности. Вдруг, буквально в шаге от разделяющей нас полиэтиленовой плёнки, увидела, как неуклюжей трусцой пробежал воронёнок. Честно говорю, я чуть не расплакалась от досады. Спряталась за пышной огуречной порослью, долго наблюдала за птенцом. Ему некуда спешить, а у меня ещё добрый десяток дел. Чтоб поторопить ленивца, я запустила в него комком земли. Упавший комок рассыпался у его ног. Птенец нисколько не испугался. Напротив, остановился и, вытянув шею, внимательно рассматривал землю возле своих лапок. Соображал: съестное ли это? Я поняла, ему, малому, страх ещё не ведом. Житейского опыта нет. Изредка каркала ворона, видимо напоминала о своём присутствии.  Дескать, всё под контролем.
     Дождь усилился. Закончив работу в теплице, прибралась в домике и засобиралась домой. Из окна было видно, что птенец спрятался от дождя под смородиновый куст. Я, сделав круг, обошла куст стороной и вышла на дорогу. Погони не было.
     «Кажется, всё обошлось… Что завтрашний день готовит?.. Я не сторонник захватывающих приключений. Но, коль случилось, благодарю Бога за удачно прожитый день», - анализируя пережитое, обходя лужи, спокойно шла по садовой дороге. Дождевые капли, стучащие о купол зонтика, убаюкивали однообразием. «Всё хорошо. Птенец сам научился находить себе пищу, да и родители ещё подкармливают. Ничего, скоро подрастёт, летать научится. А у меня останутся только воспоминания. А что собственно было? Всего лишь маленькое приключение из моей садовой «многосерийки».
                26 июня 2008 года.

     К сожалению, у этой истории было продолжение. Одному Богу известно по какой причине, я прихворнула. Через неделю, когда опять наведалась в сад, соседка Раиса Семёновна, пожаловалась мне на ворон, которые не подпускают её полоть грядки там, где гуляет воронёнок. А ещё через пару дней закончилась воронья эпопея. А дело вот как было.
     У Раисы Семёновны в огороде стоит тяжёлая чугунная ванна, до краёв наполненная водой. От горячих лучей солнца вода куда теплее, чем та, что льётся из шланга. Именно этой водой соседка и поливает тепличные огурцы. В жаркий день и птенцу захотелось водички попить. Непонятно как он взобрался на край ванны. Потянулся к воде и не удержался, плюхнулся в воду. На помощь птенцу прилетела мама и тоже попала в ловушку. Гладкие стенки ванны не оставили им шансов на спасение. Утром Семёновна вытащила из воды захлебнувшиеся две птицы.
     Теперь, когда прохожу мимо старой сосны с большим вороньим гнездом, печальный вздох вырывается из груди. Одинокий ворон сидит на сухой ветке. Не бросает гнездо. Наверно надеется на своё птичье счастье. Молчит. Редко кому каркнет вдогонку. Разве что обругает пробегающую кошку.
     Странно, но в этом году, как никогда раньше, я видела много погибших птиц.  Каждая из смертей наступала в результате трагического случая. Не от старости… А мне когда-то думалось, что птицы живут вечно.