Часть четвертая

Кевел чудесно исполнял свой долг: в момент, когда Та-лИс  имела неосторожность пустить темные мысли в свой разум и опустить уголки губ, черная птица садилась к ней на плечо и бесцеремонно прикусывала клювом мочку уха,  никаких повреждений это действо не наносило, но девушка взвизгивала от неожиданности и тут же выбрасывала все непотребное из своей головы. Та-лИс   пришлось улыбаться постоянно, сначала было не привычно, мышцы лица уставали держать вечно одухотворенное выражение, но стоило только расслабиться, как на горизонте маячила гордая и ко всему прочему неуловимая черная птица. Несколько дней Та-лИс   со зверской улыбкой носилась по пляжу, пытаясь отловить своего напарника – но в прочем безрезультатно, в итоге, умаявшись, она кинулась в воду, немного охладиться, и, увидев свою гримасу, девушка от души расхохоталась. Теперь она ходила, все время счастливо улыбаясь, еще бы, воспоминания о зверской улыбке смешили ее и подстегивали лучше, чем даже сам неутомимый  Кевел.
Даже о Принце пришлось думать улыбаясь, в прочем, к большому удивлению Та-лИс  , ей это далось легко. Упражнения, которые она каждый день делала с Саном, придавали ей сил, уверенности и спокойствия, мир казался яснее и отчетливее, и эмоции, ниточка по ниточке распутывались, обретая свои истинные оттенки.
За день до того, как  Та-лИс   начала свой путь в храм, они расстались с Принцем.
Для полного понимая ситуации автору необходимо было бы дать полную характеристику Принцу,  но сделать это затруднительно, так как автор самолично с Принцем не знаком. Та-лИс   же  безусловно воспринимала своего избранного через призму своих страхов и сомнений, что несколько искажало истинное его лицо. Впрочем, Сан так описывал данного человека:
Принц был старше Та-лИс  по возрасту, правда, не на много, всю свою жизнь прожил под покровительством родителей и, возможно, даже ощущал некое чувство обязанности им, тем не менее данное чувство вполне уживалось вместе со строптивостью. Покорным Принца назвать нельзя было никак, впрочем решительным его тоже не назовешь.  В остальном же он производил впечатление открытого, хорошо образованного и воспитанного молодого человека с яркой натурой и кучей идей, как можно интересно провести время.
Больше всего на свете Принц ценил дружеское общение и поддержку, старался быть максимально честным и порядочным по отношению к людям и ждал того же от них. От обид он отходил быстро, хотя разочарование трогало его глубоко и болезненно. Все свои действия Принц делал с открытым сердцем, не затаивая что-либо против кого-то, тем не менее, поступки его часто носили характер сугубо эгоистический, пусть даже выполнялись  без умыслов и расчетов.
Самой большой ошибкой Принца было позволить Та-лИс   играть по своим правилам. Девушка осознавала губительные свойства своей игры, но делала это как бы на зло, себе, ему, судьбе, которая послала ей испытания. Она ждала, когда же Принц раскусит хитроумный сценарий и скажет: ХВАТИТ!!! Хватит бояться и сомневаться, хватит обижаться и мстить, хватит любоваться собой до умопомрачения, пытаясь приобрести хоть толику уверенности в себе, хватит, Та-лИс , хватит бегать от себя!!!!  Но Принц так и не сказал… и Та-лИс   доиграла партию до конца, а когда доиграла, то с горечью обнаружила, что за  три проведенных вместе года, она так и не захотела БЫТЬ С ЧЕЛОВЕКОМ, так и не узнала его, не проявила сочувствия и понимания, не пожелала услышать. Она жила с чужим по сути человеком в совершенно параллельной ему жизни.
В день расставания они долго говорили, сначала на нервах и повышенных тонах, потом спокойно и холодно, потом открыто и… прощаясь…
Быть может, мы еще будем вместе, быть может… каждый сказал друг другу, но не так и не сейчас.
В душе Принца бурлила масса чувств, которые автор не возьмется характеризовать. Та-лИс   же была спокойна, она знала, что все теперь происходит правильно, теперь, когда она идет себе на встречу.