Вырезки одиночества Анютки 2

В результате рефлексии.
И вот опять суждаю я  о смысле жизни, о глубоком. Зачем живу, не видя дня во мраке тишины глубокой, ведь я изгой — так для меня нет места в этом мире гнева? Но я реву зачем-то дам, ведь может все исправить это! Не знаю я что предпринять, закрыть глаза и прыгнуть в пропасть, и этот знак войдет в сердца и может всем раскроет очи!
Mezoilt

***

«В общественном сознании одиночество обычно связывается со зрелостью и пожилым возрастом. Однако есть исследования, доказывающие, что наиболее остро эта проблема стоит в юности, а впервые одиночество осознается человеком в подростковом возрасте. Это связано, прежде всего, с развитием рефлексии в этом возрасте и переходом на новый уровень самосознания, с усилением потребностей в самопознании, принятии и признании, общении и обособлении, с кризисом самооценки.
К тому же переориентация общения с родителей и значимых взрослых на ровесников делает проблему взаимоотношений с последними весьма животрепещущей, а иногда и очень болезненной. Если подросток в общении с друзьями и одноклассниками не получает признания и эмоционального отклика, если не удовлетворяются его потребности в социальном единении и самоутверждении, то у него возникает чувство одиночества.
Как известно, другой психологически обоснованной потребностью в подростковом возрасте является потребность в уединении, поскольку только наедине с самим собой подросток может осмыслить и «переварить» происходящие с ним изменения, оценить себя и свои отношения, определить линию своего поведения и свою позицию. Тем не менее, по мнению ряда отечественных и зарубежных ученых (А.В. Мудрик, Дж. Р. Олди и др.), резкое преобладание потребности в уединении является тревожным признаком и приводит к состоянию хронического одиночества. Иными словами, постоянное желание подростка быть в одиночестве служит сигналом того, что что-то не так в его взаимоотношениях со сверстниками, а возможно, и во внутреннем мире.»
Нечто схожее произошло со мной в 13 лет, как раз после разрыва с лучшей подругой Юлей. Больше подруг у меня не было. Я сама отдавала предпочтение единственной подруге другим одноклассницам, даже бывало, уставала от нее, поскольку мы почти все делали вместе, но она по-прежнему оставалась дорога мне. Юля буквально требовала к себе внимания. Мало того она ревновала меня к каждому столбу, что еще больше ограничивало элементарное общение с девчонками, и не дай Бог я сяду с кем-то за одну парту – повесит ярлык вины и недолго будет дуться.
Даже когда мы перестали дружить она, словно специально, маячила у меня перед глазами с новой подругой Настей, поглядывала в мою сторону и наблюдала за тем, как я отреагирую. Эти бурные расспросы с кем я хочу дружить дальше и как мне новенькая Лиза в нашем классе, с которой я сижу на уроках, сойдемся ли мы и все прочее, говорили мне о том, что она хочет вернуть былые отношения. Юля часто говорила мне, что я очень хорошо умею морально поддерживать, при этом переживаю как за саму себя и от других людей она не чувствует такой отдачи. Мне приятно осознавать это, но я не хотела быть просто жилеткой для нее. Когда ей хорошо она может даже не позвонить мне и убивает время с другими друзьями. Я ответила ей только правду: «Пока не знаю». Противоположности притягиваются, а мы не противоположности, мы разные. Возвращаться к Юле мне не хотелось. Испытательный срок не пройден. Опять будет все то же самое и ничего не измениться.
Лиза не понравилась многим, но я не видела в ней ничего плохого. Опять же. Мое мнение шло в разрез с другими. Один раз одноклассницы обсуждали поведение Лизы на лестничной площадке за ее спиной. «Ладно, мы с Юлей можем друг на друга матом, но в шутку, и знаем друг друга с детского сада,» — рассказывала Люба. Она долго парировала с нашими, что очень не умно грубо отзываться о Маргарите предварительно, не влившись в коллектив. Этот коллектив меня к тому времени задрал. Сколько еще людей было, включая меня, которые так и не вписались в этот самый коллектив – элиту нашего класса, а возглавляли его одни и те же лица, в том числе и Маргарита. Наш класс был преимущественно женский.
«Я уверена, что была какая-то веская причина, что Лиза высказалась, — культурно возразила я. — Тем более что я давно знала, как Маргарита задирала Лизу». Люба набросилась на меня со словесными выпадами, разговаривая литературным убедительным языком, как она это всегда умеет, но как всегда не по делу. Я лишь имела в виду, что в нашем классе вообще никто не имеет права на собственное мнение. Тут в разговор вступила Юля и принялась защищать меня, в ее голосе прослеживались фальшь и злоба на меня, никто этого не заметил и Люба отступила, а весь класс словно окрысился на меня. «Кто не с нами, тот против нас», — так звучал их девиз. Никто ничего мне не говорил, я кожей это чувствовала, и интуиция мне подсказывает, что здесь не обошлось без Юлии и Маргариты. Честно говоря, я общалась только с Лизой и когда оскорбили ее, то я почувствовала, что оскорбили и меня, поэтому позже я тут же выяснила у нее, что Маргарита неожиданно сказала ей гадость: «Ты идиотка и у тебя некрасивая задница». Блестяще! Это два любимых акцента Риты — ум и красота, которые, наверное, если она оскорбит, то непременно возвыситься. Я не ручаюсь за мнение противоположного пола, но на мой вкус у Лизы с ягодицами было все в порядке. Они упругие и не тощие как у некоторых подростков. Что можно еще сказать? Ум дело наживное, в интеллектуальном плане, тем более что если Маргарита смотрит на мир под другим углом, то ее эго всегда будет говорить ей об одном, что такие как Лиза не достаточно умны по жизни. Сколько помню, Рита периодически достает каждого. Я это давно заметила, но ей все сходит с рук. После такого комплимента любой не трусливый уважающий себя человек молчать не стал и поддакивать, какая Рита хорошая, тоже. Лизе надоело терпеть хамство и она сказала то, что думает о ней. Вскоре Лизу перевели в «В» класс и все забыли о том инциденте, а мне оставалось только вспоминать прошлое в полном одиночестве.
Внутри меня поселилась пустота и дикая боль. Я скучала по веселым временам, проведенных с Юлей, по беспечности, нужности, уверенности. С Юлей я себя почувствовала раскрепощенной без излишних предрассудков. Могла совершить нечто такое, чего никогда бы не сделала просто так. Съесть мороженое в -20 градусов и не заботиться о том, что завтра слягу в постель с высокой температурой и больным горлом, абсолютно осознавая, что это не безответственность,¬ а баловство.
Я пребывала в состоянии невосполненности, как будто мне чего-то не хватает, как будто мне вырвали кусочек души и теперь я могу чувствовать только поверхностно. Я потеряла способность радоваться обыденному — тем маленьким мелочам, что всегда приносили мне удовольствие: утренний чай с лимоном и сахаром стал для меня почти безвкусным, пение птиц стало безразличным, перемена не вызывала улыбки и мне было абсолютно наплевать на школьную атмосферу и все то, что происходит вокруг. И даже крики детей в холле больше не раздражали. Было так больно, что я решила отдохнуть от всего, а лучше вообще ни с кем не дружить, чтобы не чувствовать больше расставания. Ходить в школу только для учебы, а дружба подождет. Я хотела отстраниться от внешнего мира, приходила домой усталая, включала магнитолу и тихо плакала, чтобы родители не слышали.
Юле я полностью доверяла и, возможно, за это поплатилась. Она не простила меня. Я в ступоре смотрела на то, как бывшая подруга ехидничает в мой адрес с одноклассницами, сначала шушукалась, а потом, увидев, что я вовсе не мщу ей, в моем присутствии и громко с издевкой и бранными словами в ярких красках, что меня бесило. Я ее не понимала. Как она могла? Она растрепала всему классу мои сокровенные секреты и этим натравила на меня коллектив. Я знала, что Юля на такое способна, но никогда бы не подумала, что она это сделает со мной. Зачем она так поступила, если она и без того пользовалась успехом в общении за счет оригинальности манер, свежих идей и интересных словесных выражений? Я не хотела опускаться до ее уровня и начинать разборки. Чем же я буду лучше них? Упорно терпела и старалась не обращать внимание. Добродушная. Чего я тогда ждала? Меня предали, причем человек, учивший меня высокой морали. Как же мне было неприятно и гадко. Порой мне казалось, что я заслужила такое отношение, так как даже неудосужилась поговорить с Юлей, боялась по убеждению мамы, что она снова предложит дружбу и я не устою. Что скрывать? Мама недолюбливала Юлю, на то были причины.
Постепенно я стала мишенью насмешек. На физкультуре я пыталась разрулить обстановку, поговорить с Юлей, а она бегала от меня по коридорам, пряталась за спинами подруг и стебалась надо мной. Как ни иронично, но у Юли тоже были «доброжелатели» в школе — «вешница» Вика и ее туса, человек три, когда надо — больше. У нас был совместный урок. Вика заступилась за меня, несмотря на наши прошлые конфликты во время дружбы с Юлей: «Почему вы такие не дружные? Ты будешь говорить с ней Шишкина Юля? Зачем вы толкаете Анютку? Вы травите человека всем классом?» Чаще всего Вика особо не разбиралась на словах, а сразу забивала стрелку Поддержка Вики была для меня как глоток свежего воздуха, только тогда я очнулась и поняла, что в унижении жить нельзя.
От постоянного зашугивания Викой и страха разоблачения, Юлины руки затряслись и она согласилась поговорить со мной почти наедине. Разговор был короткий и бесполезный.
— Откуда ты знаешь, что это я настраивала? — удивлялась Юля. Слева стояла Настя. Даже сейчас Юля не может поговорить с глазу на глаз и как всегда панически боится одиночества.
— Стукачи всегда найдутся, — уверенно проговорила я.
— Я больше так не буду. Я только постебалась, а они сами поддержали меня. Не знаю почему.
«Это не удивительно, — подумала я, — ведь ты целый год не давала мне ни с кем общаться, а сама со всеми укрепила дружеские связи.»
Почему они несправедливо приняли сторону Юли? Она прилюдно поливала меня грязью, перешла все рамки приличий вплоть до моих близких отношений с матерью. Ответ прост.
«Мы любим Юлю, поэтому защищаем ее, а тебя мы не любим», — усмехалась Даша — подруга Риты. Юля не смотрела мне в глаза и перебирала бахрому на ремешке. Как некрасиво себя ведет. Вот надо сделать ей замечание.
— Да перестань ты трогать бахрому, — снова всплыли во мне дружеские чувства, — Что ты за человек?
— Ну человек я такой, — хныкала Юля.
Частично Юля сдержала свое обещание. Она действительно больше так не делала, она злорадствовала, когда Маргарита, ее союзница, организовала против меня целое противостояние. К Рите у меня с детства был холодок в сердце. Первое впечатление было обманчивым. Она показалась приятной интеллигентной девочкой. У нее были красивые длинные белокурые волосы, которыми она гордилась и симпатичные черты лица. Только после того, как я услышала какая она сплетница и как хреново относиться к моим новым друзьям, мое мнение о ней резко ухудшилось. Уже тогда надо было задуматься о том, что она люто не любила тех, кто был мне дорог, но тогда я не придавала этому никакого значения.
К сожалению, я почти ничего не могу сказать положительного о Маргарите, потому что мы с ней никогда не общались. Однако у меня сложилось впечатление, что она общительная непоседа с высокой самооценкой, веселая, даже с показной веселостью, корыстная, неуравновешенная, властная, агрессивная, любитель хвастаться со скрытыми комплексами, которыми она отрабатывала на других людях. Единственное, что точно хорошо, так это ее компанейские качества. Только такой портрет я могла нарисовать после того, что она натворила со мной.
От меня отвернулись все, даже мой вечный друг Игорь. Над ним издевались до моего прихода в эту школу. По идее он должен был понять меня, но видимо не смог.
За все школьные годы, после ухода Лизы в другой класс, я пережила различного рода издевательства с подачи Маргариты. Она была заводила этого жуткого зрелища и загоняла меня в угол самых неловких ситуаций.
Особенно неприятно и стыдливо оказалось отскабливать одну половину жевательной резинки от стула столовым ножом на физике, а вторую после нее оттирать в каморке кабинета с задней части своих джинсов холодной водой, принесенной любимым учителем, так как ацетона под рукой конечно не было. Самое противное то, что весь класс видит как я мучаюсь, и что кто-то за моей спиной посмел мне напакостить специально, поскольку жвачка была прикреплена к стулу только посередине урока, когда я вышла к доске. Спрашивать и выяснять, кто мог бы это сделать, не имело смысла. Никто не сознавался, а по соседству сидела Зоя — моя подруга на тот момент, которая свалила с предмета из-за плохого самочувствия и я даже не помню, была ли у нее во рту злосчастная резинка. Все смотрели и привыкали к тому что я давно превратилась в изгоя и на мне можно отрываться сколько влезет, как будто я крайняя. Кто бы это ни сделал, он поступил подло, что доказывает его трусость, потому что он не может открыто выразить свое отношение – ко мне не придраться. Снаружи я вела себя непринужденно и делала вид, что меня ничто задевало, а внутри все кипело. После всего происходящего в очередной раз я зашла в женский туалет и начала реветь навзрыд и радовалась, что этого никто не видел. Слезы текли рекой, и я позволяла дать себе слабину, замыкалась как контур электрической цепи, и задавалась только одним вопросом: «Когда же все это кончиться?» Глубоко вздыхала. Дальше следовал поток мыслей: «Неужели никто не видит, что я изменилась в лучшую сторону? Удивляюсь от того, что меня все еще ненавидят, но уже не боюсь как прежде. Нет того первобытного ужаса, что меня спокойного миротворца вдруг ненавидела такая масса людей, желающие покалечить, навредить, насолить – причинить боль. За что? Что я совершила плохого? Просто напросто отстояла свою правоту?» Вытирала слезы. В голове звучал диалог с Маргаритой:
— Рита, ты наклеила жвачку?
— Нет, не я. Посмотри на того с кем сидишь и сделай выводы.
А кто его знает? Вдруг Рита закинула жвачку на край стула, от нее можно ожидать всего, что угодно, а именно: как только я расслаблялась и кажется, что меня никто не трогал, она придумывает новую стебалочку, но в этом случае, склонялась к ее мнению. Отвратительно, тем более, что с Зоей у меня недавно был разлад.
На душе осталось недовольство жизнью, что само по себе очень скверно, и одна цель — выжить в этом обществе, а затем закончить школу без троек (на медаль я не претендую), заняться множеством различных важных вещей, например: увеличением траты времени на чтение желаемых книг, не тех, что задавали по школьной программе, или просмотр аниме, поступить в намеченный ВУЗ, найти достойную работу, а также хороших друзей, верных, надежных, благодаря им, предполагала, моя жизнь измениться и я смогу избавиться от этого проклятого чувства одиночества, и возможно встречу ответную любовь. Данный план на будущее воодушевлял и успокаивал. Все наладиться, на подходе 11 класс, — твердила я себе.