Не всё полезно

Он был чем-то сильно удручён. В глазах — глубокая печаль.
— Пастор, вы не можете уделить мне немного времени?
— В чём дело, брат?
— Да, гонимым я стал.
— Кто гонит вас и за что?
— Брат Василий и его жена гонят на меня. Точнее, меня. Сообща. За мою тягу к знаниям.
— А точнее?
— За то, что посещаю нашу сельскую библиотеку и читаю книги, которые, как известно, служат источником знаний.
— Ну, скажем, не все книги и не всякие знания полезны. Так за какие книги вас гонят?
— Видите ли, когда брат Василий поинтересовался, что я читаю, я сгоряча выпалил: «Романы и детективы!» Он спросил, о чем они, и я в сердцах ляпнул: «Про любовь и бандитов!» Сейчас, конечно, я понял, что дал маху, но поздно.
— Почему?
— Потому что этих слов уже не вернёшь. А Василий воспринял их всерьёз и потребовал принести из библиотеки формуляр, чтобы выяснить, какие книги я читал в последние годы. Заявил, что как душепопечитель несёт ответственность за меня. И ещё он сказал, что чтением скверных книг я не только душу пачкаю. Но и авторитету церкви наношу ущерб.
— И вы показали ему этот формуляр?
— Что вы? Библиотекарь спросила меня: «зачем мне он?» Я чистосердечно признался, что должен показать его в церкви для отчёта. Она сказала, что церковь у нас отделена от государства, а формуляр вроде медицинской карты больного является документом строгой отчётности и отражает тайну личной жизни, посему на руки не выдаётся.
— Как отреагировал на это брат Василий?
— Он вместе с женой нанёс визит в библиотеку и потребовал мой формуляр.
— Их просьбу удовлетворили?
— Куда там! Библиотекарь возмутилась и в свою очередь потребовала у них объяснений. Они объявили, что переживают за меня, как за члена церкви, ибо я могу разжигаться эротическими и криминальными чувствами. И это, представьте себе, в 80—летнем возрасте.
— А что в восемьдесят чувства уже атрофированы?
— Конечно, не совсем. Но они сказали, что мои эротические чувства могут трансформироваться в еретические. И тогда меня наверняка отлучат от церкви.
— А что — библиотекарь?
— Она стала обличать их в дремучести, сильно возбудилась, и церковь назвала сектой.
— И чем это закончилось?
— Тем, что мне предложили любыми путями изъять этот злополучный формуляр, порвать его и сжечь. И ещё — отречься от сатаны и прилюдно покаяться.
— И вы покаялись?
— Естественно. А куда денешься? Пришлось со слезами выпрашивать эту бумагу, чтобы потом её кремировать. Но на этом мои скорби не закончились. Мне сказали, что дают испытательный срок для исправления. А в этот период будут наблюдать за мной, чтобы я не рецидивировал.
— Это — как?
— Ну, чтобы не вернулся как блудный сын к свиному корыту и снова не стал наполнять чрево ума рожками беллетристики.   
— И как вы — держитесь?
— Из последних сил, поскольку во мне по-прежнему сильно стремление к знанию.
— Увы, брат, иногда знание надмевает, а любовь назидает.
— Потому я, видать, так люблю книги про любовь.
— Да, но любовь тоже бывает разная.
— А что вы мне посоветуете?
— Я напомню вам совет апостола Павла: «Итак, едите ли, пьёте ли или иное что делаете, всё делайте во славу Божью» (1 Кор. 10, 31).
— Это — как понимать?
— Когда принимаете любую пищу для подкрепления души или тела, попросите в молитве Бога благословить её. Скажем, если книгу открываете или телевизор включаете, чтобы сериал посмотреть, помолитесь об освящении этой пищи.
— Ну в отношении телевизора это как—то неудобно.
— Что вы? Я советовал даже одному курящему православному христианину помолиться перед курением об освящении табака.
— И что он, согласился?
— Да нет. Тоже счёл это неприличным. Но в  таком случае этого делать не следует. Недаром апостол сказал, что если совесть осуждает нас, то тем более Бог. И еще апостол Павел написал: «Всё мне позволительно, но не всё полезно. И ничто не должно обладать мной». И если вы считаете, что что-то не полезно, не делайте этого.
В заключение беседы я процитировал ему своё стихотворение.

Я опять обращаюсь к Библии,
Бросив чтение прочих книг.
Водоёмы они разбитые,
И нет жизненной силы в них.
Люди кланяются бестселлерам,
Предлагают романы мне.
А ведь в них о пути спасения
Ни единого слова нет
Хитроумными детективами,
Наводнившими книжный мир,
И пустыми кинокартинами
Дьявол многих перекормил.
Те рожки, от которых рвоты,
Выдает он за первый сорт.
А целебные Божьи воды
С лучезарных текут высот.
Избавляет нас от погибели
Животворной воды родник.
Я опять обращаюсь к Библии —
К этой царственной Книге книг.

Он со мной согласился и с чувством благодарности пожал мне руку.