Глава X - Дождь

Южно-Сахалинск,
перекресток Пограничная-Мира, бывший жилой дом,
пятница, 28 августа, 14:20

Город накрыло ливнем. Лило с утра и без передышки. Ковер, закрывающий кухонное окно, промок и отяжелел. Игорь опасался, что гвозди не выдержат, и к ковру предпочитал не подходить. К тому же, от него несло сыростью и влажным ворсом. От него плохо пахло в кухне, да и по всей квартире, если честно, обострился запах нежилого дома. Плавать в этом дождливом сумраке становилось невыносимо, выйти на улицу – невозможно. Соня куда-то запропастилась или просто не отвечала на звонки, зато другая Соня, которая Набокова, которая главред полевой сахалинской газеты (которая и не газета вовсе, а так – листовочки – но гонору-то!) накануне устроила Лескову очередную выволочку и забрала почти все наработки для статей, поручив писать некролог. Игорь в последний раз писал некролог, кажется, в институте во время ознакомления с жанром, и, как это вообще делается, не помнил и помнить не хотел. Некрологи были скучными. Гораздо интереснее было бы выяснить, откуда взялся птицемонстр, почему умер Дощинский, по кому Стешина дала приказ не стрелять и зачем капитан использовал перед смертью Ступор. Между вторым и последним вопросом журналист видел прямую связь. Существовала неподтвержденная (или же ее подтверждение было засекречено) теория, что Объекты пагубно влияют на организм. Лескова это тревожило. Правдами и неправдами ему удалось получить уже четыре Объекта. Не то чтобы он активно их использовал – не пригождалось. Но все же, все же…
Умирать Игорю совершенно не хотелось.
Метис слонялся из комнаты в комнату, размышляя, с чего начать расследование смерти Дощинского. По всему выходило, что с Сони, но Сони не было дома. Из связей в армии оставалась Лиана. Но к Лиане нужно идти, когда сам можешь что-то рассказать, она женщина деловая и, к тому же, узкоспециализированная. Можно сфабриковать историю с новыми провалами в памяти, но это опасно. Игорь до сих пор не был уверен, что Мин-шу поверила ему в прошлый раз. Хорошо хоть полковнику не заложила… В конце концов, Лесков регулярно сдавал кровь на анализы.
Подкатить бы к ней как к женщине…
К шуму дождя примешался какой-то посторонний звук, заставив приятную мысль сбиться. Игорь не сразу сообразил, что это хрипит динамик на улице, а когда сообразил, немедленно бросился к окну в жилой комнате и распахнул его.
- …в 16:00. Находящиеся в городе граждане смогут приобрести продукты и медикаменты, - сообщил рупор и умолк.
«Торговец», - понял метис. Если ему повезет, то место встречи будет прежним.
Отложив расследование и некролог, которому все равно не суждено было выйти из-под пера Игоря Лескова, журналист разыскал в сумке чистый конверт и принялся сочинять письмо в родную редакцию – с просьбой выслать денег.


Южно-Сахалинск,
территория бывшего бизнес-центра «Сахинцентр»,
пятница, 28 августа, 16:17

«Андрей Михалыч был мокр и мрачен», - прочитал Игорь в Сонином блокноте и мысленно согласился, что определение весьма точное.
- Зато герой, - заметила девушка вслух. – Правда, никто этого не оценит.
«Мокр и мрачен», в принципе, можно было применить к каждому первому из собравшихся горожан. Появление торговца в такую непогоду подвигом они не считали, наоборот, были скорее сердиты, что тот не выбрал день посуше. Действительно, что ему стоило прилететь, например, завтра? Или вчера.
Из-за ливня ютились все под козырьком, и давка была ужасная. Некоторые предпочли рискнуть и пройти чуть дальше, вглубь холла разрушенного бизнес-центра. Торговец рисковать не хотел, и стоял на крыльце, где из-за шума дождя и людского гомона приходилось кричать. Информацией в такой обстановке не поторгуешь. К тому же, Игорь, вечно пытающийся выспросить все на халяву, Михалыча достал и был отогнан суровыми телохранителями.
Стоило бы возвращаться домой, но снова лезть под ливень даже при наличии зонта не хотелось. Лесков лелеял надежду, что дождь вот-вот прекратится. Ведь невозможно так лить с утра и без перерыва!
Соня писала в блокноте и завести беседу не стремилась, а выспрашивать ее про Дощинского при таком скоплении народа Игорь не хотел. Оставив девушку, он принялся слоняться по холлу «Сахинцентра», подслушивая чужие разговоры в поиске чего-нибудь интересного.
- Надоели эти пайки – ни вкуса, ни запаха. Государство совершенно не думает…
- А у меня вчера потолок обвалился, хорошо еще, меня дома не было. И следы монстрячие…
- Перебирайся к центру, там военные.
- А говорят, на севере города монстров вообще нет – далеко и есть некого…
- Паршивый городишко…
- Вот если бы здесь было метро, монстры не шлялись бы по поверхности.
- Да город провалился бы…
- А слышали, несколько лет назад один город и провалился. Из-под него всю нефть выкачали…
- Мне письмо от жены пришло. Скучает…
- Скоро весь остров под воду уйдет, как Атлантида…
- Огненное кольцо – аномальная зона, ничего удивительного…
- Военные даже не думают защищать мирных граждан!..
Игорь не сразу осознал, что последняя фраза принадлежит Сонечке Набоковой.
- Мы в который раз подвергаемся нападкам со стороны грабителей, а вам все равно!
- А кто вас просить ходить на эти встречи? – раздраженно возражал Шутов. – Раз попались, два – сколько можно?
- Работа журналиста заключается в том, чтобы предоставлять читателю наиболее полную информацию о происходящем. В отличие от вас, мы не работаем спустя рукава.
- Откуда вы знаете, в чем заключается моя работа на этом острове?
- Российская армия должна защищать граждан страны!
- Мы не милиция, чтобы заниматься отловом грабителей!
Сонечка резко развернулась и двинулась прочь, чуть не врезавшись при этом в Лескова.
- Ты?! Пойдем!
Схватив журналиста за рукав, редактор уверенно потащила его через толпу. Оказавшись, в конце концов, где-то на периферии людской массы, Игорь заметил, что помимо Набоковой в их компании имеется еще и Анастасия. Та умела подобраться поразительно незаметно – для женщины ее габаритов.
- Значит так, - без предисловий начала Соня. – Мне пришло еще одно письмо от таинственных незнакомцев, которые обещают нам какие-то сведения о Вспышке, которые правительство скрывает.
- Они не придумали ничего нового, - заметила Анастасия. – И, как всегда, утверждают, что в прошлый раз были не они.
- Сильно сомневаюсь, что эти люди действительно что-то знают, но я хочу узнать, кто они такие.
- Мне удалось выяснить, что подобные письма передавались и другим гражданским, которые хотя бы раз выезжали в Зону, - добавила брюнетка.
- Но каждый раз грабители забирают только Объекты и даже не пытаются найти деньги или снять украшения. Довольно странно для обычных преступников.
- И что вы предлагаете? – перспектива очередного приключения оживила Лескова. – Если мы отправимся на встречу, нас просто обездвижат, как всегда.
Набокова кивнула.
- Я это прекрасно понимаю, Игорь. Потому и пыталась просить помощи у Шутова, но этот дуболом отказал, не вникая. Ваши предложения, коллеги?
- А я могу вам помочь?
Лесков аж подпрыгнул – голос раздался прямо у него над ухом. Метис обернулся. Перед ним стоял высокий мужчина спортивной наружности. Кепка, видимо, заменяла ему зонт, поскольку торчащие из-под нее светлые волосы были мокрыми и липли к щекам.
- Я, что называется, тут мимо проходил, - проговорил мужчина, хитро прищурившись. – И случайно услышал ваш разговор.
- Разумеется, совершенно случайно, - скептически отозвалась Сонечка.
- Почти, - усмехнулся блондин. – Я журналист. Так что будем знакомы, коллеги, - он протянул раскрытую ладонь Игорю и вновь усмехнулся, предвидя реакцию. - Пушкин.
- Александр Сергеевич? – на автомате поинтересовался Лесков, пожав руку.
- Сергей Александрович, - поправил мужчина, иронично улыбаясь.
- Соня Набокова, - представилась Сонечка. – Можно обращаться по имени. А вы от какой газеты? Журнала? Канала?
- От тех, кто больше заплатит. Я типа свободный. Но мы с вами можем наладить выгодный обмен информации, как думаете?
- Игорь. Лесков, - невпопад сказал метис. Анастасия предпочла промолчать.
- Допустим, - сказала Набокова. – А чем вы можете нам помочь с грабителями?
Сергей, рисуясь, вытащил е-пистолет, небрежно крутанул его в руке и спрятал обратно под куртку.
- У меня нездоровая тяга к «горячим точкам». Кое-чему научился.
«Позер», - с мрачной завистью подумал Игорь и почему-то вспомнил прыщавого юнца, которому в Зоне оторвали голову.
- Хм. Вообще-то, убийство грабителей в наши планы не входит, - заметила главред.
- Так зачем убивать, - сверкнул крепкими зубами Пушкин. – Я и по ногам могу. И по рукам с Объектами.
- Вы, я смотрю, неплохо осведомлены.
- А я не первый день в городе. Работаю потихоньку. Ну, так что?
- Хорошо, - медленно кивнула Набокова, переглянувшись с Анастасией и бросив взгляд на Игоря. – Встреча назначена на пять. Пойдемте, мы как раз успеем.
- Надеюсь, на этом наше сотрудничество не закончится, - улыбнулся блондин.
Лесков, каким-то невероятным образом не сумевший вставить ни слова, без энтузиазма поплелся за коллегами к выходу. Из собравшихся он рисковал больше всех – у него было целых четыре Объекта. Может, временно отдать их Соне Полесовой? Игорь обернулся и привстал на цыпочки, ища в толпе знакомую. Очень заметная в бесформенном ярко-желтом дождевике, она стояла поодаль от остальных и разговаривала с Ариком Розенторном.

Южно-Сахалинск,
сквер у драмтеатра им. Чехова,
пятница, 28 августа, 16:53

Зонты Пушкин из стратегических соображений попросил убрать. Игорь подозревал, что это он просто ему назло сделал, потому что зонт был только у метиса – Сонечка обходилась капюшоном, а Анастасия, кажется, дождя вообще не замечала, ходила в легком платье и с непокрытой головой. Отказалась только от своих традиционных солнечных очков, и с непривычки ее глаза казались совсем маленькими.
Словом, Игорь мок, страдал и жалел, что вообще в это ввязался. Совершенно было ясно, что проклятый Пушкин просто рисуется перед дамами, а его, Игоря, защищать будет в последнюю очередь, если вообще будет, если вообще умеет стрелять из этой своей штуки. Вон у прыщавого юнца тоже е-ствол был…
Местом встречи была назначена площадка с торца театра. Журналисты разделились, несмотря на протест Лескова. Очевидно же, что две группы обойдут здание с разной скоростью, и пришедшие первыми неизбежно подставятся под удар. Но рассудительная Сонечка почему-то согласилась с Пушкиным. Игорь начинал его тихо ненавидеть. У обходящих театр по западной стороне Лескова и Анастасии были все шансы стать первой группой.
- Ждем, - заявил метис, останавливаясь перед последним поворотом за угол. Из-за дождя приходилось говорить громко.
- Нет, - Настя покачала головой. – Ты иди, а я прикрою.
- У тебя есть оружие?
- Я прикрою, - настойчиво повторила женщина.
Игорю ничего не оставалось, кроме как сунуться за угол первым – иначе какой он герой?
Лесков осторожно выглянул из-за угла. Вроде, никого, хотя из-за ливня видимость была отвратительная, глаза заливало. «Простужусь», - мрачно подумал журналист и вышел. Площадку с двух сторон закрывало здание театра драмы. Стараясь не споткнуться о трещины в асфальте, Игорь прошел от угла до угла, потом до другого угла, глянул за него, надеясь увидеть Набокову и Пушкина, но они словно сквозь землю провалились. «Словно попали в аномалию. Уместный тут фразеологизм. Надо запомнить».
Метис оглянулся. Насти тоже видно не было. Неприятно засосало под ложечкой.
«Я не трушу. Я мужик…»
Самовнушение помогло слабо. Лесков походил туда сюда и чуть не схватился за сердце, когда на ближайшей аллейке проступила из-за дождевых полотен смутная фигура. Неизвестный приближался, приближался уверенно, ни от кого не таясь. В какой-то момент Игорь подумал, что это полковник – плотная фигура, коротко стриженная голова, на круглом лице темнеет бородка. Но вот человек подошел совсем близко. Он оказался заметно старше Шутова, одетый в какое-то страшное старье, и с седыми волосками в темной бороде.
- Парень, тут меня девица одна ждать должна была. Не видел? – громко, перекрывая дождь, обратился незнакомец. Голос был простуженный.
Лесков неожиданно для себя закашлялся, отрицательно помотал головой. Мозг лихорадочно прорабатывал версии, среди которой крутилась абсолютно невозможная – на этот раз их не обманули. Мужчина не нападал сразу, как раньше. Неужели, неужели, неужели…
- Нет, - наконец, смог сказать он. – Может, я смогу вам помочь? Я тоже журналист!
Игорь рассмеялся, пытаясь сбросить нервное напряжение, взмахнул руками и заметил вдруг, что под намокшим рукавом очень четко виден браслет с Объектами. Резко поднял голову, одновременно пытаясь прикрыть браслет рукой, перехватил взгляд бородатого. Тот поднял глаза, и какое-то время Лесков с незнакомцем смотрели друг на друга. Взгляд мужчины был чуть рассеянным. Игорь попятился и почти сразу же выражение лица собеседника стало неразличимым. Мужчина, как будто сомневаясь, медленно сунул руку в карман.
- Эй, парень…
Лесков не понял, что заставило его остановиться – обращение незнакомца или интуиция. Зачем-то оглянувшись через плечо, он чуть не заработал инфаркт второй раз за последние десять минут. Дождь явственно омывал некий совершенно прозрачный объект.
Аномалия?!
Игорь сглотнул и снова посмотрел на бородатого.
Должно быть, сработали рефлексы. Когда незнакомец вдруг резко взмахнул рукой, метис бросился, пригнувшись, головой вперед. Мужчина, вместо того, чтобы легко увернуться и снова атаковать, почему-то шарахнулся назад. Лесков врезался в него, и оба покатились на землю. Незнакомец, впрочем, почти сразу же сбросил журналиста и вскочил на ноги, озираясь и держа отведенной для взмаха руку. Игорь попытался пнуть его, не вставая. От пинка бородач отпрыгнул, но тут же снова рухнул на землю. Позади него стояла испуганная Анастасия.
Метис, проклиная все на свете – и погоду – в первую очередь, – встал, с опаской глядя на неподвижное тело у ног женщины.
- Настя?..
Она отступила.
Раздался топот. Игорь резко повернулся, вскинув руку – вспомнил, что он контроллер…
Но это были всего лишь Пушкин и Сонечка.
- Что здесь произошло?
- Где вас носило?! – взвыл Лесков.
- Кто это сделал? – спокойно спросил Пушкин, уже ощупывающий тело бородатого.
Анастасия отступила еще на шаг.
- Он что, мертв?! – воскликнул Игорь.
Сергей встал.
- Он жив. Это и есть ваш грабитель?
Сонечка кивнула.
- Судя по описанию, это один из тех, что обобрал торговца Денежкина.
Пушкин хмыкнул, примерился – и взвалил бородатого на плечо.
- Так… Где тут ближайшее укрытие?
- Типография, - несколько обескуражено ответила Набокова.
- Вы его пытать собираетесь?! – округлил глаза Игорь.
Сергей молча зашагал в указанном направлении.

Южно-Сахалинск,
улица Дзержинского, закрытая типография,
пятница, 28 августа, 17:35

Привязанный к перилам лестницы грабитель в себя не приходил. Журналисты ждали. Игорь стучал зубами и старался не смотреть на полураздетую Анастасию – от ее вида становилось еще холоднее.
- Вы специально нас подставили? – угрюмо поинтересовался Лесков.
- Нас остановил патруль. Это вы вырубили грабителя? – Сергей внимательно посмотрел на притихшую Анастасию.
- Я… Меня… друг научил…
Лесков вдруг вспомнил про аномалию. Они в нее так и не вляпались, даже не заметили, когда уходили. Впрочем, вокруг так лило, что ее и с трех шагов не различишь. Такую… прозрачную.
Метис озадаченно перевел взгляд на Настю.
- У вас друг, никак, санитаром в психушке работал, - усмехнулся Сергей. Игорю его смешок показался каким-то колючим. Глаз под козырьком кепки не различишь, но отчего-то журналисту почудилось, что Пушкин смотрит на Анастасию цепко, испытующе.
Не зная, как избавить коллегу от явно тяготившего ее внимания, Лесков рассеяно потыкал пленника носком ботинка. Бородач шевельнулся.
- Эй, он очнулся! – вероятно, чересчур громко сказал метис. Эхо мячиком запрыгало по стенам, заставив Игоря втянуть голову в плечи.
- Так-так, - с неприятным энтузиазмом откликнулся Пушкин, переключаясь с Анастасии на более интересный объект. – С добрым утром, товарищ грабитель!
Мужчина поднял голову, озираясь в тщетных попытках определить, куда его притащили. Подергал руками и глухо застонал.
- Сергей, вы, похоже, слишком крепко его связали, - обеспокоено заметила Сонечка.
- Нормально, - отмахнулся Пушкин. – Так и задумано. Ну что, приятель, будешь рассказывать, зачем вам понадобились камешки?
- Продать, - коротко буркнул бородач.
- А почему вы деньги тогда не забирали? – встрял Лесков.
Пленник молчал. Сергей присел перед ним на корточки.
- Сколько у тебя человек в банде? Как давно занимаетесь грабежом? Куда деваете краденые Объекты? – спросил светловолосый журналист, сбрасывая фальшивое дружелюбие. – Молчишь? Тогда я попрошу сейчас женщин и детей удалиться, и мы поговорим по-мужски.

…Анастасия и Сонечка ушли почти сразу же. Игорь отстраненно подумал, что Пушкин растерял в глазах главреда все свое обаяние. Сам он старался держаться. По крайней мере, пока Сергей просто бил пленника по почкам. Отворачивался, вздрагивал, сжимал кулаки, но старался при этом не пропустить признания. Бородач молчал, то есть, не выдавал ничего вразумительного. Игорь держался, пока Пушкин не достал штопор…
- Господи!.. – это единственный возглас, который Лесков позволял себе с частотой раз в несколько минут. Метис стоял в «предбаннике», трясясь и глядя на льющий в дверном проеме дождь. За его спиной раздавались вопли, перемежающиеся спокойными вопросами Сергея. Игорь ощущал во влажном воздухе металлический запах, но не был уверен, что ему не мерещится. Рвотные позывы, желание заткнуть уши и бежать к военным боролось в нем с безграничным любопытством и страхом что-нибудь пропустить.
Лесков закрыл глаза, но подлое воображение тут же нарисовало ему Пушкина, ввинчивающего штопор в глаз привязанного бородача. Метиса в очередной раз передернуло, он распахнул веки и снова уставился на спасительный дождь, глушащий отчасти и вопли боли по ту сторону хлипкой деревянной дверцы.
- Господи… - прошептал Игорь, сползая на корточки. Грязный пол «предбанника» не ответил.
Пушкин – маньяк, мясник, изувер. Сумасшедший! Ни один грабитель не заслужил такой пытки. Нужно, необходимо бежать к Шутову немедленно, прямо сейчас, рассказывать, звать патруль, военных, пусть остановят…
Лесков не двинулся с места.
- Господи…
- Спираль! – хлестнул по ушам отчаянный возглас из-за перегородки.
Игорь дернулся. На несколько секунд все, кроме дождя, затихло.
- Что такое спираль? – спокойный, приглушенный ливнем голос Пушкина.
Игоря словно подбросило. В следующую секунду он был на ногах и трясущимися руками приоткрывал дверь на лестницу.
- …бусины, нанизанные на Спираль… в центре Спирали - Создатель всего, что есть и всего, чего нет… выложить спираль из Объектов… проложить дорогу через ожерелье миров… к Творцу…
- Что за ахинею ты несешь? – неприязненно поинтересовался Пушкин.
- Спираль… Выложить спираль… Для этого Объекты… Их нужно много… Чтобы открыть дорогу к Творцу!
- Сколько людей в твоей секте? Имена?
- Выложить спираль… Творец прислал любимых детей своих…
- Старик, ты спятил?
- Так завещали Атланты…
Слабый голос захлебнулся от удара. Бородач продолжил бормотать совсем уже неразборчиво. Пушкин слушал его минуту, затем в узкой щели – Игорь не рискнул открывать дверь широко – сверкнула вспышка выстрела.
Лесков развернулся и бросился бежать сквозь дождь.

Южно-Сахалинск,
перекресток Пограничная-Мира, бывший жилой дом,
пятница, 28 августа, 22:40

Игорь нервно мыл руки. Розовый обмылок вывернулся из ладони и заскользил по раковине. Метис громко выругался. Неожиданно стало легче, и он выругался еще раз. Так, выкрикивая матерное, Лесков сполз под раковину. Оттуда уже донеслось всхлипывание.
- Я мужик… - уныло пробормотал Игорь, стоя на коленях, и вытер нос рукавом. Затем поднялся, выловил обмылок и водворил его на место. Кусочек стал совсем тоненьким. Журналист задумался, что будет, когда он кончится. Где доставать новый?
Шмыгая носом и пытаясь вспомнить, остались ли у него бумажные салфетки, Лесков выбрел из ванной. Нервы сдавали. За последние несколько часов он мыл руки раз пятнадцать – каждый раз, когда начинал чудиться запах крови. Вода ненадолго помогала. Тогда журналист бежал к ноутбуку и принимался строчить, стирать, снова строчить – до следующего приступа.
Птицемонстр и загадочная смерть капитана Дощинского отошли на второй план. Теперь перед Игорем стояла новая задача: выяснить, кто такой Сергей Пушкин. В то, что коллега по перу способен такими варварскими методами добывать из людей информацию, метис не верил.
Что вообще имелось на этого Пушкина? Имя наверняка фальшивое – хотя кто станет брать такой дурацкий псевдоним? Откуда начинать копать? Копать… Ясен пень, что Пушкин – бандит, головорез, мафиози или вообще агент ЦРУ!
На этой мысли глаза у Игоря загорелись, а в прихожей чирикнул звонок. Метис подскочил, его сердце подскочило тоже и забилось где-то в горле. Потом подумало – и ушло в пятки. «За мной», - в панике подумал Лесков. Пушкин. Убирает свидетелей. А Сонечки и Насти, наверное, уже нет в живых. Их надо было предупредить! Надо было…
Звонок повторился.
Игорь метался по квартире. Наконец, на глаза ему попался кухонный нож. Схватив оружие, метис чуть-чуть успокоился. Тот факт, что дверь не выбивают, тоже слегка обнадеживал. Может быть, незваный гость уйдет?
Лесков прокрался в коридор, замер, затем осторожно пошел на цыпочках к двери.
- Игорь, если бы я была монстром или грабителем, то у тебя уже не было бы головы. Если ты забыл, твоя дверь не запирается, - донесся отчетливый голос Полесовой.
Журналист шумно выдохнул.
- Соня! – он шагнул к двери и уверенно ее распахнул, приветливо махнув рукой с ножом. Заметив в кулаке оружие, смутился. – Э… А я тут… ужин пытался приготовить!
Блондинка посмотрела на него с иронией, но ничего не сказала. Она по-прежнему была в огромном желтом дождевике и кроссовках. Стало быть, домой еще не заходила? Тут Лесков вдруг вспомнил, что в последний раз на его памяти Полесова шепталась с Розенторном, и ему снова стало страшно.
Соня, меж тем, зашла в освещенную (свет горел по всей квартире) прихожую и повесила дождевик на крюк. Под плащом оказался старый свитерок, на вид – влажный.
- Ты что, все это время шарахалась по улицам?
- Не совсем. Просто дождевик паршивый, - девушка присела, расшнуровывая кроссовки. Так и не выпустивший ножа Лесков подумал, что может запросто сейчас ударить ее в шею. И отчего-то успокоился.
- Так где ты была столько времени?
- Шутов задержал, - Соня, продолжая возиться со шнурками, подняла лицо и скорчила гримаску. Покосившись на нож, попросила: - Убери. Нервирует.
Лесков спрятал нож за спину.
Они вместе прошли на кухню. Разумеется, ничего, что можно было бы покромсать, тут не было. Игорь поспешно запихнул несостоявшееся орудие убийства в ящик, чтобы не мозолило глаза, и занялся наведением чая.
- У меня для тебя письмо, - сказала Полесова и извлекла из-под свитера конверт.
- От кого? Повестка из армии? – журналист ухватился за послание и тут же подумал – а вдруг правда? Решили, что плоскостопие у него кончилось или переписали правила – служить-то в этой дыре кому-то надо. И загремит он под командование к Шутову. О, Господи, только не это!
- От твоего очаровательного редактора, - хмыкнула Соня, внимательно глядя на изменившееся лицо Игоря. – Она меня еще у Сахинцентра перехватила, но домой я попала не сразу. Извини. Надеюсь, там ничего срочного?
У Лескова кольнуло сердце. А если про Пушкина?! Метис разорвал конверт. В торопливых строчках на выдранном из записной книжки листе угадывался суховатый тон недовольной Набоковой:

"Игорь, для меня остается загадкой твое внезапное бегство. Если бы Пушкин не оказался честным человеком, мы бы так и остались в неведении. Что такого страшного случилось? Люди уже умирали на твоих глазах от использования Объектов. А тому бедняге в Зоне вообще оторвали голову, однако ты бегал за сенсациями, а не от них.
 Завтра в 10:30 я зайду за материалами. Будь дома и допиши хотя бы некролог.

С.Н."

Игорь смял листок в кулаке.
- Ты не читала?!
- Не имею привычки читать чужие письма, - сухо ответила блондинка, и в ее тоне почудились Сонечкины интонации. Лесков мысленно себя отругал – конверт ведь был запечатан.
Интересно, что им наплел Пушкин? Выдал бред про спираль? А если это был не бред?! Или Пушкин выдал это за бред, потому что не знал наверняка, слышал ли кто-то, что кричал бродяга. И при чем тут смерть от Объектов? Так или иначе, завтра все станет ясно, и если что, Игорь выведет этого мерзавца на чистую воду. Сонечка ведь не видела, как он пытал бедного грабителя.
Метиса опять передернуло – слишком ярко представился штопор в глазнице.
- Игорь, у тебя что-то случилось? – спросила Полесова. Ее лицо неожиданно оказалось совсем близко.
- Нет… Нет, - он стряхнул наваждение. – Задумался.
- Врешь, - девушка поджала губки и отстранилась. – Ты постоянно мне что-то недоговариваешь, а сам требуешь, чтобы я рассказывала тебе про дела в армии. Так не честно. Я, между прочим, тоже не из праздного любопытства…
Соня надулась и умолкла, сложив на груди руки и глядя в сторону.
- Да нет же! – метис подскочил на месте и взмахнул руками. Его шансы с блондинкой резко пошли на убыль. Игорь лихорадочно думал, что можно сказать, чтобы восстановить подорванное доверие. – Просто… Соня… Соня! А-а! Я не знаю, с чего начать!
- С чая, - холодно подсказала Полесова. – И с начала.
Лесков вздохнул и снова взялся за пакетики. Делать и говорить он предпочитал одновременно.
- В общем, нам пришло очередное письмо от грабителей. Ай, черт! – кипяток брызнул на руку. – То есть, нас в очередной раз пытались заверить, что они – не грабители, и до того были не они. Сонечка Набокова предложила пойти. И тут мы встретили Пушкина.
- Кого?
- Журналиста… Фамилия такая дурацкая. Хотя я сомневаюсь, что он журналист. Ведет себя как бандит. Он пытал грабителя!
- Как?!
- Э-э-э… То есть, сначала мы пошли в сквер у драмтеатра. Разделились, и мы с Анастасией пришли на место встречи первыми, а Сонечка с этим Пушкиным опаздывали. Появился грабитель – тот самый, с бородой, помнишь? Это он Денежкина ограбил, и говорили еще, что на Шутова похож. Они издали действительно похожи. Мы с ним подрались.
- Вы?
- Ну, то есть, я подрался. Ай! – это вытаскиваемый из чашки пакетик закапал стол. Лесков принялся искать тряпку, продолжая говорить. - Настя, конечно же, стояла поодаль – у нее оружия нет, к тому же она девушка, я должен был ее защитить…
Соня хмыкнула.
- Я чуть не влетел в аномалию! – заявил Игорь с обидой.
- Аномалия – в сквере у театра? Там же нет Зоны.
- Не знаю. Аномалия была. Прозрачная такая, почти в рост. И широкая. Колебалась, а дождь ее будто не трогал…
- Хм… Ладно. А дальше? Ты вырубил грабителя?
- Да!- не моргнув глазом, соврал Лесков и даже сам в это поверил. – Я попал в особую точку на теле, и грабитель потерял сознание. Не думал, что так получится… Подвернулся, - на всякий случай Игорь все же добавил своей байке достоверности, а то он выходил совсем уж супергероем. После вылазок в Зону Соня вряд ли бы в такое поверила. Скорее – в его поразительное везение. – Ну и тут, когда все было кончено, появился наш герой, то есть, Пушкин. С моим редактором… И Пушкин потащил нашего грабителя в типографию пытать. Нам он сказал выйти, но я остался за дверью – на всякий случай. Это был кошмар какой-то! Даже грабители такого не заслуживают! Если бы у Пушкина не было пистолета, я бы все это прекратил!
- Ты же контроллер… - заметила Соня укоризненно. Игорь осекся.
- Мда… Как-то я… Не подумал… В общем, потом Пушкин этого грабителя пристрелил, а мне стало немножко нехорошо, и я ушел оттуда, - скомкано закончил метис.
- Пристрелил? Почему?
- Не знаю. Наверное, понял, что тот ничего не скажет.
- А он вообще ничего не говорил?
- Нет…
Лесков ждал нового вопроса, но его не последовало. Повисла пауза. У метиса начинали гореть уши.
- Игорь… А что бы вы сделали с этим грабителем, если бы не Пушкин? – тихо спросила девушка.
Он замялся. А действительно – что?
- Ну… Мы бы, наверное, отобрали бы у него наши Объекты и сдали военным…
Соня посмотрела внимательно и остро. Кивнула.
- А какая, ты говоришь, аномалия была? Чуть ниже тебя и широкая? – блондинка сменила тему весьма топорно, но Игорь был ей за это благодарен и поддержал игру с энтузиазмом.
- Да, примерно такая, - он показал руками.
Девушка снова кивнула и натянуто улыбнулась.
- Сахар?
- У тебя есть?!
- Точно… Нет.
- Ну ничего. Мы не буржуи.
Лесков кисло посмотрел на подкрашенную жидкость в своей кружке. Он ведь что-то от Сони хотел… Точно!
- Слушай, а что на самом деле случилось вчера с Дощинским?
- Он умер, - мрачно хмыкнула Полесова.
- В смысле… Тебе не показалась его смерть странной?
- Странной? Разрыв сердца. Да, пожалуй, странно для крепкого мужчины в его возрасте… Он умер от Объекта, защищая жену.
- Так это правда, что Объекты убивают?!
- Это то, что я слышала. Он умер, потому что не рассчитал силы, сдерживая монстра. В любом случае, завтра его тело перевезут на материк, чтобы похоронить. Его вдова тоже покинет остров… Шутов уже обо всем позаботился, - Соня криво улыбнулась. – По крайней мере, о мертвых он позаботиться в состоянии.
Чай они пили молча. Игорь переваривал услышанное. Объекты убивают… Кошмар! И военные это знают… А обычных контроллеров никто не предупредил! Это будет бомба. Государство скрывает! Армия скрывает! Мы все – подопытные!
Он уже видел все эти заголовки. К чертям некролог! За ночь он напишет статью, и утром Сонечка Набокова очень удивится. Его наконец-то оценят!
Полесова закончила с чаем и встала.
- Уже уходишь? – желание сейчас же сесть за статью боролось в Игоре с желанием задержать гостью подольше. Мало ли что. Тут так сыро и холодно, у нее, наверное, тоже…
- Ага, - девушка тряхнула волосами. – Спасибо за чай…
В коридоре она достала из кармана дождевика ключ и осторожно сняла мокрый плащ с крюка. Кроссовки обула на манер шлепанцев – еще бы, соседняя квартира ведь. Но уходить Соня как раз не спешила.
- Слушай…
- Слушаю! – Игорь подскочил к ней и сам понял, что проявляет излишнюю горячность. Так ведь Полесова возьмет и поймет, что может вертеть им, как хочет…
Но Полесова не поняла. Она была занята собственными мыслями.
- Я говорила сегодня с Розенторном… Больше, конечно, спрашивала про мутантов, как он жил, пыталась выяснить, как избежал смерти и все такое… Короче, поосторожней с ним.
Сердце журналиста кольнуло от предчувствия.
- Осторожней? Он на меня зол? А почему военные больше не пытаются его устранить?
Соня пожала плечами.
- Вполне возможно, он шпионит для Шутова. За вами, в том числе. Полковник боится, что вы напишите лишнего… Но дело даже не в этом. Я могу ошибаться, но мне показалось, что Розенторн хочет тебя убить. Постарайся его избегать, ладно? Не хочу, чтобы с тобой что-то случилось…
Если бы сердце не колотилось так тревожно, Игорь бы совсем растаял, расплылся по полу счастливой лужицей.
Но его хотят убить?!
Соня хлопнула метиса по плечу и выскользнула за дверь. От прикосновения Игорь вздрогнул, от звука закрывшейся двери – вздрогнул еще раз. Снаружи, на лестничной клетке побряцал ключ в замке, снова хлопнуло, и все стихло. Стало слышно, как течет дождь на улице – по козырькам, стеклам, трубам – сплошным потоком.

***
Лесков кутался в спальник и тер глаза, нависая над работающим ноутбуком. Стояла глубокая ночь. Сенсационная статья про Объекты не клеилась. Слишком самостоятельные мысли все время уходили в сторону, напоминая то про Пушкина, то про Розенторна. Все хотели убить бедного журналиста. Игорь знал, что его профессия считается одной из самых опасных, что он постоянно ходит по грани, но никогда не думал всерьез, что может умереть. Здесь, в этом городе, где смерть могла ждать за каждым углом, вся эти опасности стали ярче и осязаемей.
А главное – за что?! За что его хочет убить глупый Арик? Ведь сам же виноват, сам напал… и убил бы, убил бы еще тогда, если бы не патруль. Может, то, что говорят военные – правда? Мутанты действительно агрессоры? С другой стороны, алхимик Макс вполне вменяем, торгует вот… и его ведь даже не трогают!
- А с чего им меня трогать? – ухмыльнулся Макс. Игорь дернулся, посмотрел поверх монитора, часто моргая. Мутант сидел по другую сторону стола. Голубые глаза с вертикальными зрачками насмешливо смотрели на журналиста, но от них совсем не было страшно.
- А почему нет? – спросил Лесков и закрыл ноутбук.
- Потому что меня все равно невозможно убить. На самом деле, если правильно приготовить препарат на основе Камня спасения, становишься неуязвимым.
- Ух ты! Мне такой как раз нужен! Меня хотят убить! Сколько ты за него хочешь?
- Я хочу Соню, - не колеблясь, заявил алхимик.
- Хорошо! Подождешь здесь?
Лесков поднялся и пошел стучаться в соседнюю квартиру. Конечно, он сам имел определенные виды на Соню, но ради неуязвимости был готов переключиться, скажем, на Анастасию или Мин-шу.
Сони дома не оказалось. Игорь отыскал в кармане шпильку и попытался вскрыть замок, но тут на пролете выше мелькнула какая-то тень. Метиса обдало волной ледяного ужаса. Бросив отмычку и замок, он побежал вниз, пулей вылетел из подъезда и кинулся петлять во дворах и переулках.
Преследователь не отставал. В кошки-мышки они играли долго. Дворы-улицы-дворы… И где носит патрульных?! Журналист как раз собирался удивиться, что до сих пор в состоянии бежать, когда дорога неожиданно оборвалась двором-колодцем. Игорь заметался.
- Не хочу погибать так глупо! – взвыл он, оборачиваясь к затемненному углу, откуда уже выходил его преследователь.
Лесков поднял руку с браслетом. Все Объекты растерялись во время бега, остался только один камень – цилиндр цвета колы с золотыми прожилками. Метис нарисовал в воздухе замысловатую фигуру и стал невидимым. Мир вокруг потерял краски, тень растаяла, оголив неприметную дверцу в углу. Игорь бросился туда. Вылетел он на аллее – аллее Пушкина! Под ногу очень неудачно подвернулся бордюр, и журналист полетел головой вперед на встречу с щербатой плиткой аллеи…
Игорь вздрогнул и проснулся. Перед глазами маячили трещины… то есть, щели между клавишами. Подняв голову, он обнаружил длинную буквенную вереницу в открытом текстовом документе.
- Я заснул… - пробормотал метис, отходя от приснившегося кошмара.
В голове шумело. То есть, это шумел дождь за окном. То есть…
Игорь выпрямился и посмотрел прямо перед собой широко открытыми глазами.
"Я хочу с тобой поговорить, Игорь Лесков."
- Я… Я тоже очень хочу! – воскликнул метис. – Я хочу сотрудничать! Меня хотят убить!
Спохватившись, он попытался повторить то же самое мысленно, но не успел закончить – чужие бесстрастные слова снова возникли в сознании:
"Если не боишься, приходи сегодня в десять утра на аллею за сквером Пушкина, за автобусной остановкой на проспекте Победы. Один."