Легенда о любви. Михаил Крапунов

Выше Чемала над Катунью действительно есть скала, в которой при определённом освещении с определённого места можно увидеть старого человека. Отсюда и легенда.


Бывают дни в начале мая, когда природа, как невеста перед алтарём, вся свежа и прекрасна. Пройдёт ещё неделя-другая, отцветёт маральник по вершинам и кручам, исчезнет такой щемящий и волнующий запах цветущей черёмухи – и станет ясно, что весна ушла…

В один из таких солнечных дней мы ехали по чемальскому тракту. Дорога была пустынна и я, вопреки правилам, усадил дочку рядом. Здесь мы с ней впервые, и её удивляли сменяющиеся картины: то Катунь блеснёт из-за поворота зелёной голубизной с цветущими гранитными островами, то скалы нависнут над самой дорогой, то сосны где-то в вышине над асфальтом сплелись кронами, образуя нечто подобное тоннелю.

- Папка, смотри, дедушка! – она указала на ближайший склон горы. – Да ты смотри хорошенько!

Я остановил машину. Действительно, немного фантазии – и в одном из скальных нагромождений можно различить черты человеческого лица. Каменной россыпью к реке стелются борода, нос, прорези глаз и рта. Лоб, заросший кустарником и сосняком. Глубокая отрешённость и успокоенность старого человека застыли в камне…

Время близилось к обеду, мы достали нехитрую снедь и устроились на лужайке. «Ку-ку! Ку-ку! Ку-ку!» - раздалось в звонкой тишине. Дочка начала считать. Кукуй, кукуя, кукушка! Мира и счастья этой прекрасной земле, здоровья людям! И тут я вспомнил легенду, услышанную в детстве.

Как же быстро летит время! Давно ли я сам был чуть старше моей дочери и на каникулах уходил к своему другу и однокласснику на стоянку. Днём мы охотились на рябчиков и дроздов, ловили рыбу, а вечером, устроившись под овчинными шубами, слушали бесконечные истории, были и небыли Берденова деда.

Потрескивал костёр, высвечивая стены аила. Дед, попыхивая самосадом, изредка окидывает нас озорным взглядом. Пахнет дымом и овчиной, искры от костра уносятся вверх, к звёздам… И я рассказал дочери эту легенду старого Тайона. Рассказал, как помню.

... Давным-давно всё это было. С тех пор тысячу раз одевались горы в весенний наряд. В этих местах жили наши предки. Охотились на зверя в тайге, ловили рыбу в реках, пасли табуны лошадей и отары овец. В то время ещё не было ни богатых, ни бедных и не зародилась в сердцах зависть. Природа щедро делилась своими богатствами с человеком, а люди любили и берегли всё, что их окружало.

Однажды весной, когда на солнцепёке появились синие мохнатые подснежники, в одном из урочищ в высоком аиле родилась девочка. Катуне назвали её родители. В этот же день в соседнем аиле родился мальчик Учар.

Семнадцать раз отцвёл маральник по горам. Выросли Учар и Катуне. Радовались сердца родителей, глядя на красивую пару, а они уже давно любили друг друга.

И быть бы свадьбе по осени, да забрёл в стойбище бродячий шаман. Был он, наверное, мечтатель и поэт, и никогда, ни в словах, ни в делах его не было злого умысла. Как и все, он восхищался добротой и красотой Катуне, радовался, глядя на сильного и красивого юношу. И сказал он, как-то глядя на молодых:

- Как прекрасна весна жизни, но, как всякая весна, проходит молодость.

Услышал это Учар и спросил:

- Дедушка, а разве нельзя быть вечно молодым?

Улыбнулся старик:

- Видишь, сынок, кедерка, а рядом старый кедр? Пройдут годы и упадёт старое дерево, чтобы дать место для молодой жизни, а ещё через сотню лет и эта кедерка станет старым деревом и тоже погибнет. Вечно только небо, луна да солнце. Даже звёзды сгорают и падают. Хотя, слышал я, есть у тибетских монахов эликсир молодости. Но далека, трудна и опасна дорога, не каждому по плечу. Никто ещё не смог получить этот эликсир.

Задумался Учар, а через три дня собрался в дорогу.

- Я достану для тебя эликсир молодости, - сказал он и уехал.

Шли дни, месяцы, годы. Всё реже и реже доходили до стойбища весточки от Учара, и были это слухи о его добрых делах. Где-то людей спасал от лютого зверя, прорубал в скалах дороги, строил мосты. Такие вести всегда далеко разносятся по земле. Но прошли годы и, видимо, так далеко удалился Учар от родных мест, что и слухи перестали доходить, а может, и погиб наш герой.

Много юношей, молодых и красивых, сватались за Катуне, да всем она отказывала. А годы шли и шли, умерли родители Учара и Катуне, упал старый кедр, а некогда маленькая кедерка выросла высокой и пушистой. Стали люди забывать про Учара, и лишь Катуне всё поглядывала на дорогу. ОТ матери она научилась лечить людей, познала тайны лесных трав и растений. Никогда её высокий и светлый аил не был пуст. Шли больные за помощью, здоровые – отблагодарить, а то и просто за добрым советом.

Вот уже морщинки легли на некогда румяное и светлое лицо, побелели волосы, а уходя в лес собирать травы и коренья брала Катуне с собой палку. И никто уже не помнил, почему эта старая женщина живёт одна. А она все эти годы поглядывала на дорогу, по которой уехал Учар.

Случилось это весной – заболела Катуне, сильно заболела. Лечить хотели её, да сказала она своей помощнице и ученице:

- Милая, за последние годы многому я тебя научила, и ты должна понимать: я скоро умру.

Потупилась девушка, отвела глаза. И потянулись люди со всех концов проститься с Катуне. Одних вылечила она от ран хищного зверя, других от страшной болезни, третьим просто помогла когда-то добрым советом. Много собралось народу. Почувствовав же дыхание смерти, попросила Катуне вывести её из аила, чтобы видна была дорога.

Солнце уже клонилось к закату, притихли люди, и даже птицы не так громко щебетали по ветвистым кустам. «Вот и ещё кто-то едет попрощаться с Катуне, - решили люди, увидев всадника. – Долго же он собирался».

Седой и очень старый человек еле держался в седле. Пыль дальних дорог лежала на его одежде, морщины изрезали лицо.

- Учар! Неужто Учар? – вспомнил кто-то из дряхлых стариков.

Прошёл шепот по толпе и расступились люди перед незнакомцем, а тот, бросив поводья, поспешил к умирающей.

- Катуне, я вернулся, Катуне!

- Я вижу, Учар, вижу. Я так долго тебя ждала. Я дождалась, и теперь умру спокойно.

- Нет, Катуне! Ты не умрёшь! Ты будешь жить, ты опять будешь молодой! Я вернулся! Я привёз эликсир молодости! Вот! – и старик достал из-под одежды хрустальный флакон. – Выпей это, и тебе снова будет семнадцать, и всегда будет семнадцать.

Катуне слабо улыбнулась.

- Зачем, Учар? Я пожила хорошую жизнь. Я счастлива, что снова вижу тебя, и ты прости меня.

Отвела слабеющей рукой руку Учара с эликсиром, вздохнула в последний раз и закрыла глаза. Упал сосуд с волшебной жидкостью и разбился. И вздрогнуло тут небо, всколыхнулась земля, раздвинулись горы и много-много ручьев, речек и рек собрались в одну реку.

И вот уже тысячи лет эта река, стремительная, красивая и вечно молодая, несёт свои воды по нашей земле.

А Учар… Учар каменным дедом застыл над рекой, и ещё тысячу лет будет смотреть на эти вечно молодые волны. Так решили боги.

... Дочка, задумавшись, смотрела на реку, на каменного деда, то сжимая в комочек фантик от конфеты, то вновь его разглаживая.

- Папа! Это правда, что ли, было?

- Не знаю, может, правда.

И уже садясь в машину, она вдруг спросила:

- А может, дурак был этот Учар? Жил бы, как все, и были бы они счастливы.

- Может, и правда были бы счастливы. Но тогда не было бы этой красивой легенды.

«Ку-ку! Ку-ку!» - опять прозвучало где-то невдалеке. Прозвучало восторженно и смело, как пророчество жизни. А может быть, вечности.


****************************************************
Бирюзовая Катунь. Фото взято из интернета - спасибо автору.