Не оставляй меня...

Что-то совсем не дает покоя. Серый усталый взгляд скользит по письменному столу. Скрепки, металлические треугольные, рассыпаны, хаотично. Листы исписанных бумаг, отчеты, пара очков, складной нож и горстка пепла. А бледные пальцы сжимают тлеющую сигарету. Еще одно написанное письмо, которое тут же было сожжено. Ведь так оно вернее дойдет до тебя. Ты ведь все знаешь и без того или ни черта не знаешь. Глубокая затяжка, еще одна. Торопливо и безвкусно, а ведь спешить некуда. Квартира пуста, изысканно пуста, блаженно пуста… тихо, словно бы под сводами склепа.
Еще одно письмо тебе… неуловимый, жестокий, близкий и… мертвый.
Да, ты так спокойно лежишь в соседней комнате, дожидаясь меня в нашей кровати, а я сжигаю очередное письмо тебе. Ты ведь в аду, сучонок, горишь в Аду, и мое послание обязательно дойдет до тебя и тогда ты осознаешь. Ты ведь ничего не понял, даже когда я связал тебя, глядя в твои глаза и видя одну лишь тьму в них, напоенную наркотиками, даже когда мой острый скальпель вошел в твою плоть, делая аккуратные надрезы, так что образовывались идеальные капельки крови, даже когда я, цепляя твою кожу острыми ногтями, отдирал ее, начиная с плеча, обнажая сантиметр за сантиметром алое полотно мышц. Тебе же было больно? Наверное, да, но не так, как было больно мне. Ты так кричал, а я ловил твои крики кровавыми губами, ты даже не умолял, а я бы и не смог остановиться. Я искал предел той боли, что поселилась во мне уже давно. Знаешь, малыш. Я так и не нашел… зато я обнаружил много чего интересного в твоем теле, под его покровами. Ты был бесстыдно раздет передо мной, истекающий кровью, без твоей идеально бледной кожи, я пробовал тебя всего и я чувствовал биение твоего сердца. Ты такой живучий. Надо же… приятность. Я согревал тебя своим телом, я медленно втирал белую соль в твой живот, а после слизывал приятные густые капли. Как слезы, только вкуснее, больнее. Сегодня мы спали на алых простынях. Наверное, это была наша первая брачная ночь. Первая, но не последняя, жаль в последующие ты уже пребываешь наполовину в Аду. Кажется, там тебе лучше, чем со мной. Я ведь глупо поступил, дал тебе свободу. Какой же я слабый, отпустил тебя. Но ты ведь еще здесь? Усталым движением руки спустил окурок в пепельницу.
Я ведь хотел приготовить тебе завтрак, а ты умер к утру. Как ты мог, вновь обманул меня. Тогда я позавтракал тобой, я так люблю твои ушки, жаль их было всего два.
Тихие шаги в спальню.
Ты ждешь меня, лежишь, а твои агатовые глаза смотрят прямо на меня и сейчас в них ничего нельзя прочесть, но они живые. Вздохнув, я подхожу к тебе. Не оставляй меня. Ты же обещал. Тонкие пальцы скользнули в черный шелк твоих волос, пропитанных кровью, и ты безвольно падаешь на бок. Густой пряный запах застоявшейся крови, я держал окно открытым. Минус тридцать. Мне холодно? Нет, хорошо. Ты же рядом. Моя улыбка такая светлая, доверчивая сменяется диким хохотом, переходящим в истерию, а после я бью тебя по лицу, размазывая кровь по своим рукам, бью и задыхаюсь от смеха, а после падаю лицом в твои колени, отчаянно сжимая их и захлебываясь горькими рыданиями, сдавленно шепчу.
Не оставляй меня.


Рецензии
Я в немом восхищении. Идеальное описание blood play просто обязано вызывать табун мурашек и волнение в организме, которое сродни ощущению страха - читателю кем-то дано право заворожено и не таясь подглядывать за интимным действием, рассчитанным на двоих и несомненно запрещённым, но опасение быть застуканным и стать объектом общественного порицания никуда не уходит. Отчего противоречивые чувства "разъедают" понятие хорошо/плохо. Как по мне, здесь ни то и ни другое. Мрачная атмосфера сама по себе предполагает некоторую таинственность, пусть у многих она вызывает ужас, может категорическое отрицание. Поэтому не стоит, правда не стоит, забывать... Это не романтика и не похоть, это скорее страсть или извращенная форма любви. Чисто моё восприятие от картины, хочется назвать это произведение именно так, элементом искусства.

И меня безумно зацепило - "твои агатовые глаза смотрят прямо на меня и сейчас в них ничего нельзя прочесть, но они живые" и "Я искал предел той боли, что поселилась во мне уже давно". They're all dead, they just don’t know it yet...

Пролог   28.02.2015 20:30     Заявить о нарушении
На это произведение написаны 2 рецензии, здесь отображается последняя, остальные - в полном списке.