Странные русские

Странная вы нация, русские -  сказал Пол, затягиваясь сигарой, вальяжно раскинув свое тело в кресле аэропорта. Белый дым, поднимаясь вялой спиралью к потолку, щекотал нос сладковатым ароматом 

Я взглянула на него с удивлением.

- Да-да, жизнь ваша какая-то несуразная, беспечная, серая, повсюду одна грязь. Земля у вас обильная всего навалом, порядка только нет. Да и быт свой обустроить по-человечески не можете. - Я посмотрела на застывший лед мраморного пола, чисто. Пол перехватил мой взгляд и несогласно покачал головой.

-Это здесь, а ты выйди на улицу, ступить нельзя, весь асфальт крупными значками харчков облеплен, мусор под ногами путается, да что говорить, а то ты сама не знаешь. – Сказал Пол с оттенком умной грусти и махнул рукой.

Пол, вот уже восемь лет жил в Америке и считал себя чистокровным американцем. Теперь он с презрением смотрел на своих бывших соотечественников, волею судьбы оставшихся в стране, и свою ненависть располагал четко в два столбца плотного текста. Только вот бизнес делать, приезжал в Россию, почти каждый год.

-Вот взять вашу историю и копнуть глубоко. Кто они, эти Рюриковичи, потомки варягов, чужеродцы и гордость русских аристократов. Ты понимаешь, Свет? Не славянством гордились – варяжеством. Русские князья все как один были из скандинавов. Вы даже свое государство сами создать не смогли. - Древняя история была для меня частоколом дат, темной пещерой в которую страшно было заходить без надежного проводника. Похоже, Пол, взял на себя роль гида, и я с нарастающим интересом слушала его. Правда к его барской спеси, грубому высокомерию, я никак не могла привыкнуть. Тоже мне американец с мужицкой привычкой чесать затылок или вдруг, как последний пьяница, громко высморкаться на асфальт, пополнив уличную коллекцию и своим значком

- А это значит…- он многозначительно взглянул на меня, почесал затылок, точно взбодрил свои мысли, и я, не выдержав затянувшейся паузы, спросила:
-Что?
- Да на хрена варягам жалеть смердов-славян? Вот откуда идет безжалостное неуважительное отношение к народу российской власти. – Наконец разродился Пол законченной мыслью. А я подумала, что, как приятно слушать размышления «чистокровного американца» пересыпанные перчиком русских слов.

- А в отечественной войне, кто победил? Мы славяне, и, кстати, если «глубоко копнуть», тех же потомков варягов разбили в пух и прах, - сказала я, распираемая чувством гордости за своего деда, дошедшего до Берлина.

- Так то, оно так. – Как-то кучеряво сказал Пол.- Только эта победа досталась ни умом и качеством планирования операций, а исключительно за счет многочисленных жертв, одним шапкозакидательством. Ведь население Германии было в три раза меньше, чем жителей Союза, однако немцы дошли до Москвы. Вот так-то, милочка. – Пол искоса взглянул на меня, наблюдая за моей реакцией. Мне не понравилось все в его словах, выходит, мы славяне, совсем идиоты, и если бы не численное превосходство в живой силе, была бы я сейчас рабыней какого-нибудь фрица, и гнулось бы мое молодое тело на плантации, обливаясь жидким сиропом пота. Но особенно мне не понравилось слово «милочка». Перед мысленным взором вдруг медленно проплыл кадр с проститутками на Тверской. Вечерняя темнота шевелилась от ветра и мигающих огней города. Плавно, с достоинством, подкатывает мерс, сверкая хромированной отделкой,  открывается дверца и гнусавый с хрипотцой голос, как у Боярского, от которого хочется затолкать как можно больше ваты в уши, говорит: - Эй милочка, сколько ты стоишь?

- Ладно, извини, не обижайся, - миролюбиво сказал он, уловив мое настроение, и благодушная американская улыбка расплылась по русскому лицу. Ох уж эти взрослые дети, американцы, ну как на них можно обижаться? И чтобы не остаться в долгу, я быстро спросила, не успев поймать себя за язык:

Значит славяне, безнадежно тупая скотина, пьянствующая и ленивая нация? –

Вопрос попал в Пола, как брошенная граната, он даже вздрогнул и его сигара чуть не выпала из руки. Он уставился на меня так, будто я голой танцевала на колючей проволоке.

- Ну… я этого не говорил, но ты правильно подметила. Вот посуди сама… - начинал набирать обороты мозг Пола.

…перестройке вот уже двадцать лет. А вы все топчитесь на месте, одна болтология, ничего боле. Вот уже Китай перегнал,а когда-то они у вас учились, на подходе Индия. Ин-дия! Света! Со смрадными узкими улочками, с трупной водой Ганга в которых хоронят останки от сгоревших тел, повсеместной нищетой и всегда голодным населением. А вы все болтаете о модернизации, инновации. Да сколько же можно и как мозоль не вскочит на языке. И вот эта болтовня, замещающая действие, и есть ваша национальная особенность русского характера помноженная на великодержавную гордость, рабскую покорную униженность и вечную склонность к халтуре и водке. Ничего у вас не получится. Вы, русские, вымирающая нация, одной ногой стоите в могиле, скоро все будете погребены под толстым слоем земли и…. – Я резко поднялась. Волна раздражения пробежала по душе, затронув натянутые струны нервов.

- А не пошел бы ты на х.. фальшивый американец! Матери бы своей постыдился. Если уж на то пошло,  вылез-то ты из славянской п... американец хренов. – Кидалась я в него словами, точно мелкими камушками.

Он кисло хмыкнул и затянулся вонючей сигарой. А я, не дожидаясь, когда он укатит в свою афро-американскую страну развернулась и пошла к выходу, мысленно ругая Пола, за его чужую, чисто американскую откровенность. Действительно, необычные мы, русские.