ДЕНЬ РОЖДЕНИЯ КОРОЛЯ
Глава II
ГОРОД ДОЖДЕЙ
…Эти высокие темные стены… эти огромные, тянущиеся до самого потолка окна, из которых льется белый, какой-то призрачный и загробный свет… этот тяжелый влажный воздух и запахи…
Да, сегодня тронный зал производил еще более гнетущее впечатление, чем обычно. Его никак нельзя было назвать роскошным или торжественным, скорее наоборот: огромное помещение, однажды давным-давно вместившее в себя Короля Великанов со всей его свитой, приехавшего в гости к ныне мертвому хозяину этих земель, было абсолютно пустым, и лишь массивный каменный трон и зеленая бархатная дорожка, ведущая к нему, разбавляли грубый камень пола и стен. Снова этот свет…откуда он берется, если над башней всегда висят плотные и хмурые серо-зеленые тучи, а солнца здесь не видели вот уже десятки лет? Но нет, этот неестественно белый свет льется и льется из окон, вызывая головную боль у каждого, кто переступит порог тронного зала.
Четырнадцатый день мая. Сегодня все было по-другому. Хотя на первый взгляд ничего и не изменилось, но мрачность и ощущение всепоглощающей пустоты этого места приумножились в десятки раз.
Сегодня был день рождения короля. Праздник, который уже давно не праздновали в Корцере.
Ганту-Кайзеру Шебборху IV-у исполнилось ровно полвека.
“Уходи… сгинь! Сгинь!”.
Монарх обессилено опустился на колени. Страшные видения посетили его сегодня, едва часы пробили полночь, и не прекращались до сих пор. Жуткие демоны, рвущиеся из мертвенно-белого разрыва заполоняют земли, неся погибель и разрушения. Реки, по которым плывут тысячи мертвецов. Темная цитадель. Младенцы… повозки с плачущими младенцами, которые катятся к черному алтарю. Исполинская тварь, сотканная из тел людских. Ножи. Свет. Тьма. Ад.
“Откуда эта боль? Что творится со мной?”.
Король Шебборх схватился за голову и издал нечеловеческий вопль отчаяния. Уткнувшись лбом в каменный пол, он содрогался от холода и страшной боли, идущей от его сердца. Ему казалось, что оно вот-вот вылезет из груди. Он попытался прочесть молитву, но едва подумал об этом, как его рот наполнился соленой кровью.
“Что со мной? Я… что же это?.. Я слышу голос? Да, я слышу твой голос! Но кто ты?.. Кто?”.
- Король Шебборх? Что с вами, сир? – двери тронного зала распахнулись, и внутрь вбежал седобородый, крепко сложенный старик, одетый в латы с гербом королевства Таолир. Это был старожил замка и верный подданный королевской семьи, старый рыцарь Грегори Нешвил. Мечом и сердцем служил он королям этих земель вот уже восемьдесят лет, и всегда был готов отдать за жизнь каждого из них свою собственную. И сейчас, узнав что король с ночи сидит у себя в тронном зале и не вышел даже к завтраку, он обеспокоился и направился к нему.
- Грегори… - слабо шевелил губами король Шебборх. – Грегори, друг мой…
- Я здесь, сир. Не волнуйтесь, все будет хорошо. Что случилось? - старый рыцарь присел рядом с королем, с ужасом глядя на его окровавленное лицо. Но король не ответил, а лишь поднял на рыцаря безумные, полные боли, ненависти и страха глаза, беззвучно открывая рот, будто разговаривал с кем-то. Глядя в это лицо, старый рыцарь похолодел внутри.
“Что?! Нет! Нет! Я не сделаю этого! Ты… ты меня не заставишь! Нет, прошу тебя! Не заставляй меня!”.
Гант-Кайзер Шебборх неожиданно встал в полный рост и приподнял за плечи верного Грегори Нешвила. Тот был в некоем оцепенении, и реакция его была заторможенной.
- Пойдем, друг мой, - сказал король вполне спокойным голосом. Спокойным настолько, что, казалось, в нем нет и капли эмоций.
От того, что казавшийся умирающим король вдруг легко встал и заговорил, старого рыцаря обдало еще большим страхом. Посмотрев в лицо своему повелителю, он содрогнулся. Черты были те же, но взгляд был чужим. И Грегори понял все. Самые страшные его догадки подтвердились.
- Сир… у вас… слезы на глазах… они черные… мой король, вам надо к священнику!
- Ничего не бойся. Пойдем, - повторил король Шебборх и направился в сторону стены. Грегори, помедлив, пошел следом, хотя сердце его впервые за долгую жизнь сжалось от страха.
Шебборх оставшейся частичкой своего разума с ужасом понял, что его тело ему больше не подвластно. Он силился закричать, предупредить Грегори, но не мог. Все его существо наполняли лишь отчаяние, боль, ужас и холод…
Старый рыцарь никогда не видел своего короля таким. На лице у Шебборха IV-го застыла отрешенная улыбка, но глаза… теперь они были абсолютно черными, блестя на белом, как снег, лице. От этих глаз хотелось бежать, спрятаться и никогда их больше не видеть. Нешвил уже понял, что произошло… понял, что сбылось описанное в Запретной Летописи. Но Грегори не посмел оставить своего короля и теперь.
Гант-Кайзер Шебборх подошел к стене, и рука его потянулась к одному из камней. Послышался щелчок и хруст, вслед за которыми стена отодвинулась в сторону, открывая тайный проход.
- Не может быть, - тихо прошептал сэр Нешвил. – Я почти век живу в этом замке, но не знал, что здесь есть проход…
Шебборх IV поднял руку, жестом приказывая старому рыцарю молчать, и поманил за собой. Некоторое время они шли по узкому проходу в стенах, освещенному тусклыми факелами, пока не добрались до небольшой комнаты в глубине тайных переходов замка Корцер. В середине ее стоял темный алтарь, но из-за тусклого света нельзя было увидеть, что на нем изображено.
- Сир, что это за место? – тихо спросил Грегори. – И зачем мы здесь?
Гант-Кайзер Шебборх медленно подошел к алтарю и повернулся к старому рыцарю.
- Подойди ко мне. Не бойся.
На дрожащих ногах рыцарь послушно подошел к королю и встал перед ним. Неожиданно пропали все звуки, даже ветер перестал свистеть в кладке замка, но старый рыцарь с ужасом осознал это, лишь когда хотел что-то сказать королю: рот его открылся, но оттуда не послышалось ни единого слова. В следующее мгновение жизнь рыцаря оборвалась.
Алтарь неожиданно зажегся страшным зеленым светом, являя собой уродливого демона с мертвым младенцем в пасти, а король Шебборх с ужасающей силой выбросил руку вперед, которая пробила доспех и по запястье ушла в грудь старого рыцаря. Сэр Грегори широко открыл глаза и захрипел, изо рта его хлынула кровь. Рыцарь был уже мертв, когда король бросил его еще бьющееся сердце на черный камень. После этого сам Шебборх издал нечеловеческий крик боли, и его собственная грудь разорвалась, отдавая алтарю и его сердце. Душа Ганта-Кайзера Шебборха покинула проклятое тело и понеслась вниз, навстречу мертвому белому свету и вечным мукам.
Но тело не упало. Оно, движимое нечистым, поправило лоскуты разорванной кожи и склонилось перед алтарем, безмолвно разговаривая со своим Господином.
Так закончилась история Ганта-Кайзера Шебборха IV-го, и началась история Темного Шебборха – короля, у которого нет сердца…
- Ну и дела… - Олм махом опрокинул кружку и кинул ее Локмарту. Тот заученным движением поймал ее, наполнил вновь и отдал Эльм, а та отнесла ее Олму. Круговорот кружек, как выразился как-то Ллойд Хайрисон. Было рабочее время, поэтому за красивой походкой эльфийки, рискуя свернуть себе шею, наблюдали только сонные солдаты. Кобольд Лепрекс и Олмхолм сидели за угловым столом и ничем, кроме распития сваренного Локмартом пива не занимались, ибо были по жизни бездельниками страшными. Хозяин таверны недовольно бурчал по этому поводу и, надо сказать, у него были на это веские причины. Дело в том, что целый бочонок с утра выпили никогда ни черта не делающие старейшина и победитель оборотней, а вот Локмарта Барда вечером будут ругать на чем свет стоит, ибо работяги, вернувшиеся из шахт, тоже хотят пива. А ведь именно сегодня хозяин таверны сварил пенного напитка всего на три бочонка, поэтому Локмарт не хотел давать Олму и Кобольду ни капли, называл их свиньями и жаловался Эльм. Эльфийка была с ним полностью согласна, но “оставьте и другим, они устают от работы в шахтах” Олм не посчитал веской причиной для того, чтобы прекратить пить…
Четыре дня прошло с тех пор, когда на Маунтвиль напали черные воины. С тех пор не случилось ничего особенного, и жизнь горной деревни пошла своим чередом. Но отряд рыцаря Кастерона по сей день оставался в деревне и ждал подхода королевских войск. Кобольд Лепрекс был уверен, что черные твари еще явятся сюда, и рыцарь на сей раз поверил его чутью безоговорочно. За это небольшое время, что сэр Кастерон и его солдаты провели в Маунтвиле, они успели стать здесь своими, да и сами полюбили и зауважали горных людей и гномов, пиво которых не имеет равного, щедрость которых не знает границ и веселые застолья которых запоминаются очень и очень надолго. Страхи и опасения поутихли, а у многих пропали напрочь, но Кобольд Лепрекс после рассказа Олма, Эльм и Ллойда об их злоключениях в Олдленде еще больше укрепился в своем мнении о том, что темные времена настали вновь. Поговорив с рыцарем, они решили, что вокруг Маунтвиля всегда будут ходить дозорные отряды солдат. И днем, и ночью. Особенно ночью. Кузнец и плотник работали не покладая рук, изготавливая новое оружие, благо железо из Олдленда привезли несмотря ни на что. Оставалось ждать армию короля, и чем быстрее она появится, тем лучше. Тьма сгущается, старый лепрекон понимал это…
- Говоришь, это Джо Гастлкольм говорил вам о приходе зла на землю? Старый чертяка, он не потерял своего чутья за все эти годы, - задумчиво, с уважением сказал Кобольд.
- Угу. Как в воду смотрел, - кивнул Олм, ковыряя пальцем между досок стола.
Олмхолм и Кобольд вот уже в который раз неспешно разговаривали о прошедших событиях, осушая пивные бочки Локмарта.
- Отличное пиво, Лок! Ты, как всегда, на высоте! – похвалил хозяина Лепрекс.
- Подавись, старый хрыч, - огрызнулся тот. – И вообще, допивайте и проваливайте к… Ллойду! Из-за вас мне приходится откупоривать для шахтеров бочки, которые зреют в подвалах. А я дорожу ими!
- Кстати, - Эльм оперлась на стойку, откинув прядь волос за спину. Вся таверна тут же погрузилась в молчаливое созерцание того, что было в глубоком вырезе ее платья. Губ Эльм коснулась легкая ироничная улыбка, и она приняла более нейтральную позу. – А где наш Ллойд?
Кобольд и Олм одновременно пожали плечами. А уж если эти двое этого не знали, то вряд ли знал кто-то еще, хотя…
- Он, э-э-э, пошел в лес, мадемуазель. Сказал, что за грибами. Я еще удивился: разве грибы курят? Он дал мне подзатыльник, сказал, чтобы я не умничал, и ушел, - неожиданно подал голос один из солдатов, сидящих за соседним столом.
- Маде… муа… как? Звучит как ругательство, – нахмурился Олм, а Лепрекс хохотнул.
- И давно? – повернулась к солдату Эльм.
- Примерно, э-э-э, два часа назад, мадемуазель, - ответил солдат, привстав из-за стола.
- Спасибо, господин солдат, - улыбнулась Эльм. – Как ваше имя?
- Франсуа Лу Кренен, мадемуазель, - галантно поклонился солдат и присел на свое место.
- За грибами, - с кривой ухмылкой повторил Олмхолм, – Он не мог ничего другого выдумать?
- Точно, не иначе как травку веселую ищет, - подал голос Локмарт. - Хотя… он сам ее растит.
- Странно, - удивился Кобольд. – Так что же он все-таки там потерял?
Тут уж все задумались, даже сидящие вокруг солдаты, хотя и невольно. “Бездонная Бочка” погрузилась в молчание на добрую минуту.
- И все-таки, какого рожна он в лес пошел, без меня? Не за грибами же на самом деле? Не иначе, задумал нечто, что явно не кончится добром. Надо бы найти его, - Олм решительно встал из-за стола и вышел из таверны.
- Меня подожди, - махнув рукой Эльм и Локмарту Барду, Кобольд выбежал вслед за Олмхолмом.
…- Ах, черт подери! - Ллойд вот уже который раз зацепился рукавом о жесткие кусты, растущие в лесу здесь и там. Он уже порвал о них свою любимую рубашку, и теперь был явно не в духе. С хмурым лицом он пробирался сквозь лесную чащобу, злобно и завистливо поглядывая на беззаботных и жизнерадостных белок, кроликов, птичек и другую живность.
- Чертов… Тумам! Нашел место для своего лагеря, дикий бес, - ворчал Хайрисон, отодвигая низко висящие над узкой тропинкой ветви, настойчиво лезущие в лицо и царапающиеся. Ему нужно было идти. Хотя, может быть, он зря не взял с собой Олмхолма. В любом случае уже было поздно, ибо он почти пришел…
Буквально через несколько сот шагов перед Ллойдом раскинулась небольшая поляна, усеянная низкими шатрами из звериных шкур. Вокруг шатров были вбиты колья с насаженными на них черепами медведей, лосей, волков и даже людей. Ллойд не в первый раз приходил сюда, но от вида этих кольев его опять передернуло. Да, Тумам Гаррел и его люди были суровы и безжалостны. Ллойд знал это, и поэтому был внешне спокоен, осторожен и не делал лишних движений. Он медленным шагом вышел на поляну и встал посередине, всем своим видом показывая, что не вооружен и настроен мирно. Через мгновение из шалашей показались неулыбчивые варвары и обступили Ллойда со всех сторон. Они носили одежды из шкур медведей и тяжелое самодельное оружие. Среди них были мужчины, женщины и трое детей. Всего около тридцати человек. Немногие знали об этом месте, потому как немногие отсюда уходили…
- А! Ллойд Хайрисон! – из толпы вперед вышел огромный варвар, увешанный амулетами из костей и оружием. Вид его ужасал. Это был сам Тумам Гаррел, вождь некогда могущественного племени людоедов, волею судьбы оказавшийся здесь, в суровых лесах северных гор. Как его забросило сюда, не знал никто. Поговаривали, что во время Великой Войны Трех Пустошей армия Гаррела была повержена, а победитель, могущественный чернокнижник, решил что смерть – слишком легкое наказание для Тумама Гаррела. Тогда он страшной силы колдовством отправил вождя с жалкими остатками его племени в горы севера. Не знал он, что Гаррел не только не обезумит от безысходности, но и приспособится к новой жизни, вынашивая мысль о страшной мести чернокнижнику.
- Тумам Гаррел знает, зачем ты пришел! – широко улыбнулся варвар, показывая остро наточенные зубы. “Пореже бы он улыбался”, - подумалось Ллойду. – Иди в шатер Тумама Гаррела!
Хайрисон вздохнул и молча пошел за вождем, который властной походкой зашагал к самому большому среди остальных шатру. Ллойду было не по себе, но только у Гаррела было так нужное ему снадобье, которое он смешивал с почвой и выращивал свою “веселую траву”. Это снадобье воины-варвары использовали в многочисленных битвах, ибо оно притупляло все ненужные для воина чувства, оставляя только боевой азарт. Краем глаза Хайрисон заметил, как несколько хмурых воинов пошли следом за ним.
Когда Ллойд и Гаррел вошли в шатер, огромный вождь повернулся к Хайрисону и долго молча смотрел на него. Ллойд тоже молчал. Он уже начал подозревать что-то неладное, а звериный взгляд Тумама не предвещал ничего хорошего…
- Тебе нужно снадобье! – сказал, наконец, вождь и улыбнулся во весь рот.
- Да, - коротко ответил Ллойд.
- Плати! – улыбка пропала с лица Гаррела и он нахмурился.
Хайрисон сделал шаг вперед и положил небольшой мешочек с алмазами и золотом на низкий деревянный стол в середине шатра. Варвар взял его и высыпал все содержимое на стол.
- Как обычно, то, что ты просишь, - сказал Ллойд и отошел назад.
Тумам Гаррел некоторое время перебирал пальцами небольшие алмазы. Казалось, он думает о чем-то.
- Это… нам больше не нужно! - не сказал, а скорее прорычал вождь и одним легким движением отшвырнул стол в сторону. Драгоценные камни и золото разлетелись по всему шатру. Ллойд вздрогнул от неожиданности.
- Сегодня ты заплатишь по-иному! – прорычал Тумам, вновь осклабившись.
- Как? – тихо спросил Ллойд, чувствуя в себе липкий страх.
- Мясо. Ты отдашь нам свое мясо, - сказал Гаррел и рассмеялся, будто сказал что-то очень смешное.
- Я не взял с собой мяса, - до перепуганного Хайрисона не сразу дошел смысл слов Тумама, но вошедшие в шатер острозубые воины-варвары расставили все по своим местам…
…Король Грегор III, оцепенев, сидел в своих покоях. В руках его была записка от верного рыцаря Кастерона, посланного им к границе Новой Англии. В ней говорилось:
Мой король! Времени мало, поэтому буду краток. Появившись со стороны Таолира, горную границу атаковали черные войска, которые одним видом своим оскверняют землю Новой Англии! Это не люди, сир. Мой отряд несет потери и нам нужно подкрепление, ибо мы думаем, что грядут новые удары. Можете не сомневаться в моей преданности, король, я и мои люди будем сражаться до последней капли крови, но вам не стоит забывать о нас во благо всего королевства.
Рыцарь Кастерон, из деревни Маунтвиль, что на горной границе с Таолиром.
По полу, выискивая зерна в шерстяном ковре, ходила курица, которая впорхнула в комнату сразу, как только король открыл окно своих покоев с утра…
Зло, необъятное и абсолютное, призванное одержимым королем Шебборхом, вырвалось на землю. Богомерзкий ритуал пробудил спящих в своих темных чертогах порождений ночи, наделив их силой и голодом. В скрытых от глаз людских местах родились новые чудовища, невиданных доселе злобы и уродства. Зашевелились зарытые без слова божьего покойники, медленно ломая свои гробы и роя почву. Баньши вновь запели свою печальную, предвещающую смерть песню в землях Шотландии. По лесам Новой Англии зарыскали голодные оборотни. Люди, рожденные с проклятьем, перевоплощались в вампиров и одержимых жаждой крови животных, а разбойники, убийцы и безбожники обезумели. По дорогам, тяжело переставляя свои посохи, зашагали черные паломники – переносчики чумы. Перестал расти урожай, загрязнялись реки, иссушались колодцы. Баронов и баронесс охватили жестокость, жадность и чревоугодничество. Холодный и пронизывающий ветер полетел по землям и морям. Ночь стала длиннее.
Случилось страшное и необратимое. Люди не осознавали даже, какое горе и увядание принес на землю Гант-Кайзер Шебборх IV…
Город-крепость Корцер потемнел. Все началось тогда, когда в одночасье исчез свет, а на его смену пришло тусклое потустороннее свечение, которое шло с грязно-зеленых туч над главной башней. Жителей Корцера охватили страх и растерянность, ибо и без того всегда неприветливый город стал в разы мрачнее. Никто из людей не мог понять и объяснить, что случилось, а в самом городе между тем одно за другим происходили дьявольские события. В подземельях города загрохотали цепи и послышалось голодное утробное рычание непонятных животных. В винном погребе замка короля появилось огромное, мерзкое и уродливое создание, похожее на черного бегемота. Оно безумно носилось по подвалам, пожирая спускавшихся сюда слуг. Прямо посреди главной площади Корцера из черного облака появилось здание, в окнах которого моргал свет, будто внутри бушевала буря, и доносились из него непрекращающиеся крики боли и ужаса. Полчища воронов закружили в небе. Углы домов Корцера стали медленно обрастать черной зловонной плесенью. Все священники в один день слегли от чумы и умерли несколькими днями позже, а их церкви и соборы начали осыпаться и рушиться. В подворотнях и переулках встречались странные бродяги, разговаривающие с собаками и котами, и были они совершенно одинаковы лицами. Жители Корцера, закрывшись в своих домах, молились перед святыми образами, но страх и здесь находил их души.
И они не выдержали этого давящего на сознание страха.
Дрожащие от холодного пронизывающего ветра люди, собравшись вместе, пошли к замку, дабы спросить короля о том, что же случилось. Толпа шла по темным, тускло освещенным желтым светом фонарей улицам, боязливо оглядываясь по сторонам. Казалось, город наполнился кровожадными тварями и опасностями, которые таились за каждым углом. Люди шли в холодные руки смерти, ибо не знали, что это Шебборх IV положил начало свершающемуся, превратив Корцер в цитадель зла…
Флаги над замком короля были опущены. Вся стража куда-то исчезла, а по двору носились перепуганные лошади. Над главной башней угрожающе росла громадная воронка грозовых туч, а сам замок погрузился в густую тьму.
Когда толпа подошла к дубовым воротам замка, люди не увидели никого. Королевский двор был пуст. Казалось, исчезли даже звуки. Но это было не так… Через некоторое время на балконе башни появился мужской силуэт, чернея на фоне грязных грозовых туч. Приглядевшись, люди признали в нем своего короля, Ганта-Кайзера Шебборха IV-го. Они ждали, когда король снизойдет к ним и скажет свое слово. Но Темный Шебборх только легким жестом руки указал на толпу...
Это были изуродованные железом люди в матовых доспехах. Они беззвучно, со всех сторон врезались в толпу, и воздух наполнился предсмертными криками и запахом крови. От ужаса люди не могли сопротивляться, а черные твари не жалели никого, разрезая каждого на куски своими руками-лезвиями. В считанные минуты королевский двор превратился в одну огромную плаху. Нескольким жителям удалось бежать, но непонятные твари настигли их в темных переулках проклятого отныне Корцера…
Страшным ритуалом Темный Шебборх призвал силы зла в королевство Таолир. Из открывшихся порталов, которые вели в Земли Боли, что на втором кругу ада, в Корцер вышли тысячи изуродованных, лишенных воли и разума грешников. Они положили основу армии Темного Шебборха. Одержимый король начал вырезать свой собственный город. Обезумевших от страха людей убивали, а тех, кому не повезло, отправляли в Мастерскую - темное здание, что появилось на главной площади. Там многорукие твари, уродство которых невозможно описать, заживо разделывали людей, сшивая их тела с механизмами, а то, что получалось в итоге, вставало на службу темного короля. Создания эти были воплощением агонии, отвращения и противоестественности, но самым страшным было то, что люди, из которых шили ужасных чудовищ, не могли умереть. Они обречены были, страдая от боли и безысходности, быть частью безобразного создания, пока то не погибнет.
В главной башне замка Корцер появились темные жрецы. Они были также обезображены, но обладали силой и могуществом. Верша свое колдовство, они призывали на земли все новые и новые проклятия…
Битва света и тьмы началась. Вокруг Корцера стали скапливаться войска армии Темного Шебборха, дожидаясь своего часа. Через три недели после вышеописанных событий к горному перевалу отправились два отряда черных воинов общим числом в несколько тысяч голов, с целью закрепиться в горах Новой Англии и открыть в тех землях портал, ведущий в Корцер. Ничто не могло помешать воинам одержимого короля, на стороне которых была внезапность и на пути которых лежала лишь небольшая горная деревня Маунтвиль…
- Я не нашел его! Что он забыл так далеко в лесу? – Олмхолм искал Ллойда Хайрисона вот уже битых два часа, но все его поиски были тщетными. Он был заметно обеспокоен, ибо привык, что Ллойд всегда рядом. Локмарт разводил руками, Кобольд чесал затылок, а сэр Кастерон предлагал отправить в лес отряд. Подошедший недавно Джин Пулборд просто стоял и думал.
- А может, он не в лесу вовсе? – сказал Локмарт. – Может, опять в Ирвехене, бегает за тамошними крестьянками?
- Без меня он там не появляется! Кто его будет защищать от опозоренных супругов? И потом, этот солдат… Лу Кренен… сказал, что видел, как он пошел в лес, - возразил Олм.
- Может, наврал?
- Нет, Франсуа честный малый! – вступился за своего солдата сэр Кастерон. – Ему незачем врать!
- Хорошо, хорошо! Но где же Ллойд тогда? А может мы вообще зря так волнуемся? - примирительно сказал рассудительный Лепрекс. – Ну, отлучился Ллойд на пару часов…
- У меня предчувствие нехорошее, - тихо прогудел Олм, нахмурившись. – Он непревзойденный мастер найти пинков на свою волосатую задницу.
- Кто бы говорил! – заметил Кобольд. И тут же зачем-то спросил: – Сильно волосатая?
- Ну, Локмарт сзади принял Ллойда за длинношерстную высокогорную овцу, когда последний, проиграв в каком-то дурном споре, на четвереньках выбегал из бани старины Кристофа в чем мать родила. Тьфу, о чем мы вообще? – спохватился Олмхолм.
Все замолчали и принялись думать, куда же мог подеваться Хайрисон. Он любил игры на деньги, любил выпить и, конечно, любил курить траву. Но вот как раз одиночество он не любил, и в одиночку убегать из деревни не входило в его привычку.
- Он в лес пошел, - проскрипел сзади старческий голос. Все обернулись и увидели Эльзу Смуглую.
- Это мы и без тебя знаем, ты, прогнившая столешница, - тут же завелся Кобольд Лепрекс. – А еще мы знаем, что он пошел за травой!
- Он пошел не за травой, мешок с навозом! Восемь сотен лет уже, не иначе, разменял, а ничего не знаешь! Секрет не в траве, а в снадобье варваров, которым он пропитывает почву, чтобы эта трава росла! – нахмурившись, ответила Эльза. Кобольд Лепрекс фыркнул и, беззвучно открывая рот, попытался как-нибудь ответить, но у него не получилось.
- И где же здесь взять это снадобье? – спросил догадливый Джин Пулборд, и все вопросительно уставились на ведьму.
- Только у одного человека. Я иногда покупаю у него кое-какие порошки. Имя ему Тумам Гаррел, а община его в глубине леса, скрытая от глаз случайного путника.
- Варвары? Здесь, в лесу? – недоверчиво нахмурился Кобольд, хотя знал, что Эльза никогда не врет.
- Что же ты раньше молчала? Расскажи, где это место, заклинаю! – тут же загорелся Олмхолм. – Думается мне, Ллойд там!
…Висеть привязанным жесткими веревками к столбу Ллойду было неудобно, но не это беспокоило его в этот момент. Он, кусая губы, пытался ответить на главный вопрос: какой, интересно, он будет на вкус? «Всем не хватит», - подумал он, оглядывая свое не самое мясистое тело. Потом сообразил, что со страху думает не о том, и, проклиная свое пристрастие к веселой траве, стал молиться, думая о спасении души. Он уже два часа висел и наблюдал, как варвары готовят какое-то наваристое месиво в котле. Каждый, включая немногочисленных детей и женщин, подходил к котлу и делан надрез в руке, подливая свою кровь в варево.
- Дикари, - ужаснулся Ллойд. – Эй, Гаррел! Давай договоримся! Я приведу тебе много людей! Мням-мням! Вкусно!
- Замолчи! Мы взяли тебя в уплату за снадобье! И не говори, что это нечестно! Ха-ха-ха! – рассмеялся вождь людоедов, а Ллойд с грустью посмотрел на бутылочку мутной жидкости, которую варвары издевательски положили ему в карман.
- Покурить даже не дали, - пробурчал Ллойд.
- Кури! Если сможешь! – Гаррел весело рассмеялся своей шутке, хватаясь за живот. Остальные искренне смеялись вместе с ним, будто видели перед собой лучших скоморохов во всей Новой Англии.
- Смейся-смейся, дикий вепрь, - сплюнул Ллойд, стараясь попасть в котел с варевом. Перед смертью он осмелел и теперь не испытывал перед Тумамом никакой робости. – Мои друзья найдут тебя и посадят на этот столб, к которому я привязан.
- Тебе от этого легче не станет. Скоро мы съедим тебя, - злобно ухмыльнулся вождь.
- Одна из моих костей встанет у тебя в глотке, вот увидишь, обезьяна! - пригрозил Хайрисон.
- Я не ем кости. Только мясо, - сказал Тумам Гаррел и ушел в свой шатер. Впрочем, он недолго там пробыл. Из леса раздался смешанный крик множества голосов, больше похожий на рев взбесившихся медведей, и на поляну вывалились Олмхолм, сэр Кастерон, Джин Пулборд и дюжина солдат. Мгновеньем позже появились запыхавшиеся Локмарт Бард и Кобольд Лепрекс.
- А где Эльм? – почему-то спросил Ллойд от удивления.
- Отвяжите его, грязные черти! – проревел Олмхолм так, что покачнулась листва на дереве рядом с ним. Варвары, впрочем, не растерялись и смело взялись за копья, направив острые наконечники на чужаков. Тумам Гаррел вышел на шум и неспешно осмотрелся.
- У тебя хорошие друзья! – подняв брови, удивленно сказал он, но тут же посуровел, отцепив огромный молот от своего пояса. – Впрочем, из-за тебя и их съедят.
- Что? Эта бадья с навозом грозиться нас съесть? – ухмыльнулся Олм. – Так знай же, я с удовольствием дам тебе отведать моего кулака! Отвяжи Ллойда!
- Он расплатился! Он наш! А вы – готовьтесь к смерти! – прорычал Гаррел и сделал знак войнам. Те без колебаний пошли в атаку, а женщины и дети попрятались в свои шатры.
Закипело сражение. Локмарт и Кобольд, прихватив по охапке камней, храбро залезли на дерево, откуда руководили солдатами, или по крайней мере думали, что это делают. Джин Пулборд, сплюнув и посетовав, что владеет лишь созидательной магией, проворно полез на соседнее дерево. Варвары схлестнулись с солдатами Новой Англии, и хотя численный перевес был на стороне первых, дрались они хуже, да и доспехов не имели. Однако каждый точный удар копья был смертелен, ибо наконечник варвары смазывали сильным ядом. Двое солдат уже пали замертво, смуглокожие потеряли пятерых. Солдаты Новой Англии наверняка потерпели бы поражение, если бы не сэр Кастерон, который один стоил десяти врагов в открытом бою. Он рубился как сумасшедший, и головы летели во все стороны. Главная же схватка развернулась на краю поляны, где лицом к лицу оказались Олмхолм и Тумам Гаррел…
- Уйди с дороги, - прорычал Олм. – Твоих диких свиней сейчас порубят в мясо, но ты сможешь уйти целым и невредимым.
В ответ на это Гаррел ринулся вперед, с размаху ударив молотом. Олм чудом увернулся от сокрушительного удара, и вождь, потеряв равновесие, вдарил по крепкому дереву. Щепки полетели в разные стороны, ствол заметно пошатнулся, а с листвы слетели перепуганные птицы. Олмхолм присвистнул. Он уже понял, что встретил достойного противника, и решил быть впредь осторожнее. Один такой удар молотом превратит голову в кровавую пыль.
- Эй, Олм, осторожнее там! – орал со столба Ллойд Хайрисон.
- Не бойся, Ллойд! Олм справиться с этим дурно пахнущим дикарем! – в свою очередь орали с дерева Локмарт и Кобольд. Хотя и у них были насущные неприятности: один из варваров с изуверским лицом лез к ним наверх, пытаясь ткнуть копьем. Лок вовремя его заметил и не пожалел для древолаза самого большого из припасенных камней. Людоед рухнул вниз и затих.
- Что вы орете оттуда? Это из-за тебя, Локмарт, я пришел сюда! Кто скурил все мои запасы, пока я героически дрался с вампирами в Олдленде? А? Спускайтесь и помогите ему, черт возьми! – плевался Ллойд, бешено переводя взгляд с дерева на дерущихся и обратно.
- Чем, черт возьми? Этому здоровому кровожадному борову такой камушек что плевок! - оправдывался Локмарт.
Тумам Гаррел слышал все посылаемые в его адрес оскорбления и это, надо сказать, изрядно выбивало его из колеи. От злости он торопился и не мог нанести точный удар по Олму. Последний, угадывая моменты, бил противника под ребра, но свалить вождя людоедов все равно не мог. По размерам и силе они были почти равны, но Тумам оказался на редкость опасным и хитрым бойцом. В один момент Гаррел сделал вид, что выдохся, опустившись на колено, но когда Олм хотел наброситься на него сзади, резко развернулся, во всей силой ударив ногой в грудь Олмхолму. Разрывающий Оборотня отлетел на пару шагов и, согнувшись, упал под дерево. Боль была адская. Тумам усмехнулся и победно поднял молот над головой Олмхолма.
- Эй! Скажи, у тебя такая смуглая кожа от природы, или ты просто долго не мылся? – испугавшись за Олмхолма, Кобольд проорал первое, что пришло ему в голову. Как ни странно, это сработало.
- Закрой пасть! Сейчас Тумам Гаррел размажет вашего друга, а потом доберется и до вас! Ваша смерть будет мучительной и долгой! – вождь отвлекся, чтобы помахать молотом в сторону Кобольда и Локмарта, а Олм тем временем уже восстановил силы. Он тихо уполз за дерево. Гаррел повернулся обратно, но никого не увидел. Зарычав, он принялся оглядываться по сторонам, и в этот момент Олмхолм выпрыгнул из-за ствола и поймал варвара в захват, каким он когда-то держал оборотня. Тумам Гаррел попытался вырваться, но сил у него было явно не столько, сколько было у чудовищного зверя. Уже через минуту сопротивления они покинули варвара, и он обмяк. Тут же на него обрушилось множество ударов по ребрам. Гаррел, скрючившись, упал лицом в землю.
- Будь… ты… проклят… - отхаркиваясь кровью, выдавил Тумам.
- Обед отменяется, - тяжело дыша, тихо сказал Олм и огляделся. Вокруг было тихо. Двое людоедов связанными сидели на земле, один валялся без сознания под деревом, остальные были мертвы. Из солдат Новой Англии уцелели шестеро, не считая сэра Кастерона. Олм, покачиваясь, пошел к столбу, к которому был привязан Ллойд.
- Пса ты сын, - сказал он, отвязывая потупившегося Хайрисона.
- Извини, дружище. Я столько раз сюда ходил, но сегодня он решил съесть меня, подлец!
- Молчи уж, - Олм отвязал Ллойда и вяло хлопнул того по плечу. Хайрисон едва устоял на ногах, нахмурился, но ничего не сказал.
- Цел? – к ним подошел Джин Пулборд. – Опрометчиво было в одиночку идти к таким людям, ибо всем, даже ребенку, известно, что варвары бывают людоедами.
- Больше не буду, - отмахнулся Ллойд. – Лучше бы этого связали, - он кивнул на лежащего на земле Тумама Гаррела.
- Да ну его к бесу… никуда не денется, - махнул рукой Олм. – Пойдемте. Эй, старые пни, слезайте с дерева!
Но уйти они не успели. Неожиданно подул холодный ветер, и листва закружилась по поляне. Сначала никто не обратил на это внимания, но уже через полминуты завертелся вихрь. Сила его нарастала, и уже очень скоро шатры на поляне оторвались от земли и закружились в воздухе. Прятавшиеся в них женщины и дети варваров в страхе разбежались в разные стороны.
- Это колдовство! – заорал Джин Пулборд. – Очень сильное и темное! Надо уходить! Немедленно! Сюда кто-то идет!
- Чего же мы стоим? – быстро согласились Олм и Ллойд.
Тут поляну озарила яркая вспышка, ослепив всех на мгновенье. Свет ударил прямо из воздуха. Когда зрение вернулось, каждый увидел высокую фигуру в темном балахоне посреди поляны.
- Матерь Божья! Кто это? – неизвестно кого спросил Кобольд Лепрекс.
На мгновенье исчезли все звуки. Ветер стих. Фигура стояла неподвижно. Вокруг нее четко вырисовывался круг горящих, обожженных листьев и почвы.
- Спина! Посмотрите на его спину! – неожиданно как ошпаренный заорал Локмарт. Из спины пришельца торчали железные спицы, которые уходили вглубь его тела. Тут он поднял голову, капюшон слетел с его лица, и показалась уродливая голова, утыканная сотней иголок.
- Да он один из тех! Что напали на нашу деревню! – сказал Локмарт, но все и так уже догадались. Олм и Ллойд поморщились.
- Вы не говорили, что они настолько уродливы…
- От него идет сильнейшая магическая сила! Он очень опасен! – Джин отступил на пару шагов. – Не вздумайте бежать, поздно.
Тут один из жрецов Темного Шебборха – а это был именно он – взмахнул рукой, и поляну озарило множеством вспышек, подобных той, из которой появился он сам. Дикая боль пронзила головы и глаза видевших это. На этот раз зрение возвращалось медленнее. Первым прозрел Ллойд... и вздрогнул от неожиданности. На поляне бушевал страшный пожар, горело все – от травы до деревьев, а вокруг появилось около двадцати пяти черных воинов с ножами вместо рук и страшными увечьями по всему телу.
- Ух ты… вот это фокус! – округлив глаза, ошарашено сказал Хайрисон.
- Опять они! Солдаты, к оружию! – проорал сэр Кастерон. – Во имя Господа!
Солдаты Новой Англии бесстрашно взялись за мечи, хотя и понимали, что живыми им не уйти. Черных уродов было в четыре раза больше, и каждый из них был страшным противником. Да и огонь вокруг разгорался с устрашающей скоростью…
- Грешники с Земель Боли! – ошарашено прошептал Джин Пулборд. – Как они пришли в наш мир? Кто их призвал?
- Так вот как они зовутся… - сказал Олм, разминая кулаки. – Что ж, будем драться. Если не сгорим. Ллойд, свинья, все из-за тебя…
Грешники пошли в атаку. Джин Пулборд положил руку на плечо сэру Кастерону:
- Убейте колдуна. Он ослаб после заклинания, и нельзя ждать, пока он накопит силы.
Рыцарь коротко кивнул и, очертив мечом круг над головой, встал в боевую стойку. Первый ряд черных тварей был отбит солдатами и рыцарем. Джин Пулборд, отойдя на насколько шагов, незаметно для всех творил лечащую магию, придающую сил воинам Новой Англии. Грешники окружили солдат, напав одновременно, и те бы не выстояли, если бы не Олмхолм, который появился откуда-то из-за спин черных тварей с жертвенным столбом варваров в руках. Один удар – и четверо уродов улетели в кусты. Остальные отвлеклись, и многие из них тут же упали обезглавленными.
- Ха-ха! Так держать! – воодушевленно орал сэр Кастерон. – Вперед, не дадим передышки дьявольским отродьям!
Солдаты рыцаря стали напирать, однако это длилось недолго. Грешники были нечувствительны к боли и сражались до последнего. Пожар вокруг создавал непереносимый жар, а воздух быстро наполнился едким дымом. Дышать было нечем, а черные твари, даже сгорая заживо, не переставали яростно сражаться. Солдаты рыцаря очень скоро начали уставать, а заклинания Джина не спасали их от рук-мечей адских воинов. Очень быстро от шестерых солдат, которые уцелели после сражения с варварами, остались лишь обрубки. Сэр Кастерон старался не смотреть на это, стиснув зубы и продолжая сражаться в кольце врагов, рискуя сжариться в своих доспехах. Олмхолм, страшно ругаясь, отмахивался от черных уродов чем только мог, но большие булыжники, так замечательно сносящие головы противникам, вокруг него уже давно кончились. Локмарт стучал загоревшегося Кобольда своими сапогами, стараясь потушить огонь. Лепрекс отбрыкивался, называя Барда ослом. Хайрисон лихорадочно подыскивал себе оружие, спотыкаясь и с присущей ему верткостью уворачиваясь от смертоносных ударов рук-ножей.
- Ну все, мы трупы, - испугано тараторил Ллойд, прячась за спиной Олма. – Нас только чудо спасет. Господи, спаси и сохрани…
Чудо, если так можно назвать Тумама Гаррела, не заставило себя долго ждать. До сих пор прикидывающийся мертвым, хитрый вождь неожиданно вскочил и, издав громоподобный боевой клич, сзади врезался в толпу черных грешников, орудуя своим огромным молотом. Ошметки черепов полетели в разные стороны. Тумам Гаррел, глядя на то, что осталось от его стойбища, преисполнился первобытной яростью, круша направо и налево, не замечая боли и усталости. Семь черепов он раскрошил сразу, потом, вступив в схватку с еще тремя врагами, убил и их. Сэр Кастерон снес головы двоим. Олмхолм убил последнего. Казалось, все было кончено. Но забыли все о темном жреце…
Это произошло мгновенно. Жрец буквально из-под земли появился за спиной Тумама Гаррела и вонзил ему в спину свою руку. Людоед, выпучив глаза и заорав от нечеловеческой боли, опустился на колени. От неожиданности все оцепенели. Колдун, положив одну руку на плечо вождя и взмахнув другой, исчез во вспышке белого света. Когда она потухла, на поляне не было ни жреца, ни Гаррела…
- Что случилось, черт возьми? Где они? – оглядываясь по сторонам, обескуражено проговорил сэр Кастерон.
- Нам некогда отвечать на эти вопросы, господа! Посмотрите вокруг! – возопил Кобольд Лепрекс, стараясь потушить все еще горящую штанину. – Мы же сгорим заживо!
- Он прав, черт возьми! – проорал Олмхолм, стараясь перекричать громкий шум и треск пожираемых пламенем деревьев. Одним легким движением он закинул Кобольда себе на плечи. – Надо бежать!
- Но... если мы оставим это так, в лесу может случиться страшный пожар! – воскликнул Джин Пулборд вслед убегающим. – Ничего живого не останется!
- Мы не в силах потушить огонь, друг мой! – кричал в ответ рыцарь. – Мы только погубим себя!
- Воду… я могу сотворить воду, - куда-то в сторону тихо проговорил Джин и неожиданно побежал в самое пекло. Как только он достиг середины поляны, деревья рухнули, и в воздух взметнулось высокое пламя.
- Куда? Куда, черт возьми? Ну какой недоумок бежит в огонь?! – Олм, опустив Кобольда на землю, устремился вслед за колдуном, на ходу сшибая сапогами объятые пламенем ветки и прикрываясь руками от летящих сверху горящих листьев.
- Безумцы! – с круглыми от ужаса глазами, закричал им вслед Лепрекс.
Олм почти не видел, куда бежит, ибо дорогу заволокло дымом и пламенем. Он лишь примерно держался того направления, куда убежал колдун. Стараясь двигаться как можно быстрее, Олмхолм на ходу прыгал через бревна и догорающие стволы деревьев, а в лицо ему били дым и искры огня. Победитель оборотня даже примерно не мог вообразить, какое расстояние он уже преодолел, но продолжал настойчиво двигаться вперед. Краем глаза он все же увидел колдуна, стоящего в огне, когда одна из веток под его ногами предательски обломилась, и он полетел куда-то между лежащих на земле стволов деревьев. Одну из рук тут же обожгло пламя, а нога оказалась зажатой, и сколько Олм не силился, встать он не мог. По всему телу прокатила волна сильнейшей боли. Пламя обступало его со всех сторон, воздуха почти не осталось, а единственным, что он видел, были языки огня. Пот лился ручьем от непереносимого жара.
- Колдун! – кашляя, во весь голос позвал он. – Колдун, ты жив, черт тебя дери?
Никакого ответа не последовало. Олмхолм слышал лишь страшный треск, стоявший над поляной.
- Ну, вылезай же! – Олм последний раз потянул свою застрявшую ногу и понял, что вряд ли выберется живым. Глаза его слезились и не видели ровным счетом ничего, а воздуха вокруг не хватило бы и на дюжину вдохов. Но тут пропали все звуки, а пламя, казалось, замерло, и здоровяк понял, что колдун жив… В следующее мгновение огромное количество воды обрушилось на поляну, с громким и долгим шипением разом потушив огонь. Все вокруг заволокло паром. Олмхолму пребольно досталось от рухнувших на него двухсот пудов воды, но он все же был несказанно рад своему спасению.
- Черт бы тебя побрал, - с улыбкой сказал он, глядя на обгоревшего, уставшего, но гордого собой Джина Пулборда. Мокрые до нитки Ллойд, сэр Кастерон и Кобольд с Локмартом жидко аплодировали колдуну с края поляны…
В это время в темных переулках проклятого Корцера развернулась битва за выживание. Вот уже месяц прошел с того дня, четырнадцатого мая, когда в Корцер поднялись исчадия адовы. Люди, до которых не добрались страшные твари темного короля, объединившись вместе, пытались спасти свою жизнь, или хотя бы продать ее подороже. Выживших было немного – тех, кому повезло, тех, кто не обезумел. Это были те, кто мог и хотел сражаться. Они объединялись в разных концах города и держались вместе, стараясь не падать духом. Всех слабых и отчаявшихся давно убили или переработали в жутких чудовищ. Уцелели лишь решительные, храбрые или просто везучие мужчины и женщины, движимые желанием дышать и жить несмотря ни на что.
Крэд Белливард. Так звали негласного предводителя одной из групп выживших. Они обосновались в огромном подвале разрушенного нынче собора Святого Петра. Нежить и чудовища обходили стороной его, и это было самое безопасное место в городе.
Крэд сразу понял, что пришел конец всему. Еще тогда, когда толпы людей пошли к замку Ганта-Кайзера Шебборха IV-го просить защиты, он уже догадался, что грядет нечто страшное. И не ошибся. С трудом он выжил в резне, учиненной тварями на улицах Корцера, и через некоторое время объединился с другими уцелевшими. Поначалу их было около пятидесяти, но к ним стали присоединяться другие.
Среди них был и Роберт Грин. Так звали человека, поведавшего о Кухне - неизвестно откуда появившемся темном здании на центральной площади. Ему удалось бежать оттуда, и ноги принесли Грина к подвалу собора, где скрывались люди. Роберт рассказал им о тех ужасах, что творятся на Кухне. О безобразных многоруких тварях. О грудах живого человеческого мяса. О раскаленной стали. Как он не сошел с ума и как бежал оттуда, рассказать Роберт не смог и думал, что ангел-хранитель вызволил его оттуда.
Темнота. Душный воздух. Крики ночных тварей и чудовищ. Отсутствие еды и воды. Загробный холод, в который погрузился Корцер. Непрекращающийся ливень и ветер. Это было то немногое, что осталось в жизни каждого из уцелевших. Все светлое исчезло. Навсегда.
Тревожные известия приходили королю со всех концов Новой Англии. Верные вассалы его писали о чудовищах, появившихся в их землях. На дорогах стали находить изуродованных мертвецов. Виселицы на перекрестках, где были повешены убийцы и разбойники, вдруг оказались пустыми. В некоторых деревнях вспыхнула чума, а до того там видели молчаливых черных паломников. В старых замках завыли призраки, а по коридорам стали ходить давно умершие хозяева. Несколько баронов умерли загадочной смертью. Лепреконы обозлились. Дождливыми ночами на кладбищах завыли гримы в обличии огромных псов, наводя ужас на людей и предвещая их смерть. Настоятель одного из самых больших соборов обезумел и стал людоедом. Когда его казнили через сожжение, он в агонии кричал о некоем Темном Шебборхе. По всему королевству люди, чудом спасшиеся от смерти, рассказывали о нападениях вампиров, оборотней, троллей и духов. И такие послания все приходили и приходили.
Грегор III был сильно озабочен этим. Он понял, что случилось нечто страшное. Король протянул руку к столику рядом с троном и взял в руки письмо, посланное сэром Кастероном. Перечитав его еще раз, он задумался, после чего отдал приказ всем военным советникам собраться за круглым столом…
Джин Пулборд, размышляя и что-то подсчитывая в уме, шел на окраину Маунтвиля. За эти две с небольшим недели местные жители отстроили ему просторную землянку недалеко от дома Ллойда Хайрисона. Сначала Олмхолм предлагал построить ему приличный дом, благо великаны с радостью бы согласились сделать это за пару повозок пива Локмарта Барда, но молодой колдун отказался, сказав, что ему вполне хватит скромного жилища. Теперь, когда Джин Пулборд получил крышу над головой, он опять стал подумывать о своих колдовских экспериментах. Но все его магические порошки, снадобья и препараты остались в Олдленде, поэтому он решил попросить кое-что у местной колдуньи – Эльзы Смуглой. Когда он подошел к двери, та сама открылась перед ним, и колдун, ничуть не удивившись, шагнул внутрь темного маленького дома.
- А! – проскрипел из угла старческий голос Эльзы. – Джин Пулборд собственной персоной. Заходи… колдун.
- Добрый день, достопочтенная мадам Эльза. Но скажите, разве кто-то говорил вам о том, что я колдун? – Джин повернулся к темной фигуре, сидящей в скрипучем кресле у тускло горящей свечи.
- Нет. Но я премного наслышана о твоем заклинании. Том, которое занесло в Олдленд непонятного человека… хе-хе-хе…
- Боже! Но откуда вы знаете? – от удивления у Джина округлились глаза.
- Среди нас, колдуний и колдунов, новости распространяются быстро. То, что ты сделал, есть очень могущественное колдовство.
- Но, право… это вышло у меня совершенно случайно, - смутился Пулборд.
- В нашем деле ничего не выходит случайно, - глаза Эльзы на мгновенье вспыхнули. – Пулборд, присядь. Поговорим, - Смуглая указала на невысокий стул рядом со своим креслом.
В это время в доме Кобольда Лепрекса начиналось собрание. Вернее, старый Лепрекон пригласил всех на бесподобный чай из редких кореньев, рецепт которого он трепетно хранил вот уже какое столетие. Не мешало обсудить насущные или грядущие угрозы и беды. В доме, помимо самого хозяина, собралось много народа: это и Локмарт Бард, и Ллойд с Олмом, Эльм, сэр Кастерон, а также самые приближенные к рыцарю солдаты Персивальд Грэмфорт, однорукий отныне сэр Гильмур Бэйринг, немец Гунтер Зальц и вечно хмурый Ирвин Маккольд с туманных земель Шотландии.
- Итак, господа, - Лепрекс выдержал паузу, дабы оглядеть всех присутствующих. – С каждым днем я все сильнее чувствую зло. А еще, прогулявшись в лес с Ллойдом, мы узнали, что на стороне врага колдуны, причем достаточно могущественные. Картина, как вы понимаете, безрадостная.
- Да, но должен заметить, что кем бы они ни были, мы можем с ними сражаться! Причем довольно успешно, - сказал сэр Кастерон.
- Точно, - послышался хриплый голос Маккольда. Он сидел рядом с Олмом, и тень от последнего делала его фигуру почти неразличимой в темной гостиной Кобольда. – Пусть только сунутся, уроды черные.
- Согласен, черт возьми, - кивнул Олм. – Да я одним ударом превращу морду каждого из этих недоносков в плоский портрет!
- Не заблуждайтесь! – махнул рукой Кобольд. – С чего вы взяли, что нас так и будут щипать отрядами по сто-двести душ? Что если многотысячная армия черных тварей уже на подходе к нашим горам?
От столь безрадостного предположения Ллойда передернуло. Он переглянулся с Эльм и по ее взгляду понял, что ей все это тоже очень не нравится.
- А мы великанов позовем, - предложил Локмарт Бард.
- Ты забыл, Лок, о том ужасном исполинском уроде? Он был размером почти с великана! А если их будет много? А мы ведь не знаем даже, какие еще порождения извращенного зла могут явиться сюда! – продолжал стоять на своем Кобольд.
- Я думаю, сэр Кобольд прав, - сказал Гильмур Бэйринг, поправив повязку на отрубленной руке. – У нас много раненных и убитых. Поверьте, будь хоть обе мои руки отрублены, я бы все равно сражался, но при массовом ударе нам не выстоять.
Сэр Кастерон взглянул на сидящих рядом Грэмфорта и Гунтера. Они опустили глаза.
- Мы полагаем также, сэр Кастерон, - сказал Персивальд.
На минуту воцарилось молчание. Сэр Кастерон и сам понимал, что долго им не продержаться. Из четырехсот солдат драться могли далеко не все. Жителей Маунтвиля было чуть больше трех сотен, считая женщин и стариков, и они не решат исход сражения, если вражеский отряд будет насчитывать хотя бы тысячу воинов.
- Черт… и что же нам делать? – спросил Ллойд Хайрисон, вертя в руках самокрутку.
- Не знаю. Как это ни страшно, но нам ничего не остается, кроме как уповать на скорое появление армии короля, - вздохнул Кобольд. – Но, честно сказать, я полагаю, что враги тут появятся раньше.
- Вот тогда и посмотрим! – Олм несильно стукнул кулаком по столу. – А если они и явятся, будем сражаться как мужчины! Ну, и как женщины, - добавил он, посмотрев на Эльм. Та улыбнулась и пожала плечами.
- Воистину так, сэр Олмхолм! Мы встанем у них поперек глотки, пусть они хоть самого черта приведут на веревочке! – сэр Кастерон привстал и погрозил кулаком в сторону неизвестного врага.
…- Нет! Дьявол! Я так и знал! – Клавдий фон Гимли, горе-парламентер отряда сэра Кастерона, все это время подслушивающий разговор, отпрянул от окна и, потея, лихорадочно размышлял над услышанным. – Мы обречены умереть тут, сдерживая этих тварей! Я не хочу! Черт возьми, не хочу умирать!
Некоторые люди рождены особенными. Одни обладают выдающимся интеллектом, подвигающим их на научные открытия и свершения. Другим суждено стать великими воинами, защитниками веры и легендарными рыцарями. Третьи же изменяют мир. Навсегда. И тогда простым людям остается только молиться о том, чтобы этот мир изменили к лучшему…
Квенберт Пулборд и Тумам Гаррел были особенными. Жизнь первого, хотя он и сам не подозревал об этом, имела темные корни. Путешествуя по миру, он впитывал знания, учился жизни и насмотрелся всякого, пытаясь ответить на Вечный Вопрос. Неожиданное нападение оборотня прервало его размышления. Второй был великим вождем некогда многотысячного племени варваров, человеком с несокрушимой волей и невероятной силой. Могущественный колдун, армия которого вырезала племя Гаррела, не смог убить вождя, как человек не может разрушить скалу, имея лишь камень в руке. Так, он лишь поцарапал скалу воли Тумама Гаррела камнем своего колдовства, надеясь, что жалкая трещина перерастет в разрыв. Но этого не случилось.
Они оба были особенными. Но они были и разными. Один – путешественник с тягой к познаю сущности нашего мира, который никогда не отказывал в помощи страждущим и обделенным. Другой делал все, чтобы защитить свой народ и землю, но мог быть жесток и несправедлив по отношению к чужакам. И теперь судьба обозначила главное различие между ними – один был мертв, другой – жив. И хотя Квенберт Пулборд умер уже, это было скорее милосердно по отношению к нему в данный момент, ибо Тумама Гаррела ожидали страшные мучения…
Вождь пришел в себя прикованным к столу. Поначалу его глаза видели лишь обжигающий белый свет, но вскоре стали проявляться первые очертания. Он увидел светильник над своей головой. Гаррел вдохнул поглубже и поморщился: вокруг царило страшное зловоние. Так пахнут мертвецы и кровь. Из звуков отовсюду раздавались непонятное хлюпанье и скрип. Сейчас он не думал ни о чем, ибо тело его страшно болело, особенно в том месте, куда жрец вонзил свою руку. Вождь, закрыв глаза, пытался вспомнить хоть что-то, что было после этого, но не смог. Последнее, что он видел – горящий лес повсюду и странная компания, которая пришла на помощь Ллойду Хайрисону. Все смотрят куда-то за его спину, и вдруг... сильная боль, после которой в глазах темнеет. И вот теперь он тут. Тумам Гаррел вдруг вспомнил о женщинах и детях, что прятались в шатрах на его стойбище. Страх с гневом растеклись по всему его телу. Сердце людоеда колотилось в бешеном припадке, он вновь открыл глаза и стал оглядываться по сторонам. Вокруг стояла непроглядная тьма, а маленькие светильники освещали лишь поверхности железных столов. И тут он увидел, что на столе, стоящем рядом, лежит труп неизвестного ему мужчины. У мертвеца не было груди, голова и руки лежали на столе отдельно. Похоже, его загрызли. Человек явно умер давно, а потому выглядел омерзительно. Тумам отвернулся и тут же увидел желобки для стока крови на своем столе, сразу поняв, что дело плохо. Он попытался высвободить руки или ноги, но кандалы были слишком прочными. Присмотревшись, он на мгновенье ужаснулся: это были не кандалы даже, а куски раскаленного железа, которыми его просто-напросто прижгли к железному столу! Железо затвердело, и своих рук и ног вождь не чувствовал. От бессилия Тумам заорал во все горло, оглашая непроницаемую тьму вокруг диким криком первобытной ярости. Все его мышцы сокращались в агонии злобы, но здесь могучий Гаррел был бессилен. Через несколько минут он выдохся и, тяжело дыша, замер на столе. Трудно сказать, о чем он думал, да и это было неважно, ибо по всему залу вдруг начали сверкать разряды, подобные молниям, освещая все вокруг. Глаза Тумама Гаррела расширились: он увидел множество столов с тем, что осталось от людей. Он увидел пол, залитый кровью. Он увидел страшные орудия пыток и расчленки. Но самое страшное он увидел на полу. Ползающие останки людей! Тут были одни руки, одни ноги, извивающиеся тела без конечностей, или отдельные органы. Они ползли к столу, беззвучно скользя по полу и дергаясь.
- Где я? О, Боги! – тихо прошептал Гаррел. Сила воли его была несокрушима, и в конце концов Гаррел успокоил бы свое сознание, но тут большая дверь на другом конце обширного зала распахнулась, и в помещение вползло многорукое создание, уродство которого невозможно описать словами. Оно было похоже на гигантскую, ростом с двух людей, смесь мухи и личинки, жилы размером с человеческое бедро которой пульсировали со страшной скоростью. Но это было самое безобидное описание этой мерзкой, источающей жестокость и извращение, богомерзкой твари. Еще одна появилась откуда-то сбоку из темноты и подползла к столу, где лежал Тумам Гаррел. Тот уже не мог соображать, дар речи его пропал, но глаза его все еще смотрели прямо на чудовищ, а подсознание оставалось твердым, как камень. Хрипя и произнося неизвестное слово, две твари сдвинули стол Тумама и стол, на котором лежал труп Квенберта Пулборда. Из отвратительных присосок на телах уродов Тумама окатило зловонной жидкостью, и он с ужасом почувствовал, как кожа его смягчается. Чудовища издали мерзкий тонкий визг, и когда в их лапах появились разделочные ножи и пилы, Тумам Гаррел понял, что это конец…
…Крэд Белливард, Роберт Грин и молодой парнишка лет восемнадцати по имени Том Норбар сидели у входа в церковный подвал и смотрели на темную, освещенную редким и тусклым желтым светом фонарей, улицу. Сильный ветер завывал в щелях кладки некогда величественного и прекрасного собора. Шел непрекращающийся ливень, но это было скорее на руку выжившим людям: дождевую воду хотя бы можно было пить. Но еды все равно не хватало. Вокруг собора было тихо, но успокоиться было нельзя, ибо только сам Бог знает, какие создания притаились в темных переулках проклятого Корцера.
- Мы ведь все равно умрем все? – неожиданно спросил Том, присев у стены и посмотрев на улицу. – Тогда какой толк сидеть здесь и умирать от голода медленно и мучительно?
- А ты предпочтешь быть разделанным, как треска, на Кухне? – буркнул Крэд. – По крайней мере, это нормальный человеческий конец.
- Воистину так, юноша. Поверь мне, смерть от голода есть великое наслаждение по сравнению с тем, что там делают с людьми, - Роберт Грин похлопал парня по плечу. – Не стоит отчаиваться. Если божественное чудо спасло меня, то и у всех нас есть надежда.
- Ну да. Надежда на что? – нахмурился Том. – На побег из Корцера? На лучшую жизнь? Или просто на, черт возьми, повозку отменной пищи? И кстати, если ты был праведником, это не значит, что за всех будут заступаться ангелы-хранители. Я, например, воровал, и даже оторвал вороне голову в детстве.
- Господь простит, - убежденно сказал Роберт и ободряюще улыбнулся. – Я научу тебя молиться и верить.
- А ты что, еще и священник? Научи меня, как прожить без еды! – неожиданно вспылил Том.
- Ну, хватит! – повысил голос Белливард. – Найдем мы тебе еду, - добавил он неуверенно.
Все трое замолчали. Крэд Белливард жил один в Корцере, брался за любую работу и не имел жилища. Ему всегда не нравился этот мрачный, обнесенный исполинскими стенами город-крепость. В нем он всегда чувствовал себя словно в западне. Он всегда считал свою жизнь не стоящей и ломаного гроша, но теперь он оценил бы ее в полкоролевства. Роберт Грин был пожилым уже, до недавнего времени счастливым человеком. Счастливым со своей семьей и верой в Господа, коротая свой век пусть и небогато, но спокойно и сытно. Он приехал в Таолир из Новой Англии, надеясь, что найдет в этих землях умиротворение. Теперь всю его семью вырезали ужасные твари, а сам он едва спасся. Том Норбар – простой беспризорник, родители которого умерли еще до того, как он сказал первое слово. Как и большинство тех, кто вырос на улице, он промышлял бродяжничеством и воровством. Прошлое этих троих теперь не имело значения, настоящее было мрачным, а будущее отныне было окутано мраком неизвестности.
Из темноты позади раздался хруст камней. Все трое быстро обернулись на звук, но увидели лишь стройную девичью фигуру.
- А, это вы, Изабелл. Вам не спится? – спокойно спросил Крэд, ничем не выдавая того, что неожиданное появление девушки заставило его нервничать.
- Мои сны беспокойны, Крэд. Мне снятся кошмары, - ответила Изабелл, выйдя на тусклый лунный свет. Она была очень хороша собой. Ее округлые формы, чувственные губы и большие, глубокие как океан глаза заставляли замирать сердце любого мужчины. Но в это страшное время ее красоту вряд ли кто-нибудь оценил бы, хотя все переживания и не смогли стереть ее с лица Изабелл.
- Но нужно и отдыхать, дочь моя. Силы еще понадобятся тебе, - сказал Роберт. – Кто знает, что несет нам день грядущий?
Девушка вздохнула и неопределенно пожала плечами. Ее прошлое было окутано мраком тайны, и кого бы вы ни спросили, он смог бы сказать вам только то, что не знает о девушке ничего. Крэд вырвал ее из лап какого-то скользкого чудовища, и она была бесконечно благодарна ему за свое спасение.
- Я знаю, что он нам несет, - вновь заворчал Том. – Голод и лицезрение мерзких тварей.
- Замолчишь ты сегодня, несносный мальчишка? – неожиданно для самого себя вспылил Крэд Белливард, рывком за плечи поставив Тома на ноги. – Хватит! И знай впредь…
Он хотел еще что-то сказать, но с улицы вдруг ударил яркий свет, разрезав тьму и ослепив Крэда.
- Что за черт? Прячьтесь! – быстро приказал он. – И не высовываться!
Все четверо, затаившись, наблюдали, как прямо из воздуха беззвучно материализовалась яркая сфера высотой примерно в шесть футов. Шар переливался множеством разрядов, похожими на молнии, а вокруг закружился сильный ветер, носящий листву с опавших деревьев.
- Не нравится мне это, - сообщил Том, но Крэд шикнул на него, приложив палец к губам:
- Тихо!
Тут раздались человеческие вопли и стоны. Они грянули разом, мгновенно наполнив тихую улицу своей жуткой музыкой. От неожиданности четверка еще ниже присела за кладку, наблюдая за происходящим сквозь щели в камнях. Из сверкающей сферы, ковыляя и хромая, пошли голые, изуродованные люди. Некоторые были безрукими, кожа других висела лоскутами, третьи еле волочили свои сломанные ноги. Они стонали и мычали, безвольно смотря перед собой и упорно двигаясь вперед, словно какая-то сила вела их. Том, Крэд, Роберт и Изабелл со страхом и отвращением смотрели на эту вереницу изувеченных. Последние все выходили и выходили из сферы, и казалось, что их числу нет конца. Прошло примерно четверть часа, когда последний вышел из сферы, после чего та, вновь осветив все вокруг, пропала.
- Куда они идут? – спросил Том, и, не таясь, выглянул из своего укрытия.
- Готов поклясться, они идут на Кухню! – голос Грина больше походил на шипение змеи и был наполнен непередаваемым суеверным ужасом. – К тем тварям. Туда.
- Думаю, ты прав, Роберт. Наверняка, их превращают в черных воинов с мечами вместо рук, - задумчиво проговорил Белливард, глядя вслед удаляющейся толпе.
- Какой ужас, - тихо сказала Изабелл и поежилась. – Неужели их будет столько много?
- А если портал не один? – сказал Том, потея и мрачнея с каждым своим словом. – Что если по всему городу появились такие же шары и оттуда повалили живые мертвецы?
Никто не ответил. Слова были излишни, ибо в этот час ободрить друг друга было просто-напросто нечем. А ведь они не знали еще, что из подземелий, царапая своими цепями камни мостовых, вышли на охоту гончие…
…Темный Шебборх, стоя у стены в полной темноте, пустым взглядом смотрел на Сердцееда. Огромное, уродливое и злобное создание с матово-черной непробиваемой кожей и горящими в темноте красными глазами. Оно лениво валялось перед одержимым королем, случайными движениями лап разбрасывая по сторонам то, что осталось от людей, которыми ежедневно потчевали мерзкую тварь. Темный король следил, чтобы демон всегда был сыт.
Дверь подвала беззвучно отворилась, и тусклая полоска света от лампы разрезала тьму, скользнув по морде Сердцееда. Тот недовольно фыркнул, и тяжко перевалился на другой бок. К Темному Шебборху подошел жрец и, поклонившись, тихо прохрипел:
- Армия наращивает мощь, мессир. Через пару недель она может отправиться в Новую Англию.
Темный Шебборх коротко ответил:
- Иди.
Жрец поклонился и так же беззвучно вышел, прикрыв за собой дверь.
Олмхолм, с легкостью помахав громадной секирой, изготовленной для него кузнецом Олжслимом, удовлетворенно хрюкнул.
- Пусть только сунутся, - с ухмылкой сказал он.
- Ты бы поосторожней махал ею, - поморщился Ллойд, сидевший рядом и покуривающий самокрутку. – И ты Эльм, отложила бы стрелы с луком. Не приведи Господь, поранишься…
Вместо ответа беглая эльфийка с поразительной скоростью выпустила три стрелы в сторону стоявшего примерно в тридцати ярдах от нее дерева. Первая стрела пришила к дереву зазевавшуюся бабочку, вторая вошла в черенок первой, а третья во вторую. Ллойд остался внешне невозмутим, и, выбросив окурок, спокойно сказал:
- Тебе бы в балагане выступать.
- Ты взяла лук Квенберта Пулборда? - спросил Олмхолм. - А Джин не против?
- Нет, он сам вручил его мне. Сказал, что все равно не умеет управляться с ним, а брат его с радостью отдал бы это оружие мне, - ответила эльфийка, глянув на великолепный лук работы неизвестного мастера, который ранее носил с собой погибший от зубов оборотня.
Олм, Хайрисон и Эльм коротали время около большого валуна и смотрели на дорогу, ведущую в земли Таолира. На душе у каждого было неспокойно. Небеса с самого утра вдруг стали затягиваться темными грозовыми облаками, идущими плотной стеной со стороны загадочного королевства. Подул холодный пронизывающий ветер.
- Что-то грядет, - философски заметил Ллойд. Этой фразой он описал все, творившееся вокруг. По деревне носились жители, вооруженные мечами, копьями и топорами. Солдаты также были во всеоружии, суровые как никогда и готовые встретить любого врага доброй английской сталью. Кобольд Лепрекс с утра убежал к Эльзе Смуглой и о чем-то с ней говорил до сих пор. О чем – не знал никто. Сэр Кастерон продумывал план обороны, то и дело раздавая приказы своим приближенным. Локмарт Бард пошел в горы к великанам, просить у Бугрборма помощи в предстоящей битве. Каждый был чем-то занят. Но что объединяло всех этих людей, так это то, что все они ждали. Мучились от томительного ожидания. Ожидания чего-то страшного и неизбежного.
В небе, прямо над головой Ллойда, пронесся большой огненный шар. Хайрисон удивленно огляделся и увидел вдалеке Джина Пулборда. Тот помахал ему рукой.
- Это его Эльза научила, - сказала Эльм, кивнув на колдуна. – Добавила к его созидательной магии немного разрушения, как он выразился.
- Не люблю я колдунов, - ухмыльнулся Олмхолм, глядя на огненный шар, который стремительно несся по направлению к черным тучам, становясь все меньше и меньше с каждым мгновеньем. Когда он совсем пропал из вида, Ллойд повернулся к своим друзьям:
- Эльм? Олм?
- Да? – ответила Эльм.
- Ну? – буркнул Олм.
- А если… мы умрем все? - выдавил Хайрисон. Эльфийка и Разрывающий Оборотня удивленно посмотрели на него, и только сейчас увидели, что глаза любителя травы полны печали, того чувства, которое посещало Ллойда очень и очень редко.
- Что если кому-то из нас суждено умереть? Я имею в виду не только нас троих. Локмарт, Кобольд, остальные?..
Ллойд напряженно замолчал, но его чувствительная натура вновь дала о себе знать – из правого глаза Хайрисона выкатилась скупая мужская слеза, которую он поспешно затер ладонью. Эльм молчала. Олм нахмурился и, сжав кулаки, сказал:
- Не волнуйся, дружище! Я размажу любого урода, что злобно посмотрит на моих друзей. Клянусь.
…В это время сэр Кастерон вел неприятный разговор с дерзким парламентером Клавдием фон Гимли, что увязался на его голову вместе с отрядом. Сейчас Клавдий слезно умолял рыцаря покинуть Маунтвиль и двинуться по направлению к войскам короля Грегора III-го.
- Сэр Кастерон, это безумие! Нам не выстоять, случись врагу напасть! – кричал он, размахивая руками.
- Не будьте трусом, фон Гимли! Вы даже не знаете, кто и когда на нас нападет, а уже вовсю поддаетесь паническим настроениям! Черт бы вас побрал! – рыцарь говорил на ходу, раздраженный назойливостью парламентера.
- Я знаю, кто на нас нападет, сэр Кастерон! Все видели этих ужасных черных тварей! Боже, они так мерзки, отвратительны, уродливы! Сэр Кастерон, давайте уйдем! Прошу вас! Подумайте о жизнях своих солдат! – не унимался Клавдий, по пятам бегая за осматривающим окрестности рыцарем.
- И оставить жителей Маунтвиля на произвол судьбы? Что вы скажете об их жизнях, фон Гимли? Это не по-рыцарски! – сэр Кастерон резко повернулся к парламентеру, сверкая злобой и праведной яростью во взгляде. – Подите к черту, Клавдий, вы мне противны!
Гимли заткнулся, но уходить не спешил. Он продолжал умоляюще смотреть на рыцаря, и презрение последнего сменилось жалостью к этому лишенному храброго сердца человеку.
- Я отправлю вас и еще четырнадцать солдат в горы, следить за флангом. Я почти уверен, что враг не станет карабкаться на скалы, чтобы обойти нас, поэтому там будет безопасно. Это все, что я могу для вас сделать, - сказал рыцарь и пошел к Маккольду, стоявшему невдалеке.
Солдаты сэра Кастерона уже заняли стратегические позиции и были готовы к появлению врага. Жителям Маунтвиля рыцарь быстро объяснил план обороны и они, подумав, согласились с ним. Главным преимуществом обороняющихся была выгодная позиция. Враг, нападая, должен будет идти в гору, что существенно замедлит его атаку и в то же время позволит с относительной легкостью отбрасывать его назад. На это и поставил сэр Кастерон. Теперь все зависело от количества черных тварей, что придут сюда. И от великанов, конечно, которые были существенным подспорьем в деле защиты перевала на Новую Англию…
…Локмарт постарался на славу. Уже к обеду он привел в Маунтвиль не только Бугрборма с шестью великанами, но и успел спуститься в Ирвехен, где к нему присоединились еще около ста людей. Он дотошно рассказал жителям крепости об угрозе и кое-кто справедливо решил, что лучше поможет оборонять Маунтвиль, чем будет ждать, когда изуродованные грешники прорвутся в Ирвехен. Конечно, нашлись и те, которые быстро собрали вещи и поспешно уехали в сторону столицы, предпочтя не дожидаться исхода предстоящего сражения и наверняка сохранить свою шкуру в целостности и сохранности. Но этот выбор висит только на их совести.
… - Ты уверена в том, что рассказала мне сейчас? – Кобольд Лепрекс сидел рядом с Эльзой Смуглой у ее хижины. Лица их были обеспокоенные и озадаченные. Они беседовали наедине, вполголоса, так, чтобы никто не услышал. И что самое главное – даже не ругались.
- Да, - утвердительно кивнула Эльза. – Джин Пулборд – темный колдун. Он сам пока не знает об этом, но рано или поздно наступит время, когда его настоящая сущность пробудится и схлестнется в схватке с его разумом, который светел. Неизвестно, что тогда победит. Запомни это, Кобольд Лепрекс, запомни и будь готов ко всему!
…Солнце уже садилось, когда Ллойд увидел дым, поднимающийся с находящегося примерно в тысячи ярдах к северу горного шпиля. Его разум не сразу сделал нужные выводы, но остальные соображали быстрее:
- Сигнальный дым! Враг! – раздался громкий голос сэра Кастерона, и это страшное слово понеслось от уст в уста по всему Маунтвилю. Солдаты, люди и гномы похватались за оружие, готовясь на смерть стоять в предстоящей битве. Ллойд Хайрисон, спокойно докурив самокрутку и тяжко вздохнув, взял лежащий рядом с ним меч и сунул его в ножны…
- Выпей воды, сын мой, - пожилой Роберт Грин протянул погнутую ржавую кружку с дождевой водой Тому. Парнишка по привычке нахмурился:
- Хватит строить из себя священника, - недовольно сказал он, но кружку принял. – На твоей шее даже креста не висит. Что скажешь?
- Я потерял его, когда ноги уносили меня из Кухни, юноша, - ничуть не обидевшись, ответил Грин.
- Кстати, хотел спросить: почему Кухня? Там что, висит вывеска о том, что де вас накормят здесь свежей бараниной всего за грош? – скривился беспризорник.
- Не шути так, Норбар, - нахмурился Роберт. – А Кухня… потому что… я помню как те ужасные многорукие твари все время шипели одно и то же слово. Это было похоже на “кухня, кухня, кухня”… или что-то в этом роде, и это вбилось в мою память. Как я еще мог назвать то место? О, никогда я теперь не забуду этот страшный шепот их, - Роберт Грин вытер рукавом выступивший на лбу пот. – Никогда.
Оба замолчали. Том отдал кружку обратно старику, и тот, по плечо просунув руку через дыру в кладке стены собора, поставил ее на улицу, чтобы наполнить вновь. Дождь все шел и шел.
- Я думаю, нас скоро затопит, - предположил Норбар, глядя на царившую вокруг сырость. На стенах обильно росла черная плесень.
- Надейся на лучшее, - коротко ответил Грин и, привалившись к стене, прикрыл глаза.
Том фыркнул и стал сначала про себя, а потом и вслух вспоминать, как он воровал свежие теплые хлебы у злой булочницы, и как она гонялась за ним со скалкой по всему Корцеру.
- Но куда ей, она толстая, - усмехнувшись, подытожил беспризорник.
- Я бы на твоем месте покаялся, пока не поздно. Воровство – смертный грех, сын мой, - не открывая глаз посоветовал Роберт.
- О, эти хлебы! Они были такие мягкие, теплые, ароматные, - не обращая на слова старика никакого внимания, мечтательно проговорил Том и погладил живот. – Как же есть хочется, черт возьми.
- Не упоминай имя нечистого всуе! Только его нам здесь и не хватало, – недовольно пробурчал Роберт, встал и протянул руку, чтобы забрать с улицы кружку. Норбар скривился и отвернулся. Но когда он вскинул скучающий взгляд обратно на старика, то увидел, что лицо у того исказилось удивлением.
- Ничего не понимаю… - пробормотал Грин. – Не могу нащупать кружку. Я точно помню, что легко ее доставал и…
Снаружи раздался громкий хруст и старик далеко не сразу сообразил, что на его руке не хватает трех пальцев. Кровь брызнула густыми струйками, окрасив воду в луже под ногами Тома и Роберта. Боль пронзила руку сразу, как только отступило удивление.
- Господи! – старик схватился за кровоточащую ладонь. – Там кто-то снаружи!
Как будто ответом на его возглас послышались грохот цепей и рычание неизвестных созданий. Кто-то шумно втягивал и выдыхал воздух, подобно псам, напавшим на след.
- Бежим к остальным! Быстрее! – Роберт подтолкнул Тома, и они понеслись вглубь подвала собора. Чуть погодя за их спинами раздался грохот разрушаемой кладки, и звон цепей эхом понеся вдогонку быстро убегающим Грину и Норбару.
- Иисусе! Что за твари там? – пыхтя на ходу, сам с собой тихо разговаривал Том, еле поспевая за показывающим невероятную для его возраста прыть Робертом. В подвале было очень темно, но дорогу худо-бедно можно было различать благодаря просачивающемуся сквозь дыры кладки свету.
- Надо предупредить… всех! Быстрее, сын мой, быстрее! – на ходу прокричал Грин, чуть не упав, сворачивая за разрушенную лестницу, ведущую в некогда находившийся здесь винный погреб. Том придержал его, и они быстро двинулись к едва различимой в темноте чугунной двери. Добежав до нее, Роберт неистово забарабанил кулаком по железу:
- Открывайте, быстрее!
- Кто там? – послышался после недолгого молчания тихий и робкий голос с той стороны двери.
- Это мы, идиот! Роберт и Том! Скорее открывай же, за нами гонятся какие-то твари! – заорал Норбар, оглядываясь во тьму.
Молчание. Старик и парнишка нетерпеливо переминались с ноги на ногу, вслушиваясь и тревожно вглядываясь в темноту. Буквально сразу они услышали звон цепей, который явно приближался к ним.
- Чего ты возишься? Открывай быстрее! – вновь забарабанил кулаком по двери Роберт.
- Я… не могу засов отодвинуть… он ржавый… такой… - послышался неуверенный голос.
- Так позови кого-нибудь, черт тебя дери!
- Не упоминай имя нечистого всуе!
- Не время ерничать, Том!
Обладатель неуверенного голоса тихо сказал что-то еще, но тут с другой стороны двери послышались едва различимые шаги, и вскоре прозвучал голос Крэда Белливарда:
- Кто там ломится?
- Говорят, что Роберт и Том, на мне кажется, что они врут, - робкий голос окреп, но перешел на шепот. – Не иначе, черные уроды…
Послышался звук подзатыльника.
- Роберт, Том? Это вы? – прокричал из-за чугунной двери Крэд.
- Крэд, Крэд! Друг мой, это мы! Открой дверь, тут… тут… Матерь Божья!
- Там кто? – удивился Крэд.
Но ему не ответили. Роберт и Том в немом страхе уставились на появившихся в лучах тусклого света созданий. Их было трое. Они были похожи на громадных, абсолютно лысых псов размером со среднего теленка. Глаз не было, а по всей голове в черепа их были вбиты толстые, заточенные с обеих сторон гвозди. Их мускулистые тела были обмотаны тяжелыми шипованными цепями, которые тащились за ними по земле. Большие ноздри втягивали воздух. Но самое страшное – когда ужасные псы открыли пасти, оттуда вылезли языки длинной примерно в три фута! Более того, казалось, что языки эти – живые создания, они извивались в воздухе и тянулись к окаменевшим от ужаса Грину и Норбару.
В эту секунду послышался скрежет замка и через мгновенье дверь со скрипом приоткрылась. Оттуда показалась физиономия Крэда, который круглыми глазами уставился на гончих. Это вывело из ступора Тома и он, сильно стукнув по плечу старика, быстро пролез за дверь. Роберт встрепенулся, хлопнул глазами и поспешно зашел следом. Крэд задвинул тяжелый засов.
- Они нас не видели? Как думаешь, Роберт? У них вроде глаз нет? А? - облегченно затараторил Том, привалившись к стене.
- Дьявольские отродья! – выдохнул Роберт, рассматривая жалкие остатки своих пальцев. – Они так дышали… готов поклясться, они учуяли нас! Эти языки… Господи, вы видели как они тянулись в нашу сторону?
Отдышавшись, Том стал прислушиваться. Не услышав ничего, он набросился на стоящего рядом человека с бегающими глазами:
- А ты, негодяй, не хотел открывать дверь для нас? Не верит он! А если бы нас сожрали из-за твоей позорной трусливости? У меня сильно дрожат руки от страха, но позже я все же надаю тебе оплеух, клянусь!
Тому не суждено было сдержать своего обещания, а названый трусом человек не успел даже ответить: рот его раскрылся и… так и остался открытым, ибо, пробив толстый камень, прямо из стены вылез язык гончей и насквозь проткнул его голову! Норбар неосознанно вытер брызнувшую во все стороны кровь со своего перекосившегося лица…
Король Грегор III снял с головы надоевшую корону, прежде чем войти в Башню Магов. Перед Майнстером Греймгрейдом, верховным волшебником Новой Англии, все были равны – и монархи, и бродяги. Грегор III жестом приказал сопровождающим его стражникам подождать за дверью, а сам без стука вошел внутрь. Майнстер Греймгрейд заранее был извещен о скором визите короля, поэтому последний не боялся отвлечь верховного мага от чего-то важного.
Башня Магов была просторной и светлой. Свет лился буквально отовсюду: из больших окон, коих здесь было шесть, от стоящих здесь и там магических шаров, от мерцающего зеркала у дальней стены. Когда вошел король, с высокого шкафа что-то проурчал детеныш белого дракона, который жил здесь вот уже полгода.
- Ну, тише, Пьюргел. Будь гостеприимным, - улыбнувшись в усы, сказал Греймгрейд. Его голос был низким, даже глухим. Несмотря на то, что могущественного Майнстера Греймгрейда уважали и боялись больше, чем самого короля, он был добродушным и спокойным стариком, и редко кто мог по-настоящему рассердить его. Но уж если это случалось… стереть с лица земли небольшой город было делом вполне выполнимым для верховного мага.
- Наконец-то вы здесь, король Грегор, - волшебник подошел к монарху, и, положив руку ему на плечо, повел к сверкающему шару, который был водружен на золотой постамент в центре помещения. – Времени мало.
- Что-то случилось, Майнстер? – встревоженный король взглянул в неспокойные глаза мага.
- О да. Случилось страшное, - сказал волшебник, водя руками над сферой. – Взгляните, король Грегор.
Белая светящаяся поверхность шара прояснилась, и взору короля предстали горы на границе с Таолиром. Сначала Грегор III не видел ничего страшного, но через минуту шар показал черное войско, которое шло к перевалу. Более уродливых и страшных созданий король Грегор не видел в своей жизни.
- Господи, кто это? – спросил король, неотрывно глядя в волшебный шар.
- Они пришли с Таолира. Порталы в ад открылись в тех землях. Увы, я совершил ужасную ошибку. Я поздно узнал об этом, - покачав головой, сказал Майнстер Греймгрейд и указал на черных воинов: – Эти изуродованные люди - грешники, поднявшиеся из пекла. Смотрите.
Магический шар показал другую картину. Горная деревня, повсюду вооруженные люди, гномы и солдаты Новой Англии. Король увидел нескольких великанов. Они явно готовились к битве.
- Маунтвиль! Сэр Кастерон!– безошибочно определил Грегор III, и в его памяти тут же всплыло письмо рыцаря.
- Эти отважные люди, гномы и великаны собираются дать отпор исчадиям зла, - кивнул Греймгрейд. – Но они не выстоят. И жертва их не должна быть напрасной. Нужно сей же час отправить армию к горной границе, иначе будет поздно. Сейчас нет времени объяснять все, но вы должны мне поверить, король Грегор. Уничтожив защитников Маунтвиля, эти твари наверняка попытаются открыть портал в горах. Позже я расскажу вам более подробно о неожиданной угрозе, но сейчас нельзя терять ни минуты.
- Я уже отдал приказ о всеобщем сборе. Войско выдвинется сегодня же! - кивнув, сказал монарх. Он вздохнул, когда увидел в магическом шаре верного рыцаря Кастерона, с которым ему, похоже, больше не суждено было увидеться.
Напряжение в Маунтвиле росло с каждой секундой. Жители и солдаты, хмурясь и всматриваясь вдаль, ждали появления врага. Только что вернулся наблюдательный отряд, что был расположен у горного шпиля. Вести принесли неутешительные. По их словам, черных тварей было много больше тысячи и, кроме того, они не увидели всех войск врага, ибо пришлось отступить, когда отряд заметили.
- Там не только эти… грешники, - говорил Гунтер Зальц, что был во главе наблюдательного отряда. – Мы успели разглядеть еще каких-то странных псов размером с бычка, мускулистых тварей, похожих на огров, каких-то вампиров и еще черт знает какое зверье!
- А те громадные чудовища, сотканные из людей? – нахмурившись, спросил сэр Кастерон.
- Горы скрыли от нас задние ряды врага, но земля отчетливо тряслась, командир, - с сожалением ответил Гунтер. – Думаю, там не один такой урод.
- Нехорошо, - процедил рыцарь. – Спасибо, Гунтер. Готовься к битве, друг мой.
- Уже готов, сэр Кастерон! Если я погибну, сэр Кастерон, знайте, что я был горд тем, что сражался за веру и короля под вашим началом! – выпятив грудь, на одном дыхании выпалил Гунтер.
Рыцарь с ободряющей улыбкой похлопал его по плечу.
- Не волнуйся, Гунтер. Господь не оставит нас.
Рыцарь замолчал. Сам он далеко не был уверен в победе, но не страшился смерти. Воздух был пропитан надвигающейся угрозой, а из темных туч, что уже заволокли все небо, начал лить слабый, но холодный дождь. Со стороны Таолира дул пронизывающий ветер. Сэр Кастерон, который много дней провел в борьбе со скверной, кожей чувствовал, что враг очень силен и страшен. “Быть может, я погибну сегодня?” - спокойно подумал он, мысленно попросив прощения у Господа и перекрестившись. Эльм, стоявшая рядом с рыцарем, вглядывалась в его черты. Спокойное лицо, темно-синие глаза, светлые волосы. Золотые шпоры, освященный меч и червленый геральдический цвет - символ храбрости и мужества. Верность и послушание богу. Бедность и безбрачие. Защита для слабых и угнетенных. Рыцарь... Случайно поймав взгляд Эльм, сэр Кастерон смутился. Она давно заметила, что он поглядывает на нее тайком, не решаясь заговорить. Эльм улыбнулась ему, и рыцарь спустя пару секунд все же сделал шаг вперед:
- Леди Эльм, я могу вас просить? – осторожно спросил он.
- Для вас все, что угодно, сэр рыцарь, - эльфийка повернулась, глядя Кастерону прямо в глаза. Ее даже забавляло то, как с непонятной смесью восхищения и ужаса старается Кастерон не смотреть на нее, безмолвно прося у Господа сил не поддаваться искушениям. Рыцарь вздохнул и, помедлив, неожиданно соскочил с коня, встав перед Эльм на одно колено и взяв ее ладонь в свои руки:
- Будьте моей дамой сердца, о прекрасная леди Эльм!
- Я? – рассмеялась сильно удивленная эльфийка. – Но сэр рыцарь, у меня нет ни рода, не знатных родителей, ничего…
- Это неважно, леди Эльм. У вас есть много больше. Видите ли… у меня нет дамы сердца, а это… не по-рыцарски, леди. Если мне суждено умереть в этой битве, то пусть я умру во имя кого-то, - тихо и скромно, но честно ответил рыцарь, посмотрев, наконец, прямо в глаза эльфийки. Эльм чувствовала, как бьется в ожидании сердце застенчивого Кастерона, но все же решила еще немного потомить его, хотя ответ свой знала наверняка.
- Но отчего вы не выбрали себе даму сердца в столице? С богатой родословной, именем, приближенную к королевской знати? Скажем, дочь одного из верных вассалов короля? – улыбнувшись, спросила она.
- Они такие… страшные, черт бы их побрал! – неожиданно с улыбкой ответил сэр Кастерон, и Эльм искренне рассмеялась. Ей определенно нравился этот рыцарь.
- Я сочту за честь быть вашей дамой сердца, благородный сэр Кастерон. Но умирать во имя меня все же не стоит. Лучше живите долго и счастиливо, - сказала Эльм.
- Благодарю вас, леди Эльм, - рыцарь поцеловал эльфийке руку и преклонил голову.
…В это время в горах разгорался нешуточный спор, грозящий закончиться по крайней мере дракой. Вернее, это был не спор даже, скорее взаимные оскорбления и оправдания. Франсуа Лу Кренен, который волею жребия оказался в отряде, что сэр Кастерон отправил на безопасный фланг к горным тропам, жарко упрекал Клавдия фон Гимли в трусости и предательстве, ибо тот вслух радовался, что не станет принимать участия в предстоящем сражении.
- Для нас всех, - француз Франсуа обвел рукой еще тринадцать человек из отряда, – сражаться там, э-э-э, было бы высшей честью! А вы трус, мсье! Как вы можете быть рады тому, что наши друзья и, э-э-э, союзники будут ценой своей крови сдерживать напирающих врагов, пока мы тут будем следить за этими горными тропами, гоняя мух со скуки?
- Это не мой приказ, ты, французишка! – брезгливо поморщился Клавдий. – Это приказ сэра Кастерона! И вообще, как смеешь ты оскорблять меня на людях? Мой отец имеет достаточно высокое звание, чтобы без лишних вопросов отправить тебя под трибунал!
- Оскорбления – это только начало, мсье! – нахмурился Лу Кренен, сжимая крепкие кулаки. – Да я вам шею сверну!
Француз решительно пошел на Клавдия, но тот едва успел испугаться. Один из солдат взял Франсуа за плечо:
- Оставь его, дружище! Он того не стоит.
Лу Кренен остановился, подумал, сплюнул и сказал:
- Вы правы, мсье. Черт с ним. А вот Бог – нет! - Франсуа бросил на парламентера презрительный взгляд и отвернулся. Клавдий фыркнул, но ничего не сказал, предпочтя не испытывать более терпение солдат.
- И кто может появиться на этих тропах? – мгновенно забыв про Клавдия, пробормотал Франсуа.
- Ну… сэр Кастерон не стал бы просто так нас сюда отправлять, - сказал один из солдат, широкоплечий бородач со шрамом на лице. – Тому безусловно есть причины.
- Есть, и, думаю, очень веские, - сказал другой, светловолосый и высокий. – Посмотрите на эти тропы. Они же ведут прямо в тыл к нашим позициям. Представьте, что случится, если эти черные, смертоносно быстрые твари неожиданно появятся сзади?
- А так мы сможем предупредить всех, реши враг обойти по горам, - кивнув, сказал бородач.
Франсуа неопределенно махнул рукой, хотя и знал, что его братья по оружию правы. Кто-то должен был следить за тылом, но черт… почему именно к нему был неблагосклонен треклятый жребий?
…На вершине склона выстроились крепкие, пусть и немногочисленные отряды солдат Новой Англии, прямо за ними поигрывали оружием гномы и люди из Маунтвиля и Ирвехена. Около горной деревни, прислонившись к скалам, сидели великаны. Их лица были спокойны и уверены, а многие из них даже воспринимали предстоящее сражение как развлечение. Это же так весело, кидать и пинать смешных черных уродцев, да так, чтобы они улетали обратно в Корцер!
Врага до сих пор не было видно, но никто не сомневался, что он появится в скором времени. Все старики и женщины ушли из Маунтвиля в Ирвехен. Кобольд и Локмарт остались в Маунтвиле.
- Возможно, черные дожидаются отставших… - вслух размышлял Кобольд Лепрекс, который вместе с Бардом наблюдал за происходящим с невысокого выступа на скале. Они оба чувствовали себя совсем ненужными сейчас, ибо сражаться не могли: Кобольд был слишком стар, а Локмарту мешал пивной живот, из-за которого он даже не видел дырку на своем башмаке. Да и драться они не умели, хотя в “Бездонной Бочке” вполне могли устроить дикую пьяную баталию.
Откуда-то сбоку неожиданно показалась громадная ладонь Бугрборма, которая бережно опустила Эльм рядом с Кобольдом и Локмартом.
- Спасибо! – девушка помахала рукой великану и тот, ухмыльнувшись, неуклюже поклонился. Увидев Лепрекса и Барда, эльфийка улыбнулась и объяснила:
- Отсюда хороший обзор, - Эльм положила на камни лук Пулборда и большой колчан с длинными стрелами, наконечники которых имели весьма устрашающий зазубренный вид.
- Видел, как ты стреляешь, - сообщил Локмарт. – Это невероятно. Где ты научилась?
- Я же эльфийка, - пожала плечами Эльм. – Это у нас в крови.
- Да уж, нам бы сюда еще дюжину таких лучниц, и можно было бы спокойно идти пить пиво в таверне, - ухмыльнулся Кобольд Лепрекс. – Черные походили бы на ежей еще на подходе к Маунтвилю.
…Ллойд сидел рядом с Олмом, как всегда покуривая траву, и рассматривал свой меч. Он смотрел на него так, будто впервые видел заточенную сталь. Олмхолм нетерпеливо вертел в руках громадный топор, жуя какую-то травинку и все время гладя рукой потеющую лысину.
- Черт возьми, где же они? – вот уже в который раз пробормотал он. – Ненавижу томительное ожидание.
- Что до меня, дружище, так я бы подождал еще лет эдак восемьдесят, - ответил Ллойд, с печалью смотря на хмурое небо. – Быть может, они передумали, и, покаявшись, всем скопом ушли строить монастырь где-нибудь в землях Таолира?
- Ну да, - фыркнул Олмхолм. – Представь себе монастырь, лица настоятелей которого истыканы гвоздями, и вместо рук которых ножи.
- Господи, как же спокойно нам жилось до этой поездки в Олдленд! – сказал Ллойд, повалившись на спину и прикрыв глаза. – Солнышко, птички, травка, Эльм с холодным пивом… и, что самое главное, никаких оборотней, вампиров и прочей дьявольщины. А, Олм?
- Да, - согласился здоровяк. – Но я думаю, что скоро все встанет на свои места. Я надеюсь.
Хайрисон вздохнул:
- Я тоже на это надеюсь, дружище.
Неожиданно по рядам прокатился гомон. Зазвенело вынимаемое из ножен оружие, заржали кони, послышались крики и приказы на боевые построения. Великаны тяжко поднялись с земли, всматриваясь вдаль. Затрубили в боевой горн. Сэр Кастерон галопом поскакал к передним рядам. Внезапно хлынул сильный ливень, а ветер усилился. Хайрисон встревожено встал с камней. Они пришли.
Вдали показались огромные псы без шерсти, изуродованные железом и огнем, которые неслись с огромной скоростью на своих мощных ногах, разбрасывая во все стороны землю и оставляя глубокие следы от своих когтей. Даже издали был слышен их утробный рев. Сразу за дьявольскими псами показались грешники. Их было так много, что они больше походили на черный поток из матовых доспех и острых как бритва ножей, заливающий все пространство между скалами. Видя эту дикую, страшную и мрачную армию, защитники Маунтвиля сразу поняли, что битва и смерть не будут легкими. Здесь будут править боль и кровь.
- Приготовиться к бою! – взметнулся над рядами солдат громкий голос сэра Кастерона, – Сохрани нас Господь, - тихо добавил рыцарь, прижался лбом к кресту, висящему на шее, и крепко взялся за щит с мечом…
- Мой Бог! Что с ним? – вопил Том Норбар, когда Крэд Белливард, схватив его за плечо, потащил подальше от двери и мертвеца с обезображенной головой. Из стены до сих пор торчал язык гончей, который метался в разные стороны, пытаясь нащупать новую жертву. Кладка из камней от его движений заметно шаталась. По стене поползли трещины, она будто расходилась по швам.
- Матерь Божья… - ошарашено прошептал Роберт Грин. – Сколько же у них сил?
- Надо уходить! – сказал Белливард, обращаясь к людям. В огромном темном подвале их было множество, поэтому тут было тесно. – Они пробьют кладку, очень скоро пробьют!
- Кто они? – раздался встревоженный голос.
- Не знаю! Но они убьют нас, и это все, что вам надо знать! - крикнул Крэд.
- Но куда мы побежим? – спросила Изабелл, пожимаясь от холода и страха. – Весь Корцер наводнен этими созданиями.
- Она права! – не думая, сразу сказал крепкий мужчина по имени Деми Сауз. Для того, чтобы спастись, ему пришлось убить трех грешников, но он не спас свою супругу. С трудом пережив потерю, он жил теперь мыслями о мести и не особенно беспокоился о своей шкуре. – Надо драться! Кто бы там не был, мы дадим отпор этим тварям! Скольких вы видели?
- Трех, - задумчиво сказал Роберт Грин. – Но не может быть уверенности в том, что…
Послышался громкий хруст камней и звук осыпающегося песка.
-…Что их там не больше, - вглядываясь в темноту, продолжил старик.
Темнота и странные звуки давили на сознание людей словно тяжелые камни. Все с содроганием ожидали, когда из коридора, ведущего к чугунной двери, появятся несущие смерть создания. В такие минуты время тянется медленно, любое слово режет слух, а все существо внутри сжимается от неизвестности и порождаемого ею страха.
- Надо драться! – громко, чтобы весь подвал слышал его, крикнул Сауз. Некоторые вздрогнули от его неожиданно громкого голоса.
Крэд задумался. Бежать действительно было некуда, а с тремя уродами все-таки можно было справиться. Но неизвестно какой ценой.
- А вы осознаете, что кто-то из нас умрет сейчас? Готовы ли вы к смерти? – громко спросил Крэд, и голос его растворился во внезапно нависшей тишине. Люди молчали, переглядываясь и вслушиваясь.
- Я не готов, черт возьми, - тихо сказал Том Норбар. – Чтобы мою голову зажевала громадная лысая псина с языком-змеей? Нет, я пожалуй рискну и…
Его последние слова потонули в грохоте разрушаемой кладки. Рев, полный нечеловеческой злобы, потряс своды подземелья, и послышался тяжелый топот лап. Никто и опомниться не успел, как из темного коридора вырвались громадные твари без глаз. Первый несчастный, что оказался на их пути, отлетел к стене и затих – от страшного удара крепким черепом его ребра лопнули с громким хрустом. Подвал тут же наполнился криками. Едва разбирая в темноте пол под ногами, люди заметались в разные стороны, то и дело спотыкаясь и сбивая друг друга с ног. Том Норбар, подхватив под руку остолбеневшего Роберта, отбежал к нише в стене и спрятался там вместе со стариком. Послышался рев и, спустя мгновенье, звук раздираемой плоти и крики боли. Страшные языки гончих метались в разные стороны, кроша камень и собирая свою кровавую жатву. Крэд понимал, что вокруг слишком темно для того, чтобы сопротивляться, и, пересилив страх, побежал к центральному факелу. Где-то недалеко клацали челюсти, падали люди и рычали адские создания. Сердце вот-вот выпрыгнет из груди, а все тело дрожало от постоянного ожидания смертельного удара. Но в этот раз обошлось. Белливард, тяжело дыша, оперся о центральную колонну с факелом и дрожащими руками достал кресало, кремень и трут. Он молился, чтобы удалось быстро извлечь искру.
- Твари! Сдохните! – послышался голос Деми Сауза. Его короткий меч скользнул из ножен, и затерявшийся лунный луч света блеснул на лезвии. Темноту пронзил боевой крик, неуверенный, но настойчивый и громкий. “О нет! - подумал Белливард, - Они убьют его! Свет, нужен свет!”
Огниво, наконец, дало искру и большой факел быстро разгорелся. Оранжевый свет залил пространство вокруг. Крэд, выхватив меч, быстро осмотрелся в поисках Деми и сразу увидел его. Точнее то, что от него осталось. Груда кровавого месива была обута в его сапоги с золотыми пряжками, которые так приглянулись Тому. Последний не раз пытался украсть их у Сауза...
- Проклятье, - бледнея, Крэд почувствовал тошноту и слабость. Вокруг он увидел примерно десять изуродованных трупов. Останки даже отдаленно не походили на людей. Но, по крайней мере, и адские твари были теперь видны. Одна из них, пуская слюни и тяжело дыша, лежала на боку. В шее ее торчал короткий меч, а из раны фонтаном хлестала темная густая кровь. Две другие, оскалив окровавленные пасти, готовились к очередному нападению.
- Доставайте оружие! – собравшись с силами, хрипло крикнул Крэд. – Что вы стоите, трусливые скоты?
Грубость сделала свое дело, и все, у кого был хотя бы маленький кинжал, схватились за оружие. Мерзкие создания, кожей почувствовав угрозу, замешкались. Впрочем, и люди не спешили нападать – первый напавший обречен был на гибель, а умирать никому не хотелось…
- Что, что они стоят? – тревожно шептал Том старику Роберту, осторожно поглядывая за происходящим из ниши в стене.
- Они боятся! Готов поклясться! – ответил старик, стараясь говорить как можно тише. - Только бы они не убили больше никого! Молись, сын мой, молись со мной!
Крэд, крепко держа меч, стоял ближе всех к одной из тварей, готовый к ее нападению. Он не знал, на что рассчитывать, но подсознательно осознавал, что бежать уже нельзя. Ему не пришлось долго ждать – гончая, рыча, неожиданно рванулась к нему с огромной скоростью. Белливард не был героем, и поэтому, зажмурив глаза и приготовившись к неминуемой смерти, безнадежно рубанул от плеча куда-то впереди себя, но… о, чудо! Меч прошел между двух открытых челюстей чудовища, лезвием уйдя глубоко в горло! Длинный язык, уже обвившийся вокруг Крэда, обмяк и шлепнулся на грязную землю. Белливард почувствовал сильный толчок, а когда открыл глаза, то увидел у своих ног тварь, бьющуюся в предсмертной агонии. Руки и ноги Крэда сильно дрожали. Люди радостно взревели. Третья гончая, потоптавшись на месте, развернулась и быстро скрылась во тьме…
Белливард оперся спиной о холодную стену, пытаясь унять дрожь в теле. “Что же будет дальше?” - с горечью думал он. Ответа Крэд не знал. Но теперь он знал другое – с чудовищами можно бороться…
Кобольд Лепрекс и Локмарт Бард напряженно замолкли, смотря на быстро надвигающуюся черную армаду. Сэр Кастерон, пока есть время, чуть слышно читал молитву, прикоснувшись лбом к прохладному клинку. Олмхолм хмурился, вертя топор в руках то ли от нетерпения, то ли от волнения. Ллойд обливался потом, то и дело вытирая лоб рукой – сражаться ему не хотелось, но другого выхода он не видел. Эльм наставила на лук сразу две стрелы, готовая поразить врага в любую секунду. Гунтер Зальц, Персивальд Грэмфорт, сэр Бэйринг и Ирвин Маккольд спокойно смотрели в сторону армии черных тварей, готовясь вступить далеко не в первую свою битву. Великаны тяжко поднялись с земли и подошли поближе к первым рядам, сотрясая землю своей тяжелой поступью. Солдаты и простые жители Маунтвиля и Ирвехена старались держаться уверенно, глядя на злобных и уродливых тварей, что неслись на них с необратимостью мощного удара молота.
Они старались не думать о том, кому из них суждено умереть вскоре...
- Бугрборм! – крикнул сэр Кастерон великану, возвышающемуся рядом. – По моему приказу толкайте камни и раздавите их к чертям собачьим!
Старейшина коротко кивнул, подав знак остальным. Великаны прикатили к линии обороны заранее найденные и приготовленные булыжники, каждый размером с две повозки. Грубо обработанные, камни нехотя катились по земле, прогибая почву под собой дюйма на четыре. Даже великаны с трудом толкали их перед собой, а солдаты спешно расступались, дабы не попасть ненароком по серую глыбу.
Множество бешеных, лишенных шерсти и глаз псов, роя землю лапами и поднимая клубы грязи, уже взбирались по склону. До позиций обороняющихся оставалось около пятисот шагов, но сэр Кастерон не спешил отдавать приказ. Он ждал, когда идущие за гончими грешники тоже ступят на склон.
Псам оставалось преодолеть двадцать ярдов, когда рыцарь решил, что пора…
- Давай! – он махнул рукой Бугрборму, и громоподобный рев великана разлетелся между скал:
- Дави черных вшей, други!
Великаны, кряхтя, толчком покатили громадные камни вперед. Склон был не очень широким, но довольно крутым, поэтому нетрудно представить, какими последствиями глыбы грозили для плотной армии черных грешников. Псы с языками-змеями, гончие, первые попавшие под них, лопались как жуки. Громкий хруст ломающихся костей и треск слетающей кожи долетал даже до ушей великанов. Смяв гончих, булыжники продолжали свое движение по рядам черных грешников, мгновенно становясь из грязно-серых темно-красными. За собой они оставляли лишь месиво из мелко раздробленной кости, внутренностей и смятого в лепешку металла. Зрелище было не из приятных, однако вид крови и сильно поредевших рядов врага прибавил солдатам Новой Англии и жителям Маунтвиля уверенности – они радостно вскричали, потрясая оружием. Между тем грешники, чудом избежавшие серой смерти, как ни в чем не бывало продолжили яростный подъем в гору.
- Они лишены страха. Это плохо, - пробормотал Кобольд, наблюдая с выступа в скале. Локмарт согласно кивнул и покачал головой. – Эльм, прибереги пока свои стрелы. Я думаю, там есть создания, более заслуживающие наконечника во лбу.
- Мне кажется, каждый из них достоин внимания, - хмыкнула эльфийка, последовав, впрочем, совету Лепрекса.
- Дать отпор исчадиям адовым! – проорал сэр Кастерон, привстав в седле. Через мгновенье грешники добрались до рядов солдат и ввязались в бой.
Поначалу обороняться не составляло труда. Бодрые и опытные солдаты, стоящие в открытом бою трех грешников, мощными пинками в грудь сбивали уродов с ног, и те катились вниз, путаясь в ногах остальных. От этого опасная скорость, с которой передвигались черные, сошла на нет, что дало новое преимущество обороняющимся. Командование на склоне разделилось надвое: правым флангом руководил сэр Кастерон, а левым – немец Гунтер Зальц, всегда проявлявший неплохие командирские способности. Однорукий сэр Бэйринг, не замечая своего изъяна, рубился рядом с ним, оглашая окрестности радостными воплями каждый раз, когда удавалось отсечь голову очередному уроду. Левее отряда Гунтера, у самой скалы, отбивались жители Маунтвиля под негласным предводительством Олмхолма и Маккольда. Умело прикрывая друг друга, эти двое представляли практически непробиваемую преграду на пути грешников. Ллойд стоял чуть позади, стараясь не мешать, и, бледнея, нервно и безрезультатно пытался подкурить самокрутку. Боязнь вида крови давала о себе знать.
Оборона пока что была успешной, но грешников не убавлялось. Казалось, они нескончаемым потоком лезут на склон, лишенные страха, усталости, боли, преданные до бесконечности одной им известной темной цели. “В конце концов где-то прорвутся, главное – подольше удерживать склон, дарующий стратегическое преимущество,” - думал сэр Кастерон.
Двое великанов, переглянувшись, с разбега прыгнули в толпу врагов и начали кататься по земле, то и дело оглашая окрестности грубыми шуточками и возгласами. Похоже, это их страшно забавляло. А вот черным пришлось несладко – гиганты одним взмахом руки очищали целые пятачки десять на десять футов, отправляя врагов в хмурое небо или же вдавливая их в грязь. Солдаты и жители Маунтвиля подбадривали гигантов возгласами.
Сражение начиналось в пользу защитников. Но сэр Кастерон оставался спокойным и рассудительным, предчувствуя, что битва еще далека от завершения…
- Как думаешь, у нас есть шанс удержать Маунтвиль? – спросил Локмарт, глядя на все прибывающего и прибывающего врага. – Хорошо, если их там тысячи две.
- Да, - покачал головой Кобольд. – Слишком много. Вся надежда на великанов, отвагу и Господа. Во всяком случае, отступать уже поздно.
- Ты прав. Будь что будет, - вздохнул Бард, поеживаясь от холодного дождя и сильного ветра.
- Аминь, - кивнул Лепрекс.
В этот момент из-за скалы в небо взметнулись пять крылатых чудовищ. Они угрожающе зависли в воздухе над солдатами. Облезлые мускулистые тела и непередаваемая злоба на лице – Олмхолм и Ллойд тут же вспомнили Олдленд.
- Опять они! – удивленно крикнул Хайрисон. – Они что, повсюду повылупились? Вот ведь уродливые обезьяны!
Чудовища стали кружить над склоном, готовясь к атаке. В воздухе послышался их боевой крик, который разошелся по горам вокруг, поднимая тучи пугливого воронья.
- Жаль, что у нас в Маунтвиле нет церкви. Сейчас бы вдарили по колоколу, как тогда… - тараторил Ллойд, не отводя взгляд от крылатых тварей.
Носферату взмахнули крыльями и понеслись к земле со страшной скоростью. В толпе солдат кто-то вскрикнул и пригнулся, но… на склон лишь камнем упали неподвижные тела вампиров. У четверых в голове торчали стрелы, а пятый, последний, в смятении завис в воздухе, пытаясь разглядеть стрелка. Вампир увидел Эльм, наставляющую на лук новую стрелу, и, зарычав, бросился в ее сторону, но тут и он исчез во вспышке пламени, которая мгновенно сожгла его до костей.
- Пулборд, - безошибочно определил Кобольд. – Но где сам колдун?
Лепрекс огляделся в поисках молодого колдуна, но его не было видно. А если бы его кто-то увидел, то наверняка улыбнулся бы от вида страшно удивленной физиономии Джина. Он сам не ожидал, что его огненный шар сотворит с вампиром такое.
- Это же… инфернальный огонь! – бормотал Пулборд. – Может, Эльза права, и я действительно сильнее, чем предполагал?
Между тем схватка за склон закипела с новой силой. Черные грешники были теперь не одни. Сзади в их число уже влились зловонные твари, подобные ограм, и дюжина троллей. Они, не обращая внимания на грешников и сметая их со своего пути, неистово неслись на ряды солдат. Вот тут оборона впервые пошатнулась. От одновременного удара громадных тварей, которые с рычанием навалились на отряды сэра Кастерона и Гунтера Зальца, солдаты вынуждены были отступить на несколько ярдов.
- Ни шагу назад! – проорал Кастерон, разрубая очередного врага. – Держитесь!
Рыцарь понимал, что его приказ выполнить было непросто, ибо сам он чуть не стал жертвой тролля. Знал чудовищную силу этих грязно-зеленых гигантов. Их нечувствительность к боли. Вот и теперь они уже начали зверствовать, оглашая окрестности дикими криками. Сэр Кастерон метнулся в сторону зеленой смерти, ибо не мог безучастно смотреть, как рвут на части его солдат. То и дело звон оружия заглушали крики боли, а над толпой сражающихся взметались разорванные тела. Тролли сражались, спотыкаясь об останки своих жертв, рыча, натыкались на выставленные копья, но продолжали неотвратимо идти вглубь обороны. Солнечные лучи погубили бы их, но небо, будто силами колдовства, было затянуто омерзительными темно-серыми тучами, не дающими спасительному свету придти на помощь.
Эльм прицелилась в тролля, который был больше других размерами, но Кобольд Лепрекс остановил ее:
- Бесполезно, девочка моя. Для него это как укус белки.
- Хм… тогда… - не долго думая, Эльм схватила стрелу и запустила ее в ухо Бугрборма, который увлеченно давил грешников своими гигантскими сапогами, не замечая ничего вокруг. Великан поморщился, почувствовав легкий зуд в ухе. Он вынул стрелу, словно застрявшую соломинку, и вопросительно посмотрел на Эльм.
- Тролли! – прокричала эльфийка, недвусмысленно указывая на чудовищ, рвущих солдат. Бугрборм нахмурился, почесал лоб и затем до него, наконец, дошло. Он, спохватившись, поспешил на выручку к отряду сэра Кастерона.
Тролли продолжали бесноваться, даже когда великан поднимал их в воздух своими могучими руками. Не теряя времени, Бугрборм просто разрывал мерзкое создание надвое. Или ломал все кости. Или размазывал о подвернувшийся под руку кусок скалы. Уже через пару минут живых троллей не осталось, и старейшина великанов ободряюще подмигнул солдатам у своих ног.
- Спасибо, дружище! – сэр Кастерон помахал Бугрборму рукой и повернулся к воинам. – Вперед!
Рыцарь бесстрашно поскакал на врага, снося головы с плеч и разрубая грешников прямо на ходу.
- Чего же мы стоим, когда сеньор бросается в бой? – Персивальд Грэмфорт поймал коня, и, взобравшись на него, вложил в свой голос все силы: - В атаку!
Ряды были быстро восстановлены, хотя защитники и понесли значительные потери от атаки зеленокожих. Тем временем Олмхолм и Ирвин Маккольд пытались отбить у черных тварей орущего Ллойда Хайрисона. По неосторожности последнего, грешники и одна гончая загнали его на узкий горный выступ и теперь пытались дотянуться. Камни под ногами потеющего любителя самокруток осыпались, и выступ в любую минуту мог обвалиться. “Тогда мне конец,” - логично думал Хайрисон, поражаясь про себя, как же все-таки уродливы эти твари. С выступа ему была видна и Эльм, но она смотрела на сражение у склона, а пошевелиться и привлечь ее внимание Ллойд боялся. К счастью, верный старина Олм уже спешил на помощь…
- Вы чувствуйте? – прокричал Гунтер, отбиваясь от лезущего к нему жирного огра. – Земля… она трясется!
И правда, почва ощутимо пошла дрожью. Это заметили даже великаны, которые оторвались от давки грешников и недоуменно уставились вдаль.
- Ничего себе! – присвистнул Локмарт. – Не хочу даже представлять себе того, кто так топает…
Грешники внезапно, как по команде, прекратили свои атаки, отступив на десяток ярдов назад.
- Чертовы уроды! – Гунтер Зальц, сплюнув кровь, подошел к сэру Кастерону. – Как в прошлый раз! Неужели они опять ждут этих гигантских тварей с механизмом в брюхе?
Рыцарь пожал плечами и обтер меч о траву. Похоже, у него было пару минут на то, чтобы оглядеться. В пылу сражения он почти не видел, что творилось вокруг него, ибо был занят боем. Осмотревшись, он даже впал в уныние на секунду. Плотный холодный ливень поливал уставших солдат, земля под ногами которых представляла собой сплошную помесь грязи, крови и мертвецов. Многих падших уже втоптали в землю на несколько дюймов. Зеленой травы, что устилала склон, уже не было видно. Страшной силы ветер почти срывал знамена. Темное небо озарялось вспышками молний, вслед за которыми следовал оглушительный гром. Картину смерти и опустошения довершали стаи воронья, что кружили в воздухе, словно вестники страшного времени.
- Бэйринг! Грэмфорт! Маккольд! Все живы? – отвернувшись от ветра, что есть силы проорал рыцарь, стараясь разглядеть боевых товарищей во всем этом месиве.
- Я цел, сэр Кастерон! – первым откликнулся Персивальд Грэмфорт, помахав рыцарю мечом.
- Я тоже… жив… пока, - однорукий сэр Бэйринг с помощью двух солдат вылез из-под кучи поверженных грешников. Повязка слезла с его руки, и теперь она белела торчавшей костью. Маккольда, с руганью добивающего еще шевелящихся тварей, рыцарь заметил сам…
- Тяжело раненых – назад! – приказал сэр Кастерон. – Тем, кто меня слышит - будем сражаться до последнего вздоха! Мы сможем отбить еще одну атаку, я верю в это!
- Слышали? Сражаться, не жалея себя! – проорал своим солдатам Гунтер Зальц, покрепче перехватив щит.
- Им не выстоять… - вздохнул Кобольд Лепрекс, накидывая капюшон на лицо. Его лицо не светилось обычной жизнерадостностью, напротив – оно потускнело и казалось еще более сморщенным и старым. – Еще чуть-чуть, и солдаты заржавеют от этого ливня. Да и Ллойду не покурить никак, а это серьезное испытание для его нежной души.
- Ты прав, Кобольд, - сказала Эльм, глядя, как бледный Хайрисон о чем-то спорит с Олмхолмом, который, к слову, выглядел свежо и бодро, хотя мокро и грязно…
…Тем временем на горной дороге, что охранялась солдатами под предводительством Франсуа Лу Кренена, тоже было не все спокойно. Клавдий фон Гимли вдруг озаботился тем, что с ним будет в случае того, если деревню все-таки захватят.
- И куда мы побежим тогда? – сначала про себя, а потом уже и вслух беспокоился он. На него старательно не обращали никакого внимания, но потом, не выдержав, невежливо просили заткнуться, а Франсуа в конце концов схватил парламентера за плечи, и, сильно встряхнув, проорал тому прямо в лицо:
- Они выстоят! Выстоят, черт бы вас, э-э-э, побрал! С ними правда, честь, храбрость и Всевышний! – француз оттолкнул Клавдия и уже спокойней добавил: - И великаны.
Воцарилась тишина. Солдаты, сидя на земле у скал, прислушивались к доносящимся до их ушей звукам сражения. То и дело сюда долетали громоподобные возгласы великанов и боевые крики бесноватых троллей и носферату, а звон оружия и шум обдувающего скалы ветра так и вовсе не прекращались ни на мгновенье. Но внезапно все затихло.
- Хм… тишина. Неужели все? – удивленно проговорил один из солдат. – Но вряд ли битва могла закончиться так быстро, ибо Гунтер докладывал, что… мать моя женщина!
Солдат резко побледнел и схватился за оружие. Проследив за его взглядом, вскочили и остальные. Случилось то, чего они ожидали меньше всего – по узкой горной тропе, по направлению к Маунтвилю, прыгая через камни и спотыкаясь, плотным потоком неслись толпы чудовищ.
- Приготовиться! – быстро приказал Франсуа, обнажая меч. – Мы сдержим их!
Последнее прозвучало скорее обреченно, ибо черных уродов было столько, что сдержать их силами пятнадцати солдат было просто невозможно. Каждый понимал – придется отдать жизнь, чтобы выиграть время для остальных. И все решили отдать ее.
- Клавдий! Клавдий! – француз дал хлесткую пощечину застывшему в ледяном ступоре парламентеру. Тот вздрогнул и очнулся. – Беги и предупреди остальных! Скажи, грядет удар в тыл… пусть немедленно отступают в Ирвехен! Немедленно! Поспеши! Мы не сдержим долго этих тварей! Вперед же! Беги, умоляю тебя!
Клавдий заторможено кивнул и, спотыкаясь, понесся в сторону деревни. Его рассудок от вида ужасных тварей помутился, и он плохо соображал, что делает и куда бежит. Животный страх тут же поглотил его. Франсуа Лу Кренен и остальные солдаты, проводив его взглядом, попрощались друг с другом и приготовились вступись в последний бой своей жизни. Они были горды тем, что смерть их не будет бессмысленной и, возможно, сэр Кастерон успеет увести солдат из-под смертельного удара. Но они не могли знать тогда, что Клавдий фон Гимли настолько обезумит от ужаса, что не доберется до деревни…
…- Смотрите! – по рядам солдат прошел возглас и взоры устремились вдаль. Железные обручи, куски человеческих тел, льющаяся на землю кровь из ран и огромные пасти с рядами стальных зубов – гигантские уроды по-прежнему потрясали своей бесчеловечностью и омерзительностью. Кроме того…
- Господи… да их… трое там! – пригляделся сэр Кастерон, чуть приподнимаясь в седле.
- Четверо! - поправил Гунтер. – Справа, у скалы, еще один!
- Еще двое показались! Шестеро! – проорал Ллойд, забравшись на выступ в скале. – Смотрите, за спинами!
- Восемь! Их восемь! – наконец назвала правильное число Эльм, которой было видно лучше остальных.
Тут даже великаны лишились своей невозмутимости. Каждая из этих тварей была лишь на фут-другой ниже великана, кроме того, последних было только семеро…
- Грандгоры, - Эльм повернулась на голос. За ее спиной стоял Джин Пулборд. – Эти существа были описаны в Книгах Боли. Сам я не мог прочесть этот текст, но поговаривают, что люди, из которых они сшиты, все еще живы…
Молодой колдун сделал пасс рукой и стрелы, ранее пущенные Эльм во врагов, приплыли обратно к ней прямо по воздуху. Эльфийка удивленно вскинула брови и многозначительно посмотрела на не менее удивленных Кобольда и Локмарта. А Джин, казалось, был полностью погружен в себя, неотрывно смотря на свои руки. Он начал рвущуюся силу.
Солдаты пытались собрать всю свою волю в кулак, однако моральный дух упал. Жители Маунтвиля плевались, ругались и спорили, глядя на исполинских чудовищ.
- Справитесь? – спросил сэр Кастерон у Бугрборма, наклонившегося к нему.
- Мы постараемся, - невозмутимо кивнул старейшина, с хрустом разминая могучие кулаки. - Вы займитесь мелкотой, а мы вытряхнем эти ходячие скотобойни.
Неожиданно, сотрясая воздух, грянул оглушительный рев. Как по команде грешники, укрепленные подошедшим табуном гончих, ринулись на склон. Было ясно, что это последняя атака…
- Ну, держитесь… - скрестил пальцы Кобольд Лепрекс.
- Наши войска вступили на перевал, мессир, - хрипло говорил жрец из-за спины Темного Шебборха. Одержимый король стоял на балконе башни, неподвижно смотря в одну точку на темном горизонте своими остекленевшими, заплывшими глазами.
- Что-нибудь еще? – спросил король не оборачиваясь.
- Да, мессир, - кивнул жрец. – По всему Корцеру вспыхнуло отчаянное сопротивление выживших людей. Почти во всех отдаленных концах города они собрались по сто-двести душ. Похоже, эти ничтожества не могут смириться со своей участью, и решили сражаться до последнего вздоха.
- Любое животное, загнанное в угол, будет сопротивляться, - Темный Шебборх повернулся. – Убить всех. Ты, жрец, отправишься в ту горную деревню, Маунтвиль. Ты должен открыть там портал, ведущий в Корцер. Как только он будет создан, мы начнем переправлять армию на границу с Новой Англией.
Жрец поклонился и бесшумно исчез в непроницаемой тьме винтовой лестницы. Одержимый король, беззвучно ступая по пустым коридорам и переходам, направился в подземелье замка. То, чего так долго ждал он, должно было уже случиться.
Сущность проклятого не обманулась в своих ожиданиях – богомерзкий Сердцеед, наконец, пустил свои корни в почву Корцера. Завидев короля, громадное создание тяжело задышало, и в это же время по всему городу прошли толчки. Корцер дышал и чувствовал отныне, ибо ужасное создание стало сердцем города-крепости…
Дьявольская улыбка коснулась губ Темного Шебборха. Нечистый, что поселился в теле короля, злорадствовал. Сердцеед открыл свою пасть, и ужасный в своей печальности и бездыханности вой потряс все королевство Таолир.
Это был вой камней с живым сердцем. Голос неподвижного исполина, ожившего и ставшего цитаделью зла. Это был голос Корцера – города дождей…
Не прошло и двух дней после разговора монарха и верховного мага, как во всей Новой Англии было объявлено о начале священной войны со злом. Королевская армия, воины вассалов Грегора III-го, солдаты баронов и графов, вольные рыцари, крестьяне и монахи – все поднялись по зову своего короля и Майнстера Греймгрейда, добровольно присоединяясь к армии, которая быстро продвигалась по направлению к Маунтвилю. Волшебники неустанно творили чудеса, призывая светлых небесных воинов – величественных грифонов и херувимов. С гор спускались и присоединялись к войску гномы и великаны. Майнстер Греймгрейд собрал воедино боевых магов со всего королевства. От горного перевала армию отделяли три дня пути, и с каждой пройденной милей она пополнялась все новыми и новыми добровольцами. Неожиданный враг объединил вместе самых разных людей, и наступили первые дни еще одной войны со Скверной…
…Неожиданно вырвавшийся из темного леса оборотень одним мощным ударом разорвал грудь, а сил хватило лишь на крик, потом мир погас…
…Вспышки белого света то и дело перекрывались темными пятнами. Запахи, звуки, мысли и чувства отсутствовали. Не было волнений, страха, переживаний и отчаяния. Их не существовало никогда. Никогда не существовало Вселенной. Никогда не было Творителя. Никогда не было Сатаны. Во все времена была только пустота. Безобидная. Тихая. Дарующая мир и спокойствие…
…Но неожиданно все вернулось. Разнообразие чувств и ощущений оглушило, погрузив в моря невообразимой боли и страданий. Вернуло в мир. Мир, наполненный уродством, развратом, страхом, искушениями и иллюзиями… Хотелось немедленно прекратить это, уничтожить все, лишь бы вновь наступили абсолютная пустота и вечный покой, что были внезапно нарушены…
…Квенберт Пулборд очнулся. Он не думал. Все его существо наполняли чувства несправедливости и ненависть к миру. Он не придал значения даже тому, что его тело сшито из двух людей, а под подбородком, прямо из груди, растет вторая голова, принадлежащая варвару Тумаму Гаррелу.
Все лучшие качества мыслителя и великого воина теперь слились воедино, но служили теперь проклятым. Две души лишились всего светлого. Сшитые вместе, покрытые железом и ощетинившиеся оружием, два человека, над которыми надругалось зло, стали одним чудовищем - предводителем пятидесяти когорт грешников Армии Боли одержимого короля Шебборха, мрачным охранником Корцера…
…Гончие стремительно врезались в ряды защитников перевала. Чудовища не жалели себя, прорываясь вперед и насаживаясь на ряды копий и алебард. Вытаскивать оружие из мертвого врага было некогда, поэтому солдаты сразу доставали короткие мечи и едва успевали обороняться от новых тварей. Шкура гончих не была твердой и легко рубилась, но существа эти были свирепы и громадны, а любой их удачный укус или удар лапой означали верную смерть.
- Господи! Да сколько же их? – сэр Бэйринг орудовал одной рукой так, будто родился одноруким. Гончие нападали на него, видя в нем слабую жертву, но старый рыцарь был отличным воякой. В конце концов одной из тварей все же удалось добраться до него, еще мгновенье, и челюсть сомкнулась бы на лице Бэйринга, но тут стрела прошила голову чудовища насквозь. После этого еще три гончие сгорели во взрыве пламени, и ветер рассеял пепел, что остался от них. Что сказать, Эльм и Джин Пулборд прикрывали солдат как могли.
…Олмхолм, сражавшийся в толпе жителей Маунтвиля, не знал усталости и был по-прежнему непреодолимой преградой на пути черных грешников. Орудуя своим топором, он отбрасывал назад сразу по три-четыре урода, он создавал в их рядах давку и ощутимо замедлял продвижение. Ллойд Хайрисон сражался рядом с Олмом, хотя это получалось у него значительно менее успешно. Он видел, как многие из его хороших знакомых падали замертво и исчезали под ногами грешников, а ведь еще совсем недавно он пил с ними в “Бездонной Бочке”. Не думать об этом Хайрисон не мог, а еще ему страшно хотелось покурить самокрутку…
Грандгоры дошли до вершины склона и началось самое страшное сражение. Великаны схлестнулись в битве с исполинскими чудовищами. Бугрборм и остальные бросились на врага, окрестности потонули в их боевом крике, от которого камни падали с вершин скал. Каждый из великанов сражался с одним из чудовищ, и только старейшина вступил в смертельную схватку сразу с двумя грандгорами. Удары были подобны грому небесному, а битва титанов потрясала воображение и сотрясала землю.
Но солдаты не отвлекались на это сражение, ибо чаща весов вновь склонилась не в их пользу – в ряды обороняющихся ворвался ужасный оборотень, и был он еще больше того, что был повержен Олмхолмом. Ни один из воинов не мог выдержать неистовую атаку безумного порождения ада, а мечи, копья и стрелы не причиняли шкуре ни малейшего вреда. Десяток солдат, отчаявшись, с голыми руками накинулись на чудовище и повисли на нем, не давая передвигаться, но оборотень срывал их одного за другим, разрывая на куски своими страшными когтями и утробно рыча. Его было не победить без помощи великанов или… неожиданная вспышка пламени поглотила оборотня, заставив тварь метаться и выть от адской боли. Все бы ничего, но во вспышке заживо сгорело еще несколько солдат.
- Какого черта ты творишь? – Кобольд Лепрекс набросился на Джина Пулборда. – Ты же сжег их!
Молодой колдун стушевался было, но потом нахмурился и пробурчал:
- Все равно он разорвал бы их на части. А так я спас остальных.
- Господи! Одумайся, что ты говоришь? – всплеснул руками Лепрекс, но что-либо говорить было поздно.
…Клавдий фон Гимли, спотыкаясь и тяжело дыша, бежал в сторону Маунтвиля. Силы давно покинули его, а сознание было мутным как никогда.
- К черту… Кастерона. К черту солдат, - сам с собой заговорил он, в изнеможении присев под большой валун. – Деревня наверняка захвачена уже. Я должен спрятаться.
Собрав последние силы, Клавдий встал на ноги и, свернув с тропы, стал спускаться в лес под горой в надежде найти там убежище. Двадцатью минутами позже появились черные грешники и гончие, рвущиеся в Маунтвиль. Некоторые из них были перепачканы кровью Франсуа и остальных храбрецов…
…- Получи! – разрывая плоть руками, Бугрборм вырвал механизм из чрева одного из грандгоров, и тот упал на землю, орошая окрестности кровью и зловонием. Двигаться по склону было почти невозможно, все вокруг было завалено мертвыми. Солдаты из последних сил рубились с грешниками, по прежнему желая подороже продать свои жизни. Эльм выпустила почти все стрелы, Джин Пулборд был изнеможен от постоянного колдовства, а Кобольд и Локмарт нервно кусали губы. Сэр Кастерон пытался прорваться к окруженному со всех сторон Гунтеру, а тот был бледен лицом и едва мог размахивать мечом, одними губами читая молитву. Олмхолм страшно ругался и вынужден был отступать от наседающих уродов. Ллойд что есть сил помогал ему, но этих сил как раз было очень немного. Персивальда Грэмфорта на глазах у всех разорвал на части летающий носферату и кинул кровоточащие куски тела под ноги ошарашенным солдатам. Один из великанов прихлопнул вампира, как комара, но Персивальда уже не вернешь. Сэра Бэйринга не было видно, а Ирвин Маккольд сражался сразу с двумя гончими и, кажется, зарубил обеих…
- Их больше нет, - неожиданно сказал Локмарт Бард оглядывая поле боя. – Семь гранд… как бишь их... и полторы сотни грешников. Взгляни, Кобольд.
- Да, - коротко кивнул Лепрекс, - Похоже, мы еще можем выстоять, но какой ценой?
Не успел Кобольд задуматься над этим, как случилось то, что поставило крест на обороне Маунтвиля и разрушило последние хрупкие надежды. Сзади, лязгая железом и рыча множеством глоток, показались новые грешники и гончие. Они нешироким, но длинным потоком неслись из узкого прохода в скалах. Кобольд Лепрекс похолодел внутри.
- Сзади! Эти твари в тылу! – что есть сил, одновременно закричали Локмарт, Лепрекс и Эльм.
Кто-то из солдат повернулся на крик и вскоре по рядам прошла неутешительная весть. Грешники ворвались в разрозненный строй падающих от усталости солдат, многие из которых уже сложили оружие, отчаявшись. Выстоять при атаках с двух направлений было невозможно…
- Франсуа, – пробормотал Кастерон. – Будьте вы прокляты, твари…
Это было поражение. Не сговариваясь, великаны стали подхватывать на свои плечи живых еще солдат, в надежде спасти хоть кого-то. Бугрборм уже тянул свою руку к Гунтеру, когда того насквозь пронзил один из грешников. Из раны в животе хлынула кровь, и Гунтер, воткнув меч в своего убийцу, повалился на землю.
- Нет! – Сэр Кастерон кинулся к немцу, не замечая ничего вокруг. Отбросив меч, он встал на колени перед умирающим Зальцем и приподнял его голову.
- Господь наказал меня… за блуд… с женщинами, - слабая улыбка коснулась губ верного Гунтера, после чего душа покинула его тело. Когда Бугрборм поднимал Кастерона к себе на плечо, по лицу рыцаря катилась слеза, а взгляд был полон скорби…
Ужасные грандгоры яростно атаковали великанов, и те вынуждены были отбиваться, попутно поднимая сопротивляющихся из последних сил людей с земли. На плечах у великанов уже сидели Олмхолм, Ллойд и сэр Кастерон. Через несколько минут Бугрборм выхватил из толпы грешников однорукого сэра Бэйринга, волею судьбы выжившего в этой резне. Маккольда не было видно. Великаны сумели спасти не более двадцати жителей Маунтвиля, солдат из отряда сэра Кастерона — не более двух.
- В Ирвехен! – Бугрборм махнул рукой сородичам. – Уходим!
Давя грешников, великаны огромными шагами начали выбираться из окружения. Старейшина Бугрборм на ходу подхватил Лепрекса, Локмарта, Эльм и Джина с их горного выступа. В этот момент поле боя озарила яркая вспышка, а в воздухе появилась фигура темного жреца…
- Чернокнижник! Опять он! – Кобольд Лепрекс крепко держался за ухо старейшины великанов. – Бугрборм, заклинаю, тащи нас отсюда, пока он не сотворил нечто страшное!
- Да, да, уже... Нет! – неожиданно взревел старейшина гигантов. Великан, на плечах которого сидели Олм, Ллойд и еще несколько человек, тяжело рухнул на землю. Из спины его был выдран огромный кусок, а сзади, открыв страшную пасть, стоял грандгор…
- Черт возьми… ты в порядке? – Олм приподнялся с земли, дернув Хайрисона за плечо. Тот кивнул, отряхнув грязь с головы и чихнув.
- Отбегались, Олмхолм, - печально сказал Ллойд, глядя на пробирающихся к ним по трупам грешников.
И тут, к счастью или несчастью, случилось непоправимое – жрец начал читать заклинание, делая пассы руками. Земля отчетливо задрожала, люди и великаны зажмурились и… неожиданно все стихло. Голову жреца насквозь проткнула стрела, пущенная Эльм! Чернокнижник замертво полетел вниз, и только Джин Пулборд в ужасе побледнел, зная, чем грозит недочитанное до конца темное заклинание такой силы…
- Всем на землю! Быстро! – очнувшись, во весь голос заорал молодой колдун.
К счастью, великаны сообразили быстро. Упав лицом в грязь и прикрыв собой людей, они спасли их от гибели. Страшной силы ударная волна потрясла все поле боя. Олмхолм и Ллойд прижались к земле, спрятавшись за мертвым великаном, а вот грешников разметало в разные стороны, размазывая о скалы. Из двухсот не осталось ни одного. Грандгоры не устояли на ногах, а удар сносил с них мясо кусками, разрушая железо. Сразу после этого весь склон поглотила громадная вспышка, и все, что попало в нее, исчезло. Ужасающей мощи грохот прокатился по скалам, после чего долго еще эхом отдавался в ушах…
Когда все стихло, великаны осторожно подняли головы. Вокруг не было ни одного живого врага. Стих звон оружия, стихли крики боли, стих ветер. Небо очистилось от воронов, только их черные перья кружились в воздухе. Там, где прошла вспышка, не было ничего, кроме выжженной, дымящейся земли, которая шипела от падающих на нее капель дождя. Весь склон, от подножия до вершины, был сплошным месивом, смотреть на которое было невыносимо. Смерть. Грязь. И ничего живого вокруг.
Долгое время все молчали. Сэр Кастерон, весь в крови и ранах, печально смотрел на картину опустошения перед собой, думая о своих погибших друзьях, солдатах и отважных жителях Маунтвиля и Ирвехена. Сэр Бэйринг подошел сзади и положил руку на плечо рыцаря, возведя глаза к небу и чуть слышно читая молитву. Истощенного Джина била дрожь, и он был не в силах ее унять. Кобольд Лепрекс пытался осознать, что он больше никогда не увидит живыми большинство своих друзей, которые были ему словно родные. Его сердце защемило от утраты и он тихо заплакал, а Локмарт успокаивающе похлопывал его по плечу, хотя сам до сих пор не мог поверить. Дома Маунтвиля не пострадали, но отныне большинство из них будет пустовать. Эльм долго всматривалась куда-то, а потом с ее губ сдавленно и тихо слетели слова:
- Олм… Ллойд…
Эльфийка замолчала, не в силах больше говорить. Ее слезы были куда крупнее холодных капель дождя, падающих с мрачного неба…
- Они исчезли во вспышке, - после долгого молчания сумел проговорить Джин, слова давались ему с трудом. Теперь всем стало действительно паршиво. Как же быстро размеренный и веселый уклад жизни Маунтвиля был поглощен беспощадным кровавым адом, который подобно чуме распространился по земле и изуродовал людские судьбы...
День рождения короля. Глава II
© Copyright: Ник Вили, 2011
Свидетельство о публикации №211052700549
Свидетельство о публикации №211052700549
Рецензии