Глава 9. Призраки спасают привидений

   Знают все и без наводки,
Лишь где поиски – находки.
   
     Черный Маг.

  Дождь неторопливый мелкий туманил горизонт на кровавом западе, откуда из-под туч выглядывало солнце.  Тучи,  надвигаясь на солнце,  торопили приход ночной тьмы в Мёргор 8
  Милый Ангел,  один из агентов  Колумбины  пролетал по городу,  почти касаясь чуть поблескивающих  мостовых.  Удача махнула ему призывно крылом. Вот перед  ним   показался  свет того самого окна.  Окно,  так просто заманившее братьев Луновых и Дана Олото,   ничуть не изменилось с тех пор.  Оно так же дразнило любопытство.  Милый Ангел носился по свету и тьме не одно столетие, по этой причине имел разнообразный опыт и действовал осторожно.  Он мелькнул перед лицом старика и засел у самого  внешнего края стекла.  Оказалось точно у зеркального слоя.  Слой почти немедленно закрылся. Но на сей раз попался старик.  Он замкнул зеркальный слой,  значит преступник.  Значит здесь всё и произошло. Милый Ангел подпрыгнул от радости.
" Ура! Я своё сделал,  подозрительное место найдено.  Принести Колумбмне такое способен не каждый" –   решил Милый Ангел и полетел на Луну. Именно там во дворце в  хрустальном зале собирались  теперь все посланцы Колумбины.
  Колумбина  потому  вернулась  сюда, что   здесь есть привычный записыватель.   К тому же в диких местах  и придворные дичают. Особенно когда их много,  а она одна. Такова природа привидений. Захотел –  полетел  куда вздумалось и делай, что вздумается. А  в  привычной обстановке двора привычна и  дисциплина. Это ж такая игра. А всякая игра должна быть по правилам. А и они нуждаются в игре,  а значит и в правилах. Вот такова у  мудрой Колумбины организующая мысль.  А вы как думали? Никак нет думали. Это пЛоохо.  Но придётся признать, чтоб исправно действовала организация, нужна организующая мысль.   Рассуждая так,  Колумбина  сидела за столом и быстро писала световым пером всё, что ей рассказывали  возвратившиеся посланцы.  Захочет Бёлк,  сам и прилетит сюда за её записками.  Не захочет, всё равно записи необходимы. Она  не в силах  удержать в голове всё, что рассказывали агенты. А рассказывали они много и подробно. А что делать, если так и требуется?
  Подошла очередь Милого Ангела.
 – Мне кажется,  я нашёл ловушку,  в которую они угодили, – начал свою речь Милый Ангел.
– Ой,  Милый мой Ангел, хоть ты и не вещество, но пока что вполне разумное существо, вот и  давай по существу. Где видел, что видел и что слышал, если было что слышать?
– На третьей  с запада улице Восьмого Мёртвограда в стене крепостного вида здания есть круглое окно светящее  в ночи. За окном старик похожий на живого человека. За спиной у него зеркала на ручке.
– Молодец, Милый Ангел. Пожалуй, с этого мы и начнём.
– Вы ещё не выслушали меня,   Ваше ВЫ с Отчеством, – пропищал мальчик Пуговка.
– Слушаю и тебя,– сказала Колумбина., чувствуя усталость. – Впрочем,  нет, я устала.
   Увы,  привидения не устают от прыжков и полётов, но писать световым пером это совсем другое дело. Истощается запас световой энергии.
– Извини,  Пуговка, я должна полежать на алмазной подушке. Колабио, не посчитай для себя зазорным, будь немного времени не принцем, а другом. Запиши то,  что скажет Пуговка.
  Колабио улыбнулся. Народ ДОЛЖЕН любить своего  правителя, но этот ДОЛГ не легко взыскать. Надо что-то делать такое, что понравится народу.
  Когда Колумбина очнулась, напитавшись разнообразным светом бриллиантового  сияния, радостный Колабио сказал ей.
–  Принцесса, нам повезло, Пуговка нашёл место, куда влетают и откуда  вылетают привидения. Они,   правда,  говорят на незнакомом нам языке, но мы ведь не самые умные в подлунном мире. Бабук может знать и этот язык. Насколько я успел понять природу наших мальчишек, они  добывают там знания и так увлеклись, что могли забыть  о сроке. Им же важно оказаться рядом со своими телесностями только в момент трансформации. Так что у них есть ещё время. Но я прошу тебя,  сама в эту компанию не лезь. У нас есть покрепче тебя призраки.
 Колумбина выслушав его речь, задумалась на две долгие минуты, а потом сказала обращаясь ко всем присутствующим и отсутствующим придворным:
–  Дело рискованное, кто хочет стать великим и прославленным добровольцем? Не торопитесь решаться.   Я даю вам  ещё две минуты, а больше у  меня самой нет. Надо лететь на Землю, там меня уже ждут.
 Эти  две минуты на самом деле прошли за полчаса, и только тогда в небе над Луной  возникла цепочка светлых пылинок ускользающая  к небесному светилу – Земле.
  А на Земле в Мёогоре 4,  Бёлк  уже проснулся и даже успел обидеться, не увидев за столом записывателя Колумбину.  Вторя ночь завершилась впустую
– Говорили же мне, что женщины на корабле не  к добру, – пробормотал он,  досадливо размахивая хвостом.  Но потом  решил, что есть вещи, которые приходится терпеть, даже если ты вышел из детства, а в старость ещё не вошёл.  Терпи Бёлк,  без быстролётной и вездесущей Колумбины толку в делах  было  бы  меньше.  Рассуждения  с вычислением, – много ли бестолочи в её поступке заняли ещё минуту пока он промывал глаза.  На этом вопросе он успокоился,  расслабил свой вздёрнутый хвост, и сел записывать всякие соображения  из собственного воображения.
  Вторым проснулся Бабук.
– Где Колумбина? – спросил он,   едва увидев,  Бёлка.
 Бёлк даже не оглянулся, но речь произнёс
–  Жаль, что мне не у кого было спросить  о том же. Пора продолжать работу, но нельзя сойти с места. Не хватает нам новой истории о том,  как Колумбина везделёт искала. И что обидно, у неё должны быть самые интересные наблюдения, а она убежала,  ничего не записав. Для эфимерных жителей нашего мира  нет понятия об экономической ответственности.  А для меня есть. На деньги данные академией я обязан привести результаты.
– Успокойся Бёлк. У тебя уже есть результаты. Ты же сидишь и пишешь.
– Научная ценность моей писанины  стремительно приближается к нолю.  Мы не нашли живые души  и не спасли их. Мы и ничего другого  интересного не нашли.
   Бёлк замолчал сосредоточено пытаясь что-то записать, но потом досадливо махнул лапкой
 – Академики  ценят практические результаты даже больше чем теоретические. А я могу привести только свои рассуждения исходящие из общего впечатления.
 Общее впечатление за окном везделёта особой радости доставить не могло.  Везделёт стоял на небольшом холме. На сотни метров вокруг лежали обломки каменных зданий, ржавые остатки неизвестных науке машин, просто грязь,  окружавшая многочисленные лужи. В лужах тонули листья вполне ржавого вида и корявые обломки веток, занесённые из парка, уныло стоявшего далеко на севере. Солнце в разных местах прорывалось сквозь мелкие заслоны туч, напоминая, что время идёт.
    Бёлк  исчерпав запасы фантазии и догадок, вскочил и  выплеснул в словах  неизвестного  Буке языка свою вскипевшую ярость.  Потом всё замерло.
 Так они и стояли в неопределённом состоянии, пока не проснулся Вольча. Он  сунул голову в дверь кабины, посмотрел на отца и Бёлка и решил, что и ему лучше помолчать.
   А время на часах жизни братьев Луновых  продолжало свой неотвратимый ход.
   С третьей попытки Дуд сумел получить порошок, растворяющий камень. Эта удача  пришлась кстати, разогнав на время ядовитый туман тоски.
– Да, брат, у тебя интуиция сильней, – признал его победу Йос. Не то чтоб он позавидовал брату, но сам себя подстегнул. У него ничего не вышло не просто так. Это ж всё потому, что он слишком много думал о потерявшихся призраках.
 А они –призраки метались по городку Рая, упрямо доискиваясь до истинного смысла жизни в этом городке. Главный вопрос – а было ли что искать?

   Кусочек длиной в час успел отломиться от утра, когда   Бука и Бёлк  увидели Колумбину и мальчика Пуговку.  Пуговка сиял даже ярче чем Колумбина.
  На луне в зале  почти  всем перед Колумбиной  было немного страшно. Все боялись ловушек для привидений. Они же именно их должны были найти.   Пуговка тоже боялся, но страх  Пуговки имел другой знак, ему было страшно интересно  попасть туда внутрь, но он боялся, что Колумбина его не возьмёт, потому,  что знает он мало и язык знает только один. Тот, который во рту. Так случилось, что покинул он младенческое тело, а в виде привидения развиваться совсем не просто.  Нет, он конечно старался, но часто получалось глупо. Может в этот раз ему,  кажется, повезло. Колумбина при всех  вслух похвалила его.
 Вот он и сиял.
 Первым на самом деле его заметил Вольча, но по привычке бояться собственной глупости помолчал.
 Не промолчал его отец.
– Колумбина, кто это с тобой? Очень яркая личность.
– Он нашёл место, где можно вступить в контакт с доисторическими привидениями. Точнее сказать нашёл место,  куда они влетают и вылетают оттуда по делам, а не  в смертной тоске. Услышав такое, Бёлк даже выше ростом стал.
– Да это же открытие мирового масштаба. Мальчик Пуговка, ты будешь главным героем года. Да что там года, всего десятилетия. Ну и я тоже, не буду скрывать, прославлюсь. Летим немедленно туда.
– Нет.–  сказал Бабук твёрдо.– Мальчишки порой безрассудны, но они не дураки и тем более не эгоисты. В том месте, где легко войти и выйти, их сейчас нет.
  – Дослушайте меня до конца, – вмешалась в их перепалку Колумбина. – Другую ловушку обнаружил Милый Ангел. Но он в состоянии и сам всё толково изложить.
 Милый Ангел скромным голосом изложил. На Бёлка это не произвело впечатления. Он тут же вознёсся  в облака возможных открытий. Поговорить с действующими в машине привидениями стало для него неотразимо обольстительной идеей. Она почти наверняка обольстила и братьев Луновых. Это братья  самые ему родные по духу. Путь его мысли, теперь определяло страстное желание открыть небывалое.
Хвост его дрожал от нетерпения.
– Разве их нельзя обольстить и заморочить? –  начал свою атаку на всех прочих Бёлк.  Мог ли он сказать о том,  что сам заочно уже обольщен  золотыми  россыпи волшебных знаний?
  Но Бабук возразил: 
– Может и можно, но не надолго. Правда,  Вольча, ты ж их лучше знаешь, ты ж их друг.
 У  Вольчи не нашлось сил  признаться в том, что он пока ещё ни какой не друг Луновых и,  даже,  врагом ненароком был. Он сказал,  поддакивая отцу.
– Их невозможно напугать и заморочить. Они  не такие.
– Так что летим мы к окну старика.
Бёлк не сдался, он даже подпрыгнул  и махнул лапой, будто хватая на лету внимание к своим словам:
–  Бука, то что ты говоришь известная дама по имени  Логическая чушь. Они могли зайти туда скорее,  чем в ловушку. Они ещё достаточно наивны и смелы. Войти вошли, а выйти им просто не дают дела. Очень важные дела, – продолжил гнуть свою линию Бёлк.
 Бабук не нашёл что и ответить на эти слова. Ответил Вольча.
– Если их оттуда силой не выпускают, то кто одолеет эту силу?  А,  мальчик Пуговка, ты одолеешь?
 Скромный мальчик Пуговка ничего не ответил на этот вопрос. В жизни своей настоящей он никого не одолел,  его одолели.  Потому он и стал призраком, носящим в себе вечную обиду.
– Не надо усложнять, – быстро вошёл в разговор Бёлк. – едва  Бабук пригрозит им разрушить их обитель, те привидения живо выпустят  наших братьев Луновых.
– И как я смогу им пригрозить, если мы не знаем их языка.
– Жестами, – ни на секунду не задумываясь, сказал Бёлк.
– А как я жестами объясню, кого мы ищем?
– Это я беру на себя. Ну,  полетели уже.
Бабук решил, что дальнейшие споры только бессмысленная трата бесценного времени.
 – Полетели, – согласился он.
  Даже для стремительного везделёта этот Мёртвый Город 7  оказался в часе полёта.  Немного попрыгав по живописным развалинам, заросшим кое-где живой травой Пуговка нашёл то самое место, откуда вылетали привидения. Бёлк вышел из везделёта и попытался прислушаться к тому,  что говорят  привидения, но они лишь стремительно вылетали и растворялись в  небе.   Бабук тоже вышел из везделёта оставив его под присмотром Вольчи.
–  В свете дня их невозможно  увидеть даже в трёх шагах – сказал Бука   Бабук, постояв несколько секунд возле светящейся точки в скале, откуда вылетали и куда влетали привидения.
– Придётся ждать ночи, – ответил Бёлк.
– И чего мы дождёмся? Колумбина ты летаешь с их скоростью. Попробуй привлечь  их внимание к нашим неуклюжим персонам во плоти.
– Да, пусть они поговорят рядом с нами. Я занимался языками погибших цивилизаций. Может быть,  это поможет нам с ними договориться – сказал Бёлк.
– Я уже пробовала, они летят такие озабоченные,  что не слушают ничего. Мне показалось, что это нечеловеческие привидения. А ты как думаешь,  Пуговка?
  Пуговка поражённый таким вниманием к себе даже и не сразу ответил.
– Они похожи на летучих собак, – наконец пробормотал он еле слышно.
– А может на летучих мышей? – подпрыгнул Бёлк.
– Может,– согласился смущённый Пуговка.
– Тогда я знаю как с ними разговаривать, – радостно сказал Бёлк. – значит всё-таки они Были, или Быласты.
– Чему ты радуешься? Вспомни, мы ищем братьев Луновых, а они люди, а не быласты– напомнил ему Бабук.
  Не обращая внимания на Бабука Бёлк громко заговорил на непонятном языке,  тщательно выговаривая каждую букву.  Все смотрели на него,  ожидая чуда и никто не заметил как ускользнул внутрь скалы Пуговка.
 Неутомимый Бёлк говорил целый час, но безрезультатно.
 " Угрожать им,  что я разрушу их обитель, если они не выдадут братьев, бессмысленно. Скалу мне не разрушить и за всю оставшуюся жизнь" – думал в это время Бабук. – "Если их не удастся убедить угрозой,  то чем? Обещаниями. Но что им обещать? Что вообще может быть им нужно?
  Так каждый из них прилагал свои усилия только не понятно к тому ли  месту и вообще,  к  какому месту.
  Колумбина уже готова была прыгнуть сама внутрь светящегося входа в скалу, но медлила, потому что не верила, что без неё  всё хоть как-то будет вертеться. Бабук,  конечно, хочет спасти мальчиков, но ему научного упрямства Бёлка не одолеть.  Если Пуговка выскочит невредимый,  или  даже вредимый, значит и братья могли выскочить. Но что делать если Пуговка не выскочит? Вопрос стоял колом в её нетленном организме, а спасительный ответ  всё не являлся за этим вопросом.
   А разыскиваемые братья Луновы  так и оставались в городке  Райские Кущи.
 Дуд и в это  утро требовал от брата идти в новый поход.
– Йос, если есть сюда вход,  то и выход есть и мы должны его найти.
 – Мы уже пять раз переваливали через края этой кастрюли в которой варится нам райский суп и что? Оказывались в ней же только на противоположном краю.  Такая нам тут приснилась безграничная конечность, нет конечная безграничность. Короче кастрюля как шар.  куда ни  ползи,  приползёшь на своё место опять.
– Но не можем мы просто так сидеть.
– Не можем, потому и ходим, хотя глупо и бессмысленно. Давай будем брать с собой Дана. Тогда будет смысл
–   Какой?
– Он узнает,  что-нибудь от нас,  а мы от него.
 Сказано сделано. Они пошли к Дану неся в мешках теперь уже не скрываемое ни от кого снаряжение.
Знакомые прохожие  бросили  им  милостыней мелочь взглядов. Скупо отмерили кивок головой и продолжили бурносуждать:.
– Я за этого Шу Чу голосовать не буду, – гремел бас.
– Это почему же? Он же самый умный, – вполне созвучно вторил баритон
– Потому и не буду, я всех кто умнее меня не люблю.
   Вмешался легковесный тенор:
– А я думал, ты китайцев не любишь.
– Зайцев знаю, кит айцев  –нет. Разъясни,  что за зверь это?
  Братья миновали эту лужу  болтовни и тут же попали в другую
– А я за Ту Пойло не буду. Он дурак,  а дураки опасны, – провозгласил длинноволосый.
– Наоборот, дураки прекрасны. Они ничего нового придумать не могут, а нам и  не надо. Нам и так хорошо, – заявил круглолицый толстяк.
– ПЛоохо нам, потому что скучно. Надо выбрать Шу Чу. Он чего-нибудь новенького  придумает, – добавил своей приправу к общей супнице,  некто в белой шляпе.
– Ага, на нашу голову, придумает.
 Братья добрались до Дана, слегка оглушённые этой трескотнёй. Но тут им повезло.
– Здорово придумано, я обычно на озеро удираю когда выборы.  Выбиральный месяц начался. Болтунам раздолье.  Всё как в прошлогодней газете
"Так и шли день за днём выборы, поскольку голос свой каждый мог не только дать,  но забрать
обратно, но каждый день выбирали кого-нибудь другого".
 Через полчаса,  прихватив Дана,  они пошли через перевал в новом место.  Но страшное дело гипноз места. Чтобы перебить накапливающуюся тоску и заодно развлечь Дана,   по дороге и они  разболтались на ту же тему.
– Обсуждают  без всякого конечного суда, –  высказал своё  презрение  Йос.
 –И потому несут  на вынос, то есть на улицу. всякую чушь. Это ж чем разлапистей чушь и развесистей клюква её, тем забавнее, – внёс свою лепту в осуждение Дуд.
– Да это штука такая чудная – Демон Кратии называется,  – дополнил братьев Дан. –  а у вас в городе что такой игры не было?
– Боб сказал, что в Бабула Бибула Эй у нас была   Ольги Архия, – дёрнул своё болтало Дуд. 
– Если верить,  что архия – власть, то тогда где та Ольга, которая у нас властвует, – продолжил стёб Йос.
– Ты его неправильно понял. Он говорил про власть многих Оль,  про Оль гархию. При том про тайную Оль гархию, потому ни одной Оли у власти мы и не знаем, – хитро прищурившись,  сказал на это Дуд.
 Дальше им пришлось замолчать, потому что они вошли в туман перевала.
  В это самое время вышел из глубины неизвестного нутра скалы некто,  похожий на мальчика Пуговку.
Колумбина подскочила к нему.
– Что с тобой они сделали, Пуговка?
  Привидение мужчины,  похожее  на мальчика Пуговку остановилось вплотную к Колумбине.
Долгих три секунды длилось молчание.
  – Колумбина, а ты совсем не изменилась. Для тебя не шло время,  оно для тебя никогда не шло, А для меня прошло. Я,  видишь не мальчик. Я трансинженер и спешу по делам.
– Но ты же помнишь Йоса и Дуда Луновых. Они были у нас во дворце и …
– Да, вспоминаю, и ты потом искала их. Нашла?
– Нет,  – вскрикнула Колумбина. – они же пленники в том месте, где ты был.
– У нас нет пленников.
– И не было?
– Нам не нужны пленники,  Колумбина.  Извини. У меня дела, – сказал Пуговка транс инженер и улетел.
  Бёлк прыгнул как белка летяга, но не  успел. ТО есть  подскочить к Колумбине он вполне успел. Она никуда не полетела. Она думала,   а это и у неё не происходило мгновенно.
– Так, что же он сказал? – не  выдержал Бёлк.
Колумбина посмотрела на капитана Бёлка и не стала вдаваться в подробности рассказа. Подробности могут опять остановить Бёлка.
– Нет их здесь. Полетели к окну ловушке.
– Но он может хотя бы объяснить мне язык этих существ?
– Думая, что нет, извини Бёлк, ему сейчас не до  этого и мне тоже, полетели…
  К светящемуся окошку подошли двое Бабук и, сидящий на его широком плече, Бёлк.
 – Бука, ты уж пожалуйста не торопись ломать.
– Я не сумасшедший. Сообрази лучше, как заговорить со стариком, не ломая окна. Сломанное окно нам ничего не решит.
– Я именно об этом подумал, – говоря это,   Бёлк достал из кармана своей защитной одежды  громкоговорилку.
 При первых же словах Бабука старик обернулся.
– Узнаю тебя,  Бука Бабук.
– Откуда ты меня знаешь, – слегка опешил Бабук
– О твоё имя занимает множество ячеек памяти у двух твоих друзей. 
– Значит Йос и Дуд у тебя?
– Значат они мало, но завершить мой эксперимент позволили. Молодые жаждут не сделанного,  а самого делания. Нет смысла брать в рай мальчишек.
Некоторые, я заметил, остаются мальчишками пожизненно, Так что я выпущу не только этих двоих,  но и многих. Рай для тех, кто уже  готов жить в раю.
– Я бы хотел продолжить сотрудничество с вами, – влез в разговор Бёлк. –  Научное сотрудничество.
– Нет, белка, я сотрудничаю только с людьми.
– Но это же шовинизм,– возмутился Бёлк.
– Не знаю, что такое твой вшивинизм, но думаю,  в нём мало хорошего.
– Вот именно, так почему бы вам не передать ваши огромные знания всем, кто готов их использовать.
– Так я и не думаю, что белки готовы.
Бабук, решил, что надо это прекратить
– Но со мной вы готовы сотрудничать?
– Да,
Ну так выпустите уж Луновых.
 Старик ничего не ответил, углубился в свои действия. Бабук и Бёлк терпеливо ждали. На остром ушке Бёлка устроилась и Колумбина.
 Чего они ждал в точности неизвестно, но вдруг волна света рванулась в окно.
  Дуд и Йос не понимая,  что поисходит почувствовали полёт и…полетели огромной толпой привидений.  Дуд оглянулся. За окном всё так же сидел старик, но он быстро исчез вдали, потом и мёртвый город исчез вдали.
 – Всем слепиться!–  скомандовал Йос.  Все почему-то подчинились.  Получился огромный светящийся шар. С носом. Нос это трое знающих путь – Йос, Дуд и Дан.
   Колумбина неизвестно как очутившаяся здесь летела рядом,   сияя  от счастья как звезда.
 Если бы кто-нибудь спросил почему. Она бы не ответила, но причина была. Пророчество гласило, что когда-нибудь двое отчаянных братьев вернут ей её человеческую жизнь. И ей  теперь всё упрямее казалось, что эти не названые братья  и есть Луновы. Конечно,  их путь в волшебники только начался, тем дольше она сможет жить надеждой.  Грустная мысль, что может быть и эти не те самые братья,  иногда пыталась зайти к ней в гости, но она всегда запирала  перед ней дверь.