Белое облачко. 3. Лёка

 Однажды, пришлось мне оставить Малышика на несколько дней у подруги. У неё был кот по имени Ксанфик, рыжий, толстый и очень важный. Ну, думала, теперь ему не сдобровать, ведь Малыш, гроза всех наших дворовых кошек. Однако произошло непредвиденное.
Он оказался в незнакомой обстановке, в чужом доме и... загрустил. Ничто вокруг не радовало, ни приготовленная изящная мисочка с едой, ни доброжелательность моей подруги. Ну, а кота он вообще не замечал. Ксанфика это очень огорчало.
- Конечно, хорошо, с одной стороны, - думал кот. - незванный гость знает своё место, но он должен проявлять всё - таки почтение к жильцам, в том числе и ко мне!
Ксанф демонстративно прохаживался туда и обратно перед Малышом. Вытягивал вверх свой пушистый хвост, присаживался напротив, старательно приглаживал языком шубку. Растягивался во всю свою длину, мурлыкая под нос, только ему одному понятную песенку и всё напрасно. Ноль внимания. Взбесит, кого угодно.
- Вот наглость. У него, что, плохо со зрением? Он не видит меня? - Ксанф помахал перед носом Малыша лапой.
Тот не шелохнулся.
- Фу - у, где это видано, чтоб собаки не бегали за котами?
Совсем оскорбившись, Ксанфик помчался на кухню.
- Хорошо! - решил он - За это, я оставлю тебя голодным!
И хотя был сыт, съел всё, что было в миске Малыша и вылизал её начисто.
-  Ну, наелся... Ну, наелся... Ох, теперь, и-к, наверно неделю на еду смотреть не смогу, - решил он.
Тяжёлой, шатающейся походкой, пошёл, нет, понёс своё переполненное брюшко в комнату. Теперь ему было не до Малыша.
- И - к, и - к, и - ик...
- Жаль его. - вздохнул Малыш - Что он так волнуется? Ничего меня здесь не интересует. Ах, как я хочу домой!
Вечером Малыша вывели погулять на улицу, хотя этого ему совсем не хотелось. Он был безутешен. Вернулись в дом, помыли лапки, расчесали белую шубку.
- Ну, зачем она это делает? - он изредка поглядывал на женщину, которая старательно его расчёсывала. - Мне совсем не хочется быть красивым.
Всю ночь почти не спал, молча тосковал. Утром, кота не было видно. Как медленно тянется время. Он положил мордочку на лапки, закрыл глаза и стал ждать. Ждать, когда за ним придут. Через некоторое время почувствовал на себе чей - то упорный взгляд. Открыл глаза, напротив сидел Ксанф. Вид его был воинственным, хвост выполнял какие - то замысловатые движения, выражая решительность, негодование и желание выяснения отношений.
- О, как ты мне надоел. - подумал Малыш, - Вот пристал, как колючка какая.
Он выдержал его вызывающий взгляд, спокойно отвернулся. Коту более ничего не оставалось, как со злости вновь помчаться на кухню и вновь вылизать до блеска его мисочку.
- Надо же! - забеспокоился Малышик, - Он ведь так и лопнуть может.
Потом задумался, замечтался. Вчера вечером звонили из дома, спрашивали, как он тут поживает и им ответили, что хорошо. Но, в этом "хорошо", ему очень плохо. Ничего не хочется, он скучает. Пока не придут за ним, так и будет лежать.
Вечером его опять вывели гулять, помыли лапки, расчесали. Ночью он опять плохо спал. В окно заглядывала звёздочка, он мысленно разговаривал с ней. Никто - то её не держит, никто не властвует над её свободой.
- Скажи мне, звёздочка, скоро ли за мной придут?
Звёздочка мерцала и шептала Малышу:
- Скоро, очень скоро. Забрезжит утро, ты погуляешь... Поешь, тебе нужны силы. А там ждать останется совсем чуть - чуть. Слышишь? Совсем чуть - чуть. Спи, милый, ты очень устал, завтра будешь дома.
- Какое счастье. - с этими словами он засыпал.
Утром Малыш повеселел, даже обратил внимание на Ксанфика. Улыбнулся ему и весело помахал хвостиком. Кота это настолько поразило, что от неожиданности он выгнул спину, постоял так несколько мгновений и степенно, сохраняя достоинство, удалился.
Малыш последовал на кухню, его мисочка была ещё полной, стал понемногу и аккуратно есть. Ксанф, сидя в отдалении, наблюдал.
- Откуда такие перемены? - ломал он себе голову - Что могло случиться?
Вдруг раздался звонок. На мгновение оба замерли. Но, в этом звонке, для Малыша было всё! С радостным лаем он бросился к двери. От чего кот дико подпрыгнул и умчался. Дверь открыли. Малыш, с замирающим сердцем оказался в нежных руках своей хозяйки.
- Какое счастье, какое счастье! - твердил он про себя, - Какое счастье!
Эти несколько дней, оказались для него тяжким испытанием разлуки.