где-то там... за окном...

Мы сидели. Рядом. Вместе. Мизинец моей правой ноги касался большого пальца его левой. Я сидела вполоборота. Я смотрела ему через плечо в окно. Я никак не могла понять, что там за окном… Вроде весьма ощутимые события, а в то же время как будто бы кадры какого-то фильма, немого кино. Слово «немого» отличается всего лишь одной буквой от слова «немоЕго». Так какого же? – Немого или все же не моего? Или, быть может, это синонимы? И даже звезда, зависшая в воздухе, тоже не моя. Или немая? Нет, ну это уже слишком. Я не вправе «онемлять» предметы. Они ведь живые. И тут невольно вопрос: почему кто-то вправе онемлять меня? Я же тоже живая. Ведь, правда, живая? А онемлять по соответствию с вышеперечисленным значит – всего лишь сделать меня не моей, ничьей, а главное – не своей. Я уже давно научилась не принимать все близко к сердцу. Точнее, не так. Научилась быть готовой ко всему. Да только так нестерпимо хочется поговорить с тобой, так, как раньше. Без напрягов, без волнения, без опасения. Просто говорить и знать, что я защищена. И что все мои мысли – тоже в целости и сохранности – слушаются тобой. И чаще всего одобряются и поддерживаются. Что я тебе сделала? Что? Почему я теперь не могу говорить? Ни с тобой, ни с собой, ни с кем-то еще. Я реально онемела. Я отдала тебе все свои мысли. И свой голос. И только Он – остается всегда рядом. С ним можно просто молчать. Он все знает, и поэтому не задает никаких вопросов. Он подставляет мне свое плечо и я продолжаю смотреть в окно. Там играют дети. Там тепло. Там лето. А я тоже хотела играть. Я всего лишь хотела играть. Я достаточно взрослая, чтобы оставаться ребенком. Я всего лишь хотела играть. А у меня отняли конфету. Он рассказывает мне о красках, он начал рисовать. Красок много, они все разные. Он рисует для меня осень. И она наступает. Там, за окном, опадают листья, и дети собирают гербарий. А у меня такой уже есть, мои засушенные воспоминания о тебе, порой всплывающие в памяти. Они уже и правда совсем сухие. Но, несмотря на это, все же еще пахнут тобой. И летом. Я всего лишь хотела играть. Он рисует мне лошадь и вот я уже на свободе. Я уезжаю далеко-далеко, сама не знаю, куда. Я держу в руке флаг своей идеи, несмотря на то, что сама не очень-то в нее верю, но при этом не могу его опустить, этот флаг. Он указывает мне дрогу, причем я не знаю, куда она ведет. Мне очень хочется уехать подальше в поле, туда, где не будет запаха города, машин, метро, кофе, а самое главное – вокзалов. Я хочу ампутировать часть памяти, отвечающую за запахи. Он рисует мне букет цветов и я счастлива. Я беру ромашку. Ну что происходит дальше – понятно. «Любит-не любит». И так каждый раз. Только результат каждый раз разный. Я иду по дороге под гору и вижу, что дети никак не могут поделить найденный камень. Они спорят. Не понятно, зачем. Ведь даже мне понятно, что камень достанется самому авторитетному по детским меркам мальчику. Ан нет. Есть же я. Я подхожу к детям и предлагаю им отличное решение проблемы – я предлагаю подарить камень мне. Ведь мне тоже хочется играть. Я угощаю детей конфетами. И вот я часть их банды. Я по-прежнему смотрю в окно. И там уже идет снег. Он заметает все мои воспоминания, уносит водоворотом вьюги детей, конфеты и камень. И мне опять не с чем играть. Я сижу здесь, с ним. Я знаю, что наступит весна и все опять расцветет. Я знаю, что нужно просто пождать. Но только как? – Как объяснить глухому и слепому человеку, что наступит такой один прекрасный день, о котором пишут во всех сказках, когда он проснется и увидит своими глазами, насколько прекрасен мир. Как? Миру остается только сниться. Так же и мне сейчас – в этом сумбуре мыслей, пытаясь вычленить, что же есть действительность, я продолжаю смотреть в окно. А он продолжает смотреть на меня. Не знаю, зачем. Я уже готова уснуть на его плече, но он не разрешает пролиться тишине, он опять рассказывает мне о 7 чудесах света и о том, что я – 8е. А еще есть детство. Просто дождь за окном. Я больше всего на свете обожаю прыгать по лужам. Так – чтоб брызги во все стороны. Я просто хочу играть. Я просто не наигралась. Кто-то большой спрятал игрушки, приказал мне увеличиться в росте (прям как Алисе), одел в деловую колбасу и отправил на работу. К комплекту даже очки прилагаются. Кстати, совершенно не нужны оказались. За окном припаркованы машины. Одна из низ – моя. Я большая. «А давай погоняем по городу» - говорю я ему. – «давай, как раньше в деньди, м? – в гонки?». Он гладит меня по голове и целует меня в висок. Я падаю в его объятия. И на этот раз действительно засыпаю. Сквозь сон я продолжаю слышать его голос и рассказ о тыквах. Почему о тыквах? А может совсем не о них? Может быть, просто оранжевый цвет? Мне просто хочется в нежность соприкосновений сна и реальности. Мне просто хочется в сказку, ставшую былью. Ну точнее еще не ставшую. Но просто хочется туда. Хочется, чтоб не отпускали и не делали шаг в другую сторону. Хочется играть. Каждую ночь мне снится дочь. Уже почти под утро. После сна с ней я всегда просыпаюсь, всегда приходится вставать. И поэтому она оттуда, из сна, переносится в реальность. Как будто бы существует где-то невидимо рядом. У нее белые кудрявые волосы. И она меня любит. Я не знаю ее имени, поэтому не могу ее позвать к себе. Она приходит каждый раз сама. Берет меня за руку. И именно в этот момент мне становится так легко и хорошо. Именно в этот момент я понимаю, что все правильно. Именно в этот момент я понимаю смысл жизни и смысл себя. Я понимаю то, что она никогда не перестанет со мной играть. И тогда я понимаю, куда делись все мои игрушки. И именно так мне их совсем не жалко. Я так рада, что все они – теперь ее. Пусть так и будет. Она держит меня за руку. И большего мне не надо? «Как тебя зовут?» - спрашиваю я ее. Она улыбается и отвечает – «меня зовут так, как ты сама это решишь, как сама захочешь, как сама меня назовешь… я же еще не родилась… так что все впереди». Я чувствую, что начинаю просыпаться. Я люблю ее. «Все впереди»- повторяю я себе и просыпаюсь. Пока я спала, Он нарисовал мой портрет. На нем я улыбаюсь. Вокруг весна. А еще я нежно сжимаю руку. Ведь в ней – целый мир - маленькая ладошка моего будущего, того, что впереди. Того, что никогда меня не отпустит. Я так хочу с тобой встретиться. Мне остается тебя просто позвать. По имени. И ты придешь. Какое же дать тебе имя?

26.04.2011 VR