Универсальный Сопроводитель - 2

(данный рассказ является продолжением; первую часть см.: http://www.proza.ru/2011/05/11/763)







Сорвать противогаз, и липким сердцем об асфальт...

Егор Летов






Прошло полгода. Наступил июнь. И сам Коля, и его жизнь сильно изменились. Здесь было все вместе — расставание с Настей, депрессия и, конечно, Григорий, который действительно стал для Николая Универсальным Сопроводителем. Они привыкли друг к другу быстро — УС уже мог чувствовать все разнообразные оттенки настроения хозяина и правильно реагировать на них, а тот, в свою очередь, освоился со всеми выходками Григория. Когда Коля просыпался и надевал шлем (а делал он это сразу, даже до того, как пойти в туалет), УС отлично знал, что нужно сказать, какую включить музыку или видеоряд.   


В этот весенний семестр Николай ходил на занятия плохо. Он не хотел видеть Настю, да и не только ее, а вообще все, что было с ней связано, — то есть сам Университет. Родители поначалу были этим очень недовольны, и постоянно ругались с ним, но потом, когда в мае наступила зачетная неделя, вдруг обнаружили, что их «лодырь» сдал абсолютно все зачеты. Такого не было никогда, при том, что раньше он регулярно ходил на лекции. Изумлению их — особенно отца — не было предела. Николай рассказал им, что, пока он сидел дома и, по их словам, «ничего не делал», он, на самом деле, прошел со своим УС все предметы, по которым и сдал потом зачеты. Родители ему не верили, но реальность говорила сама за себя.


Итак, всю наступающую весну он провел дома. Ну, конечно, не в буквальном смысле, - большую часть. Он валялся на диване, слушая музыку или лекции. Но чаще всего он занимался не этим, а совсем другим делом — по несколько часов кряду он просил Григория включить ту самую заветную опцию, которая помогла ему немного прийти в себя в день расставания с Настей и не наложить на себя руки. Он смотрел на атомы, из которых состоит весь мир. Это стало для него наваждением, наркотиком, болезнью, которой он иногда побаивался. Но, как это обычно бывает, несмотря на страх, на осознание того, что он «реально втянулся», Коля не мог прожить без этого и дня.


Что в этом видении было такого особенного? Казалось бы, ничего, - плавное убаюкивающее движение эдаких разноцветных светлячков, то хаотичное, то более или менее упорядоченное, то распадающееся, то соединяющееся. Но каждый раз, когда Николай погружался в это созерцание одной и той же картины, он чувствовал, что уходит из внешнего обычного мира, больше того, что этот обычный мир — на самом деле, иллюзия, маска. А он, Коля, срывает ее и он видит то, что есть на самом деле. Он видит саму истину. И больше ему ничего и никто не нужен. Созерцая атомы, студент думал о том, что эти «микрочастицы» как будто живые, и что они хотят сказать ему о чем-то. Но о чем?


Все это меняло Колю. Раньше он был обычным юношей-раздолбаем, хулиганом, вся жизнь которого состояла из музыки, кино, тусовок, девчонок. Теперь это ушло куда-то на второй план, хотя могло еще и оставаться по инерции. Коля активно усваивал научные знания, и не только для того, чтобы его не пилили родители, но уже и для себя самого. Ему самому стало интересно. Он учился на географа, и этот предмет он открыл для себя заново. Но еще больше его заинтриговала физика атома. Коле хотелось больше узнать о том, что он каждый день видел в своем УС. Конечно, эта наука, особенно поначалу, оказалась ему не по зубам. Но он продирался сквозь нее, захватывал смежные дисциплины, смотрел словари. И все, что узнал и смог понять, сделало мир атомов для него еще интереснее и еще загадочнее.    



Наконец, в июне пришло время экзаменов. Коля, без нервов, сдал четыре из них и оставался последний пятый, о котором он тоже не беспокоился. В жаркий летний день он сидел в полупустой аудитории, наблюдая, как тополиные пушинки медленно летят в воздухе. Он, полностью готовый к ответу, должен был идти к преподавателю через два человека. И вдруг — шепот сзади:
- Коля... Коля...
Шепот был женским. Он знал эту девушку, которая сидела на две парты дальше. Это была Марина — красивая маленького роста брюнетка с круглым лицом, всегда накрашенная. Они не были близко знакомы, как-то не пришлось.
Николай слега повернул голову (вообще, ему не нужны были неприятности, а препод был строгий):
- Ну что?
- Радиус Земли...?
Студент глубоко вздохнул. Да, он знал радиус Земли. А она не знала. Правда, было время, когда и он был таким же...   
- 6... 3... 7... 1...
- Ага, спасибо, Коленька.


Слово «Коленька» прозвучало очень приятно, прямо в сердце отозвалось. Да, подумал Николай, совсем я уже одичал.


Потом он пошел отвечать и, получив, естественно, «пятерку», вышел из аудитории. Сразу надев свой шлем — на экзамене это строго запрещалось, - Коля, однако, не отправился домой, а стал как-то неопределенно слоняться по коридору. По всему выходило, что он как будто ждал Марину, хотя вряд ли отдавал себе в этом отчет.


Через минуту она с грохотом вылетела из аудитории, на лице девушки была написана неподдельная радость. Она почти закричала Коле:
- «Тройка»!
Он удивился:
- «Тройка»?
- Да, «тройка»! Какое счастье!
Николай пожал плечами. Такого «счастья» ему уже было не понять.
- Спасибо тебе, Колян! Ты реально спас меня! Все говорят про тебя, что ты за последнее время сильно поумнел. Теперь я знаю, что это — правда!
Коле польстила его новая слава «умника курса», о которой он и не подозревал. А потом Марина неожиданно выпалила:
- Хочешь, проводи меня до дома?
Это было произнесено со значением. Николай, как рыба, попавшаяся на крючок, закивал головой. Марина тоже надела на свою голову УС и они вышли из корпуса.



Здесь я должен заметить, что за полгода изменилась не только жизнь Коли, но и других людей. УС стали раскупать в абсолютно непредсказуемых масштабах. Он постепенно становился частью повседневной жизни, частью культуры, если угодно, как в свое время радио, телевизор, Интернет, мобильники. Все повторялось: сначала наличие УС считали «роскошью» и выпендрежем богатых, те, кто не мог себе его позволить, утверждали, что он им, на самом деле, не нужен, что это, вообще, бездуховно и грозит окончательно поработить бедную Россию... Но потом, когда УС подешевел, все его быстро себе купили и заткнулись. Чаще всего его носила, конечно, молодежь. Уже с конца весны ни один студент Университета не смел появляться в нем без УС.



Итак, они шли рядом, по пустынной вечерней улице, где было много деревьев и мало машин. На обоих были шлемы с опущенными очками, но, правда, видеорежим был таков, что они все видели, просто к этой «нормальной картинке» добавлялись опции УС — температура воздуха, новости, курсы валют, сигналы о потенциально опасных объектах и прочая ерунда. Марина взахлеб говорила о том, что она пережила на экзаменах, словно делая Коле эмоциональную прививку. Он с улыбкой слушал ее и кивал головой. Потом они ненадолго замолчали. Николай подумал, что Марина — светлая жизнерадостная девушка и что ему как раз не хватает этого. И тут — он услышал голос Григория. Конечно, теперь это уже не было неожиданностью.


Киберголос был несколько хмурым и озабоченным:          
- Что это за телка? - в интонации была явная ревность.
Коля мысленно ответил:
- Это не телка, Гриша, а Марина. 
- Понятно. Так... - УС порылся в своей памяти, издавая странные электронные звуки, - Марина Савинова, 21 год, рост 1 метр 60 сантиметров, вес...   
- Слушай, не надо, ладно... 
- … вес 55 кг... Хорошо. Но ты, хотя бы, хочешь узнать, сколько парней у нее было до тебя?   
- Не хочу.   
- А я хочу, чтобы ты это знал. Трое.
- Хорошо. Все, замолчи.
- Умолкаю, умолкаю. Ну, буквально последний момент — хочешь знать мой прогноз, сколько вы протянете вместе?
- Да мы еще и не вместе! Заткнись, а то я шлем сниму и целый день надевать не буду!
- Ой, не надо, не надо, - запричитал киберголос, а потом шепотом добавил, - два месяца.


Марина посмотрела на Николая и спросила:
- Что ты делаешь?
- Ничего.
- С УС общаешься, да?
- Да.
- А я — со своим.
- Понятно.
- Твоего как зовут?
- Григорий.
- А моего, вернее, мою, - Варвара. Она мне сейчас все про тебя рассказывала.
- А Григорий — про тебя.
- Ясен перец.
Они засмеялись. Коля, не отрываясь, смотрел на нее: улыбка на губах и какая-то трагическая серьезность в глазах, словно в этих глазах было еще очень много, много такого, что он не знал и вдруг захотел узнать...
- Странно, да? - снова заговорила Марина, - с этими УС ненормальными люди стали по-другому разговаривать. То скажут чего-нибудь, то — начнут говорить с электроникой. Безумие какое-то.
- Да.
Они остановились на перекрестке в ожидании «зеленого светофора».
- Мне Варвара сказала, что ты в январе расстался с Настей.
Коля вздохнул, и, кажется, впервые за последние месяцы ему было не больно вспомнить об этом:
- Да.
- А еще — что она тебе... - Марина запнулась, а потом подобрала другое слово, - она тебя предала?
- Да.
- Это грустно.
Студенты замолчали, переходя улицу. Девушка задумчиво произнесла:
- Теперь вообще непонятно, как с этими УС люди друг с другом отношения будут строить. Скрыть ничего нельзя, все всё знают, - кто с кем спит, кто чей отец и мать... Даже — кто что думает.
Коля понимающе ухмыльнулся.
- Тебя это не волнует?
- Нет, не очень.
- А что тебя волнует?
Молодой человек, несколько отвыкший от женского внимания, смущенно и радостно засмеялся:
- Не знаю. Ничего. Может быть, только — атомы.
- Атомы?
- Да. Ты знаешь эту опцию? 
Марина помотала головой; потом, видимо, прислушалась к своей УС и ответила:
- А, да, вспомнила. Атомарная структура мира?
Колины глаза загорелись.
- Правда, это круто?
Но девушка явно не разделяла его энтузиазма, хотя, с другой стороны, ни в коем случае не хотела огорчать нового друга. 
- Да, интересно.
- Ты часто ее включаешь?
Марина пожала плечами:
- Слушай, один раз включала, а больше... как-то... не очень...
Он немного разочаровался, но тоже не хотел этого показывать:
- Ясно.   
- Мы пришли.


Юная красивая пара остановилась рядом с подъездом ветхого двадцатиэтажного дома, людей поблизости видно не было. Они повернулись лицами друг к другу и замолчали. А в это время киберголоса настойчиво давали им свои советы. Григорий: 
- Не рекомендую заходить слишком далеко. Кандидатура Савиновой не оптимальна. Кандидатура Савиновой не оптимальна.
Варвара была проще:
- Мариночка, иди домой,  подальше от этого сумасшедшего. Он ведь только тем и занимается, что атомы созерцает. Зачем нам такой? Ну сама подумай?!


И вдруг — Коле и Марине показалось, что внутри них зазвучала какая-то музыка. Однако они могли поручится, что эта музыка доносилась не из УС, а из какого-то другого, неведомого места. Музыка была бесконечно красивой, и до этого они ее никогда не слышали. Не сговариваясь, они стали делать одно и то же — правой рукой сняли свои душные шлемы и бросили их на стоявшую у подъезда скамейку. А потом — начали целоваться. Губы Марины были тонкими упругими и божественно вкусными.



Они провели эту ночь в ее квартире, - оказалось, что Марина жила с матерью, которая не особенно вмешивалась в личную жизнь дочки. Смех, поцелуи и объятия... Неумелый, но долгий секс на односпальной кровати... Вино... Бессмысленные разговоры... Отрытое настежь окно в темную летнюю ночь... Они пили друг друга, захлебываясь... И все это время — ни разу не надели своих «скафандров», хотя, конечно, и прихватили их со скамейки...


Наконец, в пятом часу утра Марина, сидя на кровати у стены, не выдержала и заснула. Коля сидел рядом. Он был счастлив. Он чувствовал себя сбежавшим из тюрьмы, - из тюрьмы своего УС, своего одиночества, своих ненаглядных атомов... В голове не было ни одной мысли, и это было круто.    

 
И вдруг — одна мысль появилась. Коля не знал, почему он подумал именно об этом. Но, как ни странно, эта мысль разрешала тот самый мучивший его вопрос об атомах, - что в них такого? Что они хотят нам сказать? Хотя, с другой стороны, такой ответ на вопрос показался ему то ли гениальным, то ли — безумным. Коля весь задрожал от волнения. Он разбудил Марину. Та еле смогла продрать глаза:
- Ты чего, Коля? - если бы они были знакомы давно, она бы на него закричала, но пока таких реакций допускать было нельзя, и Марина (правда, с трудом) сдержала себя.
- Слушай, я здесь подумал... Насчет атомов... А что, если...
- Ну?
- Что, если атомы — это и есть инопланетяне? Все о них говорят, говорят, - они там, они сям. А что если — мы из них состоим? Они — живы и разумны? Представляешь?! И они нами управляют. Теперь понятно — как! 
Марина глубоко вздохнула:
- Коля, ты что, охренел? Зачем ты меня разбудил, твою мать?!


Николай, сообразив, что к чему, пристыженно замолчал. Марина упала на свою подушку, потом чуть слышно, уже возвращаясь в сон, извинилась перед новым бой-френдом, после чего окончательно вырубилась.


Он посидел еще немного, напряженно о чем-то думая. Затем, - потянулся рукой к своему УС.










27.05.11.,
Колтуши