Ангел загорелый

Худощавый мужчина с длинным крючковатым носом и живыми ярко-голубыми, но глубоко посаженными глазами влетел в квартиру, хлопнув дверью. Широко шагая, он завернул в мастерскую, на ходу снимая плащ, бросил его на спинку кресла.
Из противоположного дверного проема показалась пухленькая фигурка. Женщина  в легком бежевом платьице с  вырезом лодочкой и белоснежном переднике театрально уперла руки в боки и надула и без того пухлые губки. Но, заметив, что муж не обратил на нее никакого внимания, вернулась к готовке.
* * *
На него смотрели доверчивые глаза. Большие, лупоглазые, но не было в них ни ненависти, ни обиды, ни злости, только любопытство, то детское, наивное, которое так забавляет взрослых.
Шоколадного цвета кожу мальчугана еще сильнее оттеняла светлая рубашка с коротким рукавом, да шорты. Босые ноги уверенно ступали по грязной мостовой, не боясь на что-нибудь наступить. Подошвы настолько огрубели за весенние и летние месяцы, что парень не замечал под ногами ни маленьких камушков, ни крышечек из-под бутылок.
Но сейчас мальчик не бродил бесцельно по улице, не путался под ногами мужчин деловито сжимающих газету и кидающих на прохожих пренебрежительные взгляды. Он уселся на углу дома, скрестив ноги. Руки же безвольно покоились на коленях. Он ничего не говорил, а лишь следит за прохожими этим детским мальчишечьим взглядом, отчего иногда к нему нагибались и протягивали смятую купюру.
* * *
Женщина тихо приоткрыла дверь и замерла, прижав руку к груди. То, чем занимался ее муж, было непостижимо. Это было таинство. Она не понимала, как можно кистями водить по белой ткани, так небрежно взмахивать рукой, подтирать, рисовать нежными акварелями, а потом накладывать грубые масляные мазки…Но в этих действиях рождается чудо. Волшебство! По-другому она не могла объяснить, как у мужа получается живое человеческое лицо, которое застыло в позе, но следит за тобой глазами. Как он ловит ветер и водную рябь лунной ночью и заставляет на миг замереть, чтобы перенести образ.
-Как тебе? – через плечо бросил мужчина, ставя кисти в стакан. Своим вопросом он испугал жену, что та вздрогнула и отскочила от дверного косяка, к которому незаметно для себя, прислонилась, наблюдая, как ее муж колдует.
-Прекрасно, но кто это?
-Это? Это один пацаненок, я его встретил на Неглинной и уже не мог от него отделаться, как дьяволенок прицепился, влез в голову, что отвязался я от него, лишь перенеся на холст.
-Нет, дорогой ты не прав.
Муж удивленно приподнял брови и даже обернулся на жену. Смуглая, широкобровая, в ее характере обязана быть спесь, но она посвятила себя мужу, и поэтому даже сейчас заискивающе улыбнулась и поспешила добавить:
-На меня смотрит ангел.
-Но ангелы…
-Да бледнолицы и златовласы. Но это ангел. Пусть ангел загорелый, но он не перестает им быть.
Мужчина кивнул. Устало вздыхая, поднялся с табурета и стал закручивать тюбики.