Правильный подход

По вторникам космический зоопарк не работал. У животных тоже есть право на денёк, когда можно расслабиться, посвятить время личным бытовым мелочам. Отдохнуть от навязанной людьми работы - публичной демонстрации своей мощи или грации, ярости или очарования. Конечно, среди обитателей зверинца попадались и эксгибиционисты, те, кто не мыслил свое существование без постоянного внимания, сотен внимательных и обожающих глаз. Но таких оригиналов все же было меньшинство.
К примеру, многолапые буро-малиновые заревы со Стики, не обнаружив перед своими клетками привычную толпу, тут же начинали хандрить. В знак протеста блажили на разные голоса, специально подражая опасным хищникам, и тем самым приводили в понятное беспокойство соседей. Зачастую плохо завтракали - демонстративно не доедали любимую манную кашу. Даже если она была приготовлена идеально - без комков,  с крупным сладким изюмом, на свежайшем молоке, с ярко-желтым озерцом вкуснейшего масла. Шестилапы, заползая на конечности соседей, обиженно толпились у стальных прутьев (на самом деле, безопасность обеспечивает невидимое гравитационное поле, но традиции тоже необходимо соблюдать, потому во всех зоопарках обитателей и посетителей разделяют решетки), недоуменно разглядывали служебных роботов, словно вопрошая: «За что? В чем мы виноваты? Почему нет тех весёлых нелепых двуногих созданий, что еще вчера нас развлекали, корчили нам смешные рожицы, подмигивали, смеялись и переговаривались? Их так весёло было дразнить, подражая голосам настолько точно, что они даже не понимали, кто на самом деле сейчас к ним обращается! Если оно и дальше пойдет в том же духе, тогда мы здесь оставаться не согласны! Возвращайте нас домой, на Стику! Там хоть за летающим саксаулом можно погоняться!». К вечеру демонстранты доходили до того, что дружно, всем коллективом, и очень шумно испускали газы. Хотя, возможно, причиною этого был не протест, а сбитый утренним недоеданием график питания. Хорошо еще, что запах был не противный, но даже где-то и приятный - смесь жасминового аромата и сандала с привкусом земляники.
Но с утра среды заревы забывают о своем недовольстве. На Стике ведь, кроме саксаула да возможности пободаться, оттоптаться на конечностях соплеменников иных удовольствий нет. Не говоря уже о манной каше…
Зато только во вторник становится видимым центаврийский хемус. Во все остальные дни об его присутствии в клетке можно догадаться только по оставляемым на песке следам, рычанию, звучащему словно ниоткуда да мячу, гоняемому зверем от одной стенки клетки до другой. Еще, конечно, по тому, как в никуда исчезает еда из миски. Но это только в завтрак, обед и ужин. Собственно говоря, именно этот процесс более всего и привлекает посетителей. Хемуса нельзя считать нелюдимом. Просто он стесняется своей естественной скромной серенькой окраски, и потому при виде разнообразно и ярко одетых посетителей предпочитает становиться невидимым. А по вторникам в зоопарке по дорожкам в основном снуют роботы мышиного, такого же, как у центаврийца, цвета. Потому можно расслабиться, почувствовать себя своим среди своих. Хемус  пушит все свои семь хвостов, разглядывает их с нескрываемым обожанием и восторгом. Еще бы, когда центавриец невидим, он невидим для всех, включая самого себя. Так можно и забыть, как на самом деле выглядишь.
Вот кому нет разницы между днями недели, так чечепахам с Денеба. Они безостановочно кружат друг за другом, днем и ночью, не прекращают движения ни на одну минуту, при этом точно выдерживают между особями расстояние  в три с четвертью метра. Еды им не требуется - их зеркальные панцири заряжаются от солнечных лучей и являются природными аккумуляторами. Есть версия, что чечепахи мечтают вытоптать подкоп, чтобы сбежать в Сахару или на Меркурий. Может быть, это не так, но площадка, на которой находятся денебцы, на всякий случай сделана саморегенерирующей. И потребляет на свое восстановление два куба полибетона в месяц. Впрочем, чечепахи не унывают и никуда не торопятся. Еще бы, куда спешить при средней продолжительности жизни в миллион лет?
Всех обитателей зоопарка, кроме, конечно, хемуса в видимом варианте - что мало интересно - Маша уже смотрела. Но сегодня ей обещали показать самого необычного зверя Млечного пути, известного в единственном и находящемся именно здесь экземпляре. Обнаруженного отцом девочки, знаменитым астропутешественником Артёмом Лихим, на астероиде, попавшем в гравитационную ловушку черной дыры. Космоброненосец настолько не походил на всё ранее обнаруженное людьми зверье, что возникла версия, что он попал к нам из соседней галактики, а то и через сингулярность из какой-то другой вселенной. Слава богу, не состоящей из антивещества.
- А то произошла бы катастрофа! Рванула бы сверхновая или ещё что! - объяснил дочери Лихой. - Черная дыра в контакте с антивеществом, это абсолютно непредсказуемые последствия!
Покрытая непроницаемым для любых лучей панцирем, находка Артёма явно была живой - двигалась, реагировала на раздражители. Что было с её стороны очень разумно - иначе бы космоброненосца давно препарировали. Правда, зверь ничего не ел, что ученых мало пугало, на весе и подвижности найденыша воздержание не сказывалась. Из этого сделали логичный вывод, что он питается излучениями или гравитацией, благо таких прецедентов было много, да и нашли его почти в открытом космосе, на безатмосферном планетоиде. Удивительно похожий на амазонского броненосца, правда, значительно более крупный и восьмилапый зверь в контакты не вступал. Избегал любого общения - при приближении исследователей тут же сворачивался в тугой клубок, изредка поблескивая  фасеточным глазом из-под прикрывающих мордочку лапок. Шкура его состояла из мелких серебристых чешуек, отделить ни одну из которых также не удалось.
Пока необычную находку держали в изоляции, периодически ради эксперимента подкладывая ей в клетку фрукты, овощи, игрушки, и даже запуская мелких неопасных животных - вроде ежиков и крольчат. Объект ни на что не реагировал. Складывалось впечатление, что более всего его устраивал абсолютный покой.
Папа, имевший доступ в спецотдел как первооткрыватель и член исследовательской группы, вдобавок,  как почетный со-директор зоопарка, даже предположил, что это - единичная форма квазижизни, случайно созданная неповторимым набором космических факторов. И такой штуки более нигде нет, и никогда не будет. Тут же его обвинили в волюнтаризме, пренебрежении законами эволюции и самолюбовании, что на самочувствии Машиного отца никак не сказалось.
- Раньше такой гипотезы не существовало, и я посчитал своим долгом её выдвинуть! - объяснил он дочери. -  Теперь она есть, и всё остальное несущественно.
Но самое главное для девочки было в том, что папа предложил назвать новое существо её именем - «машалихая»!  На что имел все права, как первый и единственный, кто обнаружил, описал и доставил на Землю эту форму жизни. Машалихая. Звучит не хуже зарев или хемуса и гораздо лучше, чем арктурский голопопик или слюнтявый лишаец, обнаруженный на Бетельгейзе.
Причем «машалихая» обозначало не только вид, но и род, семейство и так далее, потому как находка Артёма Лихого была уникальной и неповторимой, не коррелировала ни с одним известным человечеству живым существом. Ещё бы, выжить в таких условиях - в открытом космосе и рядом с сингулярностью!
Даже с определением родины существа возникли проблемы - черная дыра с астероидом на орбите проделала слишком длинный путь, начало которого лежало в соседней Галактике, а то и еще дальше. По оценке космофизиков, по дороге она пролетела через несколько тысяч звездных систем только Млечного пути, в большинстве которых люди еще ни разу не бывали.
Спецотдел находился в дальнем конце зоопарка, завершавшемся длинной высокой гранитной стенкой, за которой вдоль теплого моря тянулся песчаный пляж. Собственно говоря, именно туда семья и направлялась. К космоброненосцу решили зайти, потому что, во-первых, это было по дороге, во-вторых, папа собирался надолго уезжать, и сегодня у него, как сотрудника зверинца, был последний выходной, а в-третьих, надо же познакомиться со своим крестником! А то перед одноклассниками будет неудобно. Надо же, Маша Лихая, которая  ни разу не встречалась с машелихой! Такого допускать было никак нельзя.
- Па, расскажи еще раз, как ты его поймал? - нахмурив брови, спросила девочка. Эту историю она уже слышала несколько раз, но, как будущий исследователь, считала не лишним освежить память.
- Ну, я летел к Волопасу, и вдруг эта черная дыра. Прикинул траекторию - вижу, явно несется из Туманности Андромеды. А на её орбите, прямо перед «горизонтом событий», астероид крутится, вот-вот в сингулярность провалится. Пара часов у меня была. И не хотел сначала, но будто что-то изнутри толкнуло. Взял и состыковался с планетоидом, чтобы посмотреть, нет ли чего на нем интересного, пока не сгинул.  Обыкновенная железно-никелевая болванка. Уже хотел стартовать, но все же решил напоследок еще раз проинспектировал поверхность. И обнаружил в паре миль от себя серебристый комок непонятного происхождения. Отправил роботов, загрузили находку в исследовательский отсек, вижу - явно какая-то непонятная замерзшая зверюга. Причем экранирует все излучения. Чем я только её не просвечивал - сплошной черный контур на экранах. Решил, что она мертвая, причем настолько давно, что закаменела – а кто в таких условиях способен выжить? Чечепахи, и те от жесткого излучения и гравитационного давления сразу бы загнулись. Вскрываю её лазером - а она как подпрыгнет! Хорошо, что успел силовыми полями заблокировать, а то бы вырвалась, натворила делов на моем «Кузнечике». Понятно, сразу развернулся - бог с ним, Волопасом, такая находка! И сразу сюда, к специалистам, в главный космический зоопарк. Теперь второй месяц с этой зверюшкой бьемся, не можем ничего понять. Была бы мертвой - вскрыли бы, может, разобрались хотя бы с внутренним строением. А так - полный тупик! Ну, вот я и решил по траектории этой черной дыры разведку провести, вдруг чего обнаружу.
- Завтра улетаешь? - с грустью спросила девочка. Её белесые реснички затрепетали, глаза стали влажными.
- Да. Да ты не расстраивайся, мы же постоянно по гиперсвязи будем общаться!
- А как же на аэролыжах с Эвереста? Ты же обещал!
- Ну, к марту я вернусь, - смутился Артем, - а если не терпится, то с мамой съезди!
- Ага, с мамой, - тяжело вздохнула Маша, - она ведь всего боится.
- Она тебя любит, милая, - обнял за плечи дочку Лихой. - И я тебя тоже люблю. И вообще, не кукся, тебе скоро двенадцать лет, и тогда я смогу брать тебя в путешествия!
 Поправился:
- Понятно, в каникулы, и только если ты будешь хорошо учиться! И не расстраивать маму!
За разговором незаметно подошли к зданию спецотдела. Титановая стена отползла в сторону.
- Добрый день, со-директор Лихой, - прогудел голос робота-привратника, - это ваша дочь? Славная малышка. Напоминаю, присутствие посторонних допускается только в сопровождении сотрудников. Первое условие выполнено. И на срок не более пяти минут. Обратный отсчет включен. Милости просим.
Артём с Машей прошагали по длинному коридору к находящейся в его дальнем конце двери. Её Лихой открыл, приложив ладонь к сенсорной панели. Девочка осторожно заглянула внутрь. Небольшая, пять на пять метров комната была разделена стальной решеткой. За ней, в абсолютно пустой камере на полу свернулся серебристый клубок размером с крупную собаку.
- Вот так всегда, - огорченно сказал папа. - Реагирует, если только его лазером пощекотать. Или сверхжестким излучением. А в прочее время - будто мертвый Лучше бы и вправду мертвым был. Тогда хотя бы вскрыли с чистой совестью. Посмотрели, что там, внутри.
Подошли поближе. Дверь закрывать не стали, зачем, если зашли на несколько минут?
- Ой, какой он славненький. И печальный. Будто его все здесь обижают, - Маша обернулась к отцу, - Папа, мне его жаль. От него такие волны идут. Что ему очень плохо.
- Какие волны? - насторожился Лихой. Вскрикнул:
- Стоп. Что происходит?
Легкое голубоватое свечение, висевшее еле заметной дымкой перед прутьями, погасло. Артём быстро обернулся. Над дверью запульсировал багровый проблесковый маячок.
- Внимание! Тревога! - гаркнул механический голос робота-привратника:
- Отказ гравитационных систем защиты! Всем покинуть помещение!
- Ой, папа, смотри, - пискнула Маша, ткнула рукой к клетке.
Лихой почувствовал, словно сердце в его груди лопнуло на мелкие части и просыпалось к пяткам. По спине прошел холодный озноб. Горло пересохло.
Космоброненосец, будто решив, что приказ об эвакуации относится к нему, просачивался сквозь вертикальные прутья, разом став раза в два уже своих первоначальных размеров.
- Беги, Маша! - крикнул мужчина, сильно толкнул замешкавшуюся дочь к выходу, стал медленно пятиться, держа в поле зрения уже выскользнувшего из заточения противника.
- Да беги, что же ты!
Это уже больше походило на удар по лицу ребёнка, но Лихой не знал, как иначе вывести девочку из ступора.
- Ага, па! - наконец, Маша очнулась, рванула с места, скрылась в открытом проеме.
Одновременно из глаза броненосца рванула искрящаяся молния, хлестнула по руке со-директора так, что она обвисла.
- Ты еще и электрический, тварь? Но меня ты все равно не пройдешь! - нервно пообещал Артём, вскинув другой рукой непонятным образом оказавшейся в ней титановую трубу вакуумного пылесоса и держась между зверём и спасающейся дочкой.
В голове словно включился метроном: сколько времени пройдет, когда подоспеет аварийная спецбригада? Как удержать противника в комнате, не дать вырваться на свободу, где эта тварь неизвестно что может натворить? Догадалась ли Маша бежать со всех ног куда подальше??
- Да куда?! Стой!!
Поздно.
Космоброненосец взлетел к потолку, перевернулся,  промчался по нему, будто для него не существовало притяжения, перепрыгнул через косяк, исчез. Грохнула, будто взорвавшись, внешняя дверь.
- Нарушение герметизации спецотдела! - заорал робот-привратник, - неизвестный объект на территории зоопарка! Тревога!! Срочный вызов спецбригады, остальные спасайтесь, кто может!
Адреналин вскипятил кровь, взорвал сумасшедшим ритмом сердце, бросил Лихого вперед.
Коридор - титановая створка входа выломана, будто тараном - рытвины следов в песчаной дорожке - лишь бы не за ребёнком эта тварь помчалась!
Да где же?
Вот они!
Зверюга под ногами остолбеневшей Маши. Рядом с кустом кроваво-алых роз, распустившихся крупными алчущими пчёл и шмелей бутонами.
Не успеть.
- Стой, тварь!
Взревел Артем.
Точно в голову космоброненосца. Словно копье, летит труба вакуумного пылесоса.
Одновременно:
Титановый снаряд будто натыкается на невидимую стену, падает.
Возмущенный вопль дочери:
- Прекрати, папа! Ты её пугаешь!
Странная поза зверя. Между девочкой и Артёмом. Как минуту назад в комнате. Но тогда Лихой пытался укрыть ребёнка от возможной атаки.
- Осторожно, Маша! Это опасный хищник.
- Это ты опасный! И она никакой не хищник!
Да что происходит?
- Маша, отойди от него. Только осторожно. Он может ударить электрическим разрядом. Как меня по руке.
- Это потому что она решила, что ты на меня напал! И не он, а она, еще раз это говорю!
Кто она? О чем речь? И почему дочка так злится на своего отца и совсем не боится страшного соседа?
- Стоп, - поднял руку Артём. - Все ведем себя спокойно! Никто не волнуется и никуда не торопится. Ты можешь подойди ко мне? Только очень медленно и осторожно!
- Конечно, па, - Маша наклонилась к броненосцу. Провела по серебристой шкуре рукой, - не бойся. Он не злой, просто глупый. Я сейчас вернусь.
Зашагала к папе, оставив напрягшегося зверя у розового куста.
- Подожди, ты с ним … ней разговариваешь?
- Не словами. И не мыслями. Я её просто чувствую.
- Она эмпат?!
Девочка секунду подумала, вспоминая значение слова:
- Да. Она мне сразу понравилась. Я её пожалела. Потому она мне ответила. И мы друг друга стали чувствовать. Общаться. Сначала эмоциями, но сейчас уже образами. Словно картинки в голове возникают. Она их посылает мне, я ёй. А вас она боится. Особенно тебя. Потому что ты сначала бил её рентгеновыми, тахионными и другими лучами, а потом хотел разрезать лазером. А после того, как машалихая попала сюда, вы все время думали, какой бы опыт над ней поставить и даже хотели расчленить!
- Вот оно, значит, как, - Лихой дрожащей рукой погладил русую голову стоящей рядом дочери. Обнял её. С опаской посмотрел на космоброненосца. - А она может тебе хоть что-нибудь рассказать о своей родине?
- Они не говорят, а общаются телепатически, но только с теми, кому доверяют, - поправила Маша, - а координаты своей планеты она сообщит только мне. Потому что вас боится!
«Это уже слишком», - решил Лихой.
- Откуда зверь может знать координаты своей планеты? Ты что-то привираешь! - Весело, чувствуя, как уходит напряжение, сказал он.
- Почему зверь? - грустно спросила дочка, - ты что, её совсем не чувствуешь?
Артём пожал плечами. Руки слегка дрожали, но сердце уже вошло в привычный ритм, и давление выровнялось. Никаких непривычных ощущений. Если не считать легкой онемелости руки, но после удара током это не удивительно.
- Ладно, - решила Маша, - попробую её позвать. Может, получится!
- Не надо, чтобы она к нам подходила! - напрягся Лихой.
- Она не будет подходить, а подлетит, - поправила дочь.
Протянула руку.
Сморщила брови, надула щечки. Еле слышно прошептала:
- Ну что же ты? Это совсем неопасно! Они просто не знали, кто ты…
Радостно вскрикнула:
- Правильно! Молодец, не бойся!
На мордочке космоброненосца появилась вертикальная щель. Две серебристые створки с фасеточными глазами разошлись в стороны. В воздух выпорхнула бабочка с огромными лилово-сиреневыми крыльями …
Не бабочка!
Крылатая миниатюрная девочка в изумрудном, перетянутом в талии золотистым поясом платьице! С плетенками на ножках, маленькой короной с алмазными искорками на голове…
Подлетела к людям, обиженно сверкнула на Артёма огромными синими глазищами, уселась на плечо Маше с дальней от мужчины стороны. Одной ручкой вцепилась в косицу ребёнка, другой стала поправлять свои пшеничные, словно у Барби, волосы.
- Это… - поперхнулся Лихой.
- Космическая исследовательница. Её корабль в подпространстве столкнулся с сингулярностью, она едва успела в спасательном модуле выброситься на метеорит. Надолго ушла в анабиоз, посылая ментальный сигнал о помощи и надеясь на спасение. Ты её почти услышал, потому и нашел. А потом и ты от общения закрылся, и вы все с ней так вели, что она решила, что попала к галактическим злодеям. Такие в космосе тоже встречаются. Ну, она и закрылась от вас в своем катере. Пока я не пришла, и её не пожалела. Вот так.
Донеся нарастающий гул и скрежет. Из-за дальнего поворота вылетел гравиплан спецбригады.
«Пять с половиной минут», - автоматически отметил Артём, - «выговор за опоздание, усиленные тренировки, пока успевать не научатся».
Скомандовал:
- Отбой! Учебная тревога! Результат неудовлетворительный! Двоечники!! Ну, с вами я позже разберусь.
Повернулся к дочке:
- Ладно. Все хорошо, что хорошо заканчивается. Мои извинения гостье … Кстати, как её зовут?
- Она не возражает против имени Машалихая, - улыбнулась дочь, - и учти, теперь она живет не в зоопарке, а у нас … и путь к своей планете покажет только мне, так что, папа, летим втроем!
Артём нагнулся к крылатой дюймовочке. Округлил глаза, разглядывая маленькую фигурку. Надо же, насколько похожа на сказочную цветочную фею Динь-динь из вчерашнего фильма про страну Нетландию!
Абсолютно искренне сказал:
- Простите меня, пожалуйста. Я постараюсь научиться сначала думать … то есть чувствовать, а потом делать. Я виноват. Чем можно загладить всё произошедшее?
Машалихая вскинула обрамленную золотистыми локонами головку. Глянула на Лихого. Улыбнулась. Подняла руку, щелкнула пальчиками. С них взвилась серебристая пыль. Артем чихнул. Почувствовал, как теряет вес, отрывается от земли.
Инопланетянка ухватила девочку за рукав, мужчину за ворот, и через секунды они с вершины стены смотрели на желтый пляж и огромное, смыкающееся с горизонтом бирюзовое море.
На огромный мир, который наполнен светом и добром. Если самому правильно к нему относится.