Чемодан

                Всем влюблённым или когда-то любившим, посвящается
               
Словно беззвучная слеза, на утренней  травке блестела роса. И словно на всю жизнь прощаясь, она испарялась, под лучами встающего, уже достаточно жаркого солнца. Ромашки –солнышки  оживали под лучами его. День словно давал клятву быть душным и жарким.
Проходя мимо ботанического сада, он своим переломанным и уже не таким чувствительным носом, уловил дурманящий и сочный запах сирени. Он вспомнил детство. Это было волшебное свойство запахов. Они умеют возвращать прошлое.
А день беззастенчиво вступал в свои права. Наваливаясь гулом оживающего города.  И он, тоже как будто был во всем этом, в просыпающимся городе, в веселом щебетании птичек, ласкающем лицо солнышке, но в то же время его там не было. Он жил в том дне, когда она ушла. Все было так похоже.
Счастье переполняло их обоих. Они гуляли по утреннему городу, держась за ручки и по-детски болтая их и молча и улыбаясь. Изредка он закрывал глаза, доверяя ей вести себя и погружался в это счастье, всем лицом, закрыв глаза. Как делал в детстве кушая сладкую вату . Он рос в хорошей семье и умел вести себя, но вату он кушал так, зарываясь всем лицом. И мама смеялась и доставала платочек.
После погружения в счастье, он открывал глаза вновь, смотрел глазами полными любви и еще чего-то непередаваемого, смотрел на любимую, смотрел на мир. На всю красоту и безобразие окружающие его. И думал, думал зачем же все это. К чему и почему вся эта прелесть и весь этот ужас. Зачем все это длится веками. В чем настоящий, подлинный смысл прошедшего, настоящего, грядущего. И в тот самый миг, когда казалось бы он был так близок, чтоб осознать все это, найти ответ, предчувствуя его всей своей сущностью, он словно оглушенный вновь падал в счастье. Мысль вновь ускользала, но оставался внутри всёзнающий покой. И то бесконечно многое, что он успевал прочувствовать, наполняло его сознание, тем немногим знанием, которое он был в состоянии выразить в своих странных стихах.
А потом ее не стало. Просто был человек, наполненный любовью, надеждой, верой и не стало человека. И тогда с потрясающей разум и душу отчетливостью, он осознал, что нас именующих себя гордо “homo sapiens”, строящих города и мосты, летающих в космос, по-настоящему учит любви камень. Настоящей любви учит надгробный камень.
От того шага, которого все близкие ожидали от него, его удержали две вещи- слово данное как-то в полушутливом разговоре, и притча рассказанная в детстве мамой.
Они сидели в уютном, наполненным зеленью мирке небольшого палисадника, в далеком южном городе, ее голова с черными, мягкими кудрями, покоилась на его плече, обняв его талию, как кошка прижималась к нему, а он раскинув руки на спинке скамейки, задрав голову смотрел на небо. Изредка она поднимала голову, улыбнувшись жемчужной улыбкой, терлась своим носиком о его нос. Так целуются бабочки, говорила она. Они подолгу молчали, но не было ничего тягостного в том молчании, просто счастье переполняло их обоих, некий мудрый и заботливый гений, так создал композицию момента, что слова были излишни. Изредка она озорно улыбалась ему и потрундивала над ним. А он полулежал себе на скамейке, вытянув ноги, правая на левой, лежал себе распятым от счастья. И тогда она сказала ему : -Давай дадим друг другу клятву. Как делали это все влюбленные до нас.  Давай пообещаем друг другу, что если один уйдет раньше другого, то другой обязан будет жить, чтобы рассказать о нашей любви. Разве мог он отказать самой милой девочке на свете?
А притчу он слушал, в далеком детстве, из другой жизни, он лежал на диване, голова его лежала на коленях матери. Ему было 5 лет, они жили в далеко от родных, откуда только  пришло известие  о кончине его молодой тёти, старшей сестры матери. Он спросил маму, -почему молодые умирают? И мама рассказала ему притчу.
Жил да был один честный, смелый, молодой, красивый юноша. Душа его чиста была как слеза ребенка. Он был простым пастухом, и день-деньской он распевал песенки, бегал  за бабочками на лугу, где паслись его овцы. А вечерами он пел у костра, для людей, помогал и врачеванием.
И звери и люди любили юношу за отзывчивый и добрый нрав. Однажды на окромке дороги, он увидел цветок дивной красы, который пленил и заворожил его. Он знал многие растения и названия почти всех цветов их округи, но никак не мог узнать этот. Он сорвал его и полный счастья, положил его за пазуху, с левой стороны. Спустя некоторое время, юноша скончался и представ перед Богом, он спросил :- О, Всемогущий Господь, почему ты забрал меня оттуда где я приносил людям радость? Где все любили меня и я любил всех? Где я никому не чинил зла?
И ответил Господь ему:- Помнишь гуляя, ты сорвал тот дивный  цветок у дороги?
Да- ответил юноша. Почему ты это сделал, спросил Всевышний. Потому что он был не такой как все остальные. Он был особой красоты. И я сорвал его, чтоб дальше наслаждаться его красотой. Ну вот видишь. И я сделал то же самое- ответил Господь.
И вот много –много лет спустя. Пройдя тысячи и тысячи других совсем злоключений и приключений, тысячи совсем посторонних историй, он оказавшись один на один с миром, где нет никому дела, что ты умираешь от боли, жизнь твоя остановилась, он вспомнил ту притчу.
Как будто эпизод из далекого детства был спроецирован так, чтоб он остался жить. Он подумал, а что если ее забрал тот, кто Тоже любит красивые цветы. И что она иногда, оттуда смотрит на него и что если она увидит, что он не сдержал слова.
Он казался  сам себе надломленным цветком. Словно нога исполина нечаянно сломала стебелек и жить дальше невозможно. И только старые друзья, спасали своим присутствием.
Спустя некоторое время, он нашел в себе силы, вернуться в некоторое подобие ритма, постепенно начал искать работу, по совету и при помощи друзей устроился на такую, что позволяла и требовала много передвигаться, часто быть в пути, менять обстановку. И вот в который раз, самолет должен был доставить его с другого конца страны домой. Набрав страшную скорость, продемонстрировав дерзость человеческого разума над земным притяжением, оторвавшись от земли и унести его домой.
Проходя всю предвзлетную суету , он обратил внимание на чудесную девочку. Лет 5-6 , она была полна невыразимой сладости. Говорила не останавливаясь, строила рожи, улыбалась всему, сама себе, постоянно что-то спрашивая у матери. Словом ангелочек. Он решил про себя, постараться на борту держать её в поле зрения, ибо прелесть и чистота этого ангелочка, наполняли его живительной умилённостью. Словно очнувшись от кошмара с диким желанием испить прохладной  воды.
А девочка громко агукала, мурлыкала какую-то песенку. Но, как водится в этой жизни, рядом с ангелами бывают и демоны. На борту самолета был такой демон. Демон смерти. Офицер израильской разведки. Прекрасно обученный своими учителями как  убивать, взрывать, управлять специальными средствами. Словом машина для убийства себе подобных. Целью его было под видом мусульманина – смертника, захватить самолет, посадить его в условленном месте и по условному плану скрыться. Испортив при этом все средства коммуникации самолета. В течении некоторого времени самолет должен находиться в недосягаемости, а СМИ тем временем по заранее условленному сценарию, должны были сообщить о массовых жертвах. Курс ценных бумаг падает, в обществе растет ненависть к мусульманам, появляться возможность оправдать любую агрессию против мусульманских стран. А офицер, или называя вещи своими именами, легитимированный демон смерти, получал очередное звание в дьявольской организации, поднимаясь дальше по иерархии. Все было заранее спланировано. Как впрочем всегда.
Но в этот раз вмешалось одно обстоятельство – он. Жизнь соткана из случайностей, которые вовсе и не случайны.
Получив оружие от сотрудницы той же организации, но работающей под личиной стюардессы, офицер выйдя в салон, прошел к центру, к ребенку –ангелочку,  рывком подняв ее, прикрыл свою верх груди и половину лица, другой рукой приставил к голове ребенка маленький автомат (в них тяготеет страсть к праще). А он оказавшись позади террориста, видел все его действия до мельчайших подробностей и мысль напряженно чеканила: что же он за мусульманин, что взял в заложники самое прекрасное, что есть здесь … самое святое …где же его покорность Богу …ребёнка….нет, он взял его как за самую чувствительную струну … никто не будет рисковать жизнью этого ангелочка …тонкий однако психолог ..этот террорист..
А план офицера был прост и гениален. Он берет судно под контроль, взять ребёнка в заложники, эта мысль пришла неожиданно, когда он как и все, очарованный  наблюдал за этим чертёнком. (Так офицер про себя назвал ребёнка). Сажает самолет далеко в пустыне, по заданным координатам, уходит на вертолете, все средства коммуникаций уничтожены, все телефоны собраны, до ближайшего населенного пункта три дня пути, запасов пищи на борту достаточно и за три дня немало будет заработано на биржах.
Бывает у иных детей, такой период, когда они буквально излучают невероятную сладость, когда чувствуешь, что готов отдать всё, лишь бы не поранить чудо. И мысль, что он не смог спасти ту другую девочку, то может спася эту девочку, то может в каком-то из миров, это зачтется им, и самое главное чтоб это увидела она.
И когда офицер с ребенком на руках, спиной продвигался в заднюю часть салона, он тихонько привстав за его спиной, бросил апельсин в голову женщине крикливого нрава, чем вызвал огромный всплеск эмоций  и соответственно шум, отвлекший офицера, заставивший  в полуобороте туловища отвести руку- оружие от головы ребенка. Заранее условившись с крепким парнем из соседнего ряда, он мертвой хваткой вцепился в автомат-руку, и прижал к себе, весь напружинившись как-то странно  повис на руке, которая нажимала курок. Руки его были сильные, и он вспомнил, как она называла их трубами. Парень с соседнего ряда вырубил офицера и на биржах не было ничего заработано.
Ему часто вспоминался один из вечеров, вырванных ею и им из серых будней ужаса их официальной жизни. Зазвонил её мобильный, звонил её могущественный отец, мило проворковав ему, что мол у подруги, закончила разговор вкусным чмоком. Он сказал ей тогда: Ну и мастерица красиво лгать. Чего не сделаешь ради любви – шутливо ответила она и блеснули озорством восточные и самые прекрасные глаза в мире. Ну а если серьезно – продолжила она – то не думаю что, папа будет в восторге, что его принцесса влюблена в нищего поэта. И улыбнулась. Улыбка возлюбленной способна на чудеса. Он улыбнулся в ответ, и она ободренная успехом своей шутки, вдохновлено продолжала рассказывать о своей последующей жизни в роли принцессы. Без него. Когда тот, кто особенно дорог, делится с тобой планами, мечтами, в которых нету тебя, становится больно. Он вдруг перебил ее-  А чего хочет сама принцесса ? Что думает сама принцесса, о том что влюблена в нищего поэта? А принцесса ничего не думает – ответила она, звонко расхохотавшись, навсегда запомнил он этот задорный, всепобеждающий звон любви, которая не видит и не боится преград. А принцессе незачем думать, потому что как ни глупо звучит, но ей незачем думать с нищим поэтом. Ей  и так хорошо от того, что и как он думает. И пылающие уста сомкнулись в поцелуе. Пролежав некоторое время на его плече, она вдруг привстала – знаешь, иногда мне страшно, а что если всё это и мир окажутся сильнее? В таком случае – ответил он, пробыв в раздумье, - мы будем знать, что мы хотя бы попробовали.
И когда врачи укладывали его словно перерубленное посередине тело на каталку, в его затухающем сознании  с потрясающей скоростью и ясностью, вновь пронесся тот вечер.
Одинокий, забытый  чемодан крутился на извилистом как жизненный путь, эскалаторе для багажа. Охающая и ухающая толпа разобрала свои  вещи, и пока не вынырнула из чрева другого самолета следующая, чемодан одиноко крутился. Чем-то он напоминал своего хозяина, и не только одиночеством. Он уходил за резиновые створки, словно перешагивал в следующий мир, и некоторое время спустя появлялся вновь.  Возможно, такая же Судьба ожидала и его хозяина.
               
                Киев, 24-28 мая 2011