глава 12. Тайны Кратогарского леса

       Бредут по миру тайны
       Как будто бы случайны.
       Но если их не меряно, 
       То это преднамеренно.

         Бабук старший

   Утром следующего дня Вольча  проснулся с назойливым чувством  тревоги.  Разогнав ночной туман перед глазами, он увидел, что отца на месте нет.  За окном сухое и холодное осеннее небо.  В квартире постылая стылая тишина. Ну да, дела как всегда у него на первом месте,  а единственный сын на десятом. Вскочив, он глянул во двор. Вокруг каменой головы Метьео  Адона суетились  огромные крысы, преданно шевеля  острыми усами.
 Вольча слез с кровати и пошел мыться. Едва ушёл сон, как пришёл голод. Вольча сунул руку в карман штанов воровского покроя.  Огромные карманы холодили пустотой. Вольча оглядел кухню ещё раз. Увы, еды не обнаружил. На столе сиротливо лежали несколько серебреных монет. Это ему на завтрак и,  наверно,  на обед.
   Не привык отец заботиться о домашних делах. Свалил это дело на Вольчу.  Ну да,  у него дела великие. Сберёг бы мать, она бы уж с удовольствием занималась делами малыми, домашними.  А Вольчу домашние  дела мало вдохновляют. Одна радость,  покупать можно теперь всё что вздумается. Если бы ещё и денег было сколько надо.  Вольча вздохнул,  расправив вместительную грудную клетку.  Ничего не поделаешь, есть хочется, так что надо идти  в лавку. Но как спокойно пройти  мимо Метьео с крысиной компанией. Идти мимо них противно.  Вольча шумно вздохнул и сказал сам себе:
 " Вот тебе и закон природы   по имени "необходимо". Дома ни крошки хлеба,  да и все другие крошки сожрали давно голодные таракахи".  Ох как не хотелось идти через двор. Сюда бы сообразительного Йоса  и отважного Дуда, оно бы и легче было. Увы, они далеко.

   Ничего про эти  размышления Волка Бабука не зная, в  ВолТехе проснулся Дуд. Увы, с отвагой у него в этот момент было как то не так. Чуть свесив голову с постели, он глянул сначала вниз на брата, уже разбуженного волей победить.  Потом Дуд глянул в окошко с настроением,  а вдруг там прыгают по волнам их привидения.  Но нет. Там плавали только осенние листья. Дуд вздохнул.  Какая обида может быть страшнее, чем обида на самого себя? Уж очень хорошо он себя знал. Соблазн приключений сильнее материнских окриков разума. Таким родился. Вот и мораль,  вот  и  кирпичик мудрости. Надо меняться. И уж точно
Плевав на тревоги,
 Идти по дороге.
По правилам строгим
 Идти по дороге
До принятой цели
Вперёд.
 Так он сказали себе, Это помогло  чётко собраться на урок и не всматриваться в блеск волн за окном.
  Йос вскочив,  взмахнул крылатыми бровями  и тоже вспоминал, как ветер странствий и дым приключений кружили их братские головы. Если  им, то, значит,  и их привидениям кружат. И с этим надо было суметь спокойно прожить ещё полтора дня.  Он заставил себя лихо улыбнуться. Так вот  и продержались  братья Луновы день и снова ночь накрыла их чёрным одеялом.  Чуть позже она накрыла и Кратогарский лес, где упрямо бродили Бука и Парабелл,  всё надеясь найти и пристрелить разбойников.
    
    А Йос и Дуд – привидения в почти параллельном  время летали там,  где ещё вовсю гулял Его Светлость День.   Настроением своим    в этом с своём полёте  подтверждали  догадки Йоса и тревоги Дуда.  Они действительно  рвались к последним в их вольной  жизни приключениям. В этот час они  рассматривали Великий Мир, то в глубинах дремучих трав, то  сквозь просветы в облаках.  Вот желтеет луг в цветах, за ним Дом Одинокий. Рядом загон, где бегают лошади, явно безмозглые  но очень симпатичные. Чуть правее загон, где такие же симпатичные и такие же безмозглые козы щиплют траву. А дальше лес разбегается по холмам.  Что там  ещё видно  внизу в распадках высоких холмов  украшенных скалистыми выступами,  на которых так и не закрепилась земля и растения? А ниже лес наступал на холмы плотным строем великанов дубовой породы и текла,   изгибаясь лениво,   река. А дальше океан по имени Великий, растянувший свои берега от снежных стран до жарких.
  Разве не лихо вырваться из цепких лап реальности ограничивающей полёт  нет,  не  фантазии, эта штука границ не имеет. Вырваться из границ реальности ограничивающей самый настоящий полёт.  Они полетели  вдаль от океана над странными горами  похожими на рыжие перья гигантской птицы. В просветах между этими каменными перьями рос  голубой лес игольчатых деревьев. Братья нырнули в него, чтобы увидеть населявших это странное место живуль. Крохотные рогатые и копытоногие существа ели иголки  молоденьких  деревьев  и прыгали друг через друга в какой-то непонятной радости. Хищный верзила  с когтистыми лапами ловил их бестолково, но настойчиво. Братья конец этой охоты смотреть не стали, махнули через горы в иное место не менее удивительное.  Лоохматые деревья гигантских размеров  в одном месте оказались увешаны домиками.  Братья заглянули внутрь одного из таких деревянных домиков. Увидели там за обеденным столом  существа с лицами вполне человеческими, небольшими человеческими руками но маленькие и пушистые с роскошным  пушистым хвостом.  Братья выпрыгнули из дома и оглядели всё поселение. Дома их устроенные  на ветках выглядели добротно и опрятно.  Они  с удовольствием заглянули ещё в два таких домика. Там тоже шла будничная жизнь хвостатых этих живуль в кофточках и штанишках.  Они  о чём-то между собой говорили на непонятном языке.
   Когда братья  на минутку сели осмотреться, они обнаружили себя   на   ярком листе,  накрывавшем крышу одного из домиков.    Помолчав Йос намекнул, что непЛоохо бы и дальше двинуться.
 – Тут можно целый день пробыть, – ответил  брату Дуд. – Очень же интересно. Это же родня Белканов. Это ж мы в Белокрае.
 – Земля велика и пятикратна,  мы должны понять мирографию всю, хоть и не в деталях. Полетели дальше.  А это не  родня Белканы, а другие существа. Существа из другой истории, другого варианта Земли.
 Дуд не нашел что возразить. Да и сильно-то он искал.
 И они полетели так далеко, что снова оказались над океаном.
 Они летели над океаном  в самый удачный час.
    Впервые в жизни они увидели такое.
    Наступал ураган  – огромный чёрный столб, танцевавший над морем танец змеи в окружении тонких  ломких молний. Кто посмеет влезть в его чёрное нутро? Они и посмели. Краткий миг черноты им не страшен. К тому же эту черноту резали на куски молнии. Они кинулись в самую гущу этих молний.  Но тут случилось нечто совсем  неожиданное.   Они увидели в рванном  теле чёрной змеи обломки кораблика, из которого ещё выпадали бочки и люди.  Дуд бросился к ним,  будто он может кому-то помочь.  Но, увы,  он никого не мог подхватить. Они упали сквозь призрачные его руки. казалось  подчёркивая его пустоту и ничтожество Он почти  заплакал от жалости к этим  людям и досады на свою глупость.   Знал ведь,  что он только зритель  и ни чем не может им помочь.   Так оно в состоянии привидения.  Дуд в тоске и обиде возненавидел это состояние. Он кинулся прямо в море, где крутился огромный водоворот.  Он даже нырнул в глубину, насколько там хватало блеска молний. Но всё это оказалось не более чем глупостью. Сам  едва не перепутал куда выныривать. Трижды глупость.  Но тут его внимание привлёк утонувший город,  где среди зелёных мраморных колонн плавали огромные рыбы .   А в узкие щели древних домов удирали от них  рыбы помельче. Дуд застыл на боку  удивительно сохранившегося бронзового  кувшина. Кувшин  стоял  на  плоской вершине колонны почти у поверхности океана.  Если бы упавшие сюда люди были бы ещё живы они б тоже могли ждать спасения стоя на колонне рядом с кувшином. Дуд попробовал поискать их, но потом спохватился,  ведь делает что-то не то,  а попросту глупость,  и выскочил навстречу прорвавшемуся через тучи солнцу
   Через секунду он понял, что глупость его оказалась гораздо большей, чем он думал. Он потерял из виду брата.  Под ним океан выбрасывал к небу огромные волны, над ним небо в круто замешанных облаках, сменивших  тучи на страже небо. Очень мило и красиво, но  Йоса нигде не видно.
  А Йоса унесла своя логика,  Йос органически не переносил глупостей и никуда не нырнул. Он улетел дальше вместе со смерчем.  Именно там,  уверил себя Йос,  и пляшет свои радостные пляски его неуёмный брат.
  Беда и случилась, потому, что  Дуд вынырнул  слишком поздно. Волны продолжали беситься, взлетая на ужасающую высоту. Среди них можно было заблудиться как в лесу. Но загадочный и притягательный стремительный ураган вот он только что  закрывал своей чёрной массой весь свет,  а теперь исчез, не сказав куда. Попрыгав в поисках брата над  миром  волн  и в их бунтующей толпе, Дуд  вырвался ввысь, где холодно сверкали звёзды. Оттуда   безразлично смотрела на Землю Луна. Оттуда ясно был виден океан. Его громаду не могли скрыть даже  жутко крутящиеся тучи.  Но  чёрную змею урагана они скрыли.
  Дуд взвыл. Истратил он всю свою удачу, когда лазил по верхушкам башен. Ужас усилился ещё больше, когда он понял, что не знает к которому берегу океана надо лететь, чтоб попасть в Китеж.  Земля корявым шаром вращалась под ним.  Подумав секунду,   Дуд  решил уйти на запад, где по всем законам  ещё  должен быть день. Можно было попытаться найти реку и возле неё профессора Провиденса с учениками, но и рек больших ведь не одна.  Дуд  нашёл какую-то,  где  весна, совсем ранняя, ещё не сломала весь лёд, но уже сыпала мелким холодным дождем  из хмурых облаков. Впрочем, может быть здесь как и в Китеже осень.  Земля достаточно велика и разнообразна,  чтобы вместить  сразу и осень, и лето,  и весну.  А где-то и зиму. Дуд понёсся вдоль реки,  разглядывая берега,  заросшие колючим на вид лесом.  Потом берег изменился сильно,  он  будто длинные  зелёные  в желтых пятнах когти вонзал в простор воды. А вдали на воде  появились зеленые холмы островов, обрамленные серыми полосками песчаных берегов.
 Всё больше огорчаясь, Дуд  не сразу  понял – это не та река. Кинулся на север к другой. Возле неё увидел  деревянные идолища  немного похожие на малую копию Столбододона.  Может и вправду гиганту молились здесь, или вообще молились  исчезнувшему народу гигантов? Но  это опять не так река.  Чтобы подавить огорчение,    Дуд пробежал  искрой по черным ноздреватым сугробам у самой реки. Потом  метнулся в сумрачной лесной чаще по  острым вершины неведомых деревьев. И только после этого  снова улетел в вышину. Там на огромной высоте он разглядел другой берег океана и прыгнул к нему. На берегу, где ещё зимы и в намеках не было  зачем-то сидел сосредоточенный человек.  Чертил на мокром песке чертеж непонятно чего.  Дуд  подумал,  что он очень умный   и его можно  расспросить. Он сел на его нос  и спросил.
  – Уважаемый, в какой стороне Китеж?
  Но волны, шипя, бились почти  у самых  ног человека, а чуть правее шумел водопад, поэтому человек услышать его не смог.
   Йос  в это время тоже кинулся искать брата. Куда он может полететь? Скорее всего, домой. Зачем?  Да просто попрыгать по тем местам, на которые в телесном облике не успел или не сумел залезть.  Он, мог бы и в ВолТех улететь. Йос задумался, нет, явится туда в одиночку нельзя. Что он скажет телесному Дуду, явившись один?  Если ему – Йосу пришла в… куда-то там  такая мысль, то такая же мысль наверняка пришла в мыслящее место  и брату.  Задумается и брат, что он скажет, явившись туда один.  Он должен так подумать. Они часто думали одинаково, Вот и выходило, что лететь надо  в Бабула Бибула Эй.
 Йос скользнул вдоль гряды невысоких гор покрытых весенней зеленью,  миновал обрывы и ущелья расписанные красками восхода, пролетел над полями Кошкеназа, взлетел вверх над вечными снегами  Гористана и снова спустился к зелёным рощам соснооленей и кедросов занимавших склоны гор окружавших озеро Миррор.
  Прилетел  он без приключений, они ведь приключаются только с теми, кто может это себе позволить.  Йос себе это не позволил. Он рвался домой.   И не только в надежде найти там брата. Хотелось ещё и   просто увидеть, как Луновы живут без него.
  Заглянув во все окна и на крышу, ничего радостного он не увидел. Грустно живут. Даже коршун в своей обители на крыше  не весело выглядел. Коршунята,  те орали как всегда.   А в доме младший брат  Или сопел над своими строениями, не понимая,  почему все так тихи и печальны. У него  же всё хорошо получалось.  Йос  только глянул на грустных родителей,  но являться им в таком виде не решился. Попрыгал возле своего дома в поисках брата,  но, Дуда там не обнаружил. Тогда он  кинулся к дому Бабуков. Стыдно  перед ними до жути.  Вот только что спасли, а они опять влезли в беду.  С этим тяжёлым чувством Йос влетел в окно их квартиры и проскакал светлым пятном по всем стенам.   Но не Вольчи ни Буки дома не оказалось.  Йос вылетел во двор, но и там их не было. Зато он увидел то, что и не надеялся никогда увидеть.
  На каменой голове Метьео сидел ни кто иной, как  Хладо Огнивер.  Кривое лицо в тоске. Фиолетовые языки холодного пламени просвечивали сквозь дранный плащ пыльно серого цвета. Жалкий вид. Йос, старательно изобразив свою телесность, присел рядом. Каменная голова  Метьео вряд ли почувствовала  бы даже,  если на неё сел бы  гриф, или Петя Радактиль. Но и Хладо на вид вроде ничего и не почувствовал. Йос огляделся. Всё тихо во дворе и в домах вокруг. Видно не время бандитам собираться вокруг своего главнейшего.  Молча прошла минута.   Хладо будто и не замечал вызывающего соседства.  Йос понял, что и   у Страха случаются  свои заботы. И это хорошо. А поговорить с ним надо. Он может кое-что знать. Хладо, скорее всего,  ждёт  свой старый дом, то есть Вольчу. Пронырливый Страх может знать, где он с Букой сейчас. Но как из него вытянуть это знание?
 – Между нами привидениями говоря, откуда ты взялся, Хладо? – пошёл на него в атаку Йос, чтоб хитро выведать у капризного и недоброго Страха, хоть что-нибудь.
  Странно, но первый же заход Йоса сработал.
  Хладо Огнивер,  похоже, большой любитель выступать по делу и не по делу обрадовался слушателю. А может, надеялся его – Йоса заморочить  и съесть? Но это пусть только попробует. Нелепость ситуации только прибавила Йосу энергии и ярости, а Хладо выглядел довольно дряхлым. Ещё бы, он же давно бездомный.  Так ли иначе, но обрадованный Страх Хладо Огнивер, явно оживившись,  начал свою жизненную повесть.
– Давно взялся и не сам по себе, и не здесь. Родился я в душе одного научного вельможи. Да ты,  малыш,  и не знаешь что это такое.  Да и я не объясню.
 Корявое лицо Хладо заиграло фиолетовыми огнями. Старческая страсть к воспоминаниям наверное зажгла эти огни. Надувшись он продолжил:
– Считался  я не смертельным оружием.  Это очень высокий чин был по тем временам. Но времена ушили, вельможа умер,  и вся та страна Громада умерла. Вот и ношусь по свету,  где придётся.
– И не надоело? – поинтересовался Йос, чтобы продолжить разговор. Поблекший Хладо печально сказал:
– А кто меня спросит, что мне надоело? Нет, я не жалуюсь. Бывают минуты полного восторга.  Но редко. После катастрофы народ погрубел, и страх ему нужен простой  и грубый. А я не такой.
 С этими словами он попытался придать себе аристократический вид, но  вид получился смешной.
– Катастрофа? Ты это о чём? – вполне искренне заинтересовался Йос.
– Не думаю, что я такой умный, чтобы говорить  об этом. Кто говорил, "мы достигли точки сингулярности", кто, что "Паралуния свалилась на Землю", а кто и вовсе про каких-то постгуманистов говорил. Мол,  это они всё разорили.  Разорение – это и называется катастрофа. Понимай, как хочешь. А  я хоть и разумное, но всего лишь оружие, я    не приспособлен думать в глубь.  Моё дело пугать и самому заботиться о своём выживании.
  Йос задумался. Надо же как-то повернуть разговор в нужную сторону. Ничего не придумав он наобум спросил:
– И ты пойдёшь служить к Провиденсу?
– Я для того и рождён, чтобы служить. Было бы кому. А кто такой этот Провиданс? Творец событий белее жутких и искусных,  чем Тутахамон?
 – Что более искусных – это точно, а более жутких? Не знаю. Но могу узнать, если ты скажешь мне, где Бука и Вольча.
– Скажу. Они в Кратогарском лесу. Разбойников ловят, думаю.
– А ты чего тогда здесь сидишь и ждёшь?
– А где же мне сидеть как не у порога дома своего?
 Йос решил,  что дальнейший разговор смысла не имеет. Оставалось решить, что же имеет смысл.  Наступающий вечер подсказал, что стоит торопиться в ВолТех. Но не лететь же туда без брата. Может, очень может быть, что Дуд уже был здесь и … конечно, полетел искать спасителя, то есть Буку.  А кто ещё может спасти его от невежества в мирографии?  И кто ещё подскажет ему  лететь вслед за Йосом в Китеж? Но чтобы он подсказал такое, надо, чтобы он и сам это знал. С такими мыслями Йос и  решил лететь в Кратогарский лес.
   
   А Дуд привидение  в это время всё ещё не отходил от молчаливого человека сидящего на берегу океана.   Не отходил он  не столько потому, что хотел задать ему вопрос.  Человек этот  рисовал что-то необычайное.  Жаль только, что на песке и волны смывали его быстрые рисунки. Ему это видно не мешало думать, а Дуду мешало с ним поговорить. Но время шло, а дело не двигалось пока этот молчаливый человек, не нарисовал что-то похожее на глобус.  Это  и натолкнуло Дуда на одну мысль. Где город – там школа, а в школе глобус. Земной шар, хоть и  почти такой же круглый и увидеть его издалека как глобус совсем просто, для привидения, разумеется. Но он пЛоохой глобус. На нём ничего не написано. А на школьном глобусе написано.
  Дуд полетел искать приличный город. Любой, только не мёртвый и не дикий.  Полетел не просто так наобум, а по берегу океана. Известно ведь из мирографии, что большие водные просторы притягивают города.  Дуд не ошибся. В устье большой реки, настроенной уже замерзнуть,  рядом с океаном  он увидел громады сахарно белых домов. По улицам бежали всякие перевозочные штуки. А сами    улицы,  выметенные до блеска, лежали почти строго параллельными прямыми.  Найти место,  где бегает разномастная детва нетрудно. Так нашлась и школа. Немного странная. Все окна её выходили во двор, но в пустых комнатах  на счастье Дуда глобус отыскался. Увы это оказалось ещё не концом поисков.  Сколько Дуд ни смотрел,  понять, где Китеж не удалось.  Он не знал языка этого города.  Дуд  упрямо напрягся. Искать другие школы бессмысленно. Там тоже неизвестно какой язык. Тогда он стал искать длинные трёхсловные названия городов и нашёл несколько.  Он выбрал тот, где рядом нарисовано озеро.  Потом минут пять искал, а где ж на глобусе город,  в котором он сейчас находится. При этом он трижды проклял своё незнание языков и четырежды поклялся все их выучить.  Наконец лично сам океан характерной кривизной своих берегов подсказал ему его место на глобусе. Остальное заняло три секунды  Вот оттуда с берега холодного моря Дуд и прилетел в свой родной город. Кинулся он сначала домой, увидел постаревших родителей занятых будничными делами. Хотел было сказать, что вот он тут их любимец Дуд, но разве они такого ждут. Так и не сказал. Полетел искать Буку Бабука. Кто кроме него поможет добраться в Китеж?
  Старый жирафус, на который он залезал  ещё давно, несмышленым малышом, узнал Дуда. У деревьев ведь на глаз ни ушей нет,  они только чувствуют лучи души. С ними и говорить нужно совсем не так как привыкли громкоротые существа. Дуд это умел и не потому, что учился у кого-нибудь, а потому что имел такую чувствительную душу. Потому он смог спросить и ответ услышать смог:
– Бабук в Кратогарском лесу, ловит страшных взлетающих разбойников, – сказал жирафус и вздохнул. Он тоже любил всякие приключения, но мог только послушать о них. Где-то может и есть ходящие деревья, но жирафусы не из таких. Да он,  жирафус  совсем не лапосеквой.
– Спасибо, отважный жирафус, – сказал Дуд, зная, как любит отвагу деревянный гигант.
  Через секунду Дуд уже скользил в просветах между верхушками  деревьев. Под ним внизу валялись  деревья, растоптанные гигантскими  стопами, громоздились странные обломки непонятных толи кораблей, толи башен. Что-то змеилось в окровавленном месиве.  Иногда можно было увидеть еле живые дороги. Грязные ручьи впадали в  гнилые топи.
  Будь Дуд в своём теле, он вряд ли пошёл  бы в этот мерзкий лес. А лес огромный, а Бабук просто рослый человек, как его найти? Только случайная удача может помочь, но она, может быть,  уже устала ему помогать. Но думать в бездействии Дуд не захотел. Ночь уже надвигалась на город и лес. Надо торопиться.  Дуд решил оглядеть лес сверху и найти места поприятнее. Хотел думать, что в гнилые места и Бука не пойдёт. Да и не пройти там никуда.  Он скользнул по влажным листьям огромных барендоев, увешанных Лоохматыми шишками. Павшие шишки делали почву сухой и плотной.  А на ней  на приятной ногам и глазам и глазели появились. Уж им то со своими острыми копытцами не по болотам бегать. Тут к Дуду пришла и помахала ручкой интересная мысль.  По её просьбе и подсказке  он стал заглядывать  в глаза бегущим  глазелям.  Мысль напомнила ему школьную науку -– если глазели  сильно испугаются, то показывают в своих глазах причину испуга, чтоб и другие глазели знали какая  рядом опасность.  Продолжая полёт подальше от гнилого леса, Дуд заметил, как  появились между деревьев ещё и танцули, а на мощных ветках и живоглотики.   Но им в глаза Дуд заглядывать не стал. Танцулям и живоглотикам этот фокус глазель  не известен. Одни не боятся (танцули),  потому что их все любят, а другие не боятся (живоглотики),  потому что их самих боятся.
  Но  и глаза  глазелей ему не помогли. Были там образы,  были, но  совсем другие.  Чаще всего их пугали змеи и хищные цветени, похожие на взрыв-траву белужесть.
 –Ничего интересного, – сам себе пробормотал Дуд, но то что видел невольно запомнил. И почему это прортивные вещи запоминаются лучше прекрасных? Разочаровавшись в глазелях, тихо летел через лес по системе расширяющихся кругов, а день уходил своим обычным, привычным путём.  В лес раньше всех других мест пришла  темнота. Одних она испугала, а других обрадовала.  Ночных охотников уж наверно обрадовала.  Все ночные охотники стали выбираться из укрытий и нор. Дуд ясно увидел норы лисоиголок, но почему то вылезали из нор не лисоиголки. Вместо них вылезли крысолапы с острыми мордочками.
 Дуд сообразил, что  надо найти караванную дорогу. Он помнил, что в этом страшном месте всё ещё жила-была караванная дорога, потому что выгода бывает даже сильнее страха. Караваны из Гористана и Хиндии  могли, конечно, обойти этот лес длинным путём вокруг озера Миррор. Но там надо было договариваться со Столбододоном. Что далеко не всегда удавалось.  Времени уходило много и зачастую зря., а оно, как известно, тоже деньги.  А в то, что Гигант ушёл из этих мест насовсем, никто пока не верил.
   Дуд взлетел к звёздному небу, чтобы сверху разглядеть, где она эта дорога. И.  . ему повезло, он  разглядел в черноте  косматого леса яркую бусинку   костра. В таком  месте, в такое страшное время мог быть только Бука.
Дуд радостно  прыгнул к костру. Ух,  ты,  у огня сидел не только бесстрашный  Бабук, но  и  сам Парабелл, который известен тем, что никогда не робел. К тому ещё известно всем – стрелял он очень быстро и  без промаха из своего парабеллума.
 Дуд не сразу заорал: "Вот я Дуд". Не очень то его здесь ждут. Дуд сначала прислушался к разговору.
Бабук тихо объяснял что-то Парабеллу.
– То, что о них рассказывают спасшиеся купцы, наводит меня на мысль, да на очень печальную для меня мысль.  Разбойники  –это почтичтопитеки ставшие людоедами.
– Но почему их нельзя убить простой пулей?– спросил тихо Парабелл.
 На это Бука невидимо пожав широченными плечами, ответил невесело.
– Если бы знать.
 А потом, видимо продолжая тот разговор, который Дуд не слышал,  он добавил:
–Но ты же своими огненными пулями лес не подожжешь, ты же никогда не стрелял мимо.
 Повисла тишина и, только прослушав её целую минуту, 
 Дуд попытался вмешаться в их разговор.
– Бабук, это я, Дуд, Бабук помоги мне.
 Но встрепенулся от его слов не Бабук, а Парабелл.
–Тихо, Бабук, я слышу чей-то голос.
Бабук замер. Лишь потрескивали в костре сухие ветки и лес шуршал тысячами  мелких движений неведомо кого.
–Это я говорю. Я – Дуд,– опять сказал он прямо в ухо Бабука.
  Бука радостно встрепенулся.
–Ого, Парабелл, кажется, мы нашли почти волшебного помощника. Слушаю тебя, Дуд.
–Я потерялся и не могу найти дорогу в  Китеж, – честно признался Дуд, чувствуя себя полным дураком и разгильдяем
–Пустяки. Днём я покажу тебе путь на карте. А сейчас помоги нам. Попрыгай здесь по лесу. Где-то же они тут скрываются эти неуловимые разбойники.
 При этих словах Дуд  расцвёл как весенний цветок поле губительного снега. Мысль помочь самому Бабуку и знаменитому Парабеллу очень понравилась Дуду. Он и вообще любил помогать, а тут такое важное дело. И теперь он вроде как не жалкий проситель, а дельный помощник. Придя в такое состояние, Дуд уже деловым голосом сказал:
–Хорошо. Но вы не гасите костёр, а то как я вас потом снова найду.
  Дуд прыгнул в высь и постарался запомнить место костра, как оно видеться с ближайшего облака. Ветер обещал покой этому характерному облаку похожему на голову Дра коня. Прыгнув вниз с этого облачного коня Дуд стал носиться по спирали,  всё дальше улетая от костра. И это оказалось самым умным решением. Возле огромной пещеры он увидел две фигуры Лоохматых столбогигантоов. Они занимались странным делом.  Ну да, увидел Дуд подлетев к самым их рукам, эти Лоохматые руки чинили огромных кукол с лицами  самых диких и страшных почтичтопитеков.
Делали они это ловко и молча. Видимо уже не в первый раз. Если бы у Дуда были настоящие глаза, они бы стали круглыми от удивления.
     «Вот это да! Эти разбойники всего лишь куклы на ниточках», – решил Дуд.  Но через секунду его  удивление превратилось в тяжёлое  огорчение.  Втайне он надеялся, что гигант,  похожий лицом на него, существо благородное. Обидчивое, как сам Дуд, но благородное.  А что выходит? За спиной светлых сторон разбойничают тёмные, Лоохматые и безжалостные. "Неужели мы взялись помогать бандиту?" – спросил он сам себя, не желая сознаться, что ответ стоит,  сидит и шьёт прямо перед его глазами.  Пережив самую противную минуту в своей жизни Дуд подумал совсем ужасное:
 "Может лучше его убить? Это очень трудно, но уж наверно много проще, чем гигантский везделёт построить. Это надо с Йосом обсудить и с Букой".
 С этой мыслью Дуд рванул в звёздную высь. В такую высь, что и гиганты от туда казались всего лишь мерзкими тараканами.  Жаль, конечно, что жизнь,  она там внизу. Вон там, где желтой бусинкой горит костёр
В таком растрёпанном состоянии  Дуд вернулся к Бабуку и Парабеллу. Но там пришлось не слёзы лить, зорошо их и нет у привидений. Там пришлось говорить дело:
– Бабук, это всего лишь куклы, которыми всех пугают ужасные стороны Столбододона.
 Сказав это Дуд помолчал, а потом всё же не удержался и сказал
 –А я думал – у него таких тёмных сторон нет. Это же страшно.
–Да, печально, если это так.  Но не верится. Надо попробовать поговорить с его лучшими сторонами. Спасибо тебе огромное, мой светлый Дуд. Вместе с тобой мы много всего сможем сделать.
  Телесный Дуд может быть и не изменил своего настроения так быстро, но привидения,  они гораздо легковеснее.  Так что, если бы он мог,  Дуд бы вспыхнул от счастья. Впрочем и у телесного Дуда  наверно заблестели бы глаза и загорелись бы щёки алым румянцем. Сам Бука егопохвалил.
 И всё же просверкав минуту, Дуд сказал, то,  что обязан был сказать:
–Но мне срочно надо в Китеж. Иначе мой фантом времени погибнет. А я не хочу остаться только светлым пятном в темноте лесов.
 Бука ответил  удивлённо:
–А разве ночью ты спишь, ты  же не спишь,  и Йос не спит. А вернуться тебе в Китеж, если будешь знать дорогу – это же пару  обычных секунд. А,   кстати,  где же Йос?
– Не знаю, мы с ним потеряли друг друга.
Бабук  укоризненно помолчал.
– И что думаешь делать?
– Не знаю. Подожду немного.   Может и он догадается сюда прилететь.