И такое бывает

   Усталая швея-мотористка Зоя в шестом часу вечера возвращалась с работы домой, ехала на трамвае. На остановке «Клиническая» в вагон вошла молодая женщина в лёгком светлом платье, присела рядом с ней, поздоровалась:
- Здравствуй, Зоя!
- Здравствуйте! - недоумённо ответила швея.
Та, увидев на её лице  удивление, ласково хохотнула и пояснила:
- Меня зовут Вера. Я жена друга вашего мужа. Они работают в одной смене сборочного цеха на экскаваторном заводе. Вы меня видели всего один раз - я присутствовала со своим супругом Витей на вашей свадьбе.

  - А-а-а! - вспомнила Зоя. - У вас тогда были совсем другие причёска и макияж. Я вас сейчас еле-еле узнаю. Да и народу было много. Не со всеми успела познакомиться.
- Ты счастливая, - с грустью, без злой зависти говорила Вера. - Ты вышла замуж за человека, у которого имеется трёхкомнатная квартира с улучшенной планировкой.  Весь свой доход вы расходуете на собственные нужды, не ограничиваете себя ни в чём, да ещё откладываете на чёрный день. Мы с Витей живём на частной квартире, платим за это треть своих заработков и копим деньги на приобретение собственного жилья. Приходится экономить на всём, покупать только самые необходимые  дешёвые вещи и  продукты, лишь бы с голоду не умереть.

 Зоя вздохнула и мрачно ответила:
- Это со стороны кажется, что я счастливая. Всё не так просто. Во-первых, с нами проживает свекровь Анна Васильевна и, словно породистая цепная собака, на страже своего сыночка Толеньки. Во-вторых, я прописана в этой чудесной квартире без права владения и наследования жилплощадью. При первом же скандале меня просто вышвырнут на улицу. В-третьих, Толя - эгоист, привык, чтобы кто-то постоянно ухаживал за ним и во всём ему угождал. Он понятия не имеет о том, чтобы самому о ком-то позаботиться, сделать что-то приятное. Мы прожили три месяца, и я от него ласкового слова не слышала. Мой муженёк относится ко мне как к неодушевлённому предмету. Не хочет иметь детей, говорит, что надо пожить вначале в своё удовольствие. Толя задерживается каждый день на работе, чтобы заработать деньги на дорогой автомобиль.  Супруг приходит ночью  и капризничает: то кашу я не так сварила, то котлеты не так поджарила. «А вот моя мамочка…» И не смей возражать - видите ли: он смертельно устаёт, ему полагается отдых.

 Вера засмеялась.
- Ты чего смеёшься? - вытаращила глаза Зоя.
- И ты веришь, что говорит тебе муж?! - напористо спрашивала подружка. - Ты веришь, что он задерживается во вторую смену, чтобы больше заработать?!
Зоя  пожала плечами и задумчиво ответила:
- Конечно, верю. Как же не верить человеку, с которым живёшь?
- Не верь! - решительно поучала Вера. - Мужчины - лгуны и лентяи.  Они отлынивают от домашней работы и вечера проводят приятно в компании друзей. Наши мужья и ещё несколько человек после окончания рабочего дня режутся в шахматы в комнате отдыха цеха. Мой Витя хоть не врёт, предупреждает честно, зачем и где задерживается. Я не возражаю: нельзя же мужа всё время держать у своей юбки. Он  доволен и находит время, чтобы мне помочь во всём и провести воскресенье с семьёй.
 
  - А ты-то своему мужу веришь?
- Я? - подруга помедлила и ответила: - Я верю, но проверяю. Так спокойно жить.
- И он знает, что ты его проверяешь?
- Безусловно, знает, - мгновенно сказала Вера. - Он сам мне говорит, как с ним можно связаться, если, не дай Бог, что-то случится. Хочешь убедиться? Сейчас сойдём на остановке, там имеется телефон-автомат. Я позвоню  Вите на завод, поговорю с ним и попрошу подозвать к телефону твоего мужа, и ты поболтаешь с ним.
- Ладно, - согласилась Зоя.

  На остановке они вышли из трамвая, приблизились к телефону-автомату. Вера  набрала нужный номер, договорилась со своим супругом о покупке продуктов,  пожелала  удачи в шахматных баталиях и спросила: «Толя там?» «Здесь!», - подтвердил Витя. Вера прикрыла трубку телефона ладонью и спросила у Зои: «Позвать?»  Та отчаянно замахала руками - не надо,  так как считала ниже своего достоинства шпионить за супругом.

  Зоя вернулась домой возмущённая и обиженная. Она работает швеёй-мотористкой.  Швейная машинка с приводом от электродвигателя строчит как бешеная. Приходится ловко одним движением рук провести под мелькающей иглой кромку детали, сложенной из нескольких кусков материи. К концу дня болят руки, плечи, спина. Молодая женщина прилегла на диван. Через полчаса, обдумав план  воздействия на мужа, решительно поднялась, навела порядок в квартире, приготовила ужин, сама покушала  и вышла на балкон.
Летний тёплый вечер в большом городе. Во дворе, огороженном высотными домами, дети увлечённо играли в песочнице, катались на велосипедах, резвились, звонко смеялись, гуляли с бабушками и родителями. Зое стало тоскливо. Муж в такой чудесный вечер с друзьями весело проводит время, а  ей приходится одной скучать дома.  Супруга сладострастно представила: завтра после работы она не торопясь будет бродить по городу, отдыхать на открытых площадках кафе, кушать мороженное,  явится  домой поздно вечером и потребует от супруга: «Толя! Ужин готов? Покорми меня - я так устала!»

  Швея-мотористка вернулась в комнаты, взяла добротно  написанную книгу и принялась читать, погрузившись в мир интеллигентных семейных отношений, и  изредка посматривала на часы. Неприлично поздно, в половине первого ночи разлюбезный муженёк ввалился в квартиру, не сказав ни слова,  переоделся в спальной, зашёл в ванную, с удовольствием умылся холодной водой, возник перед женой и потребовал:
- Зоя! Пошли на кухню, подашь мне ужин!
- Сам возьмёшь!
- Зоя! - перешёл на крик Толя. - Мы вкалываем во вторую смену без перекура, спешим досрочно завершить аккордную работу, и получим большую премию. Я от усталости еле держусь на ногах. Покорми меня!
- У тебя, Толенька, золотые руки. Ты сам в состоянии положить в тарелку то, что тебе захочется, - звонко  отчеканила жена, продолжая читать.
Услыхав громкий голос снохи, из своей комнаты вышла свекровь и набросилась на неё:
- Марш на кухню! Корми супруга!
Лицо Зои покраснело от возмущения,  но она внешне оставалась спокойной и продолжала читать роман.

  Толя, не привыкший сдерживать себя, резким движением вырвал из рук молодой жены книжку и швырнул на пол. Швея встала, подняла книгу,  демонстративно уселась в кресло и продолжила чтение.
 
  Свекровь сжимала губы от злости. На  её лице появилось ласковое выражение, и она мягким, елейным голосом проговорила:
- Пойдём, Толенька, на кухню. Я подам тебе ужин. Нынче - не жёны, а стервы.
На следующий день Зоя после окончания работы вышла из фабрики и не знала, в какую сторону пойти. По тротуару встречными потоками спешили люди.  Каждого, наверное,  ждала семья. Швея побрела бесцельно вправо, всматривалась в витрины магазинов, читала рекламные щиты и добралась до парка. У входа с лотка продавали газеты и журналы. Зоя выбрала пару толстых газет и красивых журналов для женщин, вошла в парк, выбрала укромную скамейку, присела читать. Но долго находиться без движения не смогла, сложила газеты и журналы, медленно зашагала по аллеям парка, любовалась фонтанами, газонами, старыми деревьями; купила в ларьке мороженое, медленно скушала его. Ей захотелось вернуться домой, в уютную тишину, заняться привычными повседневными делами, но она решила помучиться, чтобы доказать Толе, что жена такой же человек, как и он.
 
  В первом часу ночи, шатаясь от усталости, Зоя, открыла дверь личным ключом и не успела перешагнуть порог, как ей навстречу выскочил Толя и истерично закричал:
- Ты где была?!
Она с притворной лаской ответила:
- Толенька, у тебя скоро день рождения - тебе исполняется двадцать пять лет. Я теперь остаюсь работать и во вторую смену, чтобы в конце месяца получить много денег и купить замечательный подарок. Ох, я так, миленький, устала, надеюсь, ты приготовил ужин и подашь мне кушать?

  Супруг от удивления поднял брови, молчал, словно проглотил язык.  Она сбросила туфли, прошла мимо него, как мимо столба, переоделась, умылась, заскочила в кухню и, спустя минуту, закричала на всю квартиру:
- Толя! Ты почему, негодник, ничего не приготовил на ужин? Ладно, перетерплю, не помру с голода до завтра.
 
  Ей не хотелось оказаться в одной постели с ним. Швея взяла книгу и в зале расположилась  в кресле, принялась читать. Подошёл муж, стоял. Она видела: кончики пальцев его опущенных рук дрожали, значит,  взбешён до предела. Он вырвал из  рук жены замечательный роман, швырнул на пол и начал хлестать супругу по щекам. Зое удалось ногами оттолкнуть его,  подняться, отбиваться ногами и руками.
 
  Как всегда, услыхав шум, выбежала свекровь, увидела их драку, встала на сторону сына, вцепилась в волосы снохи и истошно закричала: «Шлюха! Вон из моей квартиры!» Швея забежала в спальню, переоделась, схватила личные документы, выскочила из квартиры, через ступеньку сбежала с лестницы и оказалась на  улице.

  Глубока ночь в городе. Редкое, усталое уличное движение. Грустно светили уличные фонари. Зоя в растерянности стояла в полумраке на тротуаре и не знала, куда податься. Вспомнила, что в Северном микрорайоне города живёт  подруга по работе, не решительно подошла к остановке и стала ждать нужного автобуса. Да, но за проезд надо платить, и она, открыв сумочку, стала считать деньги и наткнулась на ключи от Толиной квартиры. Теперь они  больше не понадобятся, и швея выкинула связку ключей в урну. Всё! Свободна! Разгоняя полумрак  светом фар, подошёл автобус, и через минуту Зоя ехала в новую жизнь.  Зоя прожила у подруги несколько недель и перебралась в фабричное семейное общежитие.

  Однажды у проходной фабрики её  встретил муж.  Толя извинялся за грубость, уговаривал не разводиться, вернуться к нему, клялся, что никогда не оскорбит  и не ударит её. Она считала, что если человек хоть раз обманет, то ему верить нельзя, поэтому и не возвращалась к супругу, в его с хорошей планировкой трёхкомнатную квартиру. С тех пор муженёк частенько преграждал дорогу ей, умолял сойтись.

  Во время перерыва, когда были выключены все моторы и швеи обедали в комнате отдыха, пожилая работница спросила у Зои:
- Хорошо ли жить одной?
Та ей ответила:
- Что поделаешь, так сложились обстоятельства: я три месяца, которые мне своей нудностью показались вечностью, была замужем и теперь никогда не выйду замуж.
- И ты, молодая, здоровая женщина, хочешь прожить свою жизнь без ребёнка, и на старости оказаться одной?!
- Я об этом постоянно думаю. Но не потерплю, чтобы муж со мной обращался, как барин со служанкой. Пожалуй, я заимею ребёнка: проведу отпуск на юге, соблазню симпатичного мужчину, совру ему своё имя,  адрес и  затащу в постель.

 Она так и сделала: летом во время отпуска поехала в Анапу, сняла квартиру. Из тех мужчин, которые волочились за ней, выбрала самого привлекательного, здорового, умного, неделю сожительствовала с ним и, не простившись, вернулась в свой город, оставив мужчину в растерянности, так как он успел всей душой полюбить её. Приближался срок рожать. Фабрика сумела выделить Зое  небольшую комнату в старом здании.
 
 В положенный срок она родила мальчика. И вот настал момент, когда её выписывали из роддома. Нянечки переживали за одинокую женщину: несчастная, будет  растить ребёночка одна. У парадного подъезда роддома  несколько женщин, работниц швейной фабрики, с цветами встречали  Зою с младенцем. Вдруг с громадным букетом появился Толя, преподнёс ей цветы и позвал к себе, в свою просторную и прекрасную квартиру. От неожиданности она замерла, потом с иронией сказала:
- Толя, ты с ума сошёл!
- Я любил тебя как девушку. Я много передумал за последнее время, и буду любить тебя как женщину с ребёнком. Я ещё раз умоляю: поехали ко мне, я нанял такси.
- Ни за что!
- Тогда, давай - к тебе, в  твою неблагоустроенную халупу. Поверь, я не обижу ребёнка.

 Подружки со всех сторон уговаривали её не отталкивать мужчину. Она, подумав, согласилась и, прижимая к себе ребёнка, села в такси. Рядом с ней - Толя. Встречающие отдали им охапку букетов, и машина поехала.
Зоя и Толя начали жить, воспитывать мальчика. Иногда сердца супругов наполнись жгучей обидой, и муж ругался с женой.Спустя пару дней они успокаивались,некоторое время жили во взаимном согласии, родили ещё сына и дочку. Опять начинались взаимные упрёки, скандалы. Любили детей, поэтому не разводились. Так и состарились.   Радовались внукам и внучкам, правнукам и правнучкам. Вспоминать скверное прошлое не осталось желания.