Самая правдивая история

(по мотивам рассказа из «Базового курса английского языка для иностранцев» К.Э.Экерсли)
 
  На вечно-зелёном острове, омываемом тёплым течением, в туманном городе с невысокими старинными домами жила одинокая старушка по имени Агата, и был у неё чёрный кот по кличке Плуто. Что бы ни делала Агата, Плуто всё повторял за ней. Если она умывалась, он тоже мыл лапкой мордочку, если смотрела в зеркало, - усаживался рядом, внимательно глядя в то же зеркало. Вместе они отправлялись на прогулку в городской сад, где кот степенно следовал за хозяйкой, важно топорща усы. Когда старушка заходила в магазин, он заходил туда же и внимательно рассматривал розовые батоны колбасы, жадно вдыхая соблазнительные ароматы мясной лавки.
   
  Случалось, женщина разговаривала сама с собой, и тогда кот начинал открывать рот так, словно он тоже беседует сам с собой. Именно поэтому у Агаты и появилась идея (а у неё часто возникали всевозможные идеи) научить Плуто говорить по-настоящему.
  «Ну что ж, – решила хозяйка, – стану готовить ему то же, что и себе, это должно помочь». И вскорости кот уже сидел на стуле за обеденным столом, поедая жареный картофель, шоколадный пудинг, тосты с чеддером и мармелад. А после плотного обеда он усаживался в кресле у камина, с удовольствием раскуривал гавайскую сигару, и держа в лапе чашечку дымящегося кофе, весьма довольный собой, молча слушал музыку или смотрел телевизор. Агата устраивалась рядом на кушетке, кофе у неё был со сливками, но для полного счастья не хватало одного: чтобы Плуто заговорил. И её опять посетила идея.
   
  На окне гостиной прямо над горшком с геранью висела большая клетка с попугаем. Пэррот часами не умолкал, развлекая почтенную публику, прогуливавшуюся мимо агатиных окон. Птица говорила сама с собой, говорила с Агатой, говорила с Плуто, говорила, говорила, говорила... От ее непрерывной стрекотни у женщины раскалывалась голова и темнело в глазах. Агата накрывала клетку плотным коричневым покрывалом, и лишь тогда в доме наступала тишина. Слышны были только старинные ходики. Плуто садился напротив и доверительно заглядывал в глаза хозяйки своими громадными нездешними, словно у инопланетянина, глазищами. Казалось, ещё немного и он заведёт рассказ об иных мирах, девяти жизнях или еще о чем-то невиданном и неслыханном. Но кот по-прежнему молчал.
   
  «А не приготовить ли для него жаркое из попугая? – Однажды подумала старушка. – После такого блюда просто невозможно не заговорить!»
  Недолго думая, открыла клетку, крепко ухватила болтливую птицу одной рукой, а другой ловко свернула ей шею. Причем, без всяких угрызений совести. Общипала, опалила, обжарила в самом лучшем масле, и поставила в духовку.
  И вот, Плуто с повязанной на шее салфеткой с удовольствием доедал последние кусочки тушёной птицы, умело орудуя вилкой и ножом. Внезапно он обернулся к Агате, стоящей у плиты, и громко крикнул:
– Осторожнее!
Агата остолбенела. Стояла, разинув рот, не в состоянии осознать произошедшее. Изумление хозяйки было столь велико, что едва ли она уловила смысл услышанного. И в этот момент от потолка оторвался огромный кусок штукатурки и упал прямо на старушкину голову.
– Вот дуррра! – не то проговорил, не то промурлыкал Плуто. – Потррратила пять лет, добиваясь от меня человеческой ррречи, а когда я, наконец, заговорррил, даже не отррреагиррровала.