Близкая гибель русских и не только их

 
Я высоко оцениваю деятельность президента и правительства России в первом десятилетии ХХ1 века (в отличие от  того, что происходило  в предыдущем десятилетии и ранее). Сначала  думал, что  в известной нам более чем тысячелетней истории России -  временами героической, но в общем и целом скорее  трагической – наступила вторая (после ленинского НЭПа) передышка. Видимо, это действительно так. Но постепенно стало ясно: это не просто передышка, а появление еще одной, седьмой по счету со времен Рюрика, России. Напомним: Древняя (затем Киевская),  под татаро-монгольским игом, Московская, Питерская, Советская, Ельцинская, Путинская (с 2008 г. Путинско-Медведевская). .Последняя не менее существенно отличается от  предпоследней, нежели та -  от советской.
Правда, по идеологии та и другая похожи. Сегодня и тогда – курс на Запад, в «гражданское общество», до которого нам ближе, чем от Киргизии, но дальше, чем от Германии. Разумеется, в ельцинской России это была всего лишь голая фразеология на фоне дикого разгула горстки мерзавцев, дорвавшихся до власти и денег, разграбивших и разваливавших страну, подрывавших её стабильность, что всегда чревато катастрофой. И если бы не Путин, то Москву начала ХХ1 века можно было бы вполне переименовать в Бишкек. С приходом нового президента началась стабилизация государства. Это получило массовую, всенародную поддержку. И если выборы 2000 года носили скорее «антиельцинский» характер – как десятилетием раньше «антигорбачевский» - то в 2004 г. характер был точно «пропутинский». А в 2008 г. редкая по жизни, как поется в песне, бескорыстная дружба мужская двух далеко еще не пожилых людей явила миру невиданное в истории человечества чудо – «правящий тандем». И это на самом верху, где веками – От Рюрика до Ельцина включительно - зверски грызлись пауки в банке. «Тандему» от роду целых два года.  Боюсь сглазить, но его стабильность поражает любого историка. Иногда кажется, что он может существовать если не века, то хотя бы десятилетия. Если бы в поле зрения не появились факторы, они же проблемы, из области социальной психологии, экономики и социологии, наконец, политологии.
В области социальной психологии жизнь показывает, что люди быстро привыкают к хорошему и перестают замечать, ценить его. Как мы не ценим воздух. Конечно, как только хорошее начинает переходить в плохое, они вскидываются и выходят на улицы. Но пока этого нет, они, усталые от безумства 90-х годов, впадают в так называемую социальную апатию. Проще сказать, блаженно дремлют походя. Разум подсказывает, что в такой обстановке власть должна время от времени пробуждать их, вызывать не рутинное «привыкание», а энтузиазм. Благо, предлогов для этого хоть отбавляй.
В области экономики и социологии жизнь развеяла в прах ленинско-сталинскую ахинею (она же – квазирелигия совокупности догм якобы «научного коммунизма») о  гегемоне-пролетариате, колхозном крестьянстве и народной интеллигенции. Пролетариат, в отличие от чиновничьей номенклатуры, нигде и никогда не был гегемоном. В колхозах, после большевистского «раскрестьянивания», трудились принудительно не крестьяне, а вторично закрепощенные Сталиным рабы. Наконец, последних интеллигентов выслали из России еще при Ленине. А называть советских служащих и нынешних чиновников интеллигентами можно только в насмешку.
На деле любое человеческое сообщество – от семьи и компании или банды до страны и государства включительно – делится ровно на пять классов или страт, ни больше и не меньше: высший, высше-средний, средний, низше-средний и низший.
В семье это глава (не обязательно муж), его или её супруг, любимое чадо, нелюбимое чадо, приживалка обоего пола – сегодня, как правило, впавший в нищету пенсионер, родитель жены или мужа. В компании или банде это вожак-пахан, его «шестерки», мужики обоего пола (уважаемые члены сообщества), «козлы» (менее или даже вовсе не уважаемые), наконец, бедолаги-«опущенные», над которыми безнаказанно измываются остальные. В стране - государстве к высшему классу относятся верхушка чиновников, а также деятелей науки и культуры, сверхбогатые миллиардеры и мультимиллионеры («новые русские»). К высше-среднему – богатые, зажиточные, К среднему – люди со средним по стране достатком, составляющим в 2010 году сумму порядка десяти (в провинции) или пятнадцати (в Москве) тысяч рублей, считая с детьми, на двоих – треть или половина тысячи долларов в месяц. К низше-среднему – бедняки, люди, живущие у черты бедности, составляющие последние двадцать лет, да и ранее большинство населения. Наконец, к низшему – люди, живущие за чертой бедности, формально нищие (почему формально, а не обязательно фактически, разъясним чуть ниже).
  В благополучном государстве, например, в Швеции, к высшему классу относится  не более одного процента населения, к высше-среднему не более четырех процентов, столько же и к низше-среднему, а к низшему – столько же, сколько и к высшему (потерявшие кормильца, тяжело больные без страховки, наркоманы и т. п..). Все остальные – девяносто процентов! – средний класс, где самый богатый не более чем в два- три раза богаче самого бедного.  Не сравнить с нашими разрывами на целый порядок!
В далеком от благополучия государстве, например, в России в высшем классе («новые русские») самодурствует-куршевельствует более полутора процентов населения.  «Лишние» полпроцента – это за счёт массового ограбления народа в 90-х годах, когда директор греб миллионы  и переводил их в зарубежные банки или покупал особняки за рубежом, а рабочие месяцами и даже годами сидели на своих пресловутых «шести сотках» без зарплаты. Волна народного гнева безусловно смела бы эту горстку мерзавцев с лица земли. Но эта горстка прочно опирается на два нижестоящих класса: высше-средний (около десяти процентов зажиточных, богатых) и средний (более десяти процентов). И подобно тому, как давно уже всё труднее понять, где кончается чиновник и начинается уголовник (по меньшей мере, взяточник и казнокрад « в особо крупных размерах») – точно так же очень трудно провести границу между «новыми русскими» и просто зажиточными, между последними и просто середняками. В совокупности получается примерно двадцать процентов сверхбогатых, просто богатых и середняков. А на другом полюсе – восемьдесят процентов бедняков и формально  или  фактически нищих.
Именно указанные двадцать процентов катаются по заграницам, живут в приличных или даже роскошных квартирах, имеют дачи, иномарки, питаются в кафе-ресторанах или дома на том же уровне, одеваются в бутиках, в состоянии позволить себе  платную медицину и т. д. Именно на них, и только на них, рассчитана наша идиотски-назойливая реклама на ТВ и в других СМИ. Для иных-прочих она выглядит форменным издевательством.
Бедняки в 90-х годах составляли и сегодня, наверное, составляют большинство (более 50%) населения России. Нищих при Ельцине насчитывалось до трети населения, а при Путине, говорят, число их уменьшилось чуть ли не вдвое.. Если это так, то такое достижение можно считать выдающимся.
Следуют уточнения.
Во-первых, бедность – это комнатушка  в трущобе-хрущобе минимум на двоих-троих. Или изба-развалюха безо всяких удобств. Иногда просто сарай, отапливаемый зимой «буржуйкой», как в Гражданскую. Это хлеб, каша и картошка отнюдь не до отвала. Плюс немного дешевых овощей для щей и борщей. Мясо, рыба, молочные продукты – как омары для олигархов, далеко не каждый день. Фрукты только самые дешевые и только в сезон. Одежда – купленная по дешевке, часто подержанная. Туризм - за город, чаще всего к своим «шести соткам», на электричке. Каждый пятый – без билета.
Во-вторых,  в Москве, где крутится более 80%  нефтегазовых долларов, зарплаты и пенсии выше, чем в провинции. Правда, и цены – тоже. Поэтому соотношение богатства и бедности несколько иное. Не один к четырем, а один к двум, Это означает, что зажиточных здесь не одна пятая, а целая треть. Но это означает также,  что бедняков и нищих здесь тоже подавляющее большинство (две трети).
Наконец, в–третьих, во избежание недоразумений, надо сразу же сказать, что нищие у нас не только формальные, но и фактические. Кто сомневается – пусть посмотрит на бомжей в наших городах, начиная с Москвы, где бомжей не меньше, чем выдающихся деятелей науки и культуры. Попрошайки в метро и на улицах здесь не в счёт – иных из них по доходам можно отнести к богачам.
 Такова реальная жизнь. В ней непонятно только, на первый взгляд, откуда у бедняка и тем более у формально нищего на столе каждый день бутылка водки – пусть даже самой дешевой «отравиловки» - немыслимая ни у какого Рокфеллера, а во дворе стоит автомашина – пусть даже полувековая отечественная колымага – абсолютно не вписывающаяся  ни в какие формальные доходы. Но это потому, что первая, она же и последняя, статья истинной российской конституции гласит: не пойман – не вор. Экономистам давно известно, что в каждом государстве, помимо экономики, существует еще и «теневая экономика» - точно так же, как наряду с культурой существует «теневая культура», антикультура – до нашего телевидения и скандальных театральных постановок включительно. При этом границы между «световой» и «теневой» экономикой очень размыты. Удвоить свою зарплату, вымыв окна у богатого соседа – разве это преступление? Хотя ни в какую «световую» экономику не вписывающееся и налогом не облагающееся. А вот взятка в тех же размерах – уже преступление. Правда, за редкими исключениями, ненаказуемое, потому что для наказания пришлось бы радикально менять социальную психологию народа, да удесятерять суды и милицию, что нереально.
Теперь понятно, почему Путин начал свое правление с заявления, что не допустит никакой «реприватизации»? Ведь такой шаг неизбежно означал бы новый 1917 год. А за ним – столь же неизбежный 1937-й.
Следует подчеркнуть, что при всех уточнениях подобного рода, жизни большинства российского населения трудно позавидовать. Проведя день в тяжкой разнообразной борьбе за кусок хлеба насущного (какая уж тут «производительность труда»!) человек забывается вечером перед зомбирующим его телевидением и за стаканом водки или более сильным наркотиком. Сказать, что он доволен жизнью, было бы сильным преувеличением. По сути, это бочка с порохом – только отсыревшим в злоключениях 90-х годов. Может ли порох подсохнуть? Это целиком зависит от политики правительства, пока что целые десять лет довольно успешной, но требующей всё большей и большей эффективности.
Поиски ответа на этот вопрос переводят нас из области экономики и социологии в область политологии, в мир политических деятелей и политических партий.
Начнём с первых.
Политический деятель может реально действовать только в определенном информационном поле, будь то митинг, конференция или СМИ.
Во второй половине 80-х – первой половине 90-х на первом плане были митинги-собрания, газеты, журналы и книги массовым тиражом. Их быстро догоняло и обгоняло телевидение. После скандальных выборов 1996 г. люди устали от пустой говорильни, перестали верить авторам статей в газетах и журналах, тем более авторам книг. Тиражи печатных изданий в одночасье рухнули на порядок и больше. А это означало, что издания по сути перестали быть СМИ. На первый план вышло телевидение, а для «верхних» двадцати процентов – еще и Интернет.
Дольше всех держался «Московский комсомолец» с объявленным тиражом в два миллиона экземпляров. Но это только потому, что  нашёл своеобразную форму оппозиции, ничего общего не имеющую с оппозицией (в кавычках) КПРФ и ЛДПР – кстати, никогда не имевших и не имеющих никаких массовых изданий или выступлений, рассчитанных на массовую аудиторию. Формой была насмешка надо всем, происходившим в ельцинской России. Здесь уместно сказать, что при многих отрицательных чертах характера Ельцина у него имелась и одна положительная черта: он не реагировал ни на какую критику, даже на прямые оскорбления, что было немыслимо ни в дореволюционной, ни в советской России. При Путине насмехаться стало сложнее. И с 1 января 2010 г. газета покончила самоубийством. Или ей помогли пойти на самоубийство. Читатели с изумлением увидели вместо привычной газеты обычный беззубый листок районного масштаба, который кладут в почтовые ящики бесплатно. Поначалу думалось, что начался ремонт типографии и газету на время «свернули». Но месяц шел за месяцем, впереди очередная полугодовая подписка. И очень сомнительно, чтобы миллионы выложили свои кровные за то, что получают бесплатно.
Таким образом, в СМИ сегодня остались практически только ТВ и Интернет. Заметим, что в Интернете пока невозможна никакая цензура. Тем не менее, за всё прошедшее десятилетие в нем не выложен ни один сайт со сколько-нибудь конструктивной альтернативой политике правительства. Хотя привычной пустой говорильни и здесь – хоть отбавляй. Это красноречиво показывает состояние общества. Как температура 35,6 у больного, которого бы хотелось видеть с нормальными 36,6, только отнюдь не за 40.
Одним словом, кто сегодня часто на ТВ – тот и есть политический деятель. А все остальные – просто служащие нашей госкорпорации.
В 90-х годах на ТВ постоянно мелькало много политических деятелей первого ранга тех времён. И еще больше второго и третьего ранга. Все они, за редкими исключениями (типа Е. М. Примакова), позорно осрамились и бесславно сошли со сцены, то бишь с телеэкрана. В ХХ1 веке на ТВ ежедневно появляются только Путин и Медведев. Даже их ближайшие сотрудники – только спорадически. В этом коренное отличие путинской России от ельцинской, к которой нет и быть не должно никакого возврата.
Кстати, исчезли не только политики, за исключением упомянутых двоих. Их заменили политологи и политтехнологи, что не одно и то же. Исчезли также сколько-нибудь выдающиеся деятели науки и культуры (традиционное словосочетание, показывающее, что наука и культура – разные вещи). За исключением разве что современных агатов кристи обоего пола, не имеющих никакого отношения ни к науке, ни к культуре. Всё сколько-нибудь заметное – из советских времён. То есть, старческое. Связано ли это с ущербной генетикой курящих и пьющих родителей, с засильем однодетной семьи (сам из такой) или с начинающимся переходом человечества в качественно новое состояние, о чём нам предстоит говорить особо, или с чем-то еще -  это предстоит выяснить. Факт остаётся фактом: в области компьютера, мобильника, Интернета дети и внуки на высоте, а старики,  наоборот, как правило, пасуют. А в области науки и культуры (особенно классической) пасуют дети, внуки и правнуки. В бой идут одни старики.
Теперь о политических партиях.
В благополучных государствах, как правило, существуют только две политических партии. Или две группировки однотипных партий поменьше масштабами. Одна – социал-демократическая: повыше налоги с предпринимателей на социальные нужды населения. Классический пример – Швеция, где налоги зашкаливают далеко за тридцать процентов, а с высоких налогов  доходят до 98%, так что мгновенно разбогатеть там, в отличие от нас, ни при каких условиях практически невозможно. Другая – либерально-демократическая: возможно ниже налоги, чтобы рост предпринимательства дал повышенные доходы на социальные нужды. Классические примеры – Англия времён Тэтчер или США времён Рейгана. По этому критерию наше сегодняшнее правительство относится к либерально-демократическим, отбирая последний кусок хлеба у ЛДПР Жириновского, Однако сыну юриста не грозит голодная смерть, потому что его либеральная демократия носит сугубо евроазиатский характер, не имеющий ничего общего с западной.
Уточним, что левые и правые экстремистские группировки в благополучных странах, в отличие от евразийцев, котируются на уровне всенародно презираемых придурков. Правда, их там на несколько порядков меньше, чем у нас. И что сегодня все до единого правительства цивилизованных стран ищут оптимальный компромисс между названными двумя полюсами.
Так что же такое евразийская цивилизация России, Украины и Белоруссии? Это европейское обличье азиатской сущности. Индия с германской армией, как говаривали столетие назад. Это европейски одетые чиновники, неотличимые по взяткам от турецких пашей. Это культура, совсем недавно повыше европейской, не говоря уже об американской. А ныне – жалкий последыш западной на фоне кричащей антикультуры труда, общения, быта.  Наконец, это партии, по характеру своему не имеющими ничего общего с политическими партиями Запада. Как те не имеют ничего общего с ними в Азии, Африке и Латинской Америке.               
Как мы уже говорили, наше сегодняшнее правительство формально относится к либерально-демократическим. Только слишком многие наши предприниматели вкладывают сэкономленные на низких налогах деньги не в производство, а в свои тайные счета за рубежом. На «черный день». Понимают, что сидят на бочке с порохом. И правительство пока ничего не может с ними поделать. Разве что уговаривать, да сажать Ходорковского на страх иным-прочим.
Вот мы и подошли к нашим якобы политическим, а на деле сугубо евразийским партиям.
Эта картина очень напоминает нашего соотечественника в строгом английском костюме, под которым проглядываются кольчуга и армяк.
Общеизвестно, что любая крупная политическая партия требует немалых денег. И даже на Западе без солидных спонсоров не обойдешься. Общеизвестно также, что КПРФ и ЛДПР были созданы в свое время политтехнологами клана Ельцина и на деньги спонсоров, зависимых от ельцинской «семьи». Созданы с единственной целью: напугать народ кошмарно кровавым призраком любой попытки реставрировать СССР (коммунисты) или повторить трагический путь Югославии (националисты). Оставаясь все почти двадцать лет в рамках отведенного им электората (десять с хвостиком процентов у каждой). И автоматически принося правительству подавляющее большинство голосов. Такая технология блестяще сработала в 1996  г. Но дальше скандальный алкоголизм Ельцина быстро покатил его рейтинг опять к нулю. И если бы не появление Путина, то нас ждал наверняка второй 1991-й. И вряд ли бы Ельцин отделался так дешево, как Горбачев.
КПРФ и ЛДПР наверняка имеют формальные политические программы. Но разве о них знает кто-нибудь за рамками этих партий? И если бы знали, то вряд ли приняли на ура. Скорее наоборот: закричали бы караул. Сегодня голоса за них не программные, а протестные. Против существующего режима. И если приплюсовать эти голоса к точно таким же «против всех», то получается около тридцати процентов. Это предельно много, потому что если начнёт приближаться к сорока, то получится уже не российская, а скорее украинская ситуация. Со всеми проистекающими отсюда последствиями.
Понимая низкую социальную эффективность КПРФ и ЛДПР, правительство недавно решило продублировать их западными образчиками либеральной и социальной демократии – Единой Россией и Справедливой Россией. Но обе партии в наших евразийских условиях попали в очень сложное положение, мешающее им подняться  на действительно политический уровень. Встать в оппозицию правительству? Даже чисто формальную, как ЛДПР и КПРФ? Нет, явно ненаучная фантастика. Люди-то во  главе и там, и там – из команды Путина, как все его министры. Просто поддакивать, как делается до сих пор? Такая перспектива ставит перед властью императив, о котором мы уже упоминали: необходимость выступления с проблемами, способными вызвать массовый энтузиазм населения.
Тут мы снова возвращаемся к  экрану ТВ (и, разумеется, к Интернету). Наверное, правильно, что «правящий тандем» появляется на нём ежедневно. Пусть все видят, как работает правительство. И во внешней политике. И в политике внутренней.
Тем более что и там, и там налицо – отрадные достижения.
Во внешней политике – «замирение» и даже братание с США, Польшей и Украиной. Не говоря уже о личных дружеских отношениях с главами государств и правительств ряда европейских, азиатских и латиноамериканских стран. Не сравнить с рецидивами «холодной войны» всего несколько лет назад.
  Во внутренней политике – «замирение» Северного Кавказа. Правда, там еще очень далеко до полного благополучия. Как мы недавно видели, всплески тамошнего терроризма докатываются до самой Москвы. Но ведь не сравнить же с тем, что там творилось всего несколько лет назад. Тем более что перспективы отнюдь не безнадежные. Была бы только, как во внешней политике, политическая воля. Кроме того, еще более важен выход из кризиса и дальнейший подъем  экономики. Мы избежали пугающей участи чуть не обанкротившейся Греции – это уже немало.
Однако сегодня этого недостаточно. Необходимо, чтобы время от времени страна приникала к телевизорам и радиоприемникам, как это было на съезде народных депутатов в 80-х. «Работают все телевизионные каналы и все радиостанции России!». Для этого мало посещения завода, школы и даже Госдумы. Необходимо решение кричащих социальных проблем, до которых пока, как говорится, руки не доходят.
Может быть, социальные проблемы не по силам нашему правительству, как они были не по силам советскому и ельцинскому? Нет, мы только что видели начавшееся «вторжение» правительства в одну из самых сложных социальных проблем – в здравоохранение.
В тоталитарном государстве, каким был СССР, являвший собой некий гигантский, вселенский стройбат, здравоохранение не могло быть ничем иным, как соответствующим  «медсанбатом». Для солдат – многочасовая очередь к врачу, Пять минут главной его деятельности – обязательной писанины. И еще одна минута – выписка лекарств, которых всё равно нет в аптеке. Ну, и еще койка в палате на дюжину и более больных, с трехразовым питанием тюремного типа. Для офицеров – очередь в «спецбольнице» намного короче и палата на двоих-четверых. Для генералов – вообще «кремлевка» с любыми лекарствами и палатой-люкс.
Между тем, во всех цивилизованных странах медицина страховая. Человек там приравнен к автомашине. При любом ДТП водители обмениваются карточками своих страховых компаний. И расходятся улыбаясь. Все остальное – дело служащих этих компаний. Это замечательно. Но откуда у стройбатовца с его сторублевым окладом на двоих, в обрез, деньги на страховку? Таким образом, правительство приступает к решению задачи посложнее квадратуры круга. Но приступает.
К сожалению, социальные проблемы не исчерпываются медициной. Но их просто не замечают.
Возьмем демографические проблемы.
Семья разваливается на глазах. Молодёжь 18-25 лет – самый «детопроизводящий» возраст – занята учебой или жизненным благоустройством, довольствуется простым сожительством, по научному – конкубинатом, который редко плодит ребёнка.. Потом  начинают догадываться об ужасах одиночества и заводят семью. Но, как правило, либо бездетную, либо, в лучшем случае, однодетную. В результате каждых двух родителей сменяет в следующем поколении только один. И население страны «уполовинивается». Посчитайте сами, сколько таких «уполовиниваний» может произойти на протяжении начавшегося века. А мы ведь не одни на этой планете, и более плодовитые соседи не дадут нам вымереть спокойно.
«Материнский капитал» и стабилизация общества дали некоторое оживление рождаемости. Но этого мало. Чтобы воспроизводство поколений со знака минус перешло на знак плюс, нужны гораздо более радикальные меры. И они давно не являются секретом для демографов.
Перейдём к экологическим проблемам.
СССР оставил в наследие после себя не только Чернобыль –«мёртвую зону» площадью не самой маленькой европейской страны, но еще и почти столь же опасную для здоровья людей помойку от Бреста до Владивостока и от Мурманска до Памира.. В ельцинской России с её хищническим «первоначальным накоплением» было не до экологии. При Путине важность борьбы с загрязнением окружающей среды никто не отрицает, но до дела пока, как говорится, руки не доходят. Угроза настолько серьёзна, что впору создавать Армию Спасения Природы. В России традиционно это можно сделать только «сверху».
Засим идут наркологические проблемы.
Теперь уже непосредственно о близкой гибели русских, и не только их.
Мы уголовно преследуем продажу и потребление сильных наркотиков типа героина или опиума, но знать не желаем, что никотин и алкоголь – тоже наркотики, только послабее.
Меж тем, статистика красноречиво показывает, что из каждых 100 подростков (пресловутые, никогда и нигде не существовавшие «дети до 16 лет», ныне к этому возрасту уже два года, как с паспортом гражданина РФ и с уголовной ответственностью за свои злодеяния – правда, далеко не за все), так вот, из каждых ста 16-летних подростков, пристрастившихся к никотину, примерно 85 умирают до 60 лет, чем очень облегчают работу пенсионного фонда. Почти все остальные прощаются с жизнью на седьмом десятке. До восьмого десятка доживают считанные проценты, а до девятого – доля процента. Умирают преждевременно даже те, кому по первоначальному состоянию здоровья жить бы да жить лет до девяноста и дольше. Подумать только: сигарета, как известно, не только убивает лошадь, а хомяка вообще разрывает на куски, но и крадет у человека целую треть жизни. Потому что курильщик на пятом-шестом десятке лет жизни мучается точно так же, как некурящий – на восьмом-девятом.
Сегодня почти невозможно увидеть на телеэкране актера или актрису без сигареты в зубах. Никому не приходит в голову, что в эту минуту миллионы подростков обоего пола, которые, как обезьяны, старательно подражают взрослым, с превеликим мучением тоже пытаются затянуться первой своей сигаретой, которая  менее чем за полвека приведёт их в могилу.
Сегодня в России курят трое из каждых четверых мужчин. И одна из каждых трех женщин. Так на Западе курили в первой половине прошлого века. Теперь опомнились, курение становится не престижным, и продолжительность жизни растёт. Здоровью западных туристов-пенсионеров тоже можно позавидовать. А некурящие в массе своей японцы вообще уверенно доживают, в среднем, до девятого десятка, как мы – до шестого-седьмого.
Еще один наркотик, посильнее, - алкоголь (включая пиво). Та же статистика показывает, что из каждых ста подростков, пристрастившихся до третьего десятка лет своей жизни к алкоголю, 85 умирает до 50 лет. Как видим, здесь нечто вроде закона природы.
Меж тем, в телесериалах герой и героиня если не курят, то обязательно пьют спиртное. С тем же растлевающим молодое поколение эффектом. И не просто выпивают, а глушат водку или коньяк стаканами. Такова особенность евразийской алкогольной цивилизации с её вековыми питейными традициями. Стаканами глушат водку только русские, украинцы и белорусы. Ну, еще иногда финны, выбравшиеся в Россию. Весь остальной мир смеется и презирает их за такую дикость.
Алкоголь отнимает у человека еще несколько лет, и в результате мы имеем то, что имеем.
Этого мало. В России вот уже более полувека более 20 млн. горьких пьяниц и алкоголиков. Раньше пьянство сдерживала семья. Теперь сдерживать некому, и в каждой пятой российской семье вечером дома – кромешный ад. Вы думаете, такой ад будет продолжаться еще полвека? Ошибаетесь!
Наконец, если вы подростком «сели на иглу» или «нюхнули травку», то из каждых ста только 15 переваливают за 30 лет. Та же закономерность природы.
При этом курящие отцы и деды неизбежно производят генетически ущербное потомство. Только никто не занимался такими пустяками. Зато доподлинно известно, что пьяница со стажем даже без «пьяного зачатия» обычно производит только уродов и дебилов. А наркоман, каких в России сегодня миллионы, вообще умирает бездетным, либо производит ни мышонка, ни лягушку.
И вы еще говорите о России второй половины ХХ1 века? Да вы смеетесь!
Далее  следуют проблемы градостроительства.
Хрущев произвёл революцию, вторично раскрепостив закрепощенных Сталиным крестьян, разрешил выдавать им паспорта. И миллионы, а затем десятки миллионов сельчан ринулись из деревни в город, от принудительного труда задарма к какой-никакой зарплате. Через десять лет российский мир перевернулся: было две трети в деревне – стало две трети в городе, да и в деревне молодёжь начала жить по городскому (магазин, клуб, телевизор). Что крупный город есть «чёрная дыра», где разваливается семья и начинается вымирание населения – это мало кому и тогда, и сегодня приходит в голову.
Десятки миллионов переселенцев далеко бы не убежали, если бы Хрущев не произвёл еще одну революцию – на сей раз в градостроительстве. Вместо сравнительно дорогих тогда двух-трехэтажных кирпичных домов он пустил на поток дешёвые панельные пятиэтажки без основательного фундамента и лифтов. В каждую комнату такого дома можно было засунуть по целой семье – родителей с тремя-четырьмя детьми.
Прошло полвека. Не только пяти-, но и более поздние семи-девятиэтажки начинают сносить в массовом порядке, как раньше – городские избы. И по тем же причинам. Двуногие хищники из строительных компаний норовят застроить всё пространство крупных городов «элитными многоэтажками» по бешеным ценам. Им нет дела до гибельных социальных последствий. Они знать не хотят, что любая многоэтажка – тот же барак, где соседи отравляют жизнь друг другу дрелью, гоготом и топотом одичавших подростков, прочими безобразиями. Главное же, в таких домах быстрее идёт развал семьи, вырождение и вымирание поколений, появление в выморочных квартирах незваных пришельцев, несущих гибель российской цивилизации, как выходцы из Азии и Африки несут сегодня гибель Западной Европе.
Но на Западе нашу продолжающуюся урбанизацию (массовое переселение людей из деревни в город) давно сменила дезурбанизация – переселение горожан в пригородные коттеджи, где проживает до 80% населения. У нас тоже состоятельные семьи всё чаще переселяются из городских квартир в зимние дачи. Однако процесс крайне затруднён неразвитой инфраструктурой (дороги, магазины, сфера обслуживания). Необходимо взять курс на массовую застройку пригородов дешевыми коттеджами с небольшими участками. Только так можно затормозить гибельный процесс окончательного развала семьи, вырождения и вымирания народа. Сделать и это тоже можно только «сверху». Как Хрущев. «Материнский капитал» на коттедж с участком и льготным обслуживанием – вот ключ к решению не только демографических, но и многих иных проблем.
В этом контексте нельзя не затронуть проблемы культуры. Точнее, антикультуры, основанной, в отличие от подлинной культуры, не на высоких духовных опорах, а на низменных звериных инстинктах. Оставим, хоть и жаль, в стороне книги, журналы, газеты, радио, кино, театр, Они, как уже говорилось, быстро уходят на периферию культуры, оставляя на первом плане почти в каждой семье только ТВ.
Хотелось бы пригласить Дмитрия Анатольевича и Владимира Владимировича вместе с женами (только детей пожалейте!) как-нибудь выкроить час-другой и посидеть днём или вечером перед телевизором, как делают сегодня почти все россияне. Вы увидите нечто страшнее любого фильма ужасов. Идут бесконечные сериалы (так дешевле), где с первого до последнего кадра – сплошной мордобой: драки, изнасилования, убийства. В промежутках действующие лица обоего пола хлещут водку и не выпускают изо рта сигарету, подавая пример подрастающему поколению. И всё это – не для зрителя, а для рекламы, которая перебивает передачу каждые несколько минут при автоматическом усилении звука до максимально возможной громкости (так дороже). При этом реклама может повторяться бесконечно: теленегодяи отрабатывают свою пайку. Прошу считать эти строки заявлением с требованием привлечь к уголовной ответственности руководство телеканалов за своекорыстное массовое растление населения страны.
Мы не упомянули еще о проблемах образования.
Сегодняшняя школа была создана почти столетие назад, когда господствовала так называемая домашняя школа многодетной крестьянской семьи, где словно по наследству передавались от поколения к поколению профессия, мировоззрение, стереотипы сознания и поведения (настоящее воспитание, не пустые слова), все знания, необходимые для будущего жениха или невесты. Поэтому школа была  и осталась целиком ориентированной на поступление в вуз. Но ведь её и кончал в начале 20-х годов только один из ста 18-летних. И даже в начале 50-х – один из двадцати. Положение радикально изменилось, когда по ходу хрущевской урбанизации в 60-х годах среднюю школу стал кончать один из двоих, потом двое из троих, наконец, трое из четверых. В вуз, под окриком родителей, стали рваться почти все. А попадали в него лишь 10-15%, да и из тех  почти треть отсевалась(и отсеваются) после первой или второй экзаменационной сессии.
Вот и выходит, что почти 90% школьников десяток лет мучительно долбят китайскую грамоту, чтобы потом идти работать туда, где ничего из выученного не требуется. А что требуется, приходится выучивать наново.
Поэтому анахроничная, выжившая из ума школа с самой высокой партийной трибуны была приговорена к коренной реформе еще в середине 70-х годов. Но воз и ныне там.
Почему?
Потому что жизнь расколола школу на две неравные части. Для «верхних» слоёв это накатанная деньгами дорога из первого в последний класс, затем в вуз, наконец к компьютеру в фирме или к чиновничьему креслу. Для «нижних» это напрасные многолетние мучения, после чего надо заново готовиться к предстоящей работе. От этой плачевной участи бегут миллионами. Что делать – подробно изложено экспертами в море книг, в океане статей. Но главное, что школа – и начальная, и средняя, и высшая – целиком перешла в сферу «теневой экономики», где без конверта с деньгами нельзя ступить и шагу. А всё «теневое», по определению, не поддаётся никакой реформе, пока не рухнет само собой.
Будем ждать или всё-таки выполним партдирективу полувековой давности?
Этот мартиролог можно продолжать и продолжать.
Завершим обзор социальными проблемами преступности.
Впечатление такое, будто страна оккупирована русскими и нерусскими бандитскими шайками, которые собирают с предпринимателей дань покруче батыевской. Члены шаек хорошо известны милиции. Но никого нельзя трогать, пока не вырежут несколько семей. Да и тогда все усилия отечественной фемиды сводятся к тому, чтобы дать  вору, рэкетиру, убийце отдохнуть на тюремных нарах возможно меньшее количество лет, желательно условно. Чтобы всё было «как на Западе», где преступность совершенно иная и по характеру, и по масштабам.
Пока что идёт позиционная война с «боями местного значения». Число жертв преступников исчисляется тысячами, десятками и сотнями тысяч ежегодно. Как в ДТП. Что же, так и будем воевать (в кавычках) до скончания века? Или правительство перейдёт на этом фронте от бесконечного 1941-го сразу в 1945-й?   
Завершим наш обзор еще одной проблемой – на этот раз со знаком плюс, а не минус.
Правительство еще в 2008 г., после полувека мытарств и имитаций, официально признало злосчастную футурологию, органически включив её в проблематику истории. Отныне история не заканчивается текущим годом, а продлевается в обозримое будущее, исследуемое инструментарием прогностики. Так вот, последние научно-технические прогнозы – и отечественные, и зарубежные в один голос – докладывают, что в ближайшие пять-десять лет предстоит переход человечества в качественно новое состояние. Изучены целых четыре будущих поколения компьютера, мобильника и Интернета. Первое, когда привычный компьютер станет целиком портативным в виде раздвижного экрана на запястье или шлема, надвигающегося на глаза. Работы в этом направлении идут очень интенсивно. Тогда реальный мир в одночасье сравняется с виртуальным. Можно (и даже должно) поехать куда-то за информацией, не говоря уже о просто потребности в живом общении, чтобы человек остался человеком. А можно получить всё то же самое, не вставая со своего кресла. Это будет совершенно иной мир, к которому мы пока что совершенно не готовы. Включая совершенно иную, более масштабную преступность.  Второе поколение, это когда компьютер окончательно вторгнется в медицину и каждый получит своего персонального «врача», который запрограммирует его здоровье на 90 лет без никотина, алкоголя, более сильных наркотиков (больше лучше не надо, знаю это по собственному личному опыту). Третье поколение поможет человеку изменить его физиологию и психологию в лучшую, желательную сторону, Наконец, четвертое создаст кибернетические механизмы, киборгов, которые начнут осваивать высокогорья, морские глубины и космос Солнечной системы, что для человека очень затруднительно.
Раз до всего этого осталось всего несколько лет, надо начинать готовиться к жизни в качественно ином мире сегодня, сейчас.
                *           *              *
Изложенное выше само по себе представляет программу действий. Дело за тем, чтобы такая программа (не обязательно именно эта) была возможно скорее претворена в жизнь.