Алиса. Фантазия на пустом месте. Отрывок 8

…двойные звезды…

…Теплый весенний ветер развевал полы плаща женщины и играл с ее волосами. Она улыбалась, но серые глаза блестели так влажно, и пальцы были так судорожно, нервно сжаты на вороте плаща, и невесомые ресницы так беспомощно вздрагивали, пряча взгляд…
«Я очень буду ждать, - произнесла она тихо, едва слышно, прямо посмотрев в глаза мужчине, - Я очень буду ждать тебя».
И он ответил с улыбкой: «Я очень скоро вернусь, чтобы больше не расставаться с тобой, обещаю. Когда я вернусь, я сумею сказать это на твоем языке».
«Ну, ведь ни слова же не понимают! – пробормотал Бес тихо, отходя от компании, - А, все одно, болтают, болтают что-то!»
Ангелина смахнула слезы с глаз.
«Они все понимают…» - вздохнула она растроганно.
И Ангел только молча кивнул в знак согласия. Даже такой скептик, как он, не мог не согласиться теперь: эти люди созданы быть вместе… или как еще об этом говорят люди?
Остановившись на краю перрона, Бес обернулся к Бестии, все так же безразлично наблюдающей за людьми из тени широкополой шляпы, почти полностью скрывавшей ее лицо.
Спокойна и невозмутима, холодна и решительна, как всегда. Лучшая ученица Корка.
А ведь это пятница, тринадцатое. И она уедет за своим подопечным, так и не дождавшись соревнований за Кубок Фрейи.
«Какую песню ты бы выбрала в этот раз?» - спросил он неожиданно.
Бестия насмешливо улыбнулась.
«Ya zahratan fi khayali».
Ангел настороженно посмотрел на своего напарника. Конечно, выбирая арабское танго, Бестия просто издевается над ним. Но это совсем не то время, чтобы решать свои споры! 
«Ya zahratan fi khayali», - повторил Бес с улыбкой, - У тебя всегда был отличный вкус, Кина».
«Плохо дело… - пробормотал Ангел, бросив быстрый взгляд на людей, которые все никак не могли разнять рук и все говорили что-то ласковое, нежное и горькое, - Мойра, Вам лучше поспешить увести Вашего подопечного, пока эти двое не сцепились и не уничтожили все, чего мы с таким трудом достигли…»
Ответа не последовало, и, недоуменно оглядевшись, Ангел понял, что Ангелины нет рядом.
«Пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста! Я вас очень прошу! – прижав руки к груди, голубоглазая Ангелина смотрела на хранителей, умоляя так трогательно и невинно, что это было сильнее любого соблазна, - Это очень-очень надо! Пожалуйста!»
Ангел растерянно огляделся и потер висок.
«Но мы не можем, - пробормотал он, - Здесь нет такой песни…»
«То есть, по сути, ты не против? – хмыкнул бес, склоняясь к левому плечу подопечного, - Такой песни нет, - произнес он с улыбкой и, бросив на Ангелину игривый взгляд, добавил весело, - Есть перевод Никитского. Подойдет?»
«Я буду думать о тебе все время. Я не знаю, как я буду вести уроки. Не знаю, как буду репетировать…» - их слова сливались в почти дословный перевод.
И, снисходительно улыбнувшись их человеческой глупости, Ангел отошел к выходу из подземного перехода и остановился там, продолжая наблюдать за Бесами.
Похоже, ему нечего было опасаться. Окинув Беса надменным взглядом, Бестия отвернулась от него и направилась к следующему вагону, не проронив ни слова. Киар сжал кулаки от злости, но не последовал за ней. У бесов всегда преобладает гордость. И, хотя бы в этот раз, даже от этого порока была кое-какая польза.
Сделав несколько шагов, Бестия замерла, прислушиваясь к нежной музыке. И Бес тоже прислушался, подняв глаза к навесу над своей головой. Не узнать эту мелодию им было нельзя.
Всего только мгновение, чтобы понять. И еще одно, чтобы шагнуть следом за ней.
Ангел закрыл лицо руками и с тихим стоном опустился на перрон.
Почувствовав первое, еще несмелое, прикосновение, Киара резко передернула плечами и, обернувшись, вскинула руку, угодив ею в широкую ладонь Беса, мгновенно сжавшую ее запястье. И в это мгновение мелодичный проигрыш сменился страстными звуками танго.
«Как ты пожелала…» - улыбнулся Киар, властно привлекая Бестию к себе.
Как в лучшие годы. Чернокудрый улыбчивый самоуверенный нэпман, и дорогой пиджак валяется на перроне, чтобы не мешал танцевать, и ворот рубашки расстегнут.
«За все тебе спасибо…» - прозвучал из динамиков чарующий голос шансонье.
И, одним движением сбросив шляпу с головы Бестии, Бес изменил весь ее облик.
Благоухающие кудри легли вдоль спины упругой косой. Узкое платье из черных кружев стянуло обольстительное тело от шеи до самых пят, оставив обнаженными только руки и спину. Впрочем, строгим это платье нельзя было назвать. Просвечивало оно насквозь.
«За то, что мир прекрасен…»
Ладонь Беса обожгла ее спину, и в первое мгновение Киара попыталась еще вырваться, но сопротивляться этой музыке и этой улыбке…
Бесы слабы.
«За то, что ты красива…»
Ее пальцы скользнули на плечо партнера, и, подчиняясь ритму музыки, Бестия сделала несколько четких шагов вслед за ним.
«И взгляд твой нежный ясен…»
Насмешливо улыбнувшись одними глазами, он крепче обнял ее, и они продолжили то, на чем остановились больше сотни лет назад. 
А люди поднимали удивленные взгляды к динамикам и улыбались, и песня плыла над перроном.
«…За то, что так люблю я,
А ты меня не любишь,
За все мечты, за муки
Благодарю я тебя!»
Лана и Алекс огляделись вокруг, не понимая, почему на вокзале из динамиков звучит танго. Впрочем, они и не долго размышляли об этом. Они видели, как двое потрясающе красивых людей в одежде позапрошлого, наверное, века танцевали на перроне танго – столь самозабвенно, что от них нельзя было отвести взгляд.
«Красиво…» - в один голос прошептали они и улыбнулись друг другу.
И Ангел, вскочив на ноги, изумленно посмотрел на возникшую рядом Ангелину.
«Они видят?»
«Они видят, - улыбнулась Молли счастливо, - Разве Вы не знаете, Мэлвири? Когда люди по-настоящему любят, они способны увидеть и нас, и их».
«Сколько лет мои глаза тебя искали?
Сколько лет к тебе мои тянулись руки?
Потому теперь и в счастье, и в печали,
Как молитву, одно я твержу…»
Взметнув черные кружева юбки в воздух, Киара обнажила стройные ноги, прикрытые только алым шелком теперь, и Рона с завистью вздохнула, глядя на то, как уверенно и красиво она танцует.
«Когда же я так научусь?» - тоскливо протянула она.
И вздрогнула от ледяного голоса у себя за спиной.
«Когда вынесешь столько же пыток в Бездне Отчаяния!»
Вскочив на ноги, бестия быстро обернулась.
«Куратор Кайла…» - сглотнула она нервно.
И ангелина довольно улыбнулась. Эти проклятые боятся ее, все-таки!
«Почему ты не охраняешь своего подопечного? – спросила она грозно, наступая на бестию, - И почему ты оставила своего шефа?»
«Сегодня Кубок Фрейи, - пробормотала та, потупившись, - Я пришла посмотреть на танец фаворитов. Ведь в этот день можно…»
Кайла пождала малиновые губки.
«Эта глупость со всеобщим перемирием! – бросила она презрительно и добавила, мельком взглянув на танцующих Бесов, - Эти двое не будут участвовать в этом состязании!»
Рона пожала плечами.
«В любом случае, они остаются фаворитами, - откликнулась она с деланным равнодушием, - Позволите удалиться, куратор?»
«Сгинь! - отмахнулась Кайла раздраженно и, мгновенно забыв о бестии, обернулась к Ангелу, - Итак, Совет Старейших выслушает твои оправдания в ночь Тайных Звезд, Мэлвири. Но, на твоем месте, я бы не особенно рассчитывала на снисхождение!»
«Остается порадоваться тому, что на моем месте именно я, - холодно откликнулся Ангел и добавил вежливо, - Благодарю Вас, куратор».
Презрительно хмыкнув, Кайла отошла от него. Этот Ангел был слишком горд для ангела! И куратор Кайла как раз собиралась заняться его исправлением, закончив с первоочередными делами.
«Киара! – крикнула она громко, - Совет Старейших ждет и тебя тоже! Ты ведь соблазнила очередного ангела? – хищно усмехнувшись, она скользнула взглядом по лицу Молли, - Настолько искусно, что он не осознал этого, даже соблазнив сам! И Совет интересует, как тебе удалось это».
Прерывисто дыша, Киара высвободилась из объятий Беса и ободряюще улыбнулась изумленной Ангелине.
«Ступай, малыш, поезд не ждет!»
Нерешительно, но Молли последовала за Алексом. Мэл присоединился к ним, чтобы утешить Лану, но он слышал каждое сказанное Бестией слово. И ему не нравилось то, что он услышал за ними в ее голосе.
«Кайла, - протянула Киара насмешливо и шагнула навстречу куратору, небрежным жестом отстранив Беса, - Значит, новый суд? Должно быть, это будет весело! – в ее голосе, и правда, звучало веселье, - Что ж, интересно будет вновь посмотреть на то, как вы с Морриган рвете друг другу глотки за право быть моей тюремщицей. Это мне льстит…»
Кайла не могла произнести ни слова от злости и негодования, они душили ее, а взгляд блестящих от азарта глаз Бестии просто парализовал ее волю.
Взглянув на поезд, готовый отправиться в путь, Киара улыбнулась еще веселее и азартнее и обернулась к Бесу.
«До встречи, Карах!» - произнесла она тихо, едва слышно для любого, кроме него, коснувшись ладонью груди Беса, и, оттолкнув его от себя, отвернулась, тая в пустоте.
Киар протянул к ней руки, пытаясь удержать.
«Кина!»
На одно мгновение обернувшись к нему, Киара грустно улыбнулась: «Я справлюсь!» - и исчезла, ускользнув от его рук.
Киар обнял воздух и простонал вдруг так по-человечески, что многие люди тревожно огляделись кругом, услышав стон.
«На этот раз я приложу все силы к тому, чтобы не разлучать вас так жестоко! – усмехнулась Кайла, посмотрев на скорчившегося от боли Беса, - Вы оба окажетесь в Башне Одиночества! В соседних камерах!»
«Тварь!» - сказал, словно выплюнул, тот и направился следом за Ланой и Мэлом, ни разу не оглянувшись на удаляющийся поезд.
Кайла задумчиво поджала губы. Эти двое старше нее. Они пережили три поколения кураторов до нее и Кива. Точнее сказать, они сжили их со свету. Позволить такого с собой Кайла не могла. И если нужно будет – она уничтожит эти отродья тьмы! А там очередь дойдет и до легендарных полукровок. Нельзя вечно выигрывать. И они тоже ошибутся однажды.
«Не слишком ли самоуверенно, куратор? – раздался за ее спиной знакомый насмешливый голос, - Даже эти двое. Они решили низвергнуть Александра Великого – и сделали это, даже если после и попали в тюрьмы – твою и Морриган. А те двое, об уничтожении которых ты так мечтаешь, - он усмехнулся, - Ты ведь просто боишься…»
«Ты тоже боишься их!» - сквозь зубы прошипела ангелина.
«Но я и не пытаюсь воевать с ними. Впрочем, чего не бывает в ночь Тайных Звезд?»

…Вытащив ладьи на берег, викинги занялись их починкой. Набеги в этот раз оказались не столь удачны, а вот суда пострадали и во время боев, и пока их тащили волоком, обходя преграды на реке.
Рагнейд, действительно, была готова встретить незваных гостей – не только в море, но и у самого берега. Ее шнеки ожидали данов вдоль всей береговой линии Дублинского залива, и норвежцы, определенно, не собирались пропускать их к порту.
Так и не попав в город, викинги изменили маршрут и, прорвав оборону норвежцев, поднялись вверх по Лиффи, где сумели, все-таки, разжиться кое-каким добром  в местных деревнях, прежде чем шнеки Морского Змея вновь преградили им путь вглубь острова.
«Проклятая гадина! – пробормотал Бонди устало, упав на холодную землю, - Она, все-таки, перекрыла реку! Что же теперь делать? Неужели мы затем проделали весь этот путь, чтобы быть остановленными у самой цели женщиной?!»
Тот факт, что во главе норвежцев стоит женщина-конунг, похоже, больно ранил гордость пирата.
Опустившись на колени рядом с ним, АлЕка протянула измученному варягу кружку с горячим питьем. Тот благодарно улыбнулся ей. Что ж, может быть, и не зря конунг оставил эту девчушку в дружине…
«Думать – это дело конунга Маннаварда, - раздался над ним невозмутимый голос неутомимого Хёгни, - Он наш вождь, и он обязательно придумает, как нам обойти даму Рагнейд и в этот раз тоже. А ты, парень, не хнычь и не болтай глупостей! Не надо расстраивать такую милую девушку. А, Кара?»
И он весело подмигнул АлЕке. Та протянула питье и пищу и ему тоже и слабо улыбнулась в ответ.
«Лучше бы Рагнейд оказалась умнее Маннаварда, - откликнулась она, принимаясь за штопку одежды, - В конце концов, она защищает людей, а вы их грабите».
Викинги весело рассмеялись.
«Ребенок! Совсем еще ничего не понимает!»
«Главное, вы взрослые, и понимаете все на свете!» - пробормотала АлЕка обижено, перекусывая нитку.
«Нет, ну, она еще и спорит!» - расхохотался Хёгни, обернувшись к товарищам.
А Бонди уже приготовился разъяснить девушке истинное положение дел, в его понимании, когда голос конунга прервал его.
«Не связывайтесь с ней, она всего лишь ребенок! – усмехнулся Маннавард, укутывая плечи девушки меховым плащом, и добавил с улыбкой, - Не дрогни, Маннаварда!»
Он выглядел очень усталым и даже улыбался теперь не так весело, как всегда. И на мгновение АлЕке даже стало жаль его. В конце концов, ему, как и всем, пришлось вынести немало трудностей и лишений в этом походе, пусть даже это и был грабительский поход. Впрочем, уже следующие слова конунга заставили девушку осознать, что Маннавард был и остается несносным циником и жестоким пиратом, который во всем на свете видит только выгоду или убыток лично для себя, а большее его и не волнует. 
Приняв из рук воинов еду и питье, конунг опустился на землю рядом с ними и посмотрел на реку.
«Мы задержимся здесь ненадолго, а потом направимся к Дублину, - сказал он, - И все должны быть здоровы, когда мы покинем эти места, потому что у нас не будет времени возиться с больными».
«Красный крест! – пробормотала АлЕка сердито, взглядом следя за юным воином у одного из драккаров, - Оставили бы уже в покое бедных ирландцев!»
Маннавард поперхнулся вином.
«Никак не можем! – рассмеялся он весело, вытирая губы и подбородок, - Они сами виноваты. Были бы бедными – и мы причаливали бы к другим берегам!»
Дружинники громко расхохотались, а девушка нахмурилась еще сильнее. Вот и верь после этого современным романистам!
«Хоть бы монахов  не трогали! – сказала она сердито, швырнув в лицо мужчине зашитую рубаху. Тот удивленно посмотрел на ровные стежки. Может, когда хочет! – Вы же тоже христиане!»
«Все так, все так! – закивал Маннавард в ответ, - Но монахи виноватее всех перед нами и, - он выждал паузу и произнес с деланной серьезностью, - Господом. Они богаче всех! – снова рассмеялся он, - И ты-то ведь знаешь, насколько праведен конунг Кнут? А мы всего лишь простые грабители, даже не короли».
Давясь похлебкой, дружинники продолжали хохотать над шуткой конунга и этой забавной девчонкой, которая все еще пыталась спорить с ним. И их смех полностью заглушил все протесты АлЕки.
«Ну и дурак!» - бросила она последний веский довод и, скинув плащ, вскочила на ноги.
Маннавард упал на спину, захлебываясь смехом. И дружинники расхохотались еще громче. Покраснев от злости и стыда, АлЕка схватила одну из заштопанных рубах и убежала к реке. Смех викингов был слышен ей даже там. 
Остановившись у одного из костров, девушка бросила на оставшихся позади дружинников еще один злой взгляд и обернулась к изможденному работой ярлу Ингвару. Лежа на песке рядом с костром, тот принюхивался к запаху похлебки и блаженно щурился от полуденного солнца. Услышав ее шаги, мужчина открыл глаза, и слабая улыбка тронула его губы.
«Снова споришь с конунгом? – спросил он тихо, - Это не дело, Маннаварда. Спорить с конунгом не может ни один из нас».
Зачерпнув вязкую жижу, девушка налила ее в чашку и, опустившись на колени рядом с мужчиной, протянула ему.
«Я – не вы, - улыбнулась она дружески, - Приятного аппетита, ярл. Могу я чем-то помочь?»
«Ну, какая от тебя помощь! – усмехнулся тот, выпрямившись и взяв чашку и хлеб, - Впрочем, пойди донеси пищу тем, кто работает на драккаре ярла Сокнхейда. Донесешь?»
АлЕка пожала плечами и хмыкнула, смерив взглядом большой котел.
«Донесу, конечно!» - уверенно заявила она.
Ингвар усмехнулся. Неисправима!
«Хакон! – крикнул он, обернувшись к дружинникам, чинившим драккар, - Иди сюда! – спустя минуту, парень уже стоял перед ним, - Ешь быстрее и поможешь Маннаварде. Ведь это тебе конунг поручил ее…»
И, насмешливо улыбнувшись, он отставил пустую чашку и снова лег на песок.
Подав парню еду, АлЕка уселась на песок напротив него и обняла колени руками, глядя на то, как быстро, жадно он ест. Самый настоящий викинг – вечно голодный! Улыбнувшись этой мысли, девушка уткнулась подбородком в колени и прищурилась от яркого света.
«Снова сцепилась с Бонди? – поинтересовался Сережка, закончив с едой. И, поднявшись на ноги, стянул вымокшую от пота рубаху, - Уймись уже, Сашка, он психованный! Я же предупреждал …»   
«Предупреждал, предупреждал! – пробубнила АлЕка, протягивая ему сухую рубаху, - Держи. Где плащ бросил? Холодно же!»
Парень рассмеялся в ответ.
«Кому, может, и холодно! – кивнув в сторону драккара, сказал он, - А нам в самый раз! Идем».
И, накинув на плечи изодранный плащ, он подхватил большой котел грязной тряпкой и направился вдоль берега реки. 
«К ярлу Сокнхейду? – спросил он, спустя некоторое время, просто так, а не потому, что не знал. АлЕка кивнула, - Хорошо его отделали! - с сожалением произнес парень, - Этот Рагнар просто зверь какой-то…»
«Да уж не озверелей Хейдвальда! – бросила АлЕка сердито, - Хотя, если сравнивать, то, конечно, Маннавард и Рагнейд самые отмороженные из всех». 
Опустив котел на песок, Сережка зашелся веселым хохотом.
«Сашка! Что б ты с твоей любовью к русскому слову…» - пробормотал он сквозь смех.
Нахмурившись, АлЕка сама взялась за ручку котла и приподняла его над землей.
«Русское слово здесь ни при чем! – обижено откликнулась она, - Просто, если люди больные на всю голову, то это, как ни назови, все равно, больные!»
«Саш, отпусти, уроним ведь! – взмолился Сережка, которому, судя по всему, действительно, было очень весело, - Общество викингов на тебя плохо влияет!»
«Это ты на меня плохо влияешь!» - выпалила девушка ему в лицо.
Сережка сразу перестал смеяться и посмотрел ей в глаза так близко и внимательно, что на мгновение это даже испугало АлЕку. Разжав пальцы, она отступила назад.
Некоторое время Сережка так и смотрел на нее – прямо, пристально, серьезно – потом отвел взгляд и, подняв котел, продолжил путь. И больше не сказал ни слова.
АлЕка молча последовала за ним, нервно теребя свой поясок. Ей показалось, или он покраснел, все-таки? А даже если покраснел, это всего лишь сон! Наверное…

…Обратно они возвращались тоже молча, не глядя друг на друга и думая каждый о своем, когда Сережка, звякнув пустым котлом, схватил девушку за руку и оттащил ее от  воды.
Словно из ниоткуда, из полуденного марева возникла прекрасная всадница и пронеслась мимо них вихрем на своем жемчужно-белом скакуне, и жемчужная пена взлетела из-под копыт ее коня.
Она едва не затоптала молодых людей, и Сережка, посмотрев ей вслед, покрутил пальцем у виска.
«Еще одна клиническая! - выдал он одну из наиболее часто слышанных от тетки фраз, - Кстати, мне показалось, или она, правда, голая?»
«Как Рианнон…» - пробормотала АлЕка потерянно.
Она готова была поклясться, чем угодно, что незнакомка была одета в ирландскую юбку, а спину ее скакуна покрывал расшитый золотом голубой шелк.
Сережка обернулся к ней и, поставив котел на землю, взял девушку за руки.
«Саш? Саша, ты в порядке? Напугалась?» - проговорил он обеспокоено, заглядывая ей в глаза.
АлЕка высвободила руки.
«Она была полуобнажена, - откликнулась она все еще каким-то не своим голосом, - Такими обычно рисуют кельтских богинь, типа Морриган или… или… - повторила она растерянно и посмотрела в лицо парню, - Сереж, а ведь Киара называла имя второй кураторши – Морриган!»
«Думаешь, она?» - серьезно спросил тот, укрывая плечи девушки своим плащом.
Та неуютно поежилась. Почему-то ее знобило при мысли о кураторах, точнее, о той единственной из их четверки, которую она еще не знала в лицо. Впрочем, встретить здесь Кайлу было бы куда хуже, и эта мысль немного успокоила девушку.
«Вроде, не похожа, - пробормотала она, наконец, - Хотя я ее толком и не видела. Но Морриган, по идее, должна быть темноволосой, а эта рыжая…»
Как Кайла, пронеслось в голове, и АлЕка сжала руку Сережки.
«Что? Что?» - запаниковал тот.
Девушка обреченно вздохнула.
«Ты даже не представляешь, как мы влипли!» - произнесла она тихо.
«Представляю, - уверенно ответил парень, указывая в сторону поля, простиравшегося от берега реки до видневшегося вдалеке леса, - Смотри».
При виде нескольких сотен вооруженных мужчин АлЕка тихонько ахнула и прижала ладонь к губам.
«Ой, мамочка! Кельты!»
Сжав ее руку, Сережка быстро зашагал в сторону главного драккара.
«Кто, говоришь?» - уточнил он на ходу.
«Кельты… - АлЕка чувствовала, что ее голос исходит на едва слышный шепот, - Видишь, они полуобнажены, это чтобы одежду не портить. Веке в четвертом до нашей эры еще и голыми дрались…»
«Хорошо, хоть сейчас не четвертый век, - Сережка резко остановился и обернулся к девушке, - До нашей эры?! – повторил он громко, - Кельты?! Это, типа, галлы, друиды и все такое? – АлЕка кивала, но это молчаливое согласие не убеждало парня, - Римская Империя, да? – спросил он снова, - Астерикс и Обеликс против Цезаря? – АлЕка снова кивнула, и Сережка изумленно протянул, - Круто!»
Он выглядел не слишком испуганным, и столь беспечное поведение парня возмутило АлЕку.
«Это не круто! Это кельты! – наконец, обретя дар речи, выкрикнула она, ткнув пальцем в сторону войска, - И они и в четвертом веке до нашей эры были отличными оружейниками! Ты на мечи посмотри!»
«А давай курс по кельтскому оружию отложим на потом? – произнес парень твердо, увлекая девушку за собой к лагерю данов, - Ярл Ингвар! Конунг Маннавард! Кельты!»
Сережка спешил предупредить викингов об опасности, это казалось ему главным сейчас. И он никак не ожидал, что это сообщение вызовет такую реакцию.
«Снова? – зевнул Хёгни, закрепляя перевязь с мечом на поясе, - Ну, посмотрим…»
И остальные тоже не особенно были впечатлены новостью о появлении воинов из прошлого. Спросив разрешения конунга, они неспешно выходили навстречу гигантскому войску, и только зевали и вздыхали при виде остро заточенных мечей и копий, сияющих в свете солнца. 
Приблизившись к Маннаварду, АлЕка остановилась за его левым плечом и посмотрела на армию, подходящую все ближе к берегу.
«Откуда здесь кельты?» – прошипела она едва слышно.
Мужчина сладко потянулся.
«Живут они здесь, - откликнулся он безразлично, шагнув следом за остальными дружинниками, - Хакон, присмотри за этой непоседой. Кельты – они народ мирный, но, чую, она даже их способна вывести из себя своей болтовней».
Сережка только кивнул в ответ, оглушенный криком девушки.
«Мирный?! – возмущенно воскликнула она, намереваясь нагнать мужчину, - Это, то есть, не они Рим штурмовали?! А в Греции кто был?! Маннавард!»
«Хакон, уйми ее!» - лениво отмахнулся конунг, направляясь к кельтам.
АлЕка задохнулась от негодования. Армия кельтов (которые, между прочим, веке в четвертом-третьем до нашей эры славились, как отличные наемники!) появляется буквально из ниоткуда, а все так спокойны! Да еще называют их мирными! Это кельты – мирные?!
«Ты историю учил, вообще?!» - выкрикнула она в спину удаляющемуся конунгу.
Сережка невольно улыбнулся, посмотрев в раскрасневшееся лицо девушки.
«Очень сильно в этом сомневаюсь, - произнес он тихо, - Но, смотри, вроде, никто не думает драться? – он прищурился, вглядываясь в далекие силуэты, - Что они делают там, интересно?»
«Если не дерутся, тогда торгуют, - откликнулась АлЕка недовольно, усаживаясь на песок у костра, - Кельты и в этом преуспели в свое время. Оружие, украшения там всякие с магической символикой…»
Заметив, как внимательно воины, оставшиеся охранять ладьи, слушают ее, девушка смущенно смолкла и огляделась. Но Сережки уже не было рядом, и она продолжила свой рассказ. Хоть кому-то он был интересен…
Она уже расписывала данам магические знаки друидов, когда один из дружинников вскочил вдруг с места и, указав на полоску берега вдалеке, воскликнул встревожено: «Немаин!»
АлЕка сглотнула. Немаин, она же Бадб, она же Морриган…
«Не нравится мне это имя…» - пробормотала она, поднявшись на ноги и посмотрев в ту сторону, куда указывал дан.
«Никому оно не нравится, - вздохнул тот в ответ и добавил серьезно, - Нужно сообщить конунгу о появлении этой…»
Взглянув на девушку, юный викинг удержал при себе последние слова своей речи.
АлЕка благодарно улыбнулась и рефлекторно нащупала пустые ножны у себя на поясе. А нож бы ей пригодился сейчас! Во всяком случае, глядя на приближающуюся всадницу, она не сомневалась в этом.
«Немаин верховодит одним из местных племен, - тихо произнес воин, поглаживая свой меч, - Не знаю, почему, но почему-то в этих землях женщин-конунгов ровно столько же, как и мужчин, если не больше! Только Немаин нисколько не похожа на даму Рагнейд. Та понимает честь, а для этой «честь» - пустой звук!»
В другой ситуации АлЕка обязательно съязвила бы насчет чести у пиратов, но момент был, явно, не подходящий для таких споров, и она смолчала. 
«В последний раз, когда она появилась вот так, она подговорила кельтов напасть на нас, - продолжил викинг мрачно, - И они напали – ночью».
«Не пугай зря девочку, Вакинн, - прозвучал за спиной юного дана насмешливый голос конунга, и тот отступил перед своим вождем, - Привет тебе, Немаин! – ослепительно улыбнулся Маннавард, шагнув к всаднице, - Какими судьбами среди грешных?»
Усмехнувшись, женщина отбросила с лица пряди огненно-рыжих волос и, перекинув ногу через седло, соскочила на землю рядом с ним.
Теперь АлЕка могла рассмотреть ее лучше. И, сколько Сережка ни дергал ее за руку, пытаясь оттащить за спины данов, она не сошла с места.   
Конечно, она узнала ее! Широкая юбка, опоясанная золотым поясом, на котором был укреплен короткий кинжал, распущенные волосы и тяжелые ожерелья, заменявшие верхнюю часть платья, не настолько изменили ее облик, чтобы ее нельзя было узнать.  По жестокому взгляду холодных – ледяных – голубых глаз эту женщину АлЕка узнала бы в любом обличии!      
«И тебе привет, Маннавард! – произнесла Немаин, не скрывая своей неприязни, - Давно не виделись!»
 «Давно! – беспечно откликнулся тот, - И, что интересно, я даже не заскучал!»
Нахмурившись, АлЕка попыталась вспомнить, что же так напоминает ей этот разговор. Ведь нечто подобное она слышала совсем недавно!
«Саша, идем! – услышала она над собой требовательный шепот, - Конунг сказал тебе уйти отсюда…»
Этот голос помог ей вспомнить все.
«Кафе! – воскликнула девушка, заставив всех присутствующих нервно вздрогнуть, - Это было в кафе! Тогда Киар и Киара говорили тебе то же самое!»
Маннавард устало вздохнул и провел пальцем по закрытым глазам.
«Разве я не просил увести ее тихо?» - спросил он, посмотрев на Сережку.
Тот только развел руками, будто бы говоря: это не моя вина!
«И то верно, - вздохнул мужчина безнадежно и добавил, посмотрев на девушку, - Ладно, Маннаварда, иди с Хаконом и ни на шаг не отходи от него!»
«Но…» - начала, было, та.
«Иди!» - повторил конунг повелительно.
И почему-то в этот раз АлЕка послушалась его. Она сама не понимала – почему.
Сережка сильно сжал ее руку и увлек за спины воинов – подальше от таинственной Немаин. Но ее с конунгом разговор молодые люди продолжали слышать.
«Что привело тебя в наши края? – усмехнулась Немаин язвительно, - Неужели, ты снова вышел из милости у своей подружки, и она опять не допускает тебя в Дублин?»
Маннавард ответил на удивление спокойно.
«Ты же знаешь, мы ссоримся и миримся, как дети. Не стоит так переживать по этому поводу. А как твои дела? Дорого продаешь душу? - добавил он насмешливо, - Впрочем, спустя столько времени, тебе, должно быть, уже нечего продавать».
АлЕка напряглась, прислушиваясь, и снова подалась в сторону берега, но Сережка удержал ее на месте.
«Тихо, Саш, не влезай, - произнес он серьезно, - Люди взрослые. Сами разберутся».
«Да если бы ты знал…» - начала девушка возмущенно и тут же смолкла, изумленно глядя на парня.
«Ты была права, они отличные оружейники, - улыбнулся тот, протягивая ей небольшой легкий нож с загнутой вниз гардой, украшенной серебряными символами, - Это спираль, - пояснил Сережка, заметив, как внимательно девушка разглядывает рукоять ножа, - Символ самосовершенствования и стремления к знаниям, ко всему лучшему. Что-то вроде того, - он смолк на мгновение и поинтересовался тихо, - Пойдет?»
АлЕка только восхищенно вздохнула, не отрывая глаз от своего нового оружия. И Сережка довольно улыбнулся.
«Его я точно не потеряю!» - пообещала девушка.
«Да уж будь добра! - рассмеялся парень весело, - Нет, Саш, все-таки, это что-то ненормальное, когда у девушки такой фетиш на оружие! Идем».
«Можно подумать, я одна такая…» - пробормотала АлЕка обижено.
Сережка протянул ей новенькие кожаные ножны.
«Это и пугает! – улыбнулся он, - Держи. Все должно идти в комплекте!»
АлЕка даже не успела смутиться, вспомнив эти свои слова. Слова Немаин заставили и ее, и Сережку обернуться к реке.
«Неужели ты думаешь, что уйдешь так просто? Поверь мне, сегодня ты уже не уйдешь с этой земли!» - с угрозой в голосе пообещала рыжеволосая всадница.
Но ответ конунга в очередной раз поразил АлЕку, настолько спокойно и уверенно звучал его голос.
«Да неужели? – усмехнулся Маннавард весело и, указав на далекие скалы, спросил с издевкой, - Они с тобой за этим?»   
Всадница на вороном коне, одетая точно так же, как Немаин, скакала по самой кромке воды вверх по течению Лиффи, рассыпая вокруг себя искрящиеся брызги. И ее черные волосы, развевались на ветру, словно плащ.
«А вот и Морриган, - обреченно вздохнула АлЕка, взглядом проследив за черным вороном, парящим над ней, - И Морган с ней».
Сережка удивленно посмотрел на нее. Он видел только одного человека.  «Саш, где этот Морган?» - спросил он тихо, осторожно отстраняя девушку за спину.
Та только вздохнула в ответ.
«Сейчас увидишь, - откликнулась она спокойно, - Только Кива не хватает. Ну, и, само собой, второй полукровки».
Сережка нахмурился, не понимая ее слов. А конунг Маннавард улыбнулся вдруг так светло! И, поверх голов данов посмотрев на девушку, прошептал нежно: «Моя девочка!» Сережка нахмурился еще сильнее. Как-то все странно складывается…
Спешившись на скаку, черноволосая всадница приблизилась к собравшимся на берегу людям, и Немаин невольно отступила назад перед ней. Но голос ее звучал все так же самоуверенно.
«Морган, Морриган! И вы вспомнили про эту ночь!» - усмехнулась она.
Женщина в черном выступила вперед и, вытянув руку, поймала своего ворона.
«Никто не забывает про ночь Тайных Звезд, кара, - улыбнулась она опасно, - Никто и никогда. Поговорим?»
«Вот и поговорите, - усмехнулся Маннавард, отступая к возвышенности, на которой остановились Сережка и АлЕка, - Не стану мешать вам, дамы».
Обе женщины одновременно обернулись к нему, и в это мгновение они показались АлЕке удивительно похожими. Как сестры.
«Не вздумай сбежать, полукровка! – угрожающе произнесли они в один голос, - Сегодня тебе не уйти!»
И голос конунга Рёскви насмешливо прозвучал из-за спин данов: «Итак, сегодня мы все решим! Теперь тебе некуда бежать, и твоей подруги нет рядом!»
Вздохнув, Маннавард с улыбкой развел руками, словно подчиняясь силе, и все – викинги, их драккары и костры, кельты и их товары – все, кроме них четверых, АлЕки, Сережки и ворона на руке Морриган, растаяло в пустоте. И на пустынном берегу реки Лиффи воцарилась вдруг такая звенящая тишина, что АлЕке на мгновение стало страшно.
«Понял, не дурак, дурак бы не понял! – усмехнулся Маннавард, сбрасывая тяжелый плащ на песок, - Вы четверо, все-таки, преодолели свою гордыню ради нашего уничтожения. Должно быть, это было нелегко!»
Рёскви шагнул к нему, обнажив длинный меч.
«Однако мы надеялись застать здесь вас обоих…» - только и успел произнести он.
Смех Маннаварда заглушил его слова.
«Нас обоих? – повторил он весело, - О, нет, карех! Вы именно и надеялись застать нас поодиночке! Ведь двоих вам не одолеть, не так ли? – и, обнажив свои меч, он полностью обернулся к противнику, - Я надеюсь, дамы не попытаются нарушить правила? – поинтересовался он с издевкой, - Люди не принадлежат вам, пока мы не повержены!»
Громко вскрикнув, АлЕка уткнулась лицом в плечо Сережки.
Это было совсем не так, как все остальные битвы, раньше. Это был настоящий бой. И когда на голову Рёскви обрушился тяжелый «бастард сворд» и, скользнув по острию его «каролинга», врезался в доспехи у него на груди, а ответный удар Рёскви рассек плечо Маннаварда, ей показалось, что это хлынула из раны настоящая кровь.
Сережка сжал левой рукой пальцы девушки на своем плече.
«Не бойся, Саша, я здесь, - прошептал он, поднимая меч, - Кем бы они там ни были, но, - он оборвал свою речь и усмехнулся, шагнув навстречу Морриган, - Ты поняла, правда?»
Огромными от испуга глазами АлЕка следила за тем, как черноволосая кареглазая красавица, вся увешанная ожерельями и браслетами, медленно сближается с Сережкой, даже не думая доставать свой кинжал. Должно быть, она обладала той силой, которая позволяла ей не бояться человека. Конечно, так! Она же бестия!
«Сережа!» - только и успела крикнуть девушка.
И, по взмаху руки Морриган, огромный черный ворон, взвившись в небо, камнем упал вниз – прямо ей в лицо.
Вздрогнув, Сережка опустил меч и обернулся на крик.
«Саша!»
«Локи, фас!» - долетел до него знакомый властный окрик.
И огромный черно-рыжий кот, прыгнув выше головы девушки, впился зубами в горло птицы и исчез среди полевой травы.
«Морган!» - воскликнула Морриган испуганно, бросившись за ним следом, но из травы уже взлетали в воздух пух и перья.
«Привет, кара! – усмехнулась Рагнейд, приблизившись к Немаин, и заслонила от нее Сережку, - Тебя же по-хорошему просили не нарушать правил!»
Немаин, скрипнув зубами, убрала кинжал в ножны.
«Вот и умница! – насмешливо похвалила ее Рагнейд и, обернувшись к парню, поинтересовалась жестко, - Все хорошо?»
Сережка на мгновение поднял голову и, отстранившись от АлЕки, внимательно посмотрел в глаза женщине.
«Почему ты вступилась за нас? – спросил он не менее жестко, чем она, - Ты же…»
«Она хорошая…» - всхлипнула АлЕка, высвобождаясь из его рук.
Парень нахмурился.
«Много ты понимаешь! Она Киару…»
«Снова Киара!» – не глядя, метнув нож, выкрикнула Рагнейд. 
Она пронзила Немаин запястье, и кинжал выпал из руки женщины. Сережка изумленно перевел взгляд с нее на свою спасительницу. Он, не смотря ни на что, не верил в то, что она заслуживает его доверия.
«Почему ты вступаешься за нас? - повторил он свой вопрос, - Какая тебе от этого выгода?»
Усмехнувшись, Рагнейд приблизилась к нему и потрепала по отросшим за месяц волосам.
«Ты – моя выгода, малыш…» - вздохнула она.
И в это мгновение взгляд ее серых глаз больше не был холодным и безжалостным. Зеленый свет словно отогрел его изнутри. И на бледных губах женщины впервые для Сережки расцвела самая настоящая – пусть и печальная, и горькая – улыбка.
«Но почему?» - повторил он растерянно, все еще заслоняя собой АлЕку.
«Почему, почему… - пробормотала Морриган, появившись, наконец, из травы с раненым вороном на ладони, и за шкирку швырнула кота к ногам его хозяйки, - Надо же быть таким тупым ребенком!»
Упав на песок у ног Рагнейд, кот стал старательно вылизываться, чихая и отплевывая перья. Сережка бросил на него недовольный взгляд.
«Ты его не кормишь, что ли?» - поинтересовался он скептически.
Рагнейд презрительно хмыкнула в ответ.
«Конечно, нет! Он хищник и должен сам добывать себе пищу! И, потом, как бы иначе я натаскала его на команду «фас»? Локи, фу!» - добавила она быстро, заметив, как кот, вскочив на лапы, хищно оглядывается в поисках новой жертвы.
«О, больная!» - протянул Сережка изумленно.
И Морриган, ласково гладя ворона по истерзанным крыльям, повторила: «Надо же быть таким тупым!»
«Морриган! – крикнула ей Немаин, - Помоги! Мы же договорились!»
Женщина только презрительно фыркнула в ответ.
«Мы договорились, что поможем, если вы сумеете соблазнить хотя бы одного из них! – бросила она, уходя, - Но ваш полуангел снова обломался! И бывает же такое!»
И, вскочив в седло, она уложила ворона перед собой и пришпорила коня.
«Прощай, Кайла! До следующей битвы!» - донесся до АлЕки ее голос уже издалека.
Немаин простонала и упала на песок, зажимая кровоточащее запястье.
«Нам никогда не победить в этом споре, - со слезами в голосе проговорила она и озлобленно выкрикнула в лицо Рагнейд, - Люди никогда не полюбят тебя!»
«Да ну и ладно, в принципе, - усмехнулась та и, опустившись рядом с ней на колени, провела ладонью по ее ране, мгновенно заживив ее, - В отличие от вас, праведников, нам важны именно люди, а не победы в борьбе за их души. Тут мы как-нибудь договоримся. Да, карех?»
Окровавленный клинок вонзился в песок рядом с ней, и Маннавард, перепачканный кровью с головы до пят, оперся о гарду, уже не в силах стоять самостоятельно.
«Целиком и полностью! – усмехнулся он кроваво и добавил с прежней игривой улыбкой,  - А меня полечишь?»
Сережка усадил все еще захлебывающуюся рыданиями АлЕку на траву и снова укутал своим плащом.
«Наверное, ты, все-таки, была права, - произнес он задумчиво, садясь рядом и взглядом провожая Рёскви и Немаин, - Они совершенно ненормальные, настолько, насколько это только возможно…»
Девушка улыбнулась сквозь слезы и провела рукой по его волосам.
«И ничего-то ты не понял!» - вздохнула она счастливо, глядя на мужчину и женщину, сидящих на берегу реки.
Их доспехи и плащи, мечи и ножи лежали рядом. Им не нужно было оружие теперь, кроме одного – того, что всегда оставалось с ними.
Их разговор был совершенно не слышен молодым людям, да они и не прислушивались.
Как-то очень быстро наступила ночь, и побережье Лиффи укутала тьма, а на небо высыпали яркие звезды. И, глядя на них, они говорили, говорили и говорили, и не хотели просыпаться.
Но за ночью всегда следует утро, даже если это ночь Тайных Звезд.