Катя

     Встреча с Николаем  не обрадовала Катю. Наоборот, рассердила.  Катерина перечеркнула жирной линией  своё прошлое, стёрла из памяти воспоминания о нём.  И  в её  будущем   бывшему воришке, а ныне полицаю,  места не было. Но Колька ошеломил своим предложением. Ничего подобного она от него не ожидала.  И  в помощи отказала.
     И чем  голова его забита? Глупец, любому понятно: это исполнить  невозможно!
      Катя  злилась. На себя, на дружка.  Безусловно, знал шельмец  о её азартном характере, потому и пришёл.  Умом тронулся – другого объяснения у неё не было.
      И  чтоб ребёнок вовремя родился, и немчуру обмануть, и мать не препятствовала бы: отдать новорожденного младенца не всем по силам. И подруга её, Олеся, рядом. И охрана. И всех не усыпить. Как вынести из барака  ребёнка незамеченным?  Чем кормить, куда спрятать?! Лучше бы  умер при родах!
       Но с той поры, после разговора с Колькой,  ни о чём другом не думалось. Не хочет, а в голову лезут мысли: и так можно  сделать, и иначе. Гнала Катька  их, а они, словно назойливые мухи: одну отгонишь,  другая жужжит, прилипает, покоя лишает.  Рассказала   единственной своей подруге и наперснице, Никитичне, а та своё:
       - Все под Богом ходим. Значит, Он так решил. От своей судьбы, Катенька,  не уйдёшь. Страшно мне за тебя, но отговаривать не стану. И подталкивать на безумие тоже. Сама поймёшь, что истинно верное. 
       - Опасное дело, гибельное, так ведь дитя безвинное, народится и убьют, каждый день барачных ко рву, словно скот, пригоняют. Спешат избавиться от несчастных. Вон соседка с сыночком своим повадилась по мертвым шарить. Грех, такой  грех…
      Тяжело вздыхала старушка.  Сложную загадку подкинула Кате жизнь. А ту уже не остановить, понесло, закружило, в омут затягивает. Об одном думает: кто кого одолеет? Она  фрицев, они – её?   
      Разыскала  Кольку. Растолковала, что и как делать. Всё по Катиному и  вышло. Соня молоко выпила, рёбёнка накормила, оба крепко уснули,  а Олесю и без капелек никитичных усталость свалила. Николай знал полицаев из охраны. С одним сивухой «поделился», другому голову заморочил - этому искусству жизнь воровская научила. Ребёнка с Божьей помощью, в которого не верил, вынес и Катерине передал, а она  – Никитичне, а та, пока до дому добиралась, такого страху натерпелась -  словами простыми не описать…

http://www.proza.ru/2011/06/01/794