Последний Вышенский монах

Удивительный подвижника веры православной архимандрит Рафаил (Брыксин) родился в с. 2-я Иноковка Кирсановского уезда 15 октября (ст. ст.) 1893 г. в семье крестьян Акима Захаровича и Дарьи Илларионовны Брыксиных и в крещении был назван Лукьяном. Спустя 10 лет после рождения поступил в Купленскую школу при Вышенском Успенском монастыре. Вышенско-Купленская второклассная школа была одной из лучших в Тамбовской епархии. Основана она на земле Вышенского монастыря в с. Купля Шацкого уезда настоятелем пустыни архимандритом Аркадием в 1886 г. Учились в ней в основном дети крестьян, обучение было бесплатным, дети жили в общежитии при школе и были полностью обеспечены всем необходимым от монастыря. Школа располагалась в верстах двух - трех от пустыни на другом берегу реки Цны.
Заведовал школой священник Иван Богоявленский. Батюшка хороший, настоящий ревнитель православия. Именно по его инициативе в 1912 г. при школе был открыт Феофановский Братский кружок, ставивший перед собой цель: «Воспитать и укрепить христианскую жизнь прежде в самом себе». По поводу организации кружка отец Иван был на приеме у архиепископа Тамбовского и Шацкого Кирилла (Смирнова), который весьма благосклонно отнесся к этому мероприятию. В состав кружка входили практически все учителя школы и на своих заседаниях они слушали и обсуждали такие доклады как: «О значении поста в деле спасения души» или «О психологическом влиянии одной личности на другую по психологическому облику Иисуса Христа». Кроме того, собирали библиотеку, а также организовали крестный ход в честь прославления свт. Ермогена в котором приняли участие несколько тысяч крестьян из окрестных сел. Педагогический состав школы был исключительно мужской и состоял во многом из выпускников самой школы. Среди учителей было немало людей в священном сане, которые пользовались безусловным авторитетом среди воспитанников.
Лукьян с первого дня своего пребывания в Купле жил в общежитии школы. Просторные светлые спальни общежития с расположенными в ряд кроватями были всегда наполнены свежим воздухом, так как сами ученики следили и за чистотой в комнатах и за тем, чтобы они регулярно проветривались. Такими же светлыми и чистыми были столовая, классы и актовый зал, где проходили все торжественные мероприятия в школе. Монастырь полностью обеспечил школу всеми необходимыми учебными пособиями, кроме того, был устроен прекрасный физический кабинет, где имелись такие редкие по тем временам приборы как центробежная машина, воздушный насос, модель паровой машины, микроскоп и даже электрическая машина Гольца. Также в школе была очень хорошая химическая лаборатория и прекрасная библиотека.
Занятия в школе начинались в октябре, после того как крестьяне завершали сельскохозяйственные работы и могли привести своих детей в школу, а заканчивались в апреле. В течение учебного года устраивались недельные Рождественские и Пасхальные каникулы, впрочем, большая часть учеников, в это время оставалось в общежитии школы.
Учебный день в школе начинался в восемь часов утра. Воспитанники после подъема  умывались, под руководством классных наставников молились, затем завтракали и шли на занятия, которые продолжались до 12 часов дня. После обеда и часового перерыва отправлялись на занятия одни в переплетные мастерские, где учились переплетать книги, другие занимались пением и обучались игре на музыкальных инструментах (в школе была фисгармония и скрипки), третьи работали на школьном огороде. Через час группы менялись. Все занятия заканчивались около четырех часов дня и после небольшого полдника наступало время подготовки уроков. Два часа до ужина обычно отводилось на свободное время, но и оно проходило с пользой: куплинцы любили играть в шахматы и шашки, а также подвижные игры, такие как лапта, городки, а зимой катание на коньках.
В воскресенье вечером устраивались чтение с показом картин (в школе имелся «волшебный фонарь»), сопровождаемое пением самих учеников различных музыкальных пьес. Но, конечно же, вся первая половина воскресных и праздничных дней была занята богослужением. Оно совершалось в школьном домовом храме. Ученики сами пели за богослужением на два хора, пономарили. А в праздничные дни все ученики отправлялись в монастырь, где участвовали в монастырских службах.
Внутренняя жизнь школы была устроена по подобию монастырской с большой долей школьного самоуправления. Перед началом учебного года на школьном собрании пересматривали школьные правила и распределяли обязанности. При этом все ученики распределялись на группы каждая из которых несла определенное послушание: мели полы и посыпали их мокрыми опилками, проветривали класс и коридоры, протирали мебель, картины, стекла, готовили куб с горячей водой, умывальницы. Также избирали столовщиков, лампавщиков, коридорных. Кроме того, разделившись на четыре группы, постоянно следили за чистотой двора, а из старших учеников избирали кандидатов на такие ответственные должности как заведующий складом, кастелянина и помощника библиотекаря.
За время своего обучения Лукьян Брыксин прошел практически через все школьные послушания и как-то незаметно для самого себя так втянулся в школьный распорядок жизни, что, когда окончил школу в 1913 г. ни минуту не задумывался, куда ему идти дальше и сразу же поступил в число послушников Вышенской Успенской пустыни.
Расцвет пустыни, как одного из духовных центров страны можно отнести ко времени настоятельства (с 1862 г. по 1908 г.) архимандрита Аркадия (Честонова), а также проживания в пустыни святителя Феофана Затворника (1866 – 1894 гг.). Именно в этот период Вышенская пустынь из захолустного монастыря Тамбовской епархии превратилась в одну из почитаемых обителей России. Архимандрит Аркадий приложил много усилий для внешнего благоустройства пустыни и материального ее обеспечения. Всего за время настоятельства отца Аркадия появилось 11 каменных зданий внутри ограды монастыря, а вне ее стен конный и скотный двор.
Однако главное, что было достигнуто - это та духовная атмосфера, царившая в обители и так отличавшая ее в ряду других монастырей епархии. Современники не раз бывавшие в монастыре характеризовали ее так: «Все было тихо, мирно, монахи точно овечки». Жизнь в монастыре протекала по раз и навсегда заведенному порядку: ежедневные богослужения, послушания, келейное правило. И редко чем ход этой жизни нарушался. Иногда пустынь посещали правящие архиереи. В 1886 г. в пустыни побывали великие князья Сергей Александрович с супругой великой княгиней Елизаветой Федоровной и великим князем Павлом Александровичем. Этот визит стал значительным событием в жизни обители, да и всей округи.
Пустынь стала местом духовного подвига целого ряда подвижников, и здесь, как писали в епархиальных отчетах, еще в 80 –х гг. XIX в. «завелось старчество». По воспоминаниям некоторых паломников бывавших в обители до 1917 г., она производила очень отрадное впечатление: тихое, красивое место, размеренная жизнь, не наполненная внешними событиями.
Лукьян Брыксин сразу же полюбился всей братии. Простой, смиренный отрок вызывал у всех искреннюю симпатию и уважение. Послушание проходил он разные: и на кухне, и на скотном дворе и даже помогал на пчельнике. Отец игумен постриг бы его в монахи, но нельзя было постригать таких молодых людей, таковы были правила.
Спустя год после начала Первой мировой войны в 1915 г. Лукьяна Брыксина призвали в армию. Прибыв на сборный пункт в Шацк, он был зачислен в 79 запасной полк, квартировавший в г. Рязани. Спустя несколько дней в группе таких же, как он призывников Лукьян отправился в Рязань, где почти год упражнялся в воинской науке. Этого времени было достаточно для командования, чтобы понять: из послушника не получится хорошего солдата, да и ходатайства архимандрита Ипатия сыграло свою роль в дальнейшей судьбе молодого человека. В 1916 г. солдата Брыксина командировали в г. Харьков в Медицинский институт на курсы военных фельдшеров. Наспех организованные курсы были окончены им с успехом в этом же году и уже в 1917 г. Лукьян в качестве военного фельдшера отправился на Германский фронт в 222 Краснинский полк. Судьба Лукьяна Брыксина будет еще два года связана с армией. Революция застанет его в Киеве, где он служил в 5-м эвакогоспитале, и только в 1918 г. году ему удастся вернуться на родину и еще до 1919 г. служить в 258 –м военном госпитале, который располагался в г. Кирсанове. Выйдя в запас, Лукьян вернулся на родину в Иноковку, но прожил там недолго – тянуло в так полюбившуюся сердцу и душе Вышенскую пустынь, куда он и отправился спустя некоторое время. Здесь в 1920 г. он был пострижен в монашество с именем Рафаил и в этом же году архиепископом Тамбовским и Козловским Зиновием (Дроздовым) был рукоположен в иеродиаконы. Он стал одним из последних послушников постриженных и рукоположенных в иеродиаконский сан в Вышенской пустыни до ее закрытия в 1925 г. Недолго отцу Рафаилу пришлось послужить в пустыни, уже в 1922 г. он вынужден был покинуть монастырь и вернуться в Иноковку. Затем в его биографии следуют достаточно неожиданный поворот: в 1925 г. он уезжает в Новосибирск. По воспоминаниям духовных чад батюшки его много раз арестовывали, держали 2-3 дня в заключении, затем отпускали. Похоже на то, что в Сибирь отец Рафаил был негласно выслан или же в сельской администрации ему посоветовали «добровольно» покинуть приделы Тамбовской губернии. Оказавшись в Восточной Сибири, иеродиакон Рафаил 8 сентября 1925 г. был рукоположен в иеромонахи епископом Новосибирским Нафанаилом и направлен служить в церковь с. Лучшего Кузнецкого района, где исполнял долг пастыря до 1934 г. Здесь начался его путь как старца, духовного руководителя, здесь появились первые духовные чада и впервые проявился дар духовного рассуждения. Пастырскую деятельность отца Рафаила заметили и правящие архиереи: в 1926 г. епископ Томский Никон награждает батюшку набедренником, в 1929 г. от епископа Томского Германа следует другая награда – наперсный крест, а в 1932 г. иеромонах Рафаил возведен в сан игумена.
В том же 1934 г. игумен Рафаил возвращается в Иноковку. Ведет жизнь простого сельского обывателя, находясь в доме родителей почти в затворе. Однако вскоре к отцу Рафаилу обращается церковный совет церкви с. Калугино, расположенной не так далеко от Иноковки, с просьбой стать их приходским священником. Батюшка соглашается и, получив на это благословение правящего Тамбовского архиепископа Вассиана (Пятницкого) отправляется в Калугино. Через два года церковь в Калугино власти закрывают, игумен перебирается в с. Трескино Инжавинского района, но и здесь ему не долго удалось послужить – в 1937 г. и здесь церковь была закрыта и отец Рафаил снова вынужден был покинуть родину направившись, на этот раз в г. Иваново, где у него жила племянница. Начинается длительный период в жизни отца Рафаила, когда он не служит в церкви, но он остается монахом, неся свое послушание теперь уже в миру. В Иванове служит вахтером в «Энерготресте», вероятно, тайно исполняет требы. Возможно, тайно и служит об этом мы можем судить по тому, что у отца Рафаила хранилось два антиминса, которые ему были переданы в 1936 г. при закрытии храма в с. Караваино Инжавинского района.
С началом Великой Отечественной войны отец Рафаил призывается в армию и все пять лет войны работает в эвакогоспитале военным фельдшером, лишь в 1945 г. его переводят в вооруженную охрану Ярославской железной дороге, откуда увольняют лишь в 1948 г. по преклонному возрасту. Обязанности свои на светской службе отец Рафаил исполнял добросовестно и самоотверженно, как и положено монаху, о чем свидетельствуют и 15 благодарностей вынесенные ему начальством за время службы и медаль «За доблестный и самоотверженный труд в период Великой Отечественной войны», данная ему правительством.
Сразу, как только появилась возможность, игумен Рафаил возвращается на родину и подает прошение правящему Тамбовскому епископу, в котором выражает свое желание служить в Церкви. 14 марта 1949 г. указом епископа Тамбовского и Мичуринского Иоасафа (Журманова) игумен Рафаил назначен вторым священником в церковь с. Пущино Ржаксинского района. Никольская церковь в с. Пущино была открыта в 1946 г., кое-как восстановлена прихожанами. Служил здесь старенький священник Константин Горчаков, который очень давно просил владыку назначить в приход себе помощника, так как: «26 июля 1950 г. он назначается настоятелем Михаило-Архангельского храма с. Чернавка Кирсановского уезда. Почти пять лет прослужил здесь отец Рафаил создав крепкий приход. Люди потянулись в церковь, а сам игумен пользовался непререкаемым авторитетом и уважением среди прихожан. Благочинный так характеризовал игумена: «Аккуратен в исполнении монашеских, священнослужительских и пастырских обязанностей по приходу. Отношение его к причту и прихожанам проникнуто христианской любовью, создавшего ему авторитет. Поведения трезвого и примерного». Деятельность отца Рафаила была замечена и правящим архиереем, 19 ноября 1953 г. игумен Рафаил назначается духовником Кирсановского округа. Духовный авторитет батюшки настолько велик, что к нему за советом и помощью приезжают из других приходов, да и сам отец Рафаил выезжает к своим чадам в села и древни, которые относились не к Чернавскому приходу, что тут же вызывает нарекание со стороны священнослужителей окормляющих эти приходы и владыка Иоасаф по этому поводу 23 октября 1953 г. издает следующий указ: «Игумен Рафаил Брыксин, настоятель М. Архангельской церкви с. Чернавки, увлекается своей пастырской деятельностью на чужих территориях приходских общин, чем вызывает среди своих собратьев ропот и возмущение. Отцу Игумену Рафаилу, как Окружному духовнику не следует врываться на территорию окружающих приходов, а быть аккуратным и внимательным к своим словам, которые могут внести раздор в причтовую среду». Батюшка со смирением принимает распоряжение владыки, но в личном письме ему пишет: «В настоящее время дело обстоит просто угрожающе. Всевозможных оттенков сектанты, хитросплетенными уловками лиют на православную церковь омерзительную грязь и этим уловляют самих верующих в Православной церкви, а неверующим ничего не надо». Этим объясняется его рвение, которое не может ограничиваться никакими границами приходов.
В июле 1955 г. игумен Рафаил становится настоятелем крупного прихода Троицкой церкви с. Бондари, одновременно освобождаясь от должности окружного духовника. Настоятельство в Бондарской церкви стало для отца Рафаила его личной Голгофой: здесь он претерпел поношения и оскорбления, не только от врагов Церкви, но даже и от своих, что было вдвойне горько. Поначалу все складывалось благополучно: отец Рафаил ревностно занимался пастырской деятельностью, количество духовных чад росло. Здесь впервые у батюшки проявился дар исцеления молитвой. Об этом свидетельствуют документы, исходящие от уполномоченного по делам Церкви. «Сигналы» о том, что батюшка «лечит» поступали в Тамбов от недоброжелателей игумена давно и лишь 15 мая 1957 г. уполномоченный Пузанков направил Председателю исполкома Бондарского райсовета Базилеву Н.В. письмо следующего содержания: «По имеющимся сведениям настоятель церкви с. Бондари Брыксин использует свое служебное положение, занимается нелегальной врачебной практикой. Такую практику священник Брыксин проводит как у себя на квартире, так и при совершении церковных обрядов в домах верующих по их приглашению. О способах лечения точно не известно. Однако отсталые верующие к нему обращаются многие, с которых он получает оплату. К священнику Брыксину мер принято не было. Прошу принять необходимые меры». В 1958 г. райсовет провел расследование, опросил несколько исцеленных. Выяснилось, что отец Рафаил молился за больных и давал им пить святую воду, причем многие приходили к нему совершенно отчаявшиеся, потеряв веру в врачей, которые не могли ничем помочь. У заведующей пекарней в с. Нащокино Уколовой Акулины Романовны, сын с младенчества страдал какими-то нервными припадками. Медицинское лечение результатов не дало, после молитв отца Рафаила наступило улучшение. И таких случаев было ни один и не два. Причем утверждение о том, что отец Рафаил берет с людей деньги, не подтвердилось, батюшка ни с кого никогда не брал ни копейки. В результате расследования председатель комиссии вынужден был констатировать: «Настоятель Брыксин активен и пытается охватить своим влиянием всюду. Для исполнения треб он не только едет на лошади, но и идет пешком. Похороны иногда, если бедная семья, производит бесплатно».
Однако тучи над головой батюшки сгущались. Его активная деятельность была неугодна не только властям, но и некоторым членам церковного совета, которые попали туда по протекции партийных органов. Они были недовольны тем, что батюшка фактически всем в храме распоряжался сам, опираясь на тех людей, которые были безукоризненно честны. Храм содержался в образцовом порядке: была отреставрирована роспись, поновлены иконы. Враги батюшки начинают сеять раздор среди прихожан, и в конечном итоге приход разделяется на сторонников и противников отца Рафаила. В Тамбов, в адрес архиепископа Иоасафа несется поток кляуз в которых утверждается, что игумен Рафаил якобы как архиерей служит в мантии и часто покидает приход, посещая Тамбов. В ответ на эту клевету отец Рафаил пишет письмо владыке: «Мантию надевал только два раза и то по неотступной просьбе моих возлюбленных чад, которые никогда не видели мантии. И я служу на монастырский престольный праздник Успения Богородице. На литию выходил в мантии. Второй раз на свой день Ангела восьмого ноября. Всего два раза.
Насчет посещения «частого» Тамбова. Одна ложь. Нам некогда разъезжать. Только в крайней необходимости по неотступной просьбе благодетелей, которых я много имею в Тамбове, приходится поехать за пожертвованием, вещами, вином, мукой для св. церкви».
Со стороны местных комсомольцев в адрес игумена постоянно звучат угрозы и оскорбления. А осенью 1958 г. в дом игумена было подброшено три подметных письма с угрозами. В одном из них говорилось: «Скоро твоей наживе придет крах, а тебе конец. Наша задача освободить людей от религиозного дурмана. Освободим людей от твоего опиума и религиозного убожества. Поэтому в стране социализма ты лишний человек, которого с дороги надо смести». В другом письме уже без обиняков заявлялось: «Ты человечишка, смотри скоро будет из тебя панихида. Такую гаду, как тебя, давно надо согнать с белого света». Все три письма были подписаны так: «группа комсомольцев». Сам игумен был уверен, что написание этих писем дело рук его противников из церковного совета. Владыке в 1959 г. он пишет об этом: «Хорошо удалось обойти как видится уполномоченного который по-видимому поверил им во всей клевете на меня, а со стороны духовной власти никакого следствия: хотя бы спросили верующих прихожан. Но после моего 35 летнего служения церкви везде служил только с похвалой. Эти змеиные письма исходят не от одних только Советчиков которым не была дана расточать церковные копейки но и причтом, где цель оправдывает средства». Чтобы как-то разрядить обстановку в приходе архиепископ Иоасаф своим указом от 10 февраля 1959 г. назначает игумен Рафаила настоятелем Покровской церкви с. Моршань Лядовки Инжавинского района. Но нервное напряжение и те физические нагрузки, которые переносит отец Рафаил подорвали его здоровье. Он вынужден просить владыку отправить его за штат, чтобы поправить здоровье. 2 августа 1959 г. он подает рапорт на имя архиерея в котором в частности пишет: «Настоящим прошу Ваше Преосвященство, освободить, т. е. исключить меня из Тамбовской епархии, так как Вам известно, мне надо лечиться и периодически делать консультации врачу невропатологу. Советы врача требуют тщательного лечения: может быть тихое помешательство». Просьба его была удовлетворена. Батюшка снова уезжает в Иваново к своей племяннице, где живет с 1959 по 1962 гг. на мизерную пенсию в 300 рублей.
Как только состояние отца Рафаила немного улучшилось, он снова просится на приход и 19 декабря 1961 г. назначается настоятелем Михаило-Архангельской церкви с. Питим. Здесь он прослужит до апреля 1975 г. пользуясь любовью и уважением местных прихожан. В Питим к отцу Рафаилу приезжают духовные чада из других районов области и даже из-за пределов ее. Он сам частенько наведывается в Тамбов, где у него также многочисленная паства. Его имя попадает на страницы местной прессы. В 1964 г. в «Тамбовской правде» журналист Черняк рассказывает о судьбе девушки из Киева Лиды Халомендюк. Оказавшись в Тамбове она стала верующей во многом благодаря отцу-игумену, который дает: «Духовные наставления этой «схимнице». Деятельность игумена была отмечена и правящим архиереем: в 1962 г. он награждается палицей, в 1967 г. получает наперсный крест с украшениями, а в 1975 г. возводится в сан архимандрита.
Весной 1975 г. отец Рафаил переносит тяжелую форму гриппа, которая дала осложнения на ноги, он практически теряет способность ходить. Архиепископ Тамбовский Михаил (Чуб) разрешает отцу-архимандриту выйти за штат для того, чтобы поправить свое здоровье, выделяет деньги на лечение. Но уже через три месяца в июле 1975 г. отец Рафаил возвращается к службе. Владыка Михаил назначает его настоятелем церкви в с. Александровка-Горюнки Сосновского района. Здесь проходит последний год жизни архимандрита Рафаила. 26 марта 1976 г. он мирно почил в окружении своей многочисленной паствы. Для совершения заупокойных служб в Александровку архиепископ Михаил направляет настоятеля Покровского собора г. Тамбова протоиерея Николая Степанова. В своем рапорте на имя владыки спустя неделю после погребения старца отец Николай так описывает виденное им: «В день моего приезда, в пятницу 26 марта, тело умершего о. Рафаила облаченное во все священнические одежды, из церковного дома было перенесено в храм и был отслужен заупокойный парастас. Все время у гроба читалась Псалтирь. На другой день в субботу, была совершена заупокойная литургия. Попрощаться со своим пастырем пришли многие прихожане, а также прибыли его почитатели из разных мест.
К вечеру того же дня тело о. Рафаила было перевезено в г. Тамбов и поставлено в часовне на Петропавловском кладбище. 28 марта в воскресенье причтом Покровского собора было совершено отпевание новопреставленного архимандрита Рафаила по монашескому чину. Похоронили его с левой стороны у часовни. О своем погребении в Тамбове о. Рафаил просил в оставленном завещании».
Минула больше тридцати лет со дня смерти отца Рафаила, но по-прежнему на его могилку у Петропавловского храма г. Тамбова приходят люди, чтобы попросить молитвенной помощи у почившего старца и самим помолиться за упокой его души.