Мария Пейсахова - Комната

КОМНАТА

В камине медленно догорали какие-то бумаги. Тусклый неяркий свет лампы создавал ощущение слишком закрытого пространства.
Я сидел за столом и пил уже остывший чай. Ты сидела рядом, молчала и трепала кончики волос. Иногда, я замечал, ты исподволь бросала на меня тревожные, вопросительные взгляды, и отстукивала ногой сумбурный такт. Я смотрел на огонь, слушал, как тикают часы, чувствовал как ветер раздувает темно-зеленую штору.
Я в комнате, что в ней такого? Да ничего! Эта наша с тобой комната. Вот кровать, с высокими ножками, вот старый торшер с потрепанным абажуром, вот картины с английскими гравюрами на стенах. Но что-то в ней все-таки было не так, я силился понять, но никак не мог.
Наконец осознание пришло ко мне: та дверь. Да, да. Та самая дверь, что за кроватью, та самая дверь к которой мы ложимся головами, и кровать подпирает ее. Мы никогда не открывали ее. Ведь этого нельзя, так? Мне стало страшно, я  громко хлебнул из чашки.
Выражение твоего лица изменилось, ты прищурила глаза, твой взгляд стал изучающим, недовольным, агрессивным. Я понял – сейчас ты мне скажешь все.
 Ты продолжала все больше и больше сужать глаза и мне казалось, ты вот-вот бросишься на меня с кулаками. Но этого не произошло, ты прикусила губу, собралась с духом и начала:
- Почему мы до сих пор здесь? Ты можешь мне ответить?
Я молчал.
- Ты, ты всегда молчишь, - ты резко встала. - Ты всегда молчишь и не принимаешь никаких действий, - А ты знаешь, что скоро будет, а?
Ты эффектно вскинула голову, и скользнула по мне выжидающим взглядом.
Я кивнул.
- Знаешь, - ты снова села, но только на краешек стула, - Вокруг, там за окном твориться страшное безумие, на улицы лучше не соваться – головы лишишься, скоро безумие и в нашу такую милую, такую теплую комнатушку постучится. И мы никуда не спрячемся от него. Никуда!
Ты снова встала и вскинула вверх руки.
Ммм…Какая же она эмоциональная. Я развалился на стуле и начал спокойно наблюдать. Что это? Все эти жесты? Игра? Или она и в правду так чувствует? Что? Я смотрел в ее зеленые глаза и пытался найти ответ. Но сейчас они были подернуты пеленой раздражения и злобы от бессилия. Так ты смотрела на меня всегда, когда подозревала меня в чем-то. А это было очень и очень часто.
- Ну что ты молчишь? – она стукнула кулаком по столу.
- Послушай, - начал я, - Чего ты хочешь от меня? Что бы я взял тебя за руку, и мы пошли туда, - я осторожным кивком головы показал на ту самую дверь.
Ты услышала слово «дверь» и вздрогнула, в твоих глазах появился страх, но ты взяла себя в руки и твердо сказала:
- Да! Я этого хочу. По-другому мы не выберемся отсюда.
- А ты знаешь, что за ней? Знаешь? – спросил я спокойно.
Ты крепко сжала пальцы:
- Догадываюсь. Но не знаю. Этого никто не знает. Там, если есть силы, можно творить будущее самим! Страшно! Ужасно! Но это единственный способ.
Я вздохнул. Уходить с ней. Уходить? Безумие, о котором она говорит, та тьма, которая поглощает город. Это говорит она. Это ее слова. А что чувствую я? А мне все равно – оставаться ли в этой уютной комнате, либо выйти на улицу, либо пойти туда, за ту дверь. Да, да наверное мне все равно. Но было бы самым разумным – пойти с ней. Но я ей не верю. Ее мелочность всегда меня выбивала из колеи. И я уже начинал раздражаться.
Неожиданно она заплакала, ее лицо стало кротким, наивным и доверчивым. Она подошла близко-близко ко мне и осторожно взяла за руку:
- Милый, послушай, я знаю, знаю, о чем ты думаешь, - она доверчиво взглянула мне в глаза, мое сердце дрогнуло.
Она продолжила:
- Я знаю, ты не веришь мне. Ты думаешь, я и там, за дверью буду такой же, как и сейчас. Но пойми, я…я….изменюсь….Я уже меняюсь. Я не смогу без тебя, мы же связаны, связаны так сильно, такой крепкой-крепкой нитью. Ты же сам это знаешь. Только вдвоем мы сможем быть и жить. Пойми!
Я опустил голову. Ее слова пробудили во мне совесть, как я мог так плохо думать о ней? Мне сразу же захотелось обнять ее, прижать к сердцу, и сказать, да, да, да, мы пойдем. Она все еще держала меня за руку, я крепко сжал ее, и ласково, глядя в ее заплаканные глаза ответил:
- Конечно, милая, мы пойдем, пойдем вместе.
Она радостно просияла глазами, и поцеловала меня в голову.
От подступивших к горлу слез, во рту у меня пересохло, и я встал, бережно отстранив ее, чтобы налить себе чаю. Я наливал кипяток в кружку, и пальцы мои дрожали, я с трудом сдерживал слезы раскаянья. Я поставил горячую кружку на стол, и не успел я это сделать как услышал ее истеричный и злой крик:
- Сколько раз я тебе говорила не ставь горячую кружку на стол. Ты совсем тупой? Не можешь салфетку подложить??????

Ключики повернулись в первый раз….

Я ехал в набитом вагоне метро, прижавшись к дверям. В ушах торчали наушники – слушал какие-то заупокойные мелодии,  они меня успокаивали. Безумно хотелось спать, и я то и дело закрывал глаза, убаюканный музыкой и гулом поезда. Неожиданно, мое внимание привлек высокий мужчина, который стоял в нескольких метрах от меня, пассажиры толкали его, а он стоял, возвышаясь над ними и не обращая на них никакого внимания. Он смотрел на меня в упор. Что ему нужно от меня? Он мне не знаком. Видок у него странный. Длинные, густые спутанные грязно-русые волосы, вытянутое, грубое лицо, на плечи накинут длинный потертый кожаный плащ.
Мужчина не спускал с меня глаз, взгляд его был изучающий, насмешливый, и вызывающий.Что этому типу надо? Я закрыл глаза. Но понял, что должен смотреть на него, мои веки обжигал его пристальный взгляд. Теперь я смотрел на него не мигая. И тут он достал сигарету и закурил! Что за бред?! Мне казалось, что я сплю, но я не спал. Он курил и нагло смотрел на меня. Что самое удивительное, пассажиры даже не обратили никакого внимания на его  действия, они продолжали заниматься своими делами. Но потом вдруг, начали доставать сигареты и закуривать, а те у кого их не было просили у соседей. Некоторые курили в первый раз – это было заметно – они кашляли, давились но курили. Все! Все до единого в вагоне закурили! Воздух наполнился удушающим запахом табака и едким дымом. Я же тоже курю, но в такой ситуации мне курить мне совсем не хотелось. Мне хотелось – только одного – бежать от этого безумия. И вдруг, он, тот мужчина – шевельнул губами, говоря мне что-то тихо и беззвучно, я не разобрал сначала. Но он повторил, и я понял, он шептал: «Закури. Закури. Закури». Я отрицательно покачал головой. И все люди, которые находились в вагоне уставились на меня. Мужчина швырнул бычок на пол и затоптал его ногой, пассажиры сделали тоже самое. Едкая вонь все равно не уменьшилась. И они все продолжали смотреть на меня. Мужчина улыбнулся и покачал головой. Затем достал из кармана плаща складной нож, догадайтесь, что сделали все остальные пассажиры…..

Ключики повернулись второй раз

Я вышел из душной комнаты, вышел из душного дома, вышел на улицу. Было прохладно. Осеннее небо почернело от туч, и ветер швырял по пустым улицам обрывки бумаги, и строительного мусора. В мусорных баках догорала летняя листва, и воздух был наполнен дымом.  Что она там говорила о безумии на улицах города? Вроде все спокойно. Ну по крайней мере ближайший бар работает, я вижу его призывные огни, а это хороший знак.
Стеклянная дверь была заляпана грязью, а окно исцарапаны т кое где покрыты трещинами.
Я смело толкнул дверь, кроме меня никаких посетителей не было, играла какая-то веселая музыка. Бармен в белой рубашке скучал за стойкой, увидев меня он оживился.
- Что пить будем?
Я сел за стойку и заказал джин с тоником.
Наконец пойло оказалось у меня в руках. Я начал пить, понемногу наполняясь теплом.
 Не ставь кружку на стол. Не ставь горячую кружку на стол. Да пошла ты….Пошла куда подальше…Что у нее в голов происходит? Говорит одно – делает другое, делает – одно, говорит – другое. Пойти с ней туда? Открыть ту самую дверь? Ну нет! Пусть сама открывает! Пусть сама идет! Правда, если она туда уйдет, я вряд ли смогу жить в этой комнате, ведь она наполниться тем, что за дверью!
  Ведь дверь прямо за моей головой, и иногда, когда я сплю, мне кажется я что-то слышу. Что-то неясное, тихое, темное. Но может это всего лишь иллюзии, я не знаю.
Безумие, она говорит о каком-то безумии, которое здесь в городе, которое повсюду, ну да и черт с ним. Останусь здесь, по крайней мере. до той поры пока бары будут работать.
  Бармен, видимо скучавший, внимательно наблюдал за мной. Я всмотрелся в него, раньше я его здесь не видел, новенький наверное. Он улыбнулся, когда заметил, что я поймал его взгляд, и сказал:
- Вы сегодня первый. Все разбегаются кто куда. Иногда заходят, но очень редко.
Я не понимал его. Кто? Куда разбегаются?
Позади себя я услышал стук двери, я  оглянулся это была ты – застыла в угрожающей позе – руки в боки. Зеленые глаза ядом  сверкали:
- Опять пьешь, - прошипела ты.
Я оглянулся на бармена, он улыбался.
Ты кивнула ему, он швырнул тебе ключи, ты закрыла дверь, и перевернула табличку.
- Что все это значит? – закричал я.

Ключики повернулись третий раз.

Они вслед за этим сумасшедшим тоже достали ножи. И их взгляды до сих пор были направлены на меня. И они стали надвигать на меня с ножами. Те, кто стоял совсем рядом со мной уже  начали подсовывать лезвия  под мою куртку. Господи! Какой кошмар! Неужели  сплю! Нет не сплю! Не сплю! Вагон резко остановился, и все это сборище пошатнулась, рванулось, зашипело, двери на которых я облокачивался открылись и я упал в темноту, прямо в тоннель. Меня убьет током! Но нет – видимо было отключено электричество.
 Но в вагоне оставалось освещение – я увидел каким безумными стали их глаза! Они начали расшатывать вагон, я отполз в сторону, он шатали его, кидались на стекла, пытаясь достать меня, а потом, потом началось самое страшное – они кинулись друг на друга. И начали жестокую резню.
Я отвернулся, сердце готово было выскочить из груди, и я пополз, пополз по туннелю, куда я полз, я не знаю, где я был . этого я тоже не знаю. На секунду все исчезло, а потом я очнулся на улице в какой-то подворотне….И в глаза ярко светил свет…..

Ключики повернулись в четвертый раз…..

- Что вы делаете???? – кричал я на них
Ты хищно улыбнулась. Бармен засмеялся. Я оглянулся на него, стал искать глазами, чем бы в него швырнуть. Видимо он понял меня, потому что он достал ствол и направил на меня. Наши взгляды пересеклись. Картинкою, яркой, быстрой вспышкой в моих глазах промелькнуло видение – вагон метро – мужчина в плаще. И эта улыбка. Я сделал шаг назад. Стал задыхаться. Это он! Он! Только постриженный и ухоженный.
Я повернулся на тебя, ты крутила ключики в ладони, и ты, ты, ты тоже там была. Ты тогда читала книгу, а потом тоже взяла нож….
- Узнал, - громко сказала ты, - узнал, да?
Я молчал.
- ты сейчас пойдешь с нами, ни я с тобой. А ты пойдешь с нами, и откроешь дверь, ту самую дверь, что за нашей кроватью. Иначе, - он тебя пристрелит как собаку.
   Да пошли вы. Надо выиграть время. Заболтать их что ли Ах какая ты все-таки. Значит вон оно что….Ну давайте, давайте, попробуйте переиграйте меня…Вперед…
- Ну, мы ждем….- протянула ты.
Я захотел возненавидеть тебя и этого бармена, но понимал, что не могу, не могу разозлиться на вас, я понимал, что мне так глубоко наплевать на вас всех.
Кажется, ты поняла это, и твой взгляд заметался по стенам, туда-сюда бегали  твои потерянные глаза. Теперь – ты маленькая, несчастная девочка, ребенок, которого обидели в песочнице. Твой бармен сразу скис, положил пистолет на стойку, и начал пить из бутылки джин.
  Ты опустила голову, прислонилась к стене и заплакала. Я подошел к тебе. Мне было немного стыдно, но я понимал, раз поддавшись этому ложному чувству, снова начнется тоже самое и по кругу. Мне надо быть беспощадным, отрезать – так отрезать, без боли и без чувств. Я делаю так всегда и сделаю и в этот раз.
Я положил тебе руку на плечо, ты вздрогнула, но не подняла на меня глаз.
- Дай мне ключи, пожалуйста! – ласково сказал я.
Ты громко всхлипнула, и дрожащей рукой протянула мне их.
- Иди. Иди один. И прости. – прошептала ты.
Я улыбнулся, серая грусть немного коснулась моей души, но тут же мне стало так легко и так светло, наконец, эта история кончилась. И я знаю, что мне нужно одному открыть эту дверь, и одному уйти туда. Такого счастья освобождения мне давно не приходилось испытывать. Я свободен, я один, а впереди, та дверь, от которой у меня теперь есть ключи. И я открою ее без страха и сожаления. Счастье, ласковое, легкое счастье, предчувствие чего-то вечного и великого, и все вокруг перестало быть грязным и серым. Теперь этот бар уже не казался мне мрачным и пустынным.
Я вышел на улицу, сквозь серые тучи начали пробиваться лучи полуденного солнца, и заливать пустые улицы. Ветер стал менее навязчивым, но все же сильным, но и он мне нравился. Мне нравилось все. Душу заливал свет, яркий, ослепительный и безумный. Свет очищения и освобождения. Не будет ни тебя, ни нашей комнаты. А буду только я, со своей жизнью, которой я смогу управлять, не оглядываясь на тебя. Господи, как сладко, как приятно!
И вот я в нашей комнате, какие пустые теперь все эти когда бывшие одушевленными предметы. Пустые, ненужные и лишние. Да и сама комната, - просто стены, да оконная рама. Я отодвинул кровать, и вставил ключ в замочную скважину, возрадуйся сердце!


3 ноября 2010 года   от Р.Х.