Мир в ее стенах. Ломка

Вступление

Кто она? Где, что, зачем? Она не знала… Жизнь наскучила, потеряла смысл, а вокруг… Она не знала что… Пустота? Забытье? Одиночество? Все и сразу… Полная апатия и неизбежность? Чего же? И этого она снова не знала… Знала, что хочет лишь зажить… Как? С чьей помощью? А никак…. Она не представляет, какого это, но все равно хочет… Слабо, изредка, но все-таки… И нет ничего, что было бы темнее и безнадежнее, чем ее душа…


И еще несколько слов

В солнечном городе, в обычной квартире она открыла глаза и огляделась. Незакрытые шторы, заваленный чем-то непонятным письменный стол, вяло мигающий монитор компьютера… И серость, скучность, которой веяло отовсюду…
 
Она встала и без особого энтузиазма отправилась в ванную… Никогда не следит за внешностью, только умывается… Щетка, паста, мыло… С грустью ухмыльнувшись зеркалу, она вышла из ванной в своей пижамке с таким же, как и она, апатичным котом… Ей не нравилось все, что творилось вокруг, но чувство полнейшего безразличия было сильнее, поэтому война с миром закончилась ее полной и безаппеляционной капитуляцией. Открыв холодильник на такой же хмурой кухне, она лениво осмотрела его негустое содержимое и спокойно вытащила кефир вместе с апельсином. Позавтракав с полным отсутствием мыслей в довольно-таки светлой голове, она оделась и встала напротив зеркала в прихожей – вся в черном, растрепанная, без эмоций и безумно грустными глазами. Хотя нет, глаза ее были не столь грустными, сколько скучающими, немного безжизненными и безумно уставшими. Безразличным движением она провела пару раз по волосам, как бы приглаживая их, затем накинула обычный плащ  такого же черного цвета, и вышла из дома, засунув руки в карманы и втянув голову в плечи…

Ее ласкало солнце, только все было безответно… Шла вперед, наступая в оставшиеся после ночного дождя лужи и не утруждаясь переступать через грязь… Никто и не мог подумать, что это она…

Песни сменяли одна другую в компактном плеере, отражаясь гулом в ее голове, подстраивая под свой ритм поток бессмыслия и стук сердца. Ноги уже автоматически несли ее туда, где проходили половины дней вот уже который год… Который год…

 - Аккуратнее можно? – вдруг крикнул ей мужчина в шляпе, на брюки которого попали капли из лужи, бесцеремонно разбрызганной ею. Но она не слышала. Мужчина махнул рукой и продолжил свой путь, а девушка свой. Это была не первая их встреча и, возможно, не последняя. Каждое утро они сталкивались возле автобусной остановки, шли рядом до первого поворота и там он бросал ее, обособившуюся от мира и погрузившуюся в свой собственный, никому неизвестный ареол обитания.

Она дошла до школы и лениво потянула дверь на себя, всем своим видом выражая полнейшее безразличие к происходящему. Переобувшись и пройдя в класс, она уселась за парту впереди, не отрываясь от музыки – место рядом пустовало, ведь ее соседка болела уже которую неделю.

 - Разбудите кто-нибудь Марвину! – вдруг крикнула учитель, просто насквозь прожигая девушку глазами.
 - Я не сплю, - пристыжено возразила она, еле заметным движением убирая наушники.
 - Тогда ответь на вопрос, - отрезала учитель и продолжила урок. Несколько одноклассников послали девушке скептические взгляды и отвернулись с довольными выражениями на высокомерных лицах. Все было как обычно…

Уроки закончились, и она вышла из школы, вновь вкручивая в уши наушники, включая громко музыку и втягивая голову в плечи. Она смотрела под ноги, закинув сумку на плечо, и как бы не существовала в этом мире, растворялась в нем отдельно от себя, от жизни, от общества и природы.

Она слушала разную музыку, разных исполнителей и группы. Не придерживалась чего-то определенного, считая это… А не важно! Она вообще ни о чем не думала, ни к чему не привязывалась, ничего не ценила. В скучности и пустоте ее жизни была та навязчивость, что пугала, отталкивала людей. А ей было все равно… Главное, чтобы играла музыка и никто не обращал на нее внимания. Она просто невидимка в этом изнасилованном мире.

Такой дорогой она ходит всегда. Несколько перекрестков, пара лестниц, ни одного поворота и полная прямолинейность в движениях, не чувствах. Но что-то изменилось… Она расстроена, что на нее обратили внимание в школе, ее преследуют образы одноклассников. Сегодня она была будто мишенью, а не кем-то незаметным, бестелесным, без права голоса и существования. Сегодня она была не той, кем привыкла являться, хотя высокомерие и злорадство одноклассников говорили об обратном. Погруженная в свои мысли, она не остановилась на светофоре, прошла через перекресток на красный, и лишь чистая случайность спасла ее от неминуемого ДТП. Она не заметила, пошла дальше. Лестница тоже не смогла ее приостановить. Почти закрытые глаза, вой в душе и слезы, слезы, слезы… Нет, она не рыдала. Рыдало ее уставшее сердце – кровью, обидой, унижением и болью. Она не остановилась. Две сплошные, оживленный перекресток, мало прохожих, но много машин. Так похоже на будничное положение дел! Она всегда останавливалась, всегда смотрела по сторонам, на свет светофора. Она была аккуратна, но не сегодня. Смотря на ноги, то и дело прикрывая глаза, погруженная в мысли, боль и музыку она перешла первую сплошную, чудом не попав под машину. Но, очевидно, кто-то там, наверху, решил, что на сегодня хватит чудес, случайностей, спасений. Вторая сплошная была не  так благосклонна к ней – друг за другом мчались машины, радуясь зеленому свету. Друг за другом, вперед, на нее. Удар, ее удивленный, но не заинтересованный взгляд, полет над землей на несколько секунд и удар уже о землю… Неподвижные глаза устремлены  в небо, звуки музыки хрипло доносятся из наушников, а полное отсутствие жизни в маленьком, скрюченном на асфальте теле пугает выбежавших из своих автомобилей людей.