Коллекционер отрывок на конкурс

Джек Тиффори небрежно кинул на кресло свои вещи и нервно развязал галстук. Очередной день его скромной и до неимоверности скучной холостятской жизни окончен. Он медленно прошел по комнате своей огромной во всех планах квартире и включил телевизор. Какой-то известный актер в шляпе и сигаретой в зубах читал нравоучения перед выстрелом. Обычный вестерн о Диком Западе. Сколько он пересмотрел их за свою жизнь – не счесть. Главный герой фильма выстрелил прицельно и снес сопернику пол головы. Страшно, жутко, но Джеку так это нравилось. Однако он переключил канал, бесцельно и не обращая внимания на прерывающиеся звуки из телевизора, он листал на ближайший канал новостей. Будь-то CNN или другие новости. Пусть даже местные. Как раз на местные он и попал. Одни лишь новости, весь день…
Принял душ, нежась под теплой струей воды и сбрасывая с себя словно несколько тонн пыли, осевшей за часы собрания совета директоров. Джек был одним из самых молодых его членов, но в последнее время все начало ему надоедать. Бесконечные брокерские сделки, беготня с документами. Он ждал, когда ему будет выделен отпуск, ждал, когда наступят его самые легкие и беззаботные дни… Только лишь иллюзия… Всё лишь иллюзия.
Из душа в душную комнату. Контраст прочертил в его голове тонкую линию. Подскочившее давление больно отразилось в затылке, от чего в глазах стало темно. Пульсировавшая боль медленно растекалась по голове, а сознание всё прояснялось и прояснялось.
Джек налил себе виски, скинул вещи на пол и плюхнулся беззаботно в кресло, сложив ноги на стул. Так и проводил он часы дома – сидя в мягком, но изрядно потрескавшемся от времени и бесконечных ерзаний кресле, смотрел старые боевики и мечтал о девушке. С этим был напряг. Пытался познакомиться, водил в рестораны, но нервная работа, а может быть вздорный и непереносимый заносчивый характер отпугивали его избранниц. Поэтому раз за разом он пенял на судьбу и заливал свое неумение общаться с девушками холодным бокалом виски.
Однако самой большой страстью Джека Тиффори были ночные прогулки. В большом городе он бы не стал выходить после десяти, но он жил в среднем по размерам городишке с вдумчивым названием Риверлайн. А здесь хулиганье не так часто встретишь в закоулках. Сейчас Джек мысленно готовился к этой прогулке, а точнее просто заставлял себя оторвать пятую точку от кресла и отправиться в путь. И он дал себе слово пройтись, но лишь после обзора новостей.
Диктор монотонно, словно та муха, что кружила где-то в глубинах квартиры Джека, говорил о событиях в стране. Все это Тиффори уже слышал сегодня на работе – совет директоров успел разобрать по полочкам падение фондового рынка и низкие торги на бирже. Джек ждал местных новостей. И, в конце концов, дождался.
- Продолжается череда странных исчезновений на побережье. На этот раз – в городке Риверлайн. Вчера пропал сорока шестилетний Роунальд Блэксток, бывший служащий полиции не вернулся домой после вечерней прогулки с собакой.
Во весь экран показали фото пропавшего. Округлое лицо, небритое с явными признаками алкоголизма: впавшие глаза, огромные синяки словно старинные золотые монеты. Джек уже отлично понимал, за что Роунальда выгнали из полиции и где сейчас может находиться этот бедняга.
- Наверняка, валяется в какой-нибудь сточной канаве, утопая в собственном пьянстве – громко и четко произнес Джек, а затем осушил бокал виски до конца. Сам он не раз замечал свою нездоровую тягу к хорошему спиртному, но старался этим не злоупотреблять. А когда кто-то из друзей (а точнее из товарищей по работе, потому что друзей у Джека, как и девушки не было по тем же причинам) указывал на это, Тиффори отвечал также грациозно и на публику:
- Не ровняйте меня с этими гуляками! Я никогда не переступлю грань дозволенного.
Однако это были лишь слова. В периоды отчаяния, которые обычно нападали на Джека по вечерам, он прикладывался раз за разом к бутылке. Напиваясь, он словно забывал все свои проблемы и смеялся над своей неполноценностью.
- Вот моя подруга – показывал на бутылку виски.
- Вот мои друзья – стопки для спиртого.
- Зачем вы все мне нужны?!
И все это голосом упившегося в хлам пьяницы, когда слова вытекают словно гниль, убивая в тебе все человеческое.