Правда о...

За полем широким, в лесу на поляне
На празднике летнем гуляли селяне.
Костры разводили во славу Яриле.
Вокруг тех костров хороводы водили.
И песням их вторя  журчала река,
И радость, без горя, была велика.
Весь свод лучезарный над Вотчим простором
Внимал песням счастья, исполненных хором.
Крепь чаша зельная, матерая сила,
С любовью селянам здоровье дарила.
Сам Дедушко Велес, Владыка лесов
Присел у поляны, послушать певцов.
Пьют меды мужи, собираются бором,
Да стенка на стенку, да с свистом, с задором.
И бьются без злобы под звонкие струны,
Чтоб радостно было ратаю Перуну.
Девицы по речке венки отпускают,
И беды уходят, и горести тают.
Венки со свечами плывут по волнам,
Во здраву селянам, во славу Богам.
Вот пары гуляют осанисто, чинно,
Вот лезет на столб за подарком детина.
Деды деловито ворчат на детей,
А те от восторга визжат все сильней.

Три старых ведуньи у края поляны
Раскинули руны на щит деревянный.
И все собрались вокруг них поскорей,
Послушать о жизни от тех, кто мудрей.
Что было намедни, что год принесет,
Издревле от бабушек знает народ.
И в самый разгар рассуждений про Долю,
Никто не заметил, как к ним через поле,
Походкой степенной сквозь лес, напрямик,
Пришел и стоит подле круга Старик.
Вдруг ведьма постарше над руной нагнулась,
И сразу на старца того обернулась.
Вскочила на ноги, прищурила глаз,
И низкий поклон сотворила тот час.
Ей старец отмерил ответный поклон,
Хоть с виду постарше лет на сто был он.
И враз поклонившись до самой Земли,
Селяне хлеб с солью ему поднесли.
Отведав «хлеб-соль» да запив крепким медом,
Присел у огня старец вместе с народом.
Старуха, которая деда узнала-
-«Он Велех, Валар», всем тихонько сказала.

Три старых ведуньи уселись поближе,
И всех попросили, чтоб были потише.
Подав еще меда почтенному деду,
Чуть выждав, старухи зачали беседу:
- Давно ли в дороге? Далече ль идешь?
Куда ты Отец в одиночку бредешь?
- В дороге треть року. Иду на восход.
В Скифию до Арты сей торю поход.
Се книга Равеста, КОЛЯДЫ ГОЙ ДАР.
В поход снарядил мя Трисветлый АсГАРД.
Иду степью третьей, бо инде второй.
До вас мя призвал ваш погул хоровой.
Бо песни до Бога ны слышим уси,
В том правда и сила, и здрава Руси.
В Асгарде Трисветлом все струны поют,
Когда на Руси предкам честь воздают.
Шел сам себе в думах, от вас стороной.
Чу! Писня родная. Чу! Праздник честной.
Дай, гляну, подумал, кто песни поет.
Глядишь не прогонят, кругом свой народ.
И Велех окинул селян зорким взглядом,
И все оглянулись на тех, кто был рядом.
- Не думай, Валаре, Чужих не приветим!
За всех здоровенный детина ответил.
- Своих видим сразу, и потчуем гоже!
Чужие отличны и глазом, и кожей.   
 Нас учат старушки - вот эти ведуньи!
И дружно Волхву поклонились вещуньи.
- Мы учим их Грамоте, Правде и Ведам
На радость Богам нашим, пращурам, Дедам.
Так матерь учила нас с самых пеленок.
Здесь «Азбогу» ведает даже ребенок!
Мы учим их грамоте раз на неделю,
И взрослым наука, и детям веселье.
Валар одобрительно глянул вокруг.
И вздохи восторга послышались вдруг.
Сам дед вроде старый, а взгляд – молодой!
У малых детишек бывает такой.
Глаза цвета неба, сияют как солнца,
Как будто во Сваргу открылись оконца.

Вдруг маленький мальчик подсел к деду просто,
И задал вопрос, что смутил даже взрослых:
- Ты, дедушка, книги несешь до Скифии?
Не уж то у них не нашлися  такие?
Кто будет читать их, ведь там живут ВОИ?
Нам бабка Ратьяна читала такое.
Валар рассмеялся, потом похмурел,
И ласково так на мальца посмотрел.
- Ты прав, мой хороший, там Вои живут,
Восходную Русь от врагов стерегут.
До гор рукотворных простерлась Скифия,
И град у них стольный сейчас Ас-Ирия.
Но в прежние лета, три темы назад
Туранская Арта – был правящий град.
Тот град основал сам Орей трижды славный,
Правитель Скифии, тогда Православной.
Оне шли походом тогда из Драведов.
Ходили на Нагов. Писали РигВеды.
И многие грады оне основали,
Единою Виерой народы собрали.
И коль от Рассейских родов зачинались,
То Арьями гордо народы назвались.
Кровь Ариев манной с Землею слилась,
Земля Арьянманной для них назвалась.
От гор рукотворных до южных Рипей
Срастил Арьянману Великий Орей.
И Русы и Арьи одних славят предков.
Русь – древо, а Арьи – на древе том ветка.
Дарья, Себерья, Венея, Скифия,
Дравидия, Парсия и Ассирия,
Римея и Троя, Сумер и Бактрия,
Гранада, Хорея – все Русь, все Рассия.
Мы братья по крови и братья по духу,
Но так было раньше, а ныне разруха.
Скифия в огне, а Венея в обмане,
Раздоры и войны по всей Арьянмане.
Предали волхвов чернобожьи жрецы,
И кшатриев честных, в руинах дворцы.
Случались и прежде лихие годины,
Но было полегче – мы были едины.
Единой Славено-Арийской семьей
От тьмы защищали весь Мидгард честной.
Едино богам отмеряли поклоны,
И предков священные чтили законы.
Исконную Риту едино блюли,
От сброда кровь пращуров мы берегли.
Но минули вехи, сместились чертоги,
Ночь Мары пришла, уснули ПриБоги.
Враги наши только того поджидали,
И сразу лазутчиков подослали.
Послы их лукавые речи вели,
Подарки князьям да жрецам поднесли,
Но был в тех дарах скрытый замысел злой,
«Троянским конем» называют такой.
Поганая магия, черная месса
В дары те вселилася от сына Велеса.
Сам Гад-Чернобог те дарил безделушки,
Послы же те были поганого служки.
И те, кто коснулись поганых вещей,
Попались в те сети, что сплел им Кощей.
Волхвы и Жрецы всех небесных Богов
Отринули гордо дары чужаков.
Но властные кшатрии, маги и жрицы
Попались в ловушку, как глупые птицы.
Их разум погас, и сознанье ослепло,
Душа, почернев, преклонилась пред пеплом.
Хоть внешне они  оставались как раньше,
Но в сердце нашлось место лжи, злу и фальши.
И страстью снедаемы, алчностью крыты,
Они позабыли о правилах Риты.
В домах своих предков врагов принимали,
Друзьями и братьями их называли.
Их дочек поганых сынам в жены брали,
Скрепляя родство, тайны им выдавали.
Под зелены вина, под меды ядрены
Узнали враги суть земной обороны.
Как подлые только об этом узнали,
Их полчища сразу на мир наш напали.
И первый удар их пришелся по Дее,
Увы, их напор оказался сильнее.
А Дею взорвав, устремились к Орею,
С тех пор там лишь ветры пустынные веют.
Наш Мидгард их встретил щитом и мечем,
И небо Земли озарилась огнем,
И было светло даже ночью, как днем,
И бились отважно земляне с врагом.
На Фате, на Леле, на Месяце ясном
Все дымом объято, все в мареве красном.
Вот Лелю враги взяли на абордаж,
И сразу на Мидгард обрушился фаш.
Даждьбог ясноглазый, собрав силы яри,
Всей мощью небесной по Леле ударил,
И брызг ледяных в небе вспыхнул фонтан,
И брызгами Леля сошла в океан.
Волна тремя сотен аршин высотой,
Дарью накрыла сей миг под собой.
А те, кто потоп переждать тот смогли,
В Северью по горной тропинке ушли.
Им Спас своим посохом выйти помог,
В честь этого праздник весенний – «ПОСОХ»…

- Но бой все кипит, пали Вои на Фате,
Вновь фаш смертоносный разит наши рати.
 И чтоб по земле бить противник не мог,
Ударил по Фате могучий Даждьбог.
Луна раскололась на кучу осколков.
И с неба на Землю потом еще долго
Летели обломки, а самый большой,
Сравнимый,  вот разве что, только с горой,
Ударился в Землю, разбив материк,
Земля отклонилась с оси в этот миг.
Враг, чуя победу, решил нас добить,
К Земле флот направил, во всю свою прыть,
Но путь преградили ему колесницы,
Небесные Вои, Славеновы птицы.
И вспыхнули в небе сраженья огни.
Воспеты в легендах те славные дни.
Часть вражьего флота, успев приземлиться,
Пыталась к Небесному граду пробиться.
К поганому войску примкнули семиты,
Но были Хорейцами сразу разбиты.
По Антам ударили в спину НеГоры,
Но были раздавлены встречным напором.
Русь вышла на битву под грозные речи,
Навстречу поганым, и вспыхнула сеча.
Тот бой продолжался три ночи, три дня,
Вся степь почернела от пляски огня.
Земля словно в огненном вихре кружится,
И сыплются с неба дождем колесницы.
Семитские маги – предатели Рода
Открыли поганым на землю проходы.
Вся нечисть из пекла к земле устремилась,
И Русь на последние меры решилась.
Был выбор решен на совете Богов,
Взорвать на Земле и себя, и врагов.
Гнев тысяч солнц озарил все кругом,
И небо, и твердь оглушил мощный гром,
И вспыхнули горы, леса и поля,
И высохли реки, вскипели моря.
Все рушилось: стены, дома городов,
Кругом пепелища на месте садов.
Там тысячи тысяч сгорели в огне,
Где Огненный смерч пробежал по земле.
Все полчища Гадов сгорели дотла,
И вместо армады лишь тлен да зола.
Мать Русь потеряла немало сынов.
Да… Мало кто выжил из наших родов.

- В той битве Богами был Гад сокрушен.
В дух мертвый, магнитный он был заключен.
Семь крепких печатей крест-накрест легли.
Распят и закован злодей в твердь земли.
Семитов и негров, что Гаду служили,
Арийцы и Русы повсюду ловили.
Судили предателей честным судом.
Их в лагерь сослали целиться трудом.
Был замысел прост: научить их трудиться,
Чтоб больше не смели чужим искуситься.
Край гор рукотворных, где царь – Фараон,
Был пленным под лагерь труда отведен.
Но вышло, что зря их тогда пожалели.
Трудиться поганые не захотели.
И в черных сердцах затаили лукавство,
Их души желали лишь гадова царства.
И маги семитские с неграми-вуду
Вредили, Волхвов обвиняя, повсюду.
Средь кшатриев тоже нашлись отщепенцы,
Не воины – царских дворцов иждивенцы.
Науськаны магами, с ядом в перстнях,
Губили всех честных князей во дворцах.
И так год за годом, по воле чужой
Они претворяли свой замысел злой.
Жрецов Бога Ра обвинили в измене,
Те, жертвами пали в народных волненьях.
Когда же последний погиб фараон,
Жрец черного бога взобрался на трон.
Он взял себе в жены сестру , Нефертити,
И черные культы служить стал в Египте.
В семитов душенки рептилий внедрил,
С жрецом чернобожьим их в путь снарядил.
Как овцы на бойню идут за козлом,
Так шли те семиты за лживым жрецом.
И он сорок лет их водил по пескам,
Чтоб вымерли те, кто еще мыслил сам.
Младым поколеньям внушал ежечасно,
О, якобы Богом, дарованной власти.
Учил как обманом загнать всех в долги,
Чтоб стали рабами семитов враги.
«Врагами» он всех не семитов назвал.
Так жрец чернобожий евреев создал.
Он резать им крайнюю плоть завещал,
Чтоб мальчик с природой единства не знал.
«Кипа» на макушки – от неба заслон.
И вот, от Отца уж малец отлучен!
И Бог их жестокий повел на людей.
На кровь, на убийства их вел лиходей.
И грабили грады «рабы чернобожьи»,
А жрец вдохновлял их изысканной ложью:
Мол, «избранный Богом» еврейский народ,
А все остальные – все Гои, все скот!
Не ведали, глупые, кто ими правит,
Кто ложью коварной их разумы травит!
В любом пантеоне Богов, всех народов,
Есть только один, кто слывет «пастухом»,
За ложь и измену он проклят Творцом.
Торгаш, нечестивый, злой демон из ада,
Из душ слабаков собирает он стадо.
Дерет с них семь шкур, унижает, как хочет,
И ложью, о «царстве небесном» морочит.
Из «продавших душу» он создал «козлов»,
Чтоб проще на бойню вести дурачков.
Раввины, попы, и муллы, и аббаты –
Все племя козлов чернобожьих рогатых.
Их речи лукавы, и алчны их души,
В них совести глас жаждой власти задушен.
И учат ничтожности, страху, стыду,
«Свое не имей, отдавай все врагу!».
Чморись, раболепствуй, молись, плачь и кайся,
И в пользу «козлам» от всех благ отрекайся!
И «лечат» всех прахом истлевших костей!
«Помрешь?! Исцеляй, а при жизни не смей!».
Больным, искушенным, измученным стадом
Так правится просто, не жизнь, а награда!
Гор, Митра, Иисус, Моисей, Прометей
Все сказка одна для безмозглых людей.
Мол, выкрал огонь – «дух святой» для людей,
Был предан, распят – он «герой», не «злодей»!
Двенадцать апостолов, младший – Иуда,
И тридцать грошей, крест, три дня смерти, чудо!
И слушают «овцы», и верят ему,
А большего им понимать не к чему.
Двенадцать апостолов – месяцы года,
И тридцать – то лунные фазы природы.
Иуда – Декабрь, три дня замиранье,
Крест – ось, дальше времени дня пребыванье.
И этой вот сказкой уж тысячу лет,
Жрецы чернобожьи дурили весь свет.

И в Скифии Гордой, где жил Заратустра,
По смерти его ложь рассеялась шустро.
Жрецы  темных культов арабов – семитов
Низложили жриц и убили суффистов.
Подлогом сгубили арийских князей,
На трон взгромоздился семитский злодей,
Он слово «МАЛ-ИСЬ» переделал в «ИС-ЛАМ»,
И ложь полилась в души Арским сынам.
В тех храмах, где раньше все ладили жрицы,
Засели лжецы, изуверы, убийцы.
Кто служит Отцу, тот зовется Отцом.
Жрец, Патер, Отец – Образ, данный творцом.
А те, кто коверкает культ жрицы МаМы –
Есть Муфтии, Му-ллы или И-мамы!
Семитскую гадость по новой манере
Лжецы насаждают взамен Старой вере.
И глупые дети восточных народов,
Предав праотцов, уподобились сброду.
Предав свой язык, все трындят на арабском,
Скукожась ничком в ничижении рабском.
Не уж-то забыли о предках великих,
Признав над собой культ рабов черноликих?!
Как смели поверить вранью МАГамеда,
Когда сам Хан-Тан-Гри есть Бог ваших дедов?!
Велесом, Хан-Тангри и Ахурамазда,
Так Бог-ВсеОтец вашим предкам назвался.
А тот, кто горит АЛым  пламенем в ЛАне,
И есть тот пастух, кто всех держит в обмане!
Язычников честных зачем убивали?
Давно ль на Востоке пращуров предали?!...

И в светлой Руси, уж не все «слава-Богу»,
Князья допустили хазар до порогов.
А те с Византией якшаться взялись,
Крестились, и Русь «покрестить» собрались.
Повел их Владимир, хазар-полукровка,
Кто Киевским князем заделался ловко!
Згубил Святослава, отца, он в походе,
Убил сводных братьев, и сам верховодит.
Рожденный наложницей, взятой в походе,
Был проклят за подлость предатель в народе!
Языческой Русью намерился править.
Додумался капище общее ставить.
Совет всех родов не признал его плеть,
Не должно хазару над Русью сидеть!
И понял злодей, что умом не дошел,
Чтоб хитростью лезть на Словенский престол.
В бессилии сбросил он в Днепр Чуры.
И стал собирать в Византию дары.
И царь-базилевс и попы Цареграда
Сломить Дух Руси завсегда были рады.
Снабдили деньгой, дали войско скорее,
Уж грезили руссов под пяткой своею.
«Креститель» поганый с хазарскою сворой,
С варягами в купе на Русь двинул скоро.
Но руссы язычникам не  покорились,
За виеру, за землю с погаными бились.
Семьсот лет подряд кровь лилася рекой,
Лишь трусы «крестились» в обмен на покой.
Когда-то звалась наша Русь - Гардарикой,
Страной городов Православных, великой.
А ныне болота, да гари кругом,
Князья да бояре убиты врагом.
На княжества вместо князей и бояр,
Сажает Владимир поганых хазар.
Черкизов, Романов, Юдашкин, Юсупов
Взошли на княженье по княжеским трупам.
И много еще иноземного сброда
Владимир сажал «хомутом» для народа,
Все саблей хазарской кривой добывая,
Налево, направо славен убивая.
Засели в дворцах «чужеродные рыла»,
И думают: Русь подчинилась, остыла.
Мол, грабь, разбазаривай Русь по кускам,
В угоду поганым, чужим торгашам.
И лживыми «цифрами» дурят народ,
И главное «древо» у них «Сефирот».
Злой дух льет «циферы» в карман злых жрецов,
Всей подлостью «серых», их «лож», их дворцов.
Одна «шайка-лейка» - что «крест», что «МАГен»,
Их цель: «чтоб не встала Россия с колен».
Что «месяц», что «пента» - все гадов обман.
Все магия  злая, все тьма, - все дурман!
Огонь Православной – Ведической веры
Сожжет всех поганых: и «черных», и «серых»!
Небесная Русь уж стоит на пороге!
И с нами все пращуры – честные Боги!
Все Родом едино, все живо Природой.
КультУРА наш путь, пРАвда, чЕСТЬ и СВА-БОДА!...

Вдруг, Волхв замолчал, посмотрел в небеса.
И в ясных глазах заблестела слеза.
Все дружно молчали, на Велеха глядя.
Дед встал, по головке мальченку погладил.
Взял торбу и посох, отмерил поклон,
Шагнул, и … растаял, как утренний сон.
Молчали селяни, шагая домой,
В душе сохраняя дар правды честной.
И месяц, и звезды сияли с небес,
И в след уходящим смотрел старый лес.