Смотрители миров глава 8

глава 8

Утро, последнего дня отпуска всегда наводит на мысли о том, как быстротечно время. Стас проснулся ещё до рассвета, в тот момент, когда звёзды только начинают бледнеть и пропадать. Голые стены избы навивали тоску. В доме было влажно и холодно. Создав стены, Стас забыл об элементарном; окнах, печке, мебели. Кровать и ту, создал второпях.Да! Так не ровен час, впопыхах можно такого наворотить, что потом долго придётся расхлебывать. Два дня после стирания и восстановления памяти, и вот опять контроль потерян. А ведь кто-то из хранителей явно пошел путём наименьшего сопротивления, и вершит, не ведая что. Выйдя из избушки, Стас посмотрел на неё, и со вздохом сожаления убрал с полянки. Всё вернулось в первозданный вид. Если уж захочется побыть в одиночестве, то с тем же успехом, можно просто перенестись в беседку. При этих мыслях Стас перенёсся в беседку, в надежде, что Ло уже там, или вот-вот появится.
За столом седел Он, и пил чай, обыкновенный ароматный чай.
- Здравствуй! Молодец, Ты всё больше и больше Меня удивляешь. Да, есть, кто ради своей прихоти вывернули своё мироздание не на один раз. Парочку даже пришлось лишить возможностей, а то бы они взялись за ближайшие измерения.
И так-то Стас был удивлён, но эта тирада его окончательно выбила из колеи.
- Ты удивлён моему присутствию? Или тому, что я пью чай?
- Здравствуй! Прости, что сразу не поздоровался…
Досказать Стас не успел, в беседке появилась Ло, тут же повисла молчаливая пауза.
- Привет всем, я не опоздала? Или Вы ещё и не приступали к завтраку?
Он улыбнулся, и ответил: “Ты как раз вовремя, а то хозяин ведёт себя как гость, а стол всё ещё пуст”.
Глаза Ло засияли, и она сразу приняла  правила игры: “Стас, ты не переживай, присаживайся, я сейчас всё приготовлю”.
Говоря это, Ло взяла Стаса под локоть, подвела к креслу и усадила. Вместе с этим, на столе появились пару блюд с фруктами, большая пиала с жареным в зелени мясом, неизменный кувшин с соком токадо, и как то скромно среди всего этого затесался китайский фарфоровый чайник с двумя фарфоровыми чашками. Третья чашка была у Него в руках, что явно говорило о том, кто пожелал чайку.
Ло заметила чайник, на миг замерла, озорно глянула на Стаса. И, не говоря ни слова, стала наливать в чашки.
- Ло, он горький. Тебе может не понравиться.
- А тебе Стас, он нравиться?
Стас кивнул. Как было объяснить Ло привычку пить чай или кофе. А ведь это именно была привычка, кто-то привык пить воду, кто-то сок, а кому то без пива день не мил. И где та грань, где необходимость переходит в привычку, а привычка в привязанность, иной раз болезненную.
- Раз тебе он нравиться, то и я попробую.
Весь этот диалог и действие наливания чая происходило одновременно. А Он просто сидел, пил чай, и улыбался. И вдруг, Стас увидел, как это все уютно, прямо таки по-домашнему. Успокоился, сел в кресло, взял чашку в руки…
- Стас! А что, в твоем мире нет расчёсок, как то волосы твои слегка всклокочены.
Ло говоря это, невиннейшим образом улыбалась, а Стас с каждым словом, с каждым звуком начинал краснеть как рак в кипятке, всё больше и больше. Стас ведь, как проснулся, так, не умывшись сразу, рванул сюда. Ситуацию разрядил Он: “Стас, оглянись, там за кустами прекрасный бассейн с проточной родниковой водой, Я думаю, ты не против, что я немного тут по хозяйничал. Сходи туда, причешись, а мы с Ло тебя подождем за чашечкой чая”.
Стас как спринтер рванул из беседки, за кустами был прекрасный бассейн. Купальня в греческом стиле из белоснежного мрамора, вода стекала маленьким подобием водопада из большой чаши над одной из сторон бассейна. Напротив чаши были ступени, плавно уходящие подводу. К бассейну Стас подбегал уже в неглиже, а на каменной скамейке недалеко от бассейна лежала уже чистая одежда. Он с разбега прыгнул в воду, обмылся, всклокочил волосы, прополоскал и, вы-прыгнув из воды, ещё в полёте начал вытираться, появившемся из ниоткуда в его руках полотенцем. Быстро оделся, несколько раз прошёлся лежащим тут же на скамейке гребнем по волосам, и переместился в беседку.
“Что-то Вы часто стали прыгать, так скоро можете и ходить разучиться” – Он смотрел на них спокойно и с лёгким укором.
Эти слова встретили Стаса в беседке, и вот уже второй раз за утро он замер в ступоре.
“Стас просто спешил к нам. В будущем мы постараемся больше ходить и бегать” – Ло, говоря это, нежно взяла за локоть и усадила в кресло Стаса. После чего взяла тарелку, наполнила её мясом и протянула Ему. Он кивнул головой в благодарность, после чего взял тарелку. После этого Ло наполнила тарелку Стаса, и свою. За всё это время ни кто, ни слова не проронил, все были в задумчивости, каждый в своих мыслях.
Первым заговорил Он: “Не расстраивайтесь. Вам сейчас тяжелее, чем когда и кому либо. Просто это время возмужания, вы получили многое, но что с этим делать, даже не можете представить себе. Ло, ты, узнав, что Ты хранитель, кинулась руководить практически всем в своём мирке. Благо он маленький. Стас, ты же взял обратную сторону, сторону невмешательства. Может Ты и прав, время покажет. В одном Ты прав точно, каждый живёт свою жизнь сам, и ни кто не вправе диктовать ни кому, как и что надо делать. Каждый сам решает, за что потом он будет отвечать перед совестью”.
Стас, до этого молча жевавший мяса, спросил: “А как же с теми, у кого её нет, или она в зачаточном не развитом состоянии, они своими комплексами свою совесть так изогнут, так извратят, что иной раз и не понятно сразу правы или нет“
- Стас, а что Ты предлагаешь? Это же то же самое, что всем несогласным изменить мировоззрение, всех врагов уничтожить. А СОВЕСТЬ, она есть у всех, и чем больше человек старается показать, что её нет, тем больше она места занимает у него в душе. Таких надо жалеть, они себя не просто мучают, а прямо таки с каждой секундой всё больше и больше истязают. И к этому нельзя привыкнуть, боль осознания не притупляется с годами, она делается только острей. И так, такие  вершат в себе своё чистилище. Жестоко, но, по-другому нельзя.
В наступившей тишине, Ло взяла кувшин, и налила всем сока: “Не знаю как Вы, а мне чай слишком горьковат. Да и спор у вас какой-то слишком не утренний”.
Он улыбнулся, и добавил: “Молодец, ладно я старый брюзга, так ещё и Станислава таким делаю”.
- Нет, нет, это я сегодня какой-то не компанейский, просто последний день отпуска. А я всё ни  как не могу в себе разобраться. Вот и брюзжание моё из-за этого же. Тупик какой-то. Что делать? Как себя вести? Честно говоря, мне страшно выходить к людям. Ладно бы не понимал, что могу, а то ведь надо контролировать себя не просто постоянно, а просто каждый миг, каждую мысль. Плюс ко всему, там остались взаимоотношения, которые теперь надо как то преобразовывать…
Стас замолчал и опустил голову, ему было стыдно, что он высказался, но если уж не им, то кому тогда вообще, можно было! Странно, но на душе стало как-то легко, и решение само собой начало обретать грани и границы. Стас поднял голову и посмотрел на Него, Он улыбался. Перевёл взгляд на Ло, она смотрела на него с таким состраданием, что в душе у него всё защемило и затрепетало одновременно: “Спасибо. Спасибо, что ВЫ есть. И я так рад, что всё это происходит, хоть мне и тяжело. Но! Зато я встретил ВАС” – после этих слов за столом пропало всякое напряжение. Остаток завтрака прошёл в непринуждённой беседе о разном. Вдруг, Он как будто прислушался к чему то, встал из-за стола, сказав: “В вашем обществе очень хорошо, но дела ждут. И не только меня. До свиданья. Было очень приятно с вами позавтракать” – после чего растаял.
Стас долго смотрел на Ло, потом тихо произнёс: “Прости, что разоткровенничался …” – договорит, не дал пальчик Ло, который она положила на его губы.
- К чему слова, я всё и так понимаю. Пока ты был в бассейне, Он мне сказал, что ты сам поднялся на следующий уровень, и тебе очень тяжело, гораздо тяжелее чем всем нам, вместе взяты. Я не знаю почему, но это так. И, не переживай, МЫ всегда рядом, и поддержим тебя.
Стас взял в свои руки руку Ло, и, поцеловав в пальчики, тихо сказал: “Спасибо!”
Ло, тихонько вытянула руку из ладошек Стаса. И тихо прошептала: “Нам тоже пора заняться делами “
- Вечером увидимся?
Ло посмотрела Стасу в глаза, тихонечко кивнула, улыбнулась и растаяла, прямо из кресла, не поднимаясь из него.
Стас ещё долго потом сидел в осиротевшей беседке, медленно пил сок и думал обо всём, что сегодня произошло. Потом поднялся из кресла, и пошёл к бассейну. Разделся на скамейке, залез в воду, и долго плескался. Время близилось к обеду, как не хотелось, но пора было возвращаться к делам. Стас оделся, причесался и перенёсся к себе в квартиру, с решимостью человека бросающегося в пропасть…