Благослови меня с небес Глава 27

Глава 27

 Эмма Павловна снарядила для Насти большую сумку со специальной  литературой дала ей различные наставления, как проводить занятия, как готовиться к урокам:
- Настя, эти люди деньги платят, значит ты работать должна с полной отдачей и результатом будут их успехи в изучении языка. К тебе, конечно,  придут совершенно неподготовленные люди, для многих из них родной язык, что для нас с тобой китайская грамота, но  а ты должна сделать так, что бы они хотя бы на школьном уровне овладели языком сдали экзамен.

      В первый раз в учебную аудиторию Настя вошла вместе с Эммой Павловной. Она дрожала как осиновый лист, а что взглянув на класс и вовсе обомлела, перед ней сидели взрослые солидные люди, очень серьезные, которые смотрели на нее как- то подозрительно, во всяком случае ей так показалось. Настя была не готова к этому,  она то себе представляла школьный класс и детей за партами.  Эмма Павловна представила «ученикам» нового преподавателя. Настя почувствовала, как вспыхнули щеки, но собрав все свои силы улыбнулась и сказала : Гутен абент! К ее огромной радости напряжение сразу спало, люди ей ответили хором таким же приветствием.  Молодая девушка в милицейской форме с робкой улыбкой спросила: «А Вы тоже двойки будете ставить?» Настя не много растерялась, но Эмма Павловна ответила за нее:
-  Анастасия Полякова- моя лучшая ученица, и поэтому работать с вами будет в свойственной мне манере, поблажек не ждите, но и за качество ее преподавания можете быть спокойны!
 Первая робость быстро прошла и Настя на одном дыхании провела урок, впрочем это получился не совсем урок, скорее вечер немецкой культуры. Настя на память читала стихи, отрывки из «Фауста». Ее слушали с нескрываемым удовольствием и даже волнением. Какая-то пожилая дама за последней парты даже всплакнула, чем не мало смутила Настю.
- Спасибо, деточка, -сказала она, вытирая слезы платочком,- я так давно не слышала стихов на  родном языке. Настя сияла от счастья. 

 Первого октября без четверти три  Настя стояла на перроне вокзала, держа за ручку сына.  Поезда еще не было. Она заметно волновалась, в преддверии встречи с Горскими. Возможно они и видеть ее не захотят, прогонят, но она сразу приняла решение придти сюда вместе с ребенком, как только узнала от Толика время их отъезда. Первой ее заметила Маринка. Она сразу отдалилась от остальных родственников, сгрудившихся возле моста через железнодорожные пути. Марина подхватила на руки Андрея, приведя тем самым его в восторг.
- Насть, вы что тут делаете, нас что -ли провожать пришли?!- спросила она.
- Конечно вас, кого же еще,- ответила Настя отыскивая глазами Горских. Вдруг толпа расступилась.. Елена Федоровна неподвижно стояла, как застывшая статуя и смотрела на Настю. Николай Степанович устремился было к Насте с внуком, но остановился, в растерянности, глядя на жену.  Марина с Андреем на руках поспешила к ним, Настя последовала за ней. Через мгновенье ребенок уже был на руках у свекрови. Она обняла его,  крепко прижала к себе и покрыла его головку горячими поцелуями. Николай Степанович заключил их обоих в свои объятия, Мария Эдуардовна тоже, за ней Ремизовы. Настя увидела растерянные глазенки сына, ребенок был явно смущен таким вниманием всех этих взрослых людей, которые обнимали его, целовали и почему то плакали. Мария Эдуардовна подошла к Насте:
- Спасибо, тебе девочка, что ты пришла и привела нам Андрюшу попрощаться,  пойдем к нам,- она взяла Настю за локоть и подвела ближе ко всем. Свекровь, не выпуская внука с рук сделала шаг навстречу к Насте и протянула к ней руку, приглашая в свои объятия. Настя не противилась. Она трепетно обняла свекровь, с удовольствием вдохнув  знакомый запах розовых духов. Свекровь слегка коснулась губами Настиной щеки, затем сильнее прижала ее к себе, при этом ребенка, крепко обнимающего ее за шею, продолжала держать другой рукой.
- Прости меня, девочка, прости, - услышала Настя. Она подняла глаза на свекровь, они лучились теплом и нежностью. Ее глаза бирюзового цвета, светлые и родные, такие же как у Андрея. Вдруг свекровь передала ребенка на руки мужу, а сама открыла свою сумочку, достала оттуда сложенный пополам конверт и протянула его Насте. У Насти тревожно забилось сердце, так, что она вдруг стала слышать его удары.
- Настя, это из Красноярска прислали. К сожалению, отец того мальчика, Алеши Михеева, ни чего не знает о своем сыне, пропавшем без вести в Афганистане. Мать Алеши умерла, конечно от  горя, ей ведь было даже труднее чем мне. Я хотя бы знаю где мой ребенок…, вернее где его могила, а безызвестность куда страшнее. Хотя одному Богу известно, как я смогла все это пережить. Ты прекрати терзаться, прекрати ждать Андрея, он не придет, чудес не бывает, девочка моя,- свекровь снова нежно обняла ее. Настя взяла письмо, тут же развернула его, в письме было всего несколько строк. « Мой сын, будучи тяжело раненым,  пропал без вести 15 мая 1988года недалеко от Джелаллобада. Больше ни каких известий о сыне у меня нет. Его мать и моя жена умерла через полгода после этого  от инфаркта. Настя, примите мои соболезнования и передайте их родителям Андрея, который был большим другом моего Леши, крепитесь». У Насти похолодели руки. Мысли вихрем пронеслись в голове: « нет известий, значит Лешу тоже никто не видел мертвым, как и Андрея, значит все может быть, все! Значит кто-то из них может остаться жив, а может они оба живы!» На землю ее вернул голос свекра:
- Прости нас, доченька, ты пиши нам, мы тоже будем писать, -трепетно говорил Николай Степанович.
- Настя, какая же ты молодец что пришла, ты умница, я всегда говорила, что ты у нас умница!- говорила Мария Эдуардовна, сложив руки на груди. Ремизовы вторили ей.
- Настя, мы как только устроимся сразу напишем, или позвоним, ты береги нашего мальчика и себя береги, девочка, - взволнованно повторяла Елена Федоровна, продолжая целовать внука. Ребенок зацелованный так, что его щечки раскраснелись, уже стал вырываться из ее объятий. Бабушка отпустила его. Он тут же прижался к матери.
- Не держи на нас зла, Настя, может быть когда-нибудь ты поймешь меня и простишь. Мы уезжаем, а сердце здесь остается, потому что здесь навеки остается  наш сын, наш внук, здесь ты, девочка, которую так любил наш Андрюша. Мы тебя обязательно пригласим к себе, как только будет возможно, обещай, что приедешь, и привезешь нам внука,- просила Настю свекровь.
- Конечно мы приедем! И я не держу на вас зла, я все понимаю, - ответила Настя. Свекровь снова нежно обняла ее.
Объявили, что до отправки поезда осталось пять минут. Настя взяла Андрюшу на руки и ребенок еще раз мужественно вытерпел обрушившиеся на него поцелуи родственников. Затем Настя с сыном долго махали вслед уходящему поезду, и свекровь со свекром долго махали им со ступенек вагона. Настя даже не ожидала, что эта короткая встреча и расставание с Горскими будет такой трогательной и нежной. Как будто и не было между ними тех черных дней, когда Настя отчаянно боролась за  своего сына. Но ей было грустно. Очень грустно от того, что все родные ее Андрея уехали далеко-далеко, уехали навсегда. Ей было очень грустно, что маленький Андрюша будет очень редко видеть своих родных бабушку и дедушку. И еще одна мысль не давала ей покоя. До последнего дня  в глубине души она ждала, что Горские сами позовут ее попрощаться, но они не сделали этого, значит, если бы она сейчас не пришла на вокзал и не привела сына они так и уехали бы не увидев внука, уж не говоря о ней. Неужели они смогли бы вот так уехать? Почему не позвонили, почему не позвали? Ведь они не могли знать, что Насте случайно станет известна дата и время их отъезда, а значит они были готовы уехать и не поцеловать Андрюшу на прощание. Но почему?
   
    Они ведь так любят его, безумно любят, так, что еще недавно шли буквально на преступление, что бы  отнять его у матери и увезти с собой. Что же эта за любовь такая, с условностями, со страхом потерять лицо или, не дай бог, прогнуть спину. Неужели они смогли бы уехать и не сказать ей о письме от Лешиного отца?  Почему они предпочли мучиться и страдать, чем сделать шаг навстречу, исправить свою ошибку,  эти взрослые, серьезные люди. Неужели боялись, что она отвернулась бы от них и не ответила взаимностью? Настя  задавала себе все  вопросы и не находила на них ответа. Она подняла глаза к небу : «Господи, благослови их, пусть они  будут счастливы».