Она молча смотрела, как он уходит..

Она молча смотрела, как он уходит..  С её глаз падали слёзы, будто осыпались лепестки увядшей розы. А она просто провожала его взглядом. Ей было семьдесят. Вместе они прожили сорок два года, и он ушел. Зачем и куда - она не спрашивала, ведь сорок с излишком лет назад она пообещала ему дать свободу, и дала.
 
У них не было детей. И всё, что он оставил на память о себе, кроме пыльных дисков с музыкой Шопена, с которой они провожали каждый день на протяжении сорока двух лет, были письма. Письма о его вечной любви. Вечной - как луна.
Он писал ей:
"Зачем мне дальше жить без ваших ласк?
Не видеть вас я не могу! Нет мочи!
У нас на улице  рассеянный туман.
А в голове моей лишь ваши очи.
Оставьте миг хотя бы с вами в снах.
Позвольте мне о вас хоть помечтать.
Вы приходите в сон мой, где-то в два.
Я буду ждать вас. Очень буду ждать."

Она отвечала:
"Мой город гаснет. Здесь сейчас закат,
А я пишу вам приторные письма.
Вы знаете, я от любви пьяна,
Но это только в пользу моей жизни.
Вы подарили мне покой и тишину.
Я видела вас раз, но сразу полюбила.
Я рада, что теперь лишь в вашем я плену
И вырваться с ваших цепей нет силы."

Она не могла сдвинуться с места, но наблюдала за его уходом, будто это было предначертано, и она ждала их расставания сорок лет. Как страшно ждать разлуки столько дней и ночей.

Это был день ворон. На небе не было ни единой ласточки. Он покинул уютное гнездо, и улетел желать звёздам спокойной ночи.
Она провела еле теплой рукой по голове, спустив платок, из под которого выглядывали седые волосы. Казалось, она вот-вот снимет его и побежит вслед за ним, но нет. Она понимала, что всё равно его не остановить.

Он дарил зеркала, как дарят цветы, а она делала букеты из обманчивых отражений. Она посмотрела в одно из них - пыталась найти его глаза, но не находила. Словно треснули все зеркала в тот миг. Зеркала, которыми он боготворил её тело, как храм.

В пустой квартире звучало эхо их любви, из которой она плела паутину. И вдруг всё замолчало. Их любовь накрыло расстоянием. Всё стало пустым.

Она слушала, как истекало время. Часы пробивали полдень, а он медленно уплывал за горизонт, даже не прощаясь.
Город укрывали сонные лучи, но на улицах не было ни души.

Она молча смотрела, как его выносят в деревянном гробу под его любимого Шопена.