Архитектор

       Я ехала в пустом трамвае по пустому городу и ощущала  тоскливое удовлетворение. Тоскливое – потому что я успела полюбить этот город, считая его своим домом. Удовлетворение – потому что вид пустых улиц был мне невероятно приятен. Именно так этот город должен был выглядеть, когда я его проектировала – величественно опустошенным. Но люди, как всегда, внесли свои коррективы в мои планы. И лишь ранним воскресным утром мир ненадолго становился тем близким к идеалу местом, каким я его задумала.
       Я – архитектор той реальности, которую вы привыкли видеть вокруг себя и считаете единственно возможной. На самом деле только я знаю еще около 300 других архитекторов, а, значит, могу быть твердо уверенной в существовании примерно 300 других миров. И это притом, что я архитектор среднего уровня и попросту не владею информацией о точном количестве существующих миров. Рассказать вам обо всем этом я могу лишь потому, что через пару часов вашего мира не станет.
       Декабрь был выбран мною не случайно. В декабре у меня всегда плохое настроение, почти как в августе. На 2012 годе я остановилась лишь для симметрии. 20.12.2012. Красивые цифры для того, чтобы остановить на них отсчет времени вашего бытия. Ну и моего, разумеется. Архитектор погибает вместе со своим проектом. Так что вам точно известна дата моего самоубийства.
       Кто такие архитекторы на самом деле – я и сама толком не знаю. Наше внутреннее устройство таково, что мы не слишком-то задумываемся над вещами метафизическими. Тому, кто способен спроектировать целую вселенную, нет нужды задумываться о своем происхождении. Мы – дети Творца, того единственного и всемогущего создания, которое и вы признаете Господом Богом, создателем всего сущего. Теперь вы знаете правду – Творец создал материю, энергию и нас. И дал нам волю резвиться, проектировать миры и населять их по своему разумению. Для чего – Ему одному известно, быть может, просто собственного развлечения ради. Иногда, очень-очень редко, Он вмешивается в нашу деятельность. Но это случается, пожалуй, даже слишком редко для того, чтобы у вас был шанс уцелеть. На моей памяти Творец ни разу не помешал уничтожению какого-либо мира. За это мы лишаемся жизни, а наши души, так же как и ваши, отправляются на Его суд. Так что мешать светопреставлению у Него нет никакого резона. Мы совершаем грех, разрушая то, что Он велел создать и пестовать, а, значит, должны будем понести за него наказание. У нас есть свои 12 заповедей, большая часть которых вам будет совершенно не понятна, и лишь одна заповедь у нас с вами общая – возлюби ближнего своего. Наши ближние – это не другие архитекторы, а наши проекты. Вы. Это, в общем-то, и есть принцип мироустройства Вселенной.
       Ни один из нас не является ангелом или хотя бы приблизительно равным с ними созданием. Архитекторы по сути своей гораздо ближе к своим проектам, в моем случае к людям, чем к небесным жителями. Да и особо любопытства иные формы жизни в нас не вызывают. Нам дана огромная, но не безграничная власть, на нас лежит огромная, но не обременительная ответственность. Кроме того, мы почти ничем не отличаемся от вас.
       Ваш мир я проектировала с великой любовью и нежностью. Я придумала вас, заранее любя и бурно радуясь вашему появлению на таком замечательно придуманном мною голубом шарике. Поэтому я и уничтожаю вас, и себя заодно – вы меня разочаровали, но я вас по-прежнему люблю. Только любящий архитектор может оборвать то бессмысленное существование, в которое завели себя его питомцы, а не бросить их на произвол судьбы. К великому нашему сожалению, мы не можем вмешиваться в ход истории, не можем руководить вашими мыслями и поступками, направлять вас. Вы не марионетки, вы живые, разумные, в высшей степени самостоятельные создания. И все ваши ошибки лежат на вашей совести. Я ответственна лишь за стихийные бедствия и природные катастрофы, которые проектирую тогда, когда вы совсем уже достаете меня своим безобразным поведением. Но войны, голод, нищета, социальное неравенство, политика, истощение озонового слоя – это все ваших рук дело. Именно поэтому я устала от вас и прикрываю лавочку к чертям собачьим.
       Трамвай привез меня на конечную остановку. Я вышла, плотнее закутавшись в шубу, и вошла в подъезд. Поднялась на двадцатый этаж, прошла к пожарной лестнице и положила руку на замок чердачной решетки. Пару секунд ничего не происходило, а потом замок затрепетал и исчез, на один час сорок минут раньше всего остального мира. В это мгновение в большом, сложнейшем уравнении, размеры которого вы себе не можете даже представить, которым, по сути, и является вся ваша реальность, исчезла крохотная переменная – замок чердачной решетки. Если бы у вашего мира появился второй шанс, исчезновение этого замка, маленькой переменной гигантской формулы, привело бы к несопоставимому по масштабам изменению в нескольких десятках человеческих судеб, но оставлять вас в живых я не намерена. Я поднялась на чердак, оттуда вышла на крышу и уселась в свое кресло.
       Это кресло стояло здесь всегда. Всегда – в том понимании временного пространства, которое доступно мне. Когда я родилась, этот кусочек Вселенной достался мне для проектирования. Первой вещью, которую я создала – была крохотная точка. Просто точка в бесконечном вакууме. В пустоте. Нужно понимать огромную, принципиальную разницу между пустотой и ничем. Сначала было ничто. Потом Творец сотворил Вселенную, и появилась пустота. Вселенная была пустой до сотворения архитекторов, но она была. И каждому рожденному архитектору достался кусочек бесконечного пространства, надел, сектор космического супа, из которого мы должны были придумать все сущее. Придумать – а вдохнул в вас жизнь, конечно, Он. Но до того как я придумала галактику Млечный путь, Солнечную систему, планету Земля и вас, людей, до всего этого молоденький малоопытный архитектор спроектировал и поставил в пустоте точку. Если вам интересно – это пуп Земли. И пуп вашего мира, заодно. Это начальная точка проектирования. Когда на чистом листе появляется первая линия будущего проекта – она всегда начинается с точки. Касание карандаша белоснежной девственной поверхности – это и есть точка. Начало начал. Собственно, мое кресло родилось из этой точки. Стоит прямо на ней, если можно так выразиться. Конечно, в разное время существования вашей планеты это место выглядело по-разному, оно было гнездом на вершине дерева, пещерой в скале, островом в океане, но как только здесь появилась эта высотка – на её крыше немедленно возникло кресло. Плюшевое глубокое мягкое кресло цвета красного вина, слегка протертое на подлокотниках, уютное и родное. С этой высоты мне был виден кусочек города, кусочек залива, кусочек неба, кусочек вашего мира. Как архитектор, я постоянно путешествую по всему земному шару, по планетарной системе, по галактике, но чаще всего я нахожусь здесь. Именно здесь я добавляю или убираю переменные в уравнении, которым написано ваше существование. В какой-то степени то, как строятся миры, больше похоже на программирование в современном понимании. Ну, в общем-то, вашему биологическому виду давно уже стало понятно, что все вокруг построено на математических началах. Авторитетно подтверждаю, арифметика – корень мироустройства. Но, все же, на голые переменные должно накладываться воображение, мощное, необузданное, способное за цифрами и буквами увидеть мир необыкновенной красоты. Именно поэтому Творец нарек нас архитекторами. Красота, конечно, весьма условное понятие, доступное пониманию каждого архитектора индивидуально. Я видела миры, которые с вашей человеческой точки зрения омерзительны до невозможности, заселены кошмарными тварями и абсолютно лишены каких либо привлекательных черт, но с моей, архитекторской, точки зрения, эти миры ничем не хуже вашего. Замысел Творца заключался в том, чтобы созданное им невообразимое пространство стало как можно более разнообразным, и надо признать, что этот замысел удался на все сто.
       Я придумала вас, как венец своих способностей. Я мучительно долго подбирала вам цепочки генов, комбинировала свойства биологического материала, пестовала эволюцию в том ключе, в котором вы стали бы наиболее развитым и прекрасным видом. Откуда же мне было знать, что вы вырастете такими жестокими и неблагодарными. Больше ничего меня не умиляет в вас. И хотя моя любовь к вам не прошла, ведь это я ответственна за ваше появление на свете, она горчит сильнейшим разочарованием и болью. Я смирилась с тем, что вы убиваете друг друга. Я терпела то, что вы разрушаете свою планету, потрясающе красивую планету, которую я создавала в уме многие тысячи привычных вам лет. Я закрывала глаза на уничтожение растений и животных, хотя на проектирование каждого малейшего организма в тонкой и сложнейшей системе я тратила массу сил и энергии. Но одного я так и не смогла вам простить – вы потеряли любовь. И думается мне – навсегда.
       Любовь, доступная вам – это крошечная, уродливая часть того великого чувства, которым пронизано всё сущее. Нас, архитекторов, Творец создавал с любовью. С любовью Он сотворил Вселенную. Любовью Он наделил нас, давая нам власть придумывать миры. Пропущенная через многие призмы, эта любовь от нас передалась вам, каждому существу в той мере, какую он смог бы осилить. И пока вы цените её – мы прощаем вам все. Но уже не один мир погиб из-за этого – вы теряете любовь. Бросаете её. Топчете её. Ваша эволюция заходит не в то русло, и способность любить атрофируется так же, как атрофировались хвосты. Кстати, я задумывала вас с хвостами, нравится вам это или нет, и почему они отмерли – загадка для меня самой. Видимо, не обошлось без Его вмешательства.
       Сидя в своем кресле, я ждала рассвета. В декабре светлеет очень поздно, но воскресенье тот день, когда все живое начинает шевелиться поздно. Солнце – лучший мой проект. Если бы в нашем деле присуждали премии – я бы точно отхватила приз за Солнце. Прекрасная звезда. Если бы не вы, этот мир жил бы бесконечно, пока сильна на то Его воля. Создавая Солнце, я думала о Нем. О любви. И оно получилось великолепным – большая, красивая, теплая, нежная звезда. Звезда, созданная нести жизнь, свет и надежду. Все остальные звезды – бледные макеты и копии, по сравнению со светилом, которое досталось вам. Иногда я думаю, что нужно было остановить свою фантазию на животных. Мне бы попало за это, мир, не населенный разумными формами жизни считается низшим, слаборазвитым. Но тогда бы мне не пришлось его уничтожать. Из своего кресла я видела, как медленно поднимается над городом солнце, видела, как оно уже ярко светит над Америкой, как оно облизывает бок Марсу, как его лучи долетают до колец Сатурна. Как рассеиваясь, его свет уходит в пустоту, кажущуюся бесконечной вам, а на деле весьма близко граничащую с соседним, «параллельным», как вы любите выражаться, миром. Но встретить рассвет я хотела именно здесь. В своем кресле. В своем городе. В своем мире.
       Зачем я все это рассказала? Наверное, для того, чтоб другой архитектор, тот, кто получит этот сектор вычищенным и годным для нового проектирования, учел мои ошибки и не допустил их. Наверное, я была слишком невнимательным, слишком мягким архитектором. Наверное, я слишком сильно любила вас и ваш мир. Мой мир. Солнце встало над городом. Ослепительно прекрасная звезда в ослепительно прекрасно придуманном мире. Я подняла руки над головой, словно обнимая солнце, закрыла глаза и мысленно добавила в уравнение, такое гармоничное, такое выверенное, несколько десятков переменных. Легкий толчок сотряс Землю, и вокруг стало намного светлее. Словно второе солнце, отрицая все законы физики, отмененные мной пару секунд назад, в небе разгорелась огромная комета. Поднявшиеся волны цунами слизывали острова и прибрежные страны, землетрясения разрушали материки, вулканы заливали лавой осколки цивилизации, и ровно через 12 секунд после начала конца света комета врезалась в Землю в том месте, где стояло мое кресло, в котором сидел бывший архитектор бывшего мира. Точка, с которой все началось, стала точкой, в которой все закончилось. Вы погибли быстро. Я любила вас. Почти так же, как Он. И в образовавшуюся дыру, как в гигантскую воронку, начало засасывать остатки мира, лишившегося своего архитектора. Скоро на этом месте, выбрав нужные ингредиенты из космического супа, новый архитектор построит новый мир. У Вселенной нет конца, как нет конца у любви.