И пришел он...

И пришел он в одно селение, и сказал – здесь будет стоять мой замок. Построил, черный, с высокими стенами, мощеным двором, колодцем, и конечно же с башенкой для чародейства, именно такой какую надо – чтобы облака задевали за самую макушку и холодный ветер стучался в окна.

Ну что тут скажешь – построил, и стал жить, в дела горного селения не вмешивался, помощи, впрочем, тоже не оказывал. Понемногу привыкли жители к такому соседству, и даже иногда казалось, что замок-то тут всегда был, окруженный кольцом тумана, на самой границе которого – калитка с вывешенным фонариком. Только вот молочнику приходилось туго – каждый раз, зайдя в вышеозначенную калитку, он делал несколько шагов и немедля терялся, причем блуждал ровно до тех пор, пока из тумана не высовывалась когтистая рука, не отбирала корзинку с молоком…. Взамен же это существо, засунув ему в карман деньги и, развернув за левое плечо в сторону калитки, ногой толкало прямиком в пятую точку, проще говоря, пинка давало. Что удивительно, на обратном пути молочник сразу находил выход и стоящую рядом его тележку. Хотя, чему тут всё-таки удивляться...

И никто из селян не знал, какого же все-таки был чародей цвета, если чью-то душу все-таки можно измерить красками… Замогильных криков по ночам не слышалось, никто не выл на луну, опять же зомби из замка не расползались никогда… но и ангельского пения не было, ветер терпкого запаха южных цветов не приносил. Все равно маленькая частичка страха где-то в сердце таилась. Молочника с его горем давно уже никто не слушал, надоел, честно говоря, да и не было вроде больше никакого зла от черного замка. Вот так и жили они, даже поговаривали иногда, приезжая в соседний город с торговыми целями – "а наш-то волшебник…. "

А что волшебник…. Читал по ночам пропыленные книги, смотрел на луну, растирал в тяжелой каменной ступке в порошок драгоценные камни, выдыхал колечками табачный дым. Старался не заглядывать в древнее зеркало, превращал на секунду летучих мышей в прекрасных принцесс, выходил на стену, на самый верх, и стоял на краю темной бездны на кончиках пальцев… Вслушиваясь в ночь, в вздохи ветра, пытаясь в облаках разглядеть знаки.

Ждал, когда к нему вернется та, которая ушла – прилетит, тихо и легко опустится на вытянутые ладони одной из каменных химер, сложит за спиной черные крылья, улыбнется, проведет пальцами по его лицу, прикоснется губами к его губам, так, чтобы закружилась голова… Наполнит его мудрое сердце счастьем и тоской одновременно, головокружением настоящего и прошлого, острым обещанием несбывшегося… Ровно до тех пор, пока не истечет песок в часах в главном зале черного замка.

Слуги его непонятные знали – лучше не приходить тогда в чародейскую башню, не беспокоить хозяина, лучше затаиться и молчать, не потому что он страшен и жесток, а чтобы не тревожить. А перед рассветом принести горячий травяной отвар, поставить у порога, и тихо постучать; тогда он отворит дверь, грустно улыбнется и погладит по голове, благодаря за заботу.


Апрель 2009