Живая, но безвкусная классика

Рецензия на запись спектакля "Ревизор" (1979 год).


Признаться, после всего, что я слышал о спектакле Валентина Плучека «Ревизор» 1982 года выпуска, я ожидал по-настоящему феерического действия – какой-нибудь глубокой актерской игры вперемешку с первосортным юмором, или, на худой конец, привнесения чего-то действительно нового в самую классическую из всех классических комедий России. К вящему сожалению вашего покорного слуги, из всего вышеперечисленного в постановке была только актерская игра, правда, назвать ее первоклассной язык как-то не поворачивается. После восторженных отзывов наподобие «Звездный состав!», «Живая классика!» и пр., просмотр несколько затянутого (180+ минут!) спектакля оставляет в душе смутное чувство, что в очередной раз наблюдать на тем, как Хлестаков занимает у всех деньги, пристает к жене городничего и почетно смывается перед самым разоблачением несколько надоедает. Впрочем, врожденная объективность требует поставить минимум 4 с плюсом за старания прославленных актеров – все-таки никто не виноват, что мне не посчастливилось родиться году этак в 1970, дабы воочию улицезреть все ужимки Миронова-Хлестакова. Ведь мало кто будет спорить с тем, что смотреть запись и смотреть оригинал – это кардинально разные вещи.


У данной версии «Ревизора» есть одна неоспоримо положительная черта – если б Гоголь увидел эту постановку, его бы не потянуло перевернуться в гробу пару-тройку раз, ведь спектакль процентов на 90 именно такой, каким его видел (скорее всего) автор. Оставшиеся десять спишем на излишне вычурную игру одной из Васильевых, да несколько нестандартного Осипа – к слову сказать, последний стал действительно запоминающимся (с моей точки зрения) персонажем; все привыкли видеть Осипа совсем другим. Что же касается главного героя – зритель чувствует, что Миронов не очень-то любит эту свою роль, хоть и отчаянно пытается в нее вжиться. Он именно такой, каким появляется перед зрителями во всех остальных фильмах; с таким же успехом можно было вставить такого Хлестакова в «Бриллиантовую руку», и никто бы не заметил разницы. В противоположность ему – Папанов, вот уж кто создает своей игрой ту самую атмосферу страха и смеха, которая пронизывает страницы гоголевской пьесы. Чиновников заметить легко, а запомнить трудно – возможно, именно такова была режиссерская задумка: ряд безликих, совершенно идентичных друг другу продажных служителей самих себя? Не знаю, трудно судить…


Живая классика на пробу оказалась соответствующей своему возрасту – а именно растеряла за тридцать лет почти весь свой вкус и аромат. И после нее лишь сухость во рту и недоумение – а, собственно, зачем это было нужно?
                Виктор Игнатьев.