Березка

Надька не могла уснуть. Шел второй час после полуночи. Для такой дисциплинированной и не отягощенной семейными обязательствами  женщины это не было нормой. Она ворочалась. Пыталась сосчитать до пятисот после 50 сбивалась и пару раз начинала заново. Прием примитивный да и не помогал он в этот раз. Вчера она и до пяти не успела сосчитать, как уснула, а сегодня никак. И рука ни с того ни с сего разболелась.
— Неужели подагра? — подумала она, — могла б и стороной обойти. У мамки вроде такого не было и у папки, а у деда с бабкой и подавно. Мне то за что? А вероятно за Флацова, — мелькнуло в голове. Ну нет, за этого товарища так рука разболеться не могла. Она
встала с постели и пошла к холодильнику. Аппарат местной анастезии был, как  всегда хорошо затоварен: колбаски трех сортов пару кг. всегда,  штук 70 котлеток, хороший кусок осетринки. И т. д и т. п. Конфеток, пирожков, пирожных всех мастей и народов, творожку и сырку — короче любую болезнь можно одолеть с такими препаратами. А поскольку к сорока годам болело все, что только может болеть Надька и набрала килограмм 120 при росте 167 см. При этом женского очарования она не утратила. Да какое там утратила —приобрела! Для начала нужно только представить себе ее грудь. Необыкновенно красивой формы, а по пышности переходит все границы,  даже границы воображения. Место, где могли бы быть вторые 90 из параметров кутюрье у нее просто фантастическое! Мечта вуайериста! И извините моя тоже.  Умничка и добрейший человек. Как жаль, что у нее разболелась рука. Я готов свою предложить, только бы ей не болело. Она откусила бисквит и ахнула. Рука уже не просто ныла, а дергало ее добряче. Надька взвыла, отбросив бисквит. Ей почему-то вспомнилась березка, посаженная отцом при ее рождении. Сестричкой ее называла. Ухаживала за ней, разговаривала, делилась секретами девичьими. И березка за 40 то лет выросла у калитки на загляденье! Надька остро затосковала.  Этот отпуск она провела не у родителей, а банально на южном берегу Крыма. Могла б выкроить денек другой и съездить к родителям, но нет — чего-то  ей такое показалось, буд-то бы грядут  кануны большой и романтической любви и отпуск  она провела на море.  Снова заныла рука. Третий час ночи, обратится за помощью проблематично по ряду причин. В том числе и финансовых.  Вой помогает мало. Для того чтоб как-то отвлечься она пустилась в воспоминания. Вот она на первом курсе техникума, и должен придти ее первый ухажер и ждет она его под березкой. Березка почему-то грустит и плачет. Защемило сердце одновременно с рукой.  Инстинктивно она набрала номер родительского телефона. Трубку сняла мама:
— Алё, цэ хто? Донечка, це ты? Що в тебе з рукою?
— Не можу мамо, заснуты бо болыть рука. Вы мени, мамо, выбачтэ, що я цей рик не прыихала до вас у видпустку. Дуже вас просю пидить подывиться на сестричку мою беризку и передайте ий  мои прывитання.
— Добре донечку пиду спогляну я на твою сестрычку. И передзвоню тоби. Что-то маму в просьбе дочери заставило отнестись к этому серьезно. Она вышла на крыльцо, посмотрела на березку и ахнула… Ветку березки  защемило калиткой. Кинулась мать к калитке и мигом  освободила ветку. И то ли почудилось ей, то ли и вправду услышала она вздох облегчения своей дорогой донечки….