Выбор Васёны

Все у нас, как всегда,  получается до некоторой степени не по-типичному сценарию.  Некую особливость свою и мы в мир привносим. И кто знает хорошо это или плохо.
Дед Измаил выдавал внучку свою, Васёну,  в замуж. Рыба иваси, в качестве калыма, была его непременным условием. Иваси рыба, конечно, знатная и редкая. Люди о ней говорят разное, я же могу заметить, что простипома будет покруче, но полюбилась деду Измаилу иваси. Дочь свою в честь неё назвал. Первый раз он попробовал ее еще во времена Татарбунарского востания. Угостила  одна кукона. Бади Фаня звали ее. Сигуранца (румынская такая тайная и гадкая полиция на манер нашего кагебе) тут тоже приложила руку. Она изловляла деда Измаила, старого болгарского хайдутена, где только могла и тот был вынужден уехать из Букурешти в Татарбунар. Так хитроумно запутывать следы, как их путал дед Измаил редко кто умел. Из Татарбунар он скрылся к нам в Днепропетровск. К тому времени, когда я его встретил он был навеселе. Иваси от Тихомира он получил, сто гривен ему дали за проголосовать за  конкретного кандидата и так получалось, что нагрянули замечательные выходные...  Плюс ко всему выборы  уже сегодня. Президента выбираем елы-палы!  Тихомир, жених Васены вот-вот должон зайти за  всеми на выборы. А все это Васёна и мать ее, она же дочь деда Измаила Елена и естественно дед Измаил. Васена с матерью болеют за Януковича, дед Измаил  наоборот за Юлю  Пока не было Тихомира счет был два один в пользу Януковича, но в тот момент, когда появлялся Тихомир это получалось как гол в наши ворота  и счет становился два два ибо Тихомир, как и дед Измаил болел за Юлю. Дед увидел его вчера в померанчевом шарфике. По правде сказать сам дед выбрать  желал бы Симоненка, но продал свой голос за сто гривен вообще неведомо кому и уже со вчерашнего вечера был на веселе. Как увидел у Тихомира померанчевый шарфик так и начал веселиться. Ни Васёна, ни дочка этого еще не знали и подозревать не смели.  Дед предвкушал будущее их удивление.  Такой знатный жених! Что ты! Об эфтим только мечтать возможно. И богат, и при деле, и с высшим образованием, и что немаловажно высок, блондин, голубоглаз и заходит дурак в оранжевом шарфике... Теща взяла руками горячую сковородку и глазом не моргнула, дед Измаил от удовольствия аж крякнул. Васёна потеряла на время дар речи и секунды две молчала. Наконец она произнесла:
—Ты чего это дед расхрякался тут с утра, пройти не даешь?
— Икаю я. Видать Юля, как будущий президент про  миня  вспоминаэ, - с улыбкой ответил дед.
— Ты бы Тишо, снял шарфик, от жары задохнешься, - заметила теща. Под тяжелыми взглядами тещи и невесты Тихомир разоблачался. Дед  Измаил благодушествовал, - Какой удачный момент, - казалось ему.
— Он же,  морда болгарская, из Черновцов, конечно же  за Юлю, —мелькнуло в женских головах. Они переглянулись и не сговариваясь удалились на кухню, оставив Тихомира с дедом Измаилом.
— Так мам..., я под предлогом выйти за хлебом пойду и проголосую, а ты в это время задержи этих бандеровцев, отвлеки их чем-нибудь. Приду и ты незаметно пойдешь проголосуешь, а я им головы поморочу до самого закрытия участков. Там трошки, там трошки так и пройдет наш Янык.
¬— Нет ну  ты смотри, каков зятек! померанч задрипанный, — негодовала теща.
—Ты мамцю не забыла, шо это жених мой дорогой и разлюбимый, с укоризиной напомнила ей дочь.
—Та помню я, помню. Ничего, дай срок переагитируем. Ты тогда не слишком и торопись. Прими ванну, попричесывайся, попримеряй фату, затяни c выборами до обеда. Мужики после обеда не очень-то и охочи по ним шастать. Таков план действий выработали мама с дочерью. План этот необходимо было исполнять всей прогрессивно мыслящей части населения. Ибо предстояла нешуточная борьба с национализмом, а он, национализм, не дал спокойной жизни ни одному хутору на земли где б он не заводился. Рушились хутора и государства от национализма. Если кто-нибудь вам укажет на Германию, он будет прав: еще неизвестно каких высот достигла бы Германия не случись там коричневой чумы. А наверное ж покруче Америки была б Германия. Как думаете? А? Чванство, национальная узколобость, откровенный дебилизм, вот что сопровождает непомерную тягу к арийской исключительности. Хотел  бы я посмотреть на чистого украинца в наше время. Особенно степной ее части. Как бы козаки... В горах на коне не особенно наказакуешь-то. А на степном просторе столько племен и народов проскакало туда-сюда, что об национальной чистоте какой-то мифической и говорить не приходится. Тут быть бы живу. А ежели б  не породили украинцы Великую Российскую империю,  и сегодняшней незалэжной Украины не было бы. И этож мы, болгары, скромно пока по этому поводу не высказывались ещё. А сказать нам есть чего. По большому счету богатые да умные формируют и внедряют разного рода страны, взгляды, идеологии, религии. Им абы воевали люди. Регулируется  вопрос народонаселения это во-первых, а во-вторых и это значительно важнее можно на этом постоянно греть руки.  Это пока  Васена принимает ванну, я позволил себе посвятить вас в некоторые моменты особого устройства нашего мироздания. А так мне никакого дела нет ни до политики, ни до политиков.
   Дед Измаил играл с Тихомиром в нарды. „Короткую” он бесславно продул „марсом” и „коксом, а в „длинной”  надеялся на реванш.
-Два  два шоб не болела голова, — коментировал  свой ход дед Измаил
-Шешу беши ходим пеши, - отвечал на ход деда Измаила Тихомир. Из ванной вышла распаренная Васена. Только облизнулся Тихомир.
-Зайка моя, давай сходим проголосуем и уже как надо отметим нашу любовь. Я вот тебе подарок принес, - и протянул Васёне красивую коробочку, — ты загляни в нее, - подначивал он. Васёна схватила ее и убежала к маме на кухню, кокетливо взмахнув полами халатика. Через мгновение из кухни раздался радостный крик, еще через мгновение раздался и второй. Потом оба крика перешли в подвывание. И это естественно..! Обручалка из белого золота с брилиантом в цельный карат поблескивала на мизинце Васены. Замуж предстоял нешуточный. Если уже и брилианты в ход пошли.
—Ты видишь, шо за наши голоса стали давать? Подожди и не то еще будет, пусть он тебе еще купит дубленку, дорогую шубу и пусть в конце-концов свозит тебя в Болград или Арцыз летом,  – мечтательно предложила мама
—Пусть, - согласилась Васёна,
 — я позволю ему это сделать, какие бы трудности не стояли передо мной. Счастливые они рассмеялись. Васена особенно была рада этому подарку, заметил таки Тихомир ее выбор и главное с размером точно угадал. Она и не подозревала, какую важную роль здесь сыграла ее мама. Она ежедневно в течении двух месяцев пилила зятька за эту обручалку и успокоилась только тогда, когда он скрипя сердцем выложил ей на стол девять тысяч баксов.
-Берите мама, сказал он, и смотрите осторожно не подавитесь, мне для вашей дочки ничего не жалко, но прошу запомнить я очень бедный олигарх. Теща сама лично купила это колечко и принесла ему в коробочке для торжественного вручения с квитанцией об оплате. Собственно вся одежда и подарки соответствующие такому случаю также безропотно была оплачены Тихомиром. Даже подарок молодым от деда с мамой невесты в пять тысяч долларов. Нельзя сказать, что не за что. Есть и даже очень. Во-первых Васена, по всем болгарским правилам, девственница в свои 20 лет, о чем она уведомила Тихомира. И если тот пожелает она согласна, на ритуальную дефлорацию. Для некоторых мужчин это еще важно, хотя большинство уже давно не обращает внимание на сей момент. Только не Тихомир. Так это только во-первых. А есть еще во-вторых и третьих... Во-вторых Васена еще не целовалась с мальчиками. А это уже как гром среди ясного неба. Это примерно выглядит как буд-то вы пошли на базар покупать яблоки, а там продаются одни надкушенные. А если девственница целое яблочко-то! А если еще и не целованная это уже вообще кердык всему! Вот такой кердык и попался Тихомиру.
—Два четыре всё прыкрасно в этим мыре, — походил дед Измаил.
—Три три носа подотри, — отвечал Тихомир.
—У вас от тых три три вже велыка дирка довжна буть, - заметил дед Измаил
—Есть в нас дирка и свысток, вам дамо ищо марсок! – подло хихикнул Тихомир.
—Сегодни нє мий день. Мабуть надо горло промочыть, потому шо дырынчыть. Е в нас тришечкы вынця- треба выпыть гоп-ця-ця, — дед уже окончательно перешел на поэзию и ломаный русско-украинско-болгарский диалект. И повсему будет это продолжатся еще долго.
—Измаил Суворович, а может винцо это баловство, может нам стоит обратить сурьезное внимание на  „Хортицу”  с черносливом, если нет  ракийки, она вполне для лечебных целей годится. Пока наши женщины примеряют шляпки, — предложил Тихомир.
—  Згоден я на чернослыв
   Аби хто мени налыв.
—Вы бы потише дед, бо кругом одни Дантесы ходят
И плохую речь заводят, — неожиданно для себя перешел на поэзию и Тихомир.
—Котинце ты мой, котичек! Какую ты мне красотуличку-покупулечку купил и приобрел! Мой самый лучший котичек на земле! –причитала благодарная Васёна.
—Яко хрен на корабле, — завершил фразу дед Измаил. Только подошедшая, Васёна, будучи не курсе об поэтических упражнениях была крайне удивленна. А уж когда дед и Тихомир прыснули от смеха даже слегка испугалась.
—Вы чё в самом деле? – поинтересовалась она, — поехали..?
—За спелымы гарехамы, - отрапортовал Тихомир.
—Вас без поллитра не поймешь, - заметила она.
    — Не задушишь не убьешь – соглашался дед Измаил.
    —Так когда же ты нальёшь, - вопрошал Тихомир.
—Просто свынська молодежь,выпалила Васёна и расхохоталась
—Пойду за хлебом, - попыталась она побыть серъезной,
—Не сорься с небом, - ответил Тихомир. И пошла Васена за хлебом. По пути проголосовала за Яныка, часа два поболталась по  „секонд-хенду” ради  любопытства. Тихомир называл эти с позволения сказать торговые точки „Западло”. Зашла к подружке похвастаться обручалкой так часа четыре и убила. Когда посмотрела на часы было уже начало четвертого. Пора и маменьку сменить на посту.    Дома мужики были в самом разгаре.
—Шесть шесть есть на грудях наших шерсть, торжественно провозглашал дед  Измаил. Фортуна повернулась к нему лицом и он потихонечку начал  ее замечать и отыгрываться.
—Один один опять сукин сын, - не унывал Тихомир.
—сходила ли ты за хлебом  Дездемона? – торжественно вопросил он  Васёну.
—Не Яго ж тебе его принесет, конечно сходила, - ответила она.
—И что можно расчитывать на обед? – Тихомир даже облизнулся.
—Доця я сбегаю  к Марие Афанасьевне за лаврушкой, а ты тут накрывай потихоньку, - мама была уже одета и с паспортом во внутреннем кармане пальто на всякий случай.
—Хорошо мамочка, - женщины многозначительно переглянулись, вы надеюсь тоже понимаете почему.
—Пять пять бабку ягудку опьять, - радовался дед.
—три два, жалко  в мэнэ их нэма, — не унывал Тихомир. Он был из той категории людей которые не огорчались из-за проигрыша. Тем более выпитые с дедом две бутылки любимой
„Хортицы”  располагали больше к песнопению и стихосложению, чем к обидам. Васёна принесла еще бутылочку и луканки с брынзочкой подрезала, пока суть да дело и теща лаврушки принесет. В девятом часу вечера она и принесла. Турнир давно закончился и пьяненькие мужики мирно похрапывали на диване.
Спят? – спросила мама.
—Спят, слава Богу! – кивнула Васёна.
—Некоторые бдят, - раздался голос Тихомира, - вы на выборы собираетесь или нет? А то пролетит наш кандидат, - продолжил он.
—А кто это наш кандидат?- задалась вопросом Васёна.
—Кто, кто... Янык, - вдруг ответил Тихомир.
—Как так Янык? А шарфик померанчевый какого лешего ты тогда  одел? – спросила теща.
 —На работе в нарды проиграл и придется теперь неделю его носить, - удрученно ответил он и неуверенно встал с дивана. Расплылись в улыбке Васёна и теща, да как расцеловали они своего ненаглядного котинце, да как взяли его под белы рученьки, да как отвели на избирательный участочек, где и проголосовал он как надо и живут теперь с Васёной душа в душу. И дай им Бог здоровья.