Совесть

   Так-то я воровством не промышляю. И заповедь Божью «Не укради» стараюсь не нарушать. А нарушив (бывало), очень сильно мучаюсь, до такой степени, что решил окончательно: никогда больше. Но в походе приходилось стаскивать полиэтилен со стогов сена (дождь задолбал!, а палатки не было), питаться с чужого огорода (жрать! жрать хочется!), но угрызений совести не испытывал и до сих пор краска стыда не застилает моего воровского лица при воспоминании об этих и других гнусных поступках.
   И попрошайничать мне бывает стыдно. А бывает, что и не стыдно. Однажды на массовом марафоне заголодал: организаторы с питанием не рассчитали. Вижу, среди зевак («Спринтер, бегущий марафон» - та ещё картинка!) мужик стоит, а у него в авоське батон лежит. Подбегаю: «Дядь, дай батон». «А у меня, – говорит, - нету». А я ему на авоську показываю: «А вон, в сетке у Вас». Пришлось ему половину отломить и отдать. С удовольствием умял, запивая из ванны коктейлем из воды и пота бегунов. Фу! Да нет, сказал же – с удовольствием.
   Как-то на Ярославском вокзале парень деньги у меня попросил: «На проезд, - говорит, - не хватает». А я не дал. Было это 24 года тому назад. До сих пор помню, даже лицо этого парня. Сожалею, что не дал - совесть мучает. А других, которым в такой же ситуации не давал – не помню, и совесть не мучает. Какая-то она избирательная дама получается. А бывало, что и давал, а не помню. Со студентами также: отшил одного – совесть мучает, отшил другого – нет. Ситуация одна и та же, а результат – разный. Значит, от ситуации совесть не зависит, а от участников ситуации, от чувств к ним – да? Нет. Как-то у церкви нищей денежку подал, а двое других так на меня посмотрели, что и им подал: столько же – чтоб не обидно было. А что же ты, сволочь, парню-то тому не дал? В обоих случаях люди были совершенно чужие для меня, никаких чувств и обязанностей перед ними у меня до этого не было.
Ни от ситуации, ни от участников ситуации совесть не зависит: от тебя, дурья башка, всё зависит.
   Как-то после похода с малолетними преступничками мы встретились с ними на моей территории. Я начал интересоваться, за какие такие деяния они попали на учёт в инспекцию по делам несовершеннолетних. «Я вор», - отвечает один. «А вот, - спрашиваю, - последнее у бабушки украдёшь?». «Украду», - без заминки отвечает, твёрдо: чувствуется, что это убеждение у него уже и колом не вышибешь. «А вот вы пришли ко мне в гости, - продолжаю допрос, - украсть у меня есть что: украдёшь?». «Да Вы что, дядь Саш, мы у своих не крадём!».
   Есть совесть у человека? А? кого спрашиваю!?
   Есть такой учёный – Вольф Соломонович Мерлин (язык не поворачивается о хорошем учёном говорить «был», Царствие ему Небесное). Он является создателем теории интегральной индивидуальности. Так вот он говорил о разных уровнях организации человека (нервная система, темперамент, личность, а ещё - надличностный уровень). Высший уровень в его системе («Человек – это, конечно, система», - говаривал Иван Петрович, который Павлов) является ведущим по отношению к другим и подчиняет их себе: не напрямую подчиняет, а изменяет связи между уровнями. Под себя гребёт, так сказать.
   А до этого был Зигмунд Фрейд: и у него уровни:
Оно (ид) - иррациональная и аморальная: хлеба! зрелищ! мужика бы…, бабу хочу! хочу! хочу - и по фиг!
   Я (эго) – этакий посредник между инстинктами и средой: «Бабу хочу!» – гремит трубный голос из глубин организма. «Надо, но аккуратненько: цветочки купить, в ресторан сводить», - говорит ему Я, а то и под статью УК попасть можно.
А сверх-Я (супер-эго) презрительно морщит нос: «Скоты! Любовь, Добро, Справедливость, Достоинство, вот – Человек! «И звучит-то как гордо…», - поддакивает ему Максим Горький.
   И Я мечется: снизу давёжка, и сверху… Потому Фрейд и говорил: у человека есть выбор, как жить: плохо или очень плохо, третьего не дано. И мается, бедолага, и чувство вины у него переходит в неврастению и далее - здравствуй, Банная Гора! (место расположения психушки в Перми).
   Не очень-то мне верится в эти два варианта жизни по Фрейду. Потому не верится, что в реальности и другой наблюдается: можно хорошо жить. Есть такие (есть, есть!) представители этой категории, что сегодня одной в любви клянётся, завтра – другой; с друзьями напьётся, а на следующий день искренно деткам в школе о вреде пьянства говорить будет; сходит по малой нужде на улице, а на следующий день под зад напинает тому, кто это делает. И в церковь тянет, а мимо пройдёт – перекрестится, нищим подаст, правду-матку рубит, а потом врёт о проделанной работе. И не мается.
   Ну?
   А потом был В. Высоцкий: «Во мне два Я – два полюса планеты, Два разных человека, два врага…». Но и этот тоже мается («два врага»).
   А потом пришёл Тихонов и заявил: «Я не один – нас трое, совсем различных рыл…». Причём, внимание!

Три совершенно разных
Под крышею одной
Сошлись, поврозь несчастных,
Но радостных гурьбой.
Друг другу уступают:
Когда царит один –
Другие отдыхают,
Готовя свой почин.

   Радостно им, и не встревают, когда один солирует на сцене жизни. «Жизнерадостная скотина», - как-то услышал я стороннее мнение о себе.
   И на каждом уровне свои законы. Биологический: реагировать на все близстоящие, близидущие женские ноги (инстинкт продолжения рода), в рог давать тому, кто на твоё дитятко руку поднял (инстинкт сохранения рода). Социальный: не предавай, скотина, своих; положи живот за други своя (социальный инстинкт). Береги своих, заботься о них, люби; а для чужих ракетки с атомными боеголовками приготовь. На всякий случай. А Бог? - непостижим, и не думайте за Него, Сам разберётся, кому в Царствие Небесное.
   Как-то ко мне свидетели Иеговы повадились в гости ходить, агитировать за всеобщую любовь всех ко всем – такой рай на земле. Замучился я их слушать и спрашиваю одного: ну вот пришли к тебе в дом плохие парни, разгром устроили, ценности твои забрали, жену изнасиловали – что делать будешь? «Врагов любить надо», отвечает. «Делать-то что будешь?» - переспрашиваю. «Врагов любить надо», - талдычит. Тьфу ты! Выгнал. Зациклились ребята на одном уровне – духовном. Зацикленность на одном уровне и приводит к психологической сшибке, конфликтам с самим собой, раздраю в мозгах и душе. Богопослушный человек мало что в жизни совершить сумеет: ограничений много, а он, допустим, специалист хороший, организатор умелый, справедливый к тому же. Мог бы горы свернуть для страны своей любимой. Нет, сидит, плачет о берёзках, да сокрушается, что люди бездуховные во власти отираются. А сам иди! Но, продираясь сквозь толпу, будь готов к тому, что обязательно кого-то локтем толкнёшь, на ногу наступишь, «сволочь!» - услышишь. И твори. А, может, страшно? И трусость свою Божьими заповедями прикрываешь? Творец творца простит. А?
   И вот что получается. Это я совет даю, как не стать неврастеником и получать от проживания жизни удовольствие. В.С. Мерлин, конечно, хороший учёный и нет хороших и плохих теорий: есть теории, которые более или менее эффективны. Но моя точка зрения: ни вышележащий уровень (не убивай, не прелюбодействуй, не кради), ни нижележащий (один раз живём – получи от жизни всё!) не являются ведущими. Главный тот, который в данный момент на сцене: «Когда царит один – другие отдыхают» (ну читайте же классику, неучи!))). А если надоест кому отдыхать, начинает в действо вклиниваться – разум зачем? Разруливать ситуацию: помолчи, милый, завтра твой выход, навыступаешься.
   И выходит, что у малолетнего преступника совесть есть (он исполняет закон своего социума: мне есть хочется, но у своих воровать не буду), а у олигарха, обкрадывающего свой народ – нет.
Совесть – это переживаемое чувство вины за поведение, не соответствующее уровневым законам. Украл – детей накормил. И будь спокоен – ты исполнил биологический закон. Страна беднее стала? А если людей не будет – так и страны не будет. Заработаю – отдам.
Вот и всё… хм)