Метро

Она — просто чудо,
Она — не отсюда...
Весьма утонченная дама:
Улучшена формула тела,
Фигура на грани страсти…
Ее аромат нежным ветром
Плывёт, и разбитое — цело!
Комедия — драма!
Полвздоха до счастья…
В любви с ней нельзя неумело…
Дышать нескончаемым летом…
Она — просто чудо,
Она — не отсюда...
Ее элегантные шляпки,
Летящие платья,
Платки с невесомостью ткани:
Все стоит тяжелых стараний.
Ее силуэт на закате,
В жаре незакрытых окон,
С ней «вечно неплохо»!
Судьба — восхищенье.
Опасность влеченья.
Все к черту!
Живи лишь моментом!
Она — просто чудо,
Она — не отсюда...

     Вот уже полтора года мне снится один и тот же сон. Правда, с различными вариациями, но суть одна, как и место, вокруг которого развиваются события. Метро. Бесконечные переходы между станциями, прибывающие и убывающие поезда, людской муравейник…
 
     Что из себя представляет современное метро? Вечно спешащую, гудящую толпу, в которой ты — безликий представитель многомиллионного мегаполиса, жалкая частичка коллективного разума, песчинка человеческой «цивилизации».

     Метрополитен из моих снов разительно отличается от реального. Иная архитектура: смесь готики с передовым авангардом, духа египетского пирамидостроения с римской помпезностью, а также наслоение чего-то абстрактного (где ты, Пабло Пикассо?), в принципе не существующего на нашей планете. Все эти пульсирующие цветами инфракрасного спектра стены, мерцающие плавленым серебром лестницы, слепящие тысячами невидимых свечей гигантские светильники… Не понимаю! Откуда это? И почему так ярко? Так реально? Цветной сон со спецэффектами, открывающими перед тобой грань неведомого. Зачем мне показали этот мир? И почему не поверхность, красоты города, а именно метро?
 
     А еще интересны поезда. Они напоминают японские стальные «снаряды» с мягким салоном внутри, в котором и в час пик никто не стоит, выдавливая друг из друга соки… Но эти поезда совершеннее — золотые стрелы, несущие идеально обтекаемую массу по нити плазменного монорельса. Может, мне снится отдаленное будущее? Или погребенное неисчислимым пластом лет прошлое? Голос цивилизаций, процветавших задолго до нас — самоуверенных гомо сапиенсов… Хотелось бы получить ответы на вопросы, но…
 
     Кстати, в этом мире нет грубости и зла, господствующих в родном «общественном транспорте». Фантастика!
 
     Во сне я постоянно с кем-то знакомлюсь. Как правило, это очень интересные, общительные люди, буквально излучающие тепло. Душевное тепло. Я уже привык к отстраненности, постоянному напряжению, отголоскам враждебности на современных лицах, демонстрирующих неприкрытую злобу. На кого? Люди! Прежде всего вы злитесь на себя! Здесь же все наоборот. Не двинут «нечаянно» локтем, не толкнут «для профилактики», не обругают последними словами… Почему так живем?
А сколько здесь улыбок! Чистых, красивых, дружеских, а не «дежурных» или сдобренных значительной порцией сарказма. Не жмись! Искренне улыбнись человеку. Увидишь — станет легче — тебе и ему…

     Иногда хочу схитрить, подхожу к новым «знакомым» и спрашиваю: «Как перевести название этого мира на другие языки?» Мне начинают объяснять, но вдруг появляется непонятный шум, в котором тонут слова, словно увязая в трясине, и я просыпаюсь. Приходится лишь строить «догадки».
 
     В метро из сна я встретил идеал женщины. Красивые карие глаза не дают покоя и наяву — стремлюсь найти столь же совершенное создание. Ее зовут Лариника. Ладная фигура, короткие черные волосы, соблазнительные ямочки на щеках, бархатистая кожа, пахнущая свежестью морского бриза. Человек-универсал. С ней одинаково легко общаться на любые темы, с ней весело, душа отдыхает, наполняясь легкостью и превращаясь в окрыленную радостью птицу. Мы с Лариникой всегда «едем на работу». Я — в офис, она — в Академию художеств. Мы стоим, обнявшись, и я шепчу на ушко своему очаровательному скульптору нежные слова. Мы довольны друг другом. Нам очень хорошо вместе.
 
     В реальном мире у меня была девушка, которую я сильно любил… Мы встречались около трех лет. Марина постоянно намекала на шаткость моей материальной платформы, но прыгнуть выше себя не получалось. Не было богатых «мамиков» и «папиков». Мать воспитывала одна…
 
     В период нашего с Мариной романа я еще был студентом, перебивался копеечной стипендией и незначительным приработком (рисовал портреты). Поэтому на «радости жизни» не всегда хватало. В отношениях появились трещины, однажды образовавшие огромный провал…

     Как-то Марина пропала на пару недель — ни слуху ни духу… На звонки не отвечала, ее родители отказались что-либо комментировать, сославшись на серьезную занятость и «принцип невмешательства в личную жизнь дочери». Ну да бог им судья… Потом я случайно встретил Марину на автобусной остановке, хотел поцеловать… Но она вдруг отстранилась, нехорошо улыбнулась и показала безымянный палец с тонким обручальным колечком… Сначала я подумал, что это розыгрыш, но Марина со злорадным упоением продемонстрировала паспорт, в котором нещадным приговором отпечатался квадрат штампа «зарегистрирован брак». Так и расстались...

     Новую девушку я не встретил, хотя надежды не терял. А через пару месяцев после разлуки начались странные сны. Хорошо в них, беззаботно. Как в песне Сергея Чигракова: «Еду, еду я…» Постоянная дорога. Но куда? Каков пункт назначения?
 
     Сейчас на часах полночь. Где же ты, мое метро? Где ты, Лариника? Подождите немного. Я скоро приду.

               
     05.05.2001