Гл. 4 Презент

Под утро мы были дома: я и вздыхатели. Никогда не думала, что капитан Куприн войдет в их число, но так получилось, что к гвардии моих поклонников прибавился и мужественный надзиратель за современным общественным порядком. Карл Жанович не спал, а потому напоил гостей чаем с любимым им медовым тортиком и вежливо выпроводил домой. Позевывая, я с удовольствием вспомнила милицейскую новогоднюю ночь, на которой Михаил Орлов талантливо играл роль двоюродного братца и ни разу не выдал подлинного своего предназначения, так что все подозревающий сыщик не сумел разгадать нашей совместной тайны. Но самое главное – перед трактиром не было вездесущего «мерса», а потому, укладываясь в ледяную сиротливую постель, я вздохнула с облегчением и решила выбросить надоедливый автомобиль из головы. По крайней мере, до вечера.

На дворе было темно, но я, невзирая на страх, все шла и шла. Куда? Этого я не знала. Впереди мелькнула освещенная полной луной безжизненная водная гладь. Я нехотя приблизилась к морю и в изумлении остановилась. Там, на горизонте, неподвижно стояла мрачная гигантская фигура. Она пристально смотрела на меня и тяжко вздыхала.
«Надо бежать», – покрываясь холодным потом, решила я, но тотчас с ужасом ощутила, что ноги мои превратились в ватные коконы.
Незнакомая личность неожиданно сдвинулась с места и медленно пошла на намеченную жертву. Стало невыносимо тихо. Словно футбольный мячик, блинообразная луна взмыла вверх и стремительно упала на плечи призраку, а он цепко схватил ее и направил мне в глаза.
– «Мерседес»! – закрывая лицо руками, исступленно заорала я. – «Мерседес»!
В окно заглядывало несмелое зимнее солнышко.

– Неплохие мечты, – запрыгивая на кровать, фыркнула Маргарита. – Одобряю.
– Брысь! – рассердился на котяру милый Карлос и по-отечески погладил мой взмокший лоб. – Тебе снова снились кошмары?
– Да, – прошептала я и вспомнила демона.
– Уже обед, – поцеловал меня в щеку домовой, – и тебе звонили.
– Кто? – передергиваясь от озноба, пробормотала я.
– Англичанин.

Маркиз де Ламарт переминался с ноги на ногу.
«Как же я забыла, что мы договорились сегодня пойти в театр! – с безразличием наблюдая за немудреными хореографическими па фальшивого средневекового вельможи, вяло подумала я.– Завтра Михаил уезжает, и во время его отсутствия я должна буду подать в суд документы на развод, чтобы потом поехать на ПМЖ в логово Астарота. Снова развод»!
Кошки взирали на меня с плохо скрываемой жалостью.

– Когда приедет Орлов? – стремительно поднимаясь с кровати, печально осведомилась я.
– К четырем часам.
В глазах Жемчужного плескалась тревога.

– Ты можешь скрыться от Куприна, но не спрячешься от нечистой силы, – натягивая на меня махровый халат, тихо простонал Карл Жанович.
– Ты думаешь, что «мерс»…?
Я хватала ртом воздух и не могла проглотить его, чтобы наполнить им взбунтовавшиеся от удушья легкие.
– Да! – неожиданно фальцетом выкрикнул мой единственный друг. – Я отдал бы все на свете, чтобы это была ошибка!
– И что же теперь мне делать?
Только бы не расплакаться, а то некрасиво отекут веки, и покраснеет нос. А впереди театральная премьера.
– Молись, – как-то буднично промямлил Карлос.
Ощущая мелкую дрожь в коленках, я с опаской выглянула в окно и с облегчением вздохнула: траурной машины на обычном месте не было.

Заморский профессор пришел вовремя, и так как мне нездоровилось, посещение места массового скопления людей решили отменить. Обнаглев, кошки запрыгнули гостю на колени и, не церемонясь с дорогостоящим костюмом, вонзили в него острые коготки.
– Пошли отсюда! – шикнул на бесстыдников Жемчужный, но господин Орлов рассмеялся и обеими руками погладил черно-белую парочку по пушистым спинкам.
– Я завтра уезжаю, – выждав, когда мы останемся одни, с грустью сообщил Михаил. – Ты действительно согласна выйти за меня замуж, Алиса?
– Действительно, – поддакнула я жениху.
И что же сказать ему после того, как по моей вине погибла его семья? К тому же, англичанин красив и превосходно воспитан. Но кто та девочка в инвалидной коляске? Наверное, его вторая, внебрачная, дочь, которую он представит мне после того, как я приеду в особняк.

– У тебя есть дети кроме бедной Катюши? – набравшись смелости, нарушила молчание я.
– Нет, – отчего-то вздрогнул будущий муж.
Майкл не врет. Эта девочка – его племянница или дальняя родственница. Впрочем, мне все равно, я буду любить искалеченного ребенка как своего.

Поздним вечером Орлов удалился, поцеловав на прощание кончики моих пальцев. А до его ухода мы мирно сидели на тахте в кабинете и беседовали. Обо всем. И наши взгляды на жизнь были похожи на две половинки одного яблока. Несколько раз звонил Куприн, но догадливый домовой неизменно отвечал обманутому милиционеру, что меня нет дома.
– Мы выследили «мерседес», – похвастался по телефону Жемчужному бравый капитан. – Хозяином машины оказался местный авторитет, бывший напарник небезызвестного Кольки Жука. С преступником проведена воспитательная беседа, а потому Алисе Михайловне в настоящее время нечего беспокоиться.

– Ура! – вскакивая на ноги, заорала я. – Ура! Моя милиция меня бережет!
– Наконец-то, – облегченно выдохнул заморский денди. – Теперь можно ехать со спокойной душой. Ты не исчезнешь с горизонта, любимая?
Снова: любимая…. Так меня называли все воздыхатели, кому не лень было пошевелить языком! Жаль, что нет данному словечку достойных синонимов!
И Майкл ушел. Тоскливо сжалось сердце, как перед прыжком с вышки бассейна. Отчего я так волнуюсь? Ведь злополучный хозяин траурной машины изобличен и известен, а значит, не опасен! А поэтому не стоит его бояться. Валерианки мне, валерианки!

На следующий день я вновь побежала на работу для того чтобы продолжить ударное очищение городского пространства от отвратительных асоциальных элементов. В самом деле, «мерса» на облюбованном им месте не было. И вылазку из родимой обители можно было бы считать благополучной, если не учитывать того, что несколько служивых, среди которых находился и вороватый товарищ Савельев, дожидались меня в фойе, чтобы выразить экстрасенсу свое «искреннее восхищение».
– Хотите познакомиться с преследователем? – в обеденный перерыв, перед моим уходом домой, поинтересовался Виктор Александрович.
– А как же! – оживилась я. – До чего же он меня напугал!
– Так почему вы, ясновидящая, не смогли разглядеть преступника за тонированными стеклами обычной тачки с номером Б-666-ЕС? – пряча испытывающий колючий взгляд, привычно проворчал бравый капитан.
Поскольку это мне и самой не давало покоя, я скромно промолчала.
– В таком случае, встретимся сегодня в восемнадцать ноль-ноль в моем кабинете, – жестко заявил Куприн и живо испарился по срочным делам.

Делать нечего: надо снова ехать в ментовку.
– Научись водить авто, Карлос, – обнимая шею обожаемого друга, проверещала я. – Мне необходим личный водитель.
– Элементалы не находят общего языка с недоброжелательной техникой, – тяжело вздохнул домовой. – Думаешь, мне легко отпускать тебя к непредсказуемым людям на общественном транспорте? Попробуй выучиться сама, дорогая.

Я боялась машин, я терялась только от одного вида насмешливо подмигивающих лампочек, разнообразных таинственных рычажков, кнопочек и переключателей на серой или черной панели неизвестного мне организма механического чуда. Зная, что на энергетическом уровне мы, люди, постоянно контактируем с исключительно всеми неодушевленными предметами, я, с содроганием вспоминая небезызвестную Исидору Дункан, задушенную зловредной тачкой, тем паче, страшилась сесть за руль долгожданного и загадочного детища технического прогресса. Так кто же он, мой преследователь? Я впала в прострацию, но за окнами черного «мерса» вновь не увидела никого.

– Знакомьтесь, Никита Вячеславович Лысов, – торжественно произнес Куприн, когда я влетела в гостеприимный казенный дом.
Я шире распахнула глаза и с любопытством уставилась на соратника проживающего в аду насекомого.
Он был немолод, носил слепящую лысину и щегольские казацкие усы.
– Я перешла вам дорогу? – усаживаясь напротив авторитета, мягко спросила я.
– Что вы, что вы! – ахнул ворюга в законе и попытался почтительно вскочить с места.
– Сидеть! – заорал уютно пристроившийся подле нас юный мент.

– Никогда прежде не лицезрел подобной небесной красоты! – продолжал пускать слюни навязчивый жулик. – Теперь же, благодаря уважаемому Виктору Александровичу…
Вор в законе…. Разве такое может быть? И он еще рассуждает о небесном… Чепуха какая-то.
– Хватит юлить! – стукнул кулаком по столу бравый капитан. – Это ваш «мерс» следовал за гражданкой Смирновой по пятам!
– Неправда! – ушел в глухую несознанку матерый преступник. – Я в первый раз вижу эту женщину!
– А Б-666-ЕС – эти номера вам ни о чем не говорят? – подал ломающийся голосок неоперившийся воробышек в милицейской форме.
– Да, не отрекаюсь, это моя тачка, но я отказываюсь что-либо понимать! – понуро поскреб затылок владелец авто. – Это мистика, гражданин следователь!
Мистика? Он прав! Это мистика. Я почти уверена, что Лысов не врет. И что же теперь мне делать?

В родные пенаты я ехала удрученная. С одной стороны, задержанный говорит правду, с другой, траурный автомобиль будто испарился. Возможно, меня когда-нибудь оставят в покое. Например, найдут другую претендентку на роль героини-любовницы. Будем надеяться на лучшее!
– Черт возьми, – негостеприимно встретил меня дома Карлос, – тебе звонил какой-то Антон.
– Антон? – вспоминая раритетного дядьку, фыркнула я. – И чего ему было надо?
– Сказал, что звякнет вечером, – доложила всезнающая Маргарита.

До так называемого вечера оставалось несколько минут. Я плотно поужинала, чего не делала в последнее время. Надо начинать интенсивно портить фигуру, так как положение красной тряпки в руках тореадора меня больше не устраивало. Мужчины, что быки, стремятся навстречу яркому, вызывающему и не видят нейтральных и спокойных тонов. Почему б не выкрасить свои золотистые волосы в мышиный цвет? Или выщипать пушистые ресницы?
– Что за глупости ты внушаешь себе, милая! – отодвигая от меня пятую по счету сладкую булочку, возмутился домовой. – Простые смертные тебе не страшны, а высшим силам не стоит труда вернуть тебя в исходное состояние.

Зазвонил телефон.
– Алиса Михайловна, – раздалось на том конце провода, – я обещал показать вам алмаз Рока. Неужели не любопытно взглянуть на него?
Вспомнив об уймище бриллиантов, в изобилии рассыпанных на бесконечных райских просторах, я поморщилась и, набравшись духу, проговорила елейным голосом образцовой ученицы:
– Ну что вы, Антон Андреевич, так беспокоитесь? Если вам надоел этот ничтожный камушек, продайте его и раздайте деньги нуждающимся в них людям!
– Ничтожный! – вмиг возмутился доисторический костюм. – Ничтожный? Да знаете ли вы, что он – мечта миллионов. Впрочем, об этом надо говорить с глазу на глаз.
– Спасибо, – фыркнула я, – но ваша покорная слуга не интересуется подобными побрякушками. И мне некогда.

Бросив трубку, я запоздало заподозрила, что обрела врага, но назойливые мужчины начали меня доставать.
Новый звонок заставил передернуться. Скоро я заработаю нервный тик или сойду с ума.
– Алиса Михайловна, – орал мне в ухо бравый капитан, – я сейчас еду к вам! Ждите!
– За что такое наказание? – подумала я и пошла накрывать на стол, так как гостей полагается кормить или, хотя бы, поить чаем.
Через двадцать минут мент был у меня. Отказавшись от ужина, он упал в кресло и, непринужденно закинув ногу на ногу, стал с аппетитом уплетать бисквитное пирожное.
– Лысый сознался в содеянном, – проглатывая последний кусок калорийного излишества, торжествующе возвестил пришелец. – Мы не могли бы с вами сходить в кино?
– У вас все рано или поздно сознаются, – проворчал Карл Жанович.
Кино? Я не была в кинотеатрах сто лет и уже давно считала, что их посещает только зеленая молодежь. Впрочем, по ментовским деньгам….

– Я крайне устала и отвратительно себя чувствую, – набравшись храбрости, соврала я. – А потому искренне прошу прощения….
– Понимаю, – нетерпеливо перебил меня российский Дегре. – Устраивайтесь поудобнее и отдыхайте, а я буду сторожить ваш покой.
Я покорно плюхнулась на диван, а блюститель правопорядка, переквалифицировавшись в телохранителя, опустился подле моих ног.
«Почему я не сказала этому милосердному человеку, что Миша – мой жених? – надзирая за верным стражем Его Величества Закона, в раскаянии подумала я. – А может, мне следовало выбрать в суженые Куприна»?

– Смирнов не любит вас, Алиса, – после некоторой паузы выдал Виктор Александрович. – Иначе не оставлял бы жену одну-одинешеньку на такое длительное время.
«Он прав! – невольно вздохнула я. – Серега не питает ко мне нежных чувств! И никогда не питал. Разве он стал бы кричать на меня по пустякам, если б…»
Тихий храп неназойливо вторгнулся в мои горькие думы. Свесив набок усталую голову, мент спал и, судя по подергиваниям лицевых мышц, видел профессиональный остросюжетный сон. Я закрыла глаза.
В дверь позвонили. Зевающий Карлос нехотя выполз из кабинета и, шаркая старыми шлепанцами, поплелся запускать следующего страждущего моего общества. За ним поплелись выдрессированные кошки.

– Алиса Михайловна дома? – резкий голос острым штопором вонзился в нашу тихую, сонную обитель.
– Дома, – растерянно пролепетал перепуганный домовой. – Проходите, пожалуйста.
Послышался шорох снимаемой одежды, и в гостиную ворвался человек. Он хрипло засмеялся, и я невольно подскочила от возмущения. На покрасневшей от мороза ладони человек удерживал огромный камень с множеством бриллиантиков по округлому ободку. То был Антон Андреевич Савельев собственной персоной.
– Здравия желаю, товарищ полковник! – резво вскочил с пола его вмиг пробудившийся подчиненный.
– Почему не на работе, Куприн? – стремительно пряча драгоценность за пазуху, сдвинул к переносице сросшиеся брови суровый босс.
– Слушаюсь! – неустрашимый сыщик приручено щелкнул пятками, облаченными в сиреневые носки, и, не глядя на меня, молниеносно испарился.

– И так, сударыня, что делал у вас капитан? – с подозрением всматриваясь в мои растерянные глаза, насупился настоящий полковник.
– Брал свидетельские показания, – я умело соорудила из своего личика сморщенную рожицу умалишенного.
– Вернемся к сокровищу, – потеряв интерес к сбежавшему сопернику, торжественно объявил высокий ментовский чин. – В Смитсоновском институте в Штатах находится всего лишь половинка этого великолепного камня, именуемая алмазом Надежды, вторую половинку я получил в подарок за оказанную услугу.
Почувствовав внезапное головокружение, я резко отпрянула от опасного оратора. И его жуткой ноши.

– Не надо бояться, – пристально наблюдая за моим недостойным поведением, пробормотал власть имущий коробейник. – Это неправда, что камень приносит несчастья. Ни-кому не верьте. Подержите его в руках, поласкайте, насладитесь его совершенством, подобным вашей невероятной красоте. Впитайте в себя его силу и могущество. Возьмите его.
И неуловимым движением Савельев всучил мне в ладони зловеще переливающийся булыжник. Почувствовав мертвенную холодность устрашающего предмета, я громко вскрикнула и швырнула его на пол.
– Что случилось, дорогая? – выбежал из кабинета перепуганный Карлос. – На каком основании, сударь, вы обижаете мою девочку?
Алмаз, высокомерно сверкая отшлифованными гранями, с торжествующим злорадством надзирал за алчными, суетливыми людьми.
– Дарю его вам, – патетично сообщил мент и, не прощаясь, вылетел вон.
Мне стало не по себе. То, что валялось у моих ног, вызывало панический страх. А в суеверия я верила.

– Вижу на нем кровь, – наклоняясь над камнем, прошептал моментально побледневший Жемчужный. – Он весь перепачкан кровью, и его нельзя брать в руки.
Я с трепетом посмотрела на свои ладошки и тотчас помчалась в ванную, чтобы мочалкой и дегтярным мылом смыть с кожи убийственное прикосновение ненавистного презента.
– Так как же нам избавиться от смертоносного подношения? – выгибая спину коромыслом, разъяренно прошипела Марго.
– Гостинец… безобразен, – отскакивая от жуткого алмаза, промяукал поникший Альфик.
– У вас открыта входная дверь, – ввалилась в гостиную стокилограммовая соседка. – Ах, какое чудесное украшение!

– Не трогайте камень! – взвизгнул Карлос и попытался поддать его ногой.
– Почему? – невероятно удивилась толстушка. – Это бижутерия?
– Да, – краснея, соврал Жемчужный. – Впрочем, забирайте, если хотите.
– Ой, спасибо! – заволновалась Агния Артемовна. – Какая прелесть! И вам его не жалко, Алиса Михайловна?
– У этой вещи есть хозяин, – отрешенно продекламировала я, – и он скоро явится за ней.
– Все поняла, – недовольно вздохнула любительница халявы. – Все поняла. До свидания.

– Почему ты не отдала булыжник старой варежке? – неожиданно заорал на меня элементал. – Она больше всего на свете обожает брюлики, пусть и пожинает плоды своей необузданной жадности!
– А что я скажу полковнику, если он одумается и завтра придет за дорогостоящей побрякушкой? – хладнокровно заявила я домовому и, оставив презент на полу, пошла спать.



Продолжение: http://www.proza.ru/2011/06/08/930