Мицраим. часть третья-Исход. Гл. -12

ГЛАВА 12.

— Она не дышит! — Закричал я, проснувшись и прижимая к себе Киру.
— Кто не дышит? — Асмодей вырос из стены и стал перед кроватью.
— Кира! — Я чуть не плакал.
— Успокойся, она спит. — Демон пощупал пульс моей девушки и удовлетворённо хмыкнул.
— Но почему так долго?
— Это сонный паралич. Всё, что произошло с ней в городе, вызвало осложнения в её и твоём здоровье. В её случае, приступ нарколепсии.
— Нарколепсии? — Я удивлённо смотрел на демона. — Что это за болезнь?
— Представь, что ты спишь по восемнадцать часов в сутки, а просыпаешься в полной неподвижности и такой же разбитый, как и был до засыпания. Представь, что тебя никто не понимает, считают твою болезнь приступами хронической лени, а когда ты, теряешь сознание в самый важный момент в жизни, начинают истерировать, причитать и таскать тебя по больницам. А в больницах ни один невропатолог не берётся диагностировать эту болезнь, поскольку не знает средства от неё. Проще считать, что нарколепсии нет. А в это время его пациент засыпает под колёсами автомобиля, в  худшем случае, а в лучшем, вываливается из окна. Береги свою девушку.
— Я понял. — Сказал я, крепче прижимая Киру к себе.
Демон похлопал меня по плечу и вышел из спальни.
— Наколи дров, Ангел!
Его друг, поигрывая топором, отправился во двор. При этом он насвистывал что-то из «Наутилуса». Я видел из окна, как он с лёгкостью поднимает тяжёлые брёвна и так же легко раскалывает их на части блестящим топором. Я восхищался им.
Кира приоткрыла глаза и посмотрела на меня. Я погладил её по вспотевшим волосам.
— Мне очень плохо, Тим. — Прошептала она.
— Я рядом, слышишь!
Но девушка снова провалилась в забытье.
Я обнял её одной рукой и заплакал так, как ни плакал очень давно. К счастью, ни Асмодей, ни Ангел не видели моей минутной слабости. А слёзы лились без остановки. Я понял, что смертельно устал.

***

Солнечный свет пытался пробиться сквозь плотные шторы. В спальне стоял полумрак в красных тонах. На золотистом ковре с индейским рисунком стоял комод из вишнёвого дерева. К абажуру торшера, находившегося по другую сторону кровати, был прицеплен прищепкой «Ловец снов». В спальне стоял беспорядок: часть вещёй была разбросана по полу, другая половина находилась в дорожной сумке, раскрытой и прислонённой к стене. На огромной кровати лежала Кира, в верхней одежде и обуви, запачканной осенним дождём. Приступ настиг внезапно и, сейчас, он скорее напоминал летаргический сон, а не нарколепсию. Кира спала уже день.
Внезапно девушка резко открыла глаза и попробовала пошевелить рукой: рука не слушалась.
«Встать!» — Прохрипела Кира, преодолевая сонный паралич.
Она с трудом села на кровати и осмотрелась. Где реальность, где сон, понять было сложно. Она раздвинула шторы и посмотрела в окно. Дождь набирал силу. Угол торгового центра, стоящего рядом с её «хрущёвкой» уродливо закрывал остановку. Люди бежали от дождя. Люди боялись его, не меньше, чем ядерную войну. Дождь заползал им за шиворот пальто и плащей, делал уязвимыми перед силами природы. Дождь открывал их подсознательный страх перед тем, что они контролировать не в силах.

***

Стало скучно. Кира отвернулась от окна и пришла в ужас. Её тело лежало на кровати, словно в хрустальном гробу, а она сама смотрела на него с потолка. Кира начала в страхе метаться по спальне в поисках выхода (или входа) в тело. Ничего не получалось. Но вскоре решение пришло само.
Из стены вышел человек (или не совсем человек), одетый в, леденящую душу, тьму. Он протянул девушке руку. Она с недоверием ответила на рукопожатие.
— Кира, — голос незнакомца звучал гулко, — ещё не время возвращаться. Ты нужна ему там. Только ты можешь ему помочь, вернуть смысл…
— Тим? — Спросила Кира.
— Да, Тимофей Карцев. Он же — Каин.
— Чем я ему помогу?
— Просто будь рядом.
Тёмный человек опустил Киру на кровать и легко коснулся её лба:
— Спи, девочка. И передай ему кое-что, чтобы он не сомневался.
Тёмный человек прошептал что-то на ухо девушке и растворился в воздухе. Киру ждало пробуждение в другой реальности.

***
— Тим! — Закричала Кира, когда поняла, что проснулась окончательно. — Тим, мне страшно!
Я подбежал и обнял девушку.
— Что случилось? Что ты видела?
— Я видела Его?
— Кого?
— Тёмного человека. У него есть послание для тебя.
— Говори! — Я сжал её холодные руки, пытаясь согреть и успокоить.
— Слушай, Тимофей Карцев…
Я вздрогнул. Кира не знала моей фамилии, и я не называл её девушке.
— Мертва душа и взгляд погас навек. Вам не понять величия паденья. Вы не спасли. Здесь умер человек. Тут выбрана дорога нисхожденья…
— Кира, это моя песня! Как ты узнала?
Девушка молчала.