Во льду

Жгучий январь колючими метелями,улыбаясь искромётными снегами,смеясь пленительной вьюгой,морозными узорами припадая к окнам,заглядывал в пустынные просторы души анабиозирующего человеческого существа,потерявшего связь со своей  заветной целью,к которой он так стремился.Январь натирал его мягким снегом,дул в отвернувшееся лицо ледяным песком,зовя ответить игре,задорно кувыркался в цветных лучиках утреннего Солнца и с фрактальной грацией подмигивал отовсюду в тяжёлых лучах вечерних фонарей обледенелого города.Но Николай не мог его видеть,он был во тьме самого себя.Внутри него погас Свет,который прежде,если и не струил изнутри ответами,то спасительно отражался извне,показывая Николаю,что Он тут,всегда рядом,вдохновляя тем самым Николая стремиться к Себе.Теперь Свет исчез.Внутри была пустота,снаружи зима,впереди ползание в игнорирующей темноте.

 Жизнь продолжалась,но была лишена смысла,точнее смысл в ней конечно был,но самого смысла в ней Николай больше не видел.Стремительно возвращалось безумие.Оно врывалось со всех флангов и нельзя было определить откуда оно пёрло,снаружи или изнутри,потому что самого тыла,что раньше был вместо теперешней пустоты внутри,не было.Рубежи критериев разорваны,границы восприятия смяты,царь захвачен,во внутренних покоях глумится хаос.
Хищная чернь с гиканьем марадёрствует,убивая всех попавшихся на её пути последних из верных подданых и под пьянящий победный ор разрывает и жгёт смиренные святыни,втаптывая ногами Николаева тела грязные останки былой чистоты в свой ненасытный хохочущий рот.
-Всё на твоих руках,цезарь!-кричали смехом они в унисон с пронзительными стёклами разбитых мыслей и все вместе,с натужным хрустом разорванных волокон,втыкались в нежную плоть ума,провоцируя своёй пытающей невыносимостью Николая на необдуманные,саморазрушающие действия.Поглащаемая тьмой привычная реальность рушилась и складывалась уродливыми блоками фактов несправедивого насилия и высшего безразличия,в совершенно беспросветную,угрожающе бессмысленную и человекопрезирающюю,структуру издевающейся экзистенции.

Но не смотря на всю сокрушительную монстроидность изменившейся реальности,Николай какой-то своей последней,истерзанной и замёрзсшей,Армией Надежды,загнанной в периферию подсознательного фронта,пытался вырваться,и поперёк здравого смысла,кричащего обречёнными констатнтами настоящего,стремиться к ушедшему изнутри Свету.Отчаянно и больно тянуться к Нему в насильно осеменённое надеждой будущее,слезая с безнадёжно остывшего тела прошлого из неуловимого сейчас,которое мгновеннно распадается на индефферентные "было" и "возможно",когда ты хочешь его удержать.Или сжечь всё,что осталось вместе со всем тем,что "возможно",и пить огонь своей жертвы,плюясь жидкими искрами своего презрения в бесформенное лицо нагло диктующей реальности,на ужаснувшихся глазах тех,кому ещё предстоит.

Потерянный Свет мерцал в каждом новом угаре огнями святого Антония,в световых бликах,улавливаемых боковым зрением,всё реже и реже,но карусель с нарастающей скоростью раскручивалась по вселенской спирале в самую бесконечность.А потом снова цинично сбрасывала об Землю.Оставляя в многозначительной тишине и обескураживающей деморализованности для жизненно важной рефлексии,чтобы потом але-ап!- и ещё разок "солнышком",да подольше и посмешнее.Молитва и предательство.Просьба и безучастность.Индульгирование и обусловленность.Если настоящее соткано из прошлого,то тогда и сам выбор человека в настоящем продиктован его кармой.А если так,то свобода выбора,также иллюзия.И неужели плачешь,только лишь потому что спроецировал себя самого на объект своей жалости или потому что присвоил?Всё погружалось в холодную черноту и спирт обжигал язык,как только появлялась возможность забыть об утрате.Но ведь не может быть всё вот так!Николай как-то необъяснимо не то чувствовал,не то знал,не то верил,что кто-то его спасёт.Свет должен вернуться к нему извне,откуда его невозможно ждать,и всё станет хорошо,светло,упорядоченно и спокойно.