Предел

Они сидят на кухне - там, почему-то, уютнее и светлее.
- Не, там другая формула, - фыркает он и тыкает пальцем в учебник. - Вот эта.
Она сосредоточенно морщит лоб.
- Почему?
- Потому что, - он усмехается. Девушка обиженно надувается, он несколько секунд смотрит на насупившееся личико, не выдерживает, смеётся и объясняет. Она понимающе кивает, смахивает образовавшиеся крошки со скатерти - он беззастенчиво спёр булочку из маленькой корзиночки на середине стола - и опять берёт отложенную ручку, попутно утерев рукой что-то щекочущее чуть выше верхней губы.
Он мимолётом бросает взгляд на тыльную сторону её ладони и видит размазавшуюся хвостатой кометой полоску крови. Да и она уже заметила - кровь капельками закапала на белые клетки, словно замазкой затирая формулы. Девушка запрокидывает голову, прижимая к носу ребро ладони.

" - Я чувствую, когда он приближается, - её голос накладывается на шум воды из-под крана, и она повторяет чуть громче, беря очередную грязную тарелку.
- Как? - он предельно сосредоточен, высчитывая все возможные решения. Впрочем, их только два - или он его убьёт, либо он убьёт её, третьего не дано. У неё нет такой силы, чтобы противостоять ему, а у него ещё есть шанс. Маленький, но есть.
- Кровь носом идёт. А потом и кашлять кровью начинаю.
- Значит, у нас будет пара секунд в запасе..."

...поэтому в следующее мгновение стакан с со стонами вымученным глинтвейном - готовка всегда была его слабым местом - летит на пол сбитый его рукой, разлетаясь алмазными брызгами, тёмно-бардовое варево разливается аккуратной пахучей лужицей, а её он сгрёбывает в охапку и швыряет себе за спину, разворачиваясь лицом к уже нащупанной угрозе. Не замедливший последовать удар сотряс всю защиту, густой паутиной опутавшей квартиру, но не пробил её. Но следующий такой удар грозил ей скорой могилой, поэтому у него есть ещё несколько секунд, чтобы развернуться, пока по ту сторону собираются с силами.
- Держись сзади и только попробуй высунуться, - шипит он, но это было лишним - она достаточно трезво оценивает свои силы, чтобы знать, что её безрассудное геройство закончится на второй, -максимум пятой, - секунде вместе с её жизнью.
- А...
- Нет! - рявкает он напоследок, уже начиная терять человеческий облик в её глазах. Но он знает, что она снова его не послушается и у него даже не хватит сил, чтобы на это взбеситься.
Она молча смотрит, как на её глазах разворачиваются сферы и звёзды и прорываются ткани реальности, как слетает с него человеческая шкура, засунуть его в которую было явно плохой идеей, как мир сужается до размеров кухни, которая теряет свои очертания, и теперь видно только плотную сеть искристо-голубоватых нитей, за которыми - абсолютная чернота.
Кровь хлестала из носа.
Она ждала.
Она безошибочно чувствовала Предел - момент, когда ещё можно, но в следующее мгновение уже будет нельзя. Главное успеть. Она шагает вперёд, обхватывая одной рукой поперёк груди то существо, которое он сейчас - уже не человек, но ещё и не Смерть, - и, прижимаясь к его спине, тихо шепчет:
- Я люблю тебя.
Грудь под её ладонью судорожно вздрагивает, он запрокидывает голову, заходясь в беззвучном крике, а сквозь её ладони лучами прорывается свет, и вся она взрывается ослепительно голубым, - настолько голубым, что он кажется белым, - и он принимает её, впитывая её силу в себя. Пространство рядом с ним начинает трещать от еле сдерживаемой силы, ранее чуть обозначенный контур вокруг его тела расширяется, прочерчивается резкой линией и наливается багряными вихрями пустоты, как отпечатки от ногтей на ладонях мгновенно заполняются красным.
Её тело выгибается дугой, и она падает позади него, в звеняющую темноту, не дыша.
Она не могла встать рядом с ним, но она могла отдать ему жизненную силу.
Она знала, что он сможет потом её вернуть.
...а он открывает всё это время закрытые глаза. Глазницы, заполненные чёрным дымом.
- Ну здравствуй, - усмехается он абсолютной черноте перед собой, которая начинает принимать знакомые, так похожие на него самого, очертания.

...он выиграл им ещё время на передышку. Не убил, - он на это не надеялся, - но смог потрепать так, что ему понадобиться некоторое время на востановление.
Но так не могло продолжаться вечно. Новая сущность из Коридора могла помочь, но нависшая над ней опасность от этого всё равно никуда не денется. Он сам не понимал, зачем он это делает - защищает её, - но это был и его враг, и у него были силы, и он точно знал, что её - её - он ему не отдаст.
Доползая до неё на коленях, оставляя широкий кровавый след, держа её жизнь комочком дыхания где-то в горле, он склоняется над ней и касается её губ своими - ничего личного, просто жест, дыханием возвращающий жизненную силу, но внутри привычно разливается тепло, напоминая о том, что где-то там, он, всё-таки, человек. Хотя бы на бумаге. У него даже - это его всегда веселило - есть паспорт.
Под закрытыми веками вспыхивает алым - он открывает глаза и видит, как голубой дым тонкими струйками вытекает из него, возвращаясь к ней. Она резко распахивает глаза, с хрипом втягивая в себя воздух, как после задушья, невидящим взглядом обшаривая темноту, и натыкается на его глаза, медленно возвращающиеся к надлежащему виду и привычному тёмно-карему цвету радужки.
- Ну я же просил, - укоризненно замечает он.
Она бездумно и как-то счастливо улыбается и снова ухает в темноту - на этот раз всего лишь обморок.
Он незамедлительно присоединяется - он, как никак, раненный, ему полагается.
...Каждый раз, когда она отдавала ему свою жизненную силу и он видел её такой - в общем-то, фактически на самом деле мёртвой, - он с каким-то непонятным отчанием ждал, что она так и не очнётся. И его пронзало острое, почти невыносимое облегчение, когда он слышал её первый полузадушенный вдох, и нечеловеческое - а он и так не, - счастье.
Кухня принимала нормальные очертания.
Боевая система сворачивалась.
Они возвращались домой.

...Когда она очухивается, он, морщась от боли, с наспех и кое как ралеченной раной - лишь бы не кровила, была поменьше и не так сильно болела, - востанавливает напрочь сорванную защиту.
- Немедленно сядь! - возмущается девушка. Но он в принципе всегда пропускал подобные заявления мимо ушей, а в исполнении её слабого голоса и в её теперешнем состоянии и вовсе награждает вздёрнутой бровью и ироничным взглядом. Она вздыхает и добавляет запрещённый приём:
- Пожалуйста.
Он замирает, недовольно хмурится, но всё-таки присаживается на край кухонного диванчика с таким видом, словно делает ей великое одолжение, но она знает, что он и сам был бы рад присесть, но никогда не признается в своей слабости. Она с трудом поднимается с пола и, опираясь на стол, тяжело идёт к нему.
Когда её теплые ладошки касаются раны в боку, он решительно перехватывает её запястья и качает головой.
- Ты слаба слишком.
Но теперь уже она его игнорирует, сосредоточенно залечивая ему рану. Магическая, залечивать намного сложнее, но хорошо, что возможно, а то некоторые и вовсе нельзя.
В какой-то момент работы она понимает, что опять проваливается куда-то только тогда, когда оказывается у него на коленях - он крепко её держит, внимательно всматриваясь в глаза.
- Всё. Хватит. Долечишь, когда силы восстановишь. И так уже почти не болит.
Но она упорно начинает вырываться из его рук - бесполезно конечно, особенно сейчас, но всё равно.
Он обречённо выдыхает "упрямая девчонка", но не отпускает.
В конце концов она сдаётся, послушно обмякая в его объятиях. И совсем незаметно прижимается чуть ближе.
- Слушай, - вдруг говорит он, задумчиво смотря на дурацкую картину с цветочками на стене, - а что ты мне говоришь там, на Пределе? Я никогда не могу это вспомнить, видимо, мне тогда мозг напрочь сносит. Ладно, ты этим себя отдаёшь, - ты для этого словно создана, честное слово, - так нужно же ещё, чтобы я принял. А учитывая, что меня в тот момент мало что может задеть, это действительно уму не постижимо. Что же это за штука такая универсальная?
Она вздрагивает и уже намного решительнее высвобождается из его рук. Он вздыхает и выпускает. Но глядит выжидательно, ждёт ответа.
Она смотрит на него, закусив губу, потом отводит глаза и натыкается взглядом на раскрытую и заляпанную кровью тетрадку на столе и мрачнеет.
- Хрен с ним, с Пределом, - отрезает она. - У меня завтра контрольная по физике.