Небеса обетованные. Ленком на Марс

- стойте! - крикнул Громыка, - я вам песню подарить хотел.. спеть на ваших  похоронах,..
- !..
- ..но меня не пустили..
Янковский едко пронзительными глазами остановился и "завис" на мишени из  Громыкиных глаз:
- со словами?.. и с любовью..
- с трепетом и содроганием...
- ..
- песня хорошая была.... выражало мое к вам отношение
актер Мюнхгаузена ничего не сказал словами, но глазами ответил: "пой.  певец". кот, радый такому "мирному" расходу событий отложил нервно  зажеванный бутерброд к Чуриковой на колени, и сам проскакал к пианино.
Однако, тут же вернулся и приблизившись к ее лицу близко-близко, изрек  крайне интимным интоном:
- вы посторожите, любезная, мою снедь.. смотрите, чтоб никакому гаду не  приглянулася, - сказал и, откинув хвост, гордо пошел играть.
он сел, осанисто поправил фигуру, уже поправленную измождающими  диетами, и, гладя полосатыми лапами клавиши, стал играть. Это была была  мелодия Рыбникова из великого фильма про барона Мюнхгаузена. почему кот  ее играл? - было непонятно, видно она составляла в его душе особую роль и  место.

Громыка, который стоял возле своего красного посадочного места, поднял  голову и стал петь: (пел он, признаемся, интересным голосом. и без фальши)

опять зовет она...
из стертых перекладин
мой скорбный путь туда
по черным копьям к правде.

над головой встает еще одна стена
и мне для ясности рубеж осветит солнце
скрижаль отлитая свинцом
как тяжела она на том
пути.. в мой дом..

в одном месте строфы нарушался падеж, но в целом исполнение + музыка  были замечательны, и изъяны казались незаметны.

песня звучала великолепно и очень трогательно. и кот-музыкант исполнял ее  великолепно. пушистые пальчики его прыгали по клавишам как электрические  рыжие молоточки. хвост вскидывался на "пылких" моментах. шерстка  вздрагивала нервными волнами. вскоре песня закончилась..

все молчали... никто не знал, что сказать.... - все были духовно растрепаны... и  никто не решался нарушить благоговейную тишину коллективного одухотворения.

и тут скромно встал Вячеслав Тихонов - Штирлиц - и начал, заикаясь,  пошло-вежливо, но очень изысканно неуверенно:
- я, вы знаете... хотел сказать... если позволите, про дракона...
- что вы вечно со своим Драконом... надоели уже ... - нервно отбила Чурикова  его потуг
- ..
- что Дракон вам такого хорошего сделал? постыдились бы...
- ну как.. он очень много сделал... при нем началось большое строительство..  избавил нас... от террора.. все стали верить во что-то светлое.. в мир и  безопасность... очень стало уютно чувствовать себя защищенным - за это  можно отдать даже часть свободы..
- от чего он вас избавил? - подключился к беседе Броневой
- от террористов... - ответил старый Штирлиц старому Мюллеру.
- террористы?.. кто же это...
Тихонов добренько "себе" усмехнулся:
- я, признаться, не видел ни одного террориста... но и в школе мы проходили,  что это очень страшные люди.....
- так... страшные люди... где-то это мы уже проходили, Нина Александровна...  ни в Ленкоме-ли - ни в Обыкновенном чуде?? - наклонился Броневой к  затравленной актрисе театра.
- во льду мы все это видели!.. собственного пота!..
- ..
- В Ленкоме - лучшие актеры. Они актеры советские, укорененно советские,  признанные и принятые советским духом, советским народом. Это не группа  “Мухоморы” современной бездарщины!..
- ну вот и на круги своя, товарищи волшебники, - раскинулся на детском стуле.
- ... (всеобщее одобрение)
- а вы что молчите, товарищ или господин, как вас... кот!? - от своего  бутерброда не оторветесь..
- что ж, извольте... отрываюсь для речи.. - не поднимая глаз, дожевывал не  спеша кот.
- ?!
- я вот предлагаю объеденить министерство культуры с министерством  общепита. - сказал уверенный мохнатый ведущий, бутербродоед, - тогда бы  духовно-физическая гармония  была..
- а и то верно.. (правильное пищеварение только на пользу искусству..) и в  столовых бесплатно спектакли Ленкомовские бы шли.. - люди котлеты бы  глотали и заодно сытыми глазами косили на сцену и духовно просветлялись -  и террора не надо было бы...

[наигрывает музыка с детскими голосами про убитых детей]

- ладно, хватит, - встал янковский, - убить дракона - последний из  настоященьких фильмов.. - он обернулся и улыбнулся, - хоть и затянут до  наших дней.. - немного поглядел без лицедейства на громыку:
- а мы улетаем... от этого кинематографа... хороший он или плохой... - нас в  нем уже не будет... готовьте шлемы, господа!.
- что, ну луну? - едко с прищуром пронзил Броневой
- зачем на луну?... на марс.. - спокойно ответил странный и страшный  мюнхгаузен... - что, мы с вами на Луне не были?...
- да конечно, на луне мы с вами бы-ыли.. - растянул вальяжно игрово леонид  мюллер.
- зря смеетесь, - серьезно, с отблеском стали в холодном взгляде вставил  черный "Калиостро" (одетый в белое), - мы только на луне с вами и были.
- так значит марс.. и точка. - рассудительно закончил О.С.
- здесь формируем очередь, - встав как гвоздь и ткнув пальцем в пол недалеко  от своих ботинок с выпученными глазами, ожил Гафт. (последователи  появились)
- Королев, по росту гагариных будешь сортировать? или пофамилийно?
- нету Сережи.. сами разбираться будем.. как ваш Гараж..
Янковский обернулся к громыке, сидевшему в раздумье на стуле:
- спасибо за посмертную песню, принц... им бы она пригодилась,.. - с  благодарностью в колючем взгляде, - для жалостей.. - ухмыльнувшись желчно,  стал шарить в кармане брюк.. достал маленькую сувенирную ракетку "Союз" -  поставил на стол:
- мы улетаем.. "Небеса обетованные.."
- ..
- саша не пришел.. - Янковский с горечью опустил глаза, думая об Абдулове, -  хотя поездку нашу, думаю, б одобрил и, видимо, благословил... ты, всегда с  нами. Ланцелот 2000..
с шипеньем фонтаны огня хлынули из дырок-сопл ставшей вдруг большой  ракеты. И артисты согбенно как мыши за Нильсом зашагали вовнутрь.  Янковский обернулся еще раз
- улыбайтесь, господа... у вас это получается... а вы думали что я скажу?..
и стал, пронзительно глядя голубыми копьями глаз в зрителя, напевать:

       скрижаль отлитая свинцом
       как тяжела она на том
       пути.. в мой дом..
допел прыгающим тихим голосом, с фарсовой трагичной глубиной, глядя также пронзительно в глаза.
- хорошая песня... хоть и простая..
помолчав, он добавил:
- она легкая.. как раз для летчиков.
закусив в улыбке губу, актер метнул со своего космодрома маленький бумажный самолетик, и тот приземлился точно на руки громыки.
еще раз ухмыльнулся - и шагнул в "дом".
вошел. последним.

*
- вот так, - с улыбочкой и заботливостью кот закрыл на щеколду дверь космолета, - проводили)
в люке плотно набившиеся друг к дружке скорбные лица актеров глядели из-за стекла "просяще".. много занимало лицо Броневого.. немножко снизу - глаза малорослого Леонова. Чурикова.. - "их" было всегда много..
- нет-нет!.. вас уже не попросят), - как-то похабно радостно комментровал кот,..
Ракета тронулась начала ползти вверх. глаза актеров смотрели сверху вниз.
- траектория - парабола... - без обратной линии дуги), аллилуйя!. - кот гадко залопал пухлыми лапками.
громыка выглядел сокрушенным. мертвым. скорбно молчал. глазницы были черны.

цилиндр космической бочки Королева завращался.. когда он довернулся обратной стороной, на нем стало можно прочесть надпись, сделанную небрежно краской и кистью большими буквами:
"советский кинематограф.
на марс."

Комната потухла.
*

Герой бенефиса сидел в кресле. Он развернул скомканный клочок бумажки, которую актер бросил ему на бумажных крыльях в завершение представленья. хмуро поглядел на буквы.. отвел в осмысление в пустоту глаза. На кусочке мятой бумаги были слова:
- стихи у тебя добрые хоть и прикрываешься злой маской, ограбленный громыка..
не было одной запятой.
лицо Актера, смотрящего сверлящими лучами глаз и скорбно говорящего голосом мастера из Булгаковского романа долго стояло перед демоном.

--------------
http://youtu.be/0deSUXLUUx8