Отражения

- Тот, кого я люблю, умер.
Утопился во времени.
- Какой ужас, какой ужас, -
восклицает нарядная публика.
Сладострастное лицемерие
струится, как приторный шлейф.
В дверном проеме вальсируют тени.
Звук выстрела –
кто-то вскрыл шампанское в своей голове.
Звон бокалов –
пусть кто-нибудь произнесет тост,
достойный истраченных на него звуков.
Хрустальные серьги, из которых сшита люстра,
медленно вращаются против часовой стрелки.
Ветхие медиумы берутся за руки.
Круглый стол вращается так медленно,
почти незаметно,
как лифт спускающийся в преисподнюю.
Холод на щеке.
Влажное пятно предательского поцелуя.
Порой сам себе кажусь ненастоящим.
Дурацким вымыслом, не похожим на правду.
Неудивительно, что ты так и не смог
поверить в меня всерьез.
Кроме того, уничтожать несуществующее
морально комфортнее.
Впрочем, трудно убивать мертвых.
Еще сложнее это проходит с нерожденными.
А уж судьбе убийцы в воображариуме
вообще не позавидуешь.

- Какой ужас, какой ужас, -
нарядно восклицаю
в чье-то смутно стареющее лицо.
Сладокрестное лицеизмерение
троится как фривольный шельф.
Кривые зеркала отображают тебя ужасно.
Но все же оптимистичнее реальности.
Открываю страницу:
Слова, написанные в столбик вечность назад.
Ах, вот как выглядит последняя судорога! -
Улыбка бледным полумесяцем
маскирует желтозубый рот.
Исступленный восторг безысходности
каплет в сердце, будто мятное лекарство.
Приятно рождаться наружу,
под винтажные переливы нежного хрусталя.
Кто-то обронил сережку на пол –
маленькое золотое колечко.
Следы розоватого блеска на смятой салфетке.
Но страх уже не приходит – память потускнела.
Четкие лучи красиво пронизывают пыльный воздух.
Наблюдаю, как тают кольца дыма
под тяжелым абажуром.
В дверном проеме продолжают вальсировать.
За движущимися фигурами
замечаю неясную тень.
Она похожа  на синеватый узор,
давно проникший в кожу,
на старую татуировку,
расплывчатую от времени.

апрель-май 2011г.