Свинцовый град. Часть 2 главы 1-7

               
                Часть 2: « На Запад»



                Глава  1


   Шёл 1944 год.  22- 23 июня наши части начали операцию «Багратион». На левом  участке фронта наступление вёл 1-й Белорусский фронт. 28 и 65 армии при поддержке 1 танкового корпуса  прорвали оборону  и углубились в тыл противника, стремительно закрывая кольцо вокруг Бобруйска. С севера, танкисты  с  бойцами 48 армии  сумели  захватить единственный мост через реку Березину.  В огромном котле было сосредоточено десятки тысяч немцев. Они пробивались из окружения,  гибли, отступали в  лес и просто  бежали.
 Наши штурмовики бомбили  немецкие колонны: они выныривали   из-за леса  цепочкой друг за другом, на высоте 200-300 метров, поочерёдно сбрасывали зажигательные бомбы на отступающие колонны Вермахта. Через секунды от дороги и движущихся по ней людей и техники на протяжении  тысяч метров  оставалась только горящая  и грохочущая огненная стена.
 Отступающие  при  налётах сначала    пытались отстреливаться  от волн  идущей  авиации.  Счетверённые зенитные  пушки, закреплённые на транспортёрах и грузовиках, представляли серьёзную опасность для авиации.
   Некоторые   штурмовики подбивались зенитной артиллерией: они загорались, падали, разваливаясь в воздухе:  из-за малой высоты пилот и стрелок не успевали воспользоваться парашютами.  Лётчики, идя на бреющем, понимали это и пытались сбросить  смертоносный груз   как можно точнее, стараясь не дать не единого шанса зенитчикам.
Отступающие, измученные постоянными бомбёжками они переставали реагировать на налёты и просто бежали на запад, погибая под бомбами.
   
      
    
 
      В леса ходили   местные жители в надежде найти  угнанный немцами скот. Они собирали трофеи, организовывали похоронные команды, так как запах из леса уже доходил до окрестных деревень.
    Группа Якова  вышла навстречу передовым группам наступающих. Встреча была радостной и тёплой, хотя не обошлось и без недоразумений. На партизанах была  изорванная немецкая форма  вперемешку с гражданской одеждой.
Вдобавок в группе находились два словацких перебежчика-пулемётный расчёт в полном обмундировании. Пришлось разоружиться и посидеть в погребе.

  Части "Вермахта"откатывались на запад. По их следу шли передовые   части,   не  давая минуты отдыха отступающим.
 Вместе с ними уходили  полицаи и их прихвостни. Этим в руки солдат лучше было не попадать.
В июле по дороге проскочила  повозка с несколькими полицаями.
-Два молодых парня лет по 16-17 спрыгнули с повозки и забежали во двор  дома, на ходу скидывая с себя  чёрные кителя  и  немецкие сапоги:
- Мать, дай во что-нибудь переодеться, не хотим уходить с немцами.
- Чё я вам дам ироды, уходите, нет у меня ничего.
- Убьют нас, мать.
 Отдала  им селянка старые обноски.  Переоделись  они  и побежали босыми на дорогу . Минут через десять  появились наши разведчики.  "Хлопцы"  стали что-то им рассказывать, показывая в сторону отошедших немцев, потом стали проситься с ними. Подошли ещё пехотинцы- человек 10-15 с трофейным пулемётом. Беглецы  взвалили себе на плечи пулемет, ящик с патронами и пошли вместе с солдатами на запад.
Вышла старая женщина  на дорогу, вздохнула и перекрестила уходящих. 
            А чуть позже пошла по дороге наша техника. Танки, на броне которых сидели пехотинцы, машины с солдатами, повозки с ящиками, пушки, опять танки, казаки на лошадях, колонны пехотинцев- вся эта лавина двигалась на запад.

 В кузове одного грузовика  сидели солдаты, а в углу, в нижнем белье, битые в кровь  – полицаи. Мужики лет под сорк.  Били их  нещадно .Солдаты нашли их в поле. Сказали что деревенские, но уж больно сытые у них были  морды,  да разило самогоном. Фронтовики деревенских  видели:  измученных и голодных у сожжённых хат,  или на деревьях  с табличками « пособник партизан».
Засомневались было бойцы, да помогла солдатская смекалка:
 раздели «деревенских» до нижнего белья, а оно  оказалось немецкое- из  добротного сукна на пуговицах, а не на завязках как солдатское.
 
   Староста  Сопель  во время наступления наших войск хотел уйти с немцами, но  был пойман .  Он пытался убедить особистов, что  выполнял задание партизан. Ему не поверили, но и не расстреляли, а осудили показательным судом на 25 лет. Сыновей- полицаев- на 15 лет каждого. 
 Через много лет, освободившись из лагеря, старый  немощный и  беззубый  Сопель вернётся в деревню.
 Советская власть возьмёт его на работу пастухом  скота в «родной» колхоз.
Его сыновья останутся жить в Сибири.
    Оставшиеся в живых  односельчане  до  смерти  будут ругать бывшего старосту гадом и прихвостнем. Сопель же  всегда будет скалиться беззубым ртом:
  - Придут  немцы, будете опять у меня свою  родню за яйца и сало выкупать, чтоб не угоняли в Германию.
Когда он умрёт в поле, люди о нём даже не вспомнят. Вечером стадо коров само придёт в деревню, громко мыча  и толкаясь животные  разбредутся по дворам.



    
                Глава 2


 Колонны  машин и танков  двигались на запад. Рота Якова находилась в составе 28 армии  1-го  Белорусского  фронта. Отвлёкшись от своих мыслей бывший партизан посмотрел на своих однополчан: почти все в его подразделении были новобранцы.
 С Костей Яков так увидеться и не успел. Хотел связаться со штабом партизанского движения, чтобы рассказать о Сомове, погибших товарищах,  узнать о судьбе Рябова и его отряда. Хмурый  особист прочитал подробное обьяснение партизана и сухо ответил, что всё проверят, куда надо сообщат.
В своём отделении  Яков сошёлся с фронтовиками, пришедшими из госпиталя: Никитиным и Борисовым. Никитин был контужен на Днепре, Борисов ранен под Белгородом.
Немцы ожесточённо сопротивлялись, хоть и отступали. Что бы как то  приостановить наступление русских частей, немцы использовали тактику отдельных опорных пунктов, засад и контрударов.  При каждой возможности пытались контратаковать, используя танки и самоходную штурмовую артиллерию.
Иногда в заслонах оставляли власовцев или добровольцев – националистов. Предатели отстреливались до последнего, зная,  что пощады им не будет. В одной деревне рота сошлась с  ними  в рукопашной. Когда в диске Якова кончились патроны, в ход пошла сапёрная лопата. Выстрелы, крики,  матерная брань разносилась по разбитой деревне. Пленных не брали. Пытавшихся спрятаться в сарае четверых  карателей повесили  тут же у оврага: так велика была ненависть  за деяния, которые они творили в оккупированных территориях.

    Сразу после боя поступила команда двигаться на Барановичи.
    Рота  подошла к месту, когда основные бои за город уже закончились. На переезде к ним подъехал «виллис» из которого выпрыгнули два офицера:- Где капитан Шабанов?
- Я здесь товарищ майор,- подбежал  командир роты Шабанов к офицерам.
- Давай карту, времени  нет,- майор достал из планшетки очки и одел их на нос.- Смотри,- ведя по карте пальцем, говорил майор,- сейчас подойдут грузовики, грузитесь и дуйте за переезд вот по этой дороге. На развилке  дождётесь  тридцатьчетвёрок, посадишь  своих десантом на броню и вперёд.
 Фамилия командира танкового батальона - майор  Лемешев.
Шабанов поставил задачу командирам взводов, после чего рота стала грузиться в подошедшие 4 «студебеккера». На скорости выехали за переезд, минули разрушенные постройки и минут через 40 подъехали к развилке. Город оставался сзади, чуть севернее. По пути движения постоянно встречалась подбитая немецкая и наша техника. Видно наши гнали их до последнего. В основном это были танки Т-4, самоходные орудия и разбитые грузовики. Около одного из дымившихся танков лежал погибший экипаж. Двое сильно обгорели, один лежал в траве, раскинув руки. Метрах в 70 стоял остов взорвавшейся тридцатьчетвёрки. Башня лежала метрах в 10. Во время боя, видимо, немец успел  снарядом пробить броню нашего танка, произошёл разрыв боеприпасов внутри. Но немец  и сам был подбит. Экипаж пытался спастись, покидая горящий танк, но был расстрелян курсовыми пулемётами наших танков. Новые немецкие снаряды представляли губительную опасность для техники: подкалиберный или кумулятивный  заряд пробивал броню,  зажигая всё внутри. Даже устаревшие немецкие противотанковые пушки, оснащённые такими снарядами, без труда пробивали нашу технику.
 Чуть дальше виднелись остатки разбитой противотанковой батареи. В поле лежали артиллеристы. Рядом стоял сгоревший дымившийся тягач. Вдали виднелись дымившиеся остовы немецкой техники. Вороны уже кружились над полем боя.
- Яков Николаевич, наших-то собрали?- кивнул  Сашка Борисов , глядя на стервятников, присматривающих добычу.




                Глава 3   


   В берёзовой роще   укрылись Т-34. Танковый батальон видимо недавно вышел из боя: экипаж одного из танков пытался заменить гусеничные траки, чуть далее на краю рощи виднелся свежий холм земли с двумя танковыми шлемами на них. Грузовики встали за рощей, солдаты попрыгали из кузовов.
-Здорово, пехота, ждём вас как полевую кухню, - попытался шутить один из командиров.
-Лемешев,- протянул руку  танкист Шабанову,- дальше вместе пойдём. Оба командира углубились в карту, посовещались.
-Черник, - подозвал Шабанов Якова,- возьмёшь 5 человек со своего отделения, пойдёте впереди на мотоциклах.  У танкистов разведчики все выбыли. Ты местный, район знаешь, если что- то впереди увидишь -сразу назад. Сигнал- красные ракеты. Вас прикроют два Т-70-х.
- В бой не ввязывайтесь, главное – вовремя засаду заметить, иначе все танки пожгут. От  батальона мало что осталось- 10 танков Т-34, и два Т-70. Можно сказать  рота, - проговорил Лемешев.

Танки разделились повзводно- по три машины. Командирский танк пошёл с  первым  взводом. Часть пехотинцев села на броню, остальные  по машинам.  Яков, Никитин и Борисов и ещё три пехотинца сели в немецкие цундапы, которые прикатили танкисты.  Тронулись и поехали по дороге.
Следом двинулись два т-70, а через 2 километра и вся колонна. Танки Т-70 были в нашей армии в больших количествах. Экипаж состоял из двух человек, вооружён был 45-мм пушкой и пулемётом.

 Двигаясь по проселочной  дороге Яков постоянно вглядывался вперед. Партизанское прошлое научило его наблюдать, но быть в роли мишени на открытой местности он не привык.  Их задачей  на марше, по сути, было выявление огневых точек и засад противника, вызывая огонь на себя. Яков машинально управлял мотоциклом змейкой, рискуя вылететь с дороги. С ним находилось ещё два пехотинца. Второй мотоцикл двигался чуть впереди, стараясь не съезжать с дороги. Опасались мин. Т-70 двигался  сзади метрах в ста, вторая семидесятка шла замыкающей в трёхстах метров. Проехав  километров десять местность стала меняться, пошли овраги и пригорки. Впереди  замаячили строения посёлка Ружаны.
     Разведчики остановились между железной дорогой  и  посёлком чуть южнее. Справа с севера к Ружанам должны были подходить соседние части.  Подкатил Т-70. Командир высунулся из люка, осматривая местность.
-Давай вперёд, зайдём в тыл с юго- запада, -сказал танкист.
-Осмотрим ту дальнюю рощу и чё там впереди. Со стороны Ружан отдалённо послышалась оружейно- пулемётноя стрельба, потом раздались выстрелы артиллерии. Проехав с километр  Яков углядел на пригорке рощи густой кустарник.
- Идеальная  позиция для засады,- по старой памяти подумалось Якову.  Проехав метров  сто   разведчик углядел ствол с набалдашником, торчащий из кустов. Яков  резко притормозил, второй мотоцикл проскочил вперёд. Немцы  поняли, что их заметили и открыли огонь.
В последний момент Яков крутнул вилку мотоцикла и слетел с дороги. Все кубарем покатились в канаву. В эту же секунду дорогу разорвали очереди пулемётов.  Второй мотоцикл  слетел с дороги и перевернулся.
 Яков быстро отполз за кусты и  выстрелил дважды из ракетницы, подавая сигнал танкистам. Т-70 резко свернул в сторону с дороги и пошёл дугой, уходя в низину. Замыкающий танк с ходу выстрелил по роще и стал уходить вправо от дороги, разворачиваясь на ходу в обратную сторону. Спрятаться ему было негде. Манёвру танкисты предпочли скорость.  С десяток  метров после  разворота танк двигался  по прямой, увеличивая скорость.  Для вражеского наводчика этого было достаточно. Два  орудия выстрелило по танкам одновременно. В замыкающий  танк снаряд попал под задний срез башни. Лёгкий Т-70 от прямого попадания 75- мм бронебойного снаряда  взорвался  клубами чёрного огненного дыма,  шарами потянувшегося вверх. Второй снаряд своей цели не нашёл: механик первой 70-ки на скорости убрал рывком машину в сторону, резко  развернулся в сторону кустов, сделал остановку, выстрелил,  опять дёрнул в сторону и нырнул в овражек. Выстрел пушки опять опоздал на секунду.

  Яков  осмотрелся: солдат  Никитин,  сидевший в  люльке лежал под мотоциклом мёртвый. Уцелел  Сашка Борисов, отползший в сторону и выбиравший позицию для боя. Немецкий пулемёт бил по  овражку и дороге, добив лежащих раненых солдат рядом со вторым мотоциклом. Но главное было сделано, танкистам дан  сигнал о засаде. Следующее слово за ними.
 До  пригорка  было метров сто пятьдесят. Чуть дальше - батарея. Овражек, где прятались разведчики уходил прямо под пригорок.
 – Сашка, давай потихоньку за мной по овражку, только не высовывайся. Гранаты.
-  Уже,- сказал перепачканный кровью Никитина Борисов. Пока Яков отстреливал красные ракеты  он пытался перевязать товарища.  Оба были не раз  в перестрелках и хорошо понимали  как быстро надо менять позицию. Пулемётчики потеряли разведчиков из вида, и для порядка простреливали низину, куда нырнул Т-70.  В овражке,  где залегли  разведчики, начали разрываться мины. Хлопнул бак и загорелся перевёрнутый мотоцикл.


                Глава 4

Через минуту сзади послышался лязг гусениц. Это была одна из особенностей наших тридцатьчетвёрок: неприятелю это часто помогало подготовиться к танковой атаке. Появившиеся в клубах пыли тридцатьчетвёрки с десантом на борту- слетали с дороги вправо -влево. Не сбавляя скорости, танки рассредоточились полукольцом и заходили на позиции неприятеля: останавливаясь на секунду они производили выстрел и опять рвали  с места, идя зигзагом. Десант попрыгал с брони и перебежками наступал на позиции. 

     Кусты ожили огнём  пулемётов. Батарея неприятеля  всеми орудиями открыла огонь Рядом с идущими танками поднялись клубы разрывов.
 Яков и Сашка броском перебежали и бросились в траву под пригорок. 
Первые прицельные залпы противотанковых орудий пришлись по наступающим с фронта  тридцатьчетвёркам.  Поочерёдно две машины замедлили ход и встали. У одной тридцатьчетвёрки,  идущей впереди, была разбита ходовая. Вторая машина, идя  зигзагом, с остановки сделала залп по позициям,  но попала под выстрел. Танк заволокло дымом.
 Наступая и сделав  выстрел  с остановки,  машина чуть промедлила… и сразу получила болванкой  в лобовую броню.  Не имеющий боевого опыта экипаж танка  хотел произвести  более точный выстрел, но сам оказался стоячей мишенью. В бою танку с остановки больше одного выстрела делать было смертельно опасно.

  Т-70,  пытавшийся с ходу влететь  на пригорок,   подорвался  на мине. Он потерял ход и был в упор расстрелян из  орудия. Расстреливая  танк    артиллеристы  поздно заметили идущие на них тридцатьчетвёрки  с правого фланга. Расстояние между ними стремительно сокращалось. Расчёты  нервно разворачивали орудия.  Наши танкисты   из пулемётов выкашивали панцергренадёров. Одна из пушек выстрелила, но в спешке смазала, снаряд второго орудия срикошетил по броне. Танки ворвались на правую часть позиций.  Два танка перемололи   орудия, давя и расстреливая  обороняющихся, после чего двинулись  в глубь обороны. Оставшиеся в живых  побежали в поле к машинам, но были расстреляны заходящим на них  третьей машиной второго взвода.
 По  ним открыли огонь  стоящие в укрытиях за позициями артиллеристов два немецких танка Т-4 с удлиненными стволами. Они имели пятнистый  камуфляж и были хорошо замаскированы. Экипаж одного танка успел развернуть башню, прицельно выстрелить в  тридцатьчетвёрку  второго взвода, но сразу получил два снаряда в  башню от прорвавших оборону правого фланга   танкистов. Языки пламени моментально вырвались из верхнего люка.  Из горящего танка, медленно, подтягиваясь на руках, вылез только один танкист в загоревшемся комбинезоне: он перевалился с башни на моторный отсек, через  жалюзи которого большими языками уже выбивалось пламя.   Не обращая внимание на  огонь немец неестественно медленно поднялся во весь рост и не спеша спрыгнул с  брони,   объятой пламенем. Стена огня и дыма заволокла капонир с горящим танком.

 От выстрела «панцера» у  нашей головной тридцатьчетвёрки пробило башню, убив, как потом выяснилось командира и наводчика. Механик и стрелок-радист,  контуженные и истекающие кровью, шли вперёд на  противника.
Второй Т-4 из укрытия вёл огонь по тридцатьчетвёркам первого взвода, перемалывающим позиции артиллеристов. От попадания наш танк задымил, остановился, но продолжал стрелять. Вторая машина развернувшись, подводила ствол, готовясь к выстрелу. Правее, танки второго взвода быстро заходили на цель. Поняв, что шансов нет - немец дал газ, выпрыгнул из укрытия и на скорости стал уходить в сторону перелеска, повернув башню назад и отстреливаясь на ходу. Ему вдогонку полетели снаряды. Сначала ему удавался манёвр, но потом  пятнистая машина  сильно задымила, но в клубах пыли успела заскочить в перелесок. Правее от рощи по пашне уходил  бронетранспортёр, бросивший замаскированное в кустах противотанковое орудие. На это орудие и рассчитывал отступающий танк.  Бегущий экипаж от горящего танка  догнала тридцатьчетвёрка с разбитой башней.
      В окопах шла рукопашная.
Тем временем на  левый немецкий фланг  наступал третий взвод танков и пехота.
   Яков и Сашка залегли под позициями и выждали,  когда  наши танки   откроют огонь. На бруствере заработало два пулемёта МГ-34 , миномётная батарея и ухнула противотанковая пушка. Танки по балке пытались уйти от лобовой атаки, заходя на позиции с фланга. Немецким артиллеристам были видны только башни тридцатьчетвёрок, что затрудняло ведение огня по ним. Часть пехоты оказалась на открытом месте. Под огнём пулемётов  наступать было самоубийственно. Первых наступавших скосило пулями, остальные залегли.

               


   Сашка отполз чуть правее, держа в руках по гранате. Яков на звук пулеметов бросил поочерёдно гранаты, Сашка в сторону орудий.
Раздались разрывы, пулеметы замолчали. Пехота поднялась в атаку, из балки набегали  бегущие за танками бойцы. Миномёты взрывами разбрасывали наступающих, но пехота была всё ближе. Яков и Сашка забрались на край бруствера и, бросив ещё по гранате, открыли огонь по окопам из автоматов. Расчёты  пулемётов,  побитые  взрывами  гранат  лежали в окопах. Один пулемёт  опять выставили на бруствер и открыли огонь. Сашка дал очередь в пулемётчиков, а Яков обстрелял очередями расчет артиллеристов. Противник понял в чём дело и за бруствер полетели гранаты. Разведчики покатились вниз к оврагу, Сашка даже выронил автомат. Взрывы грохнули выше, но ранения бойцы получили.
 Миномётчики перенесли огонь  ближе к позициям. В этот момент на бруствер с обоих сторон залетели озверевшие пехотинцы. Разведчики вместе с пехотинцами  запрыгнули в  окоп, влетел на позиции из балки  танк, стреляя  из пулемётов.
  Враг дрогнул и побежал с позиций. Уцелевшие артиллеристы и расчёты миномётчиков пытались бежать в поле, кто-то поднимал руки. Часть отстреливалась из окопов. Пощады не было никому, особенно миномётчикам.
 Очистив окопы пехота собирала трофеи. Появились санитары, перевязывая раненых. Яков  и Борисов перевязали друг -друга и подошли к санитарам. Санитар осмотрел раны : у Сашки была рассечена осколком левая рука, у Якова торчал осколок гранаты в плече. Санитар  извлёк осколок, перевязал ребятам раны, сказав:
- В санбат могу отправить.



                Глава 5
               
 Бой закончился. Подошла  тридцатьчетвёрка третьего взвода с частью пехотинцев. Они гнали перед собой пленных. Оказалось, что два из трёх танков, пытавшиеся зайти на позиции с тыла  по балке  с ходу  выскочили  на  остатки дивизиона  штурмовой артиллерии, идущих от посёлка на позиции. Танки расстреляли три самоходки: броневые листы на таких орудиях были слабые, так что каждой хватило по снаряду. Но одну нашу машину немцы сжечь успели. Как потом рассказал пленный  обер-лейтенант – самоходки не  ожидали появления русских танков: ждали прорыва  со стороны посёлка. Если бы они успели занять оборону, то наступающие танки были просто расстреляны ещё на марше.
  Появился Лемешев с ранением руки и Шабанов с забинтованной головой.  Стали подсчитывать потери. Шабанов выслушал доклады  командиров взводов и  записал.  Потери в роте были 35 человек убитыми и 43 раненых: из них 10 тяжелых. Человек 15 нуждались в отправке в  полевой госпиталь.  15 человек остались в строю. Сгорел один студебеккер от прямого попадания.

У танкистов потери были немалые: два Т-70 с экипажами и три Т-34. Один Т-34, подбитый перед позициями, сгорел вместе с экипажем.  Танкистам второй машины повезло больше. Снаряд вскользь попал в угол водительского люка. Механик погиб  от осколков и динамического удара, стрелок был сильно контужен. Добивать обречённый танк   артиллеристам  было некогда.
 

 Танк Лемешева был подбит  уже на позиции, но экипаж сумел потушить  возникший пожар.  У Лемешева был  сильный  ожёг руки - он вёл огонь, пока в боевом отделении не появился огонь. От боли  он постоянно морщился.
 Во втором взводе одна  тридцатьчетвёрка нуждалась в  серьёзном ремонте, хоть и была на ходу. Башня была проломлена, орудие разбито: командира танка разорвало пополам, а у наводчика оторвало плечо и левую руку.
В третьем взводе тридцатьчетвёрка сгорела,  экипаж не пострадал.
- Ещё одна такая атака и я с тобой  в грузовике поеду,- горько шутил Лемешев с Шабановым.
-Если будет на чём ехать,- держался за перебинтованную голову Шабанов. Он сидел в грузовике, когда рядом разорвался снаряд.
- Да, ребятам твоим спасибо, вовремя сигнал дали, а то бы напрямую попали.
- Двое только остались... Черник и Боорисов…
- Да ты контужен, капитан.
Яков и Сашка подошли к командирам.
- Спасибо мужики,- Лемешев пожал разведчикам руки.
- Буду вас к наградам представлять и, Яков, принимай взвод  Толмачёва, а отделение сдай Борисову.- распорядился капитан.
 - Разорвало  комвзвода  взрывом, собрать не можем,- Шабанов поморщился.
-Да от отделения осталось  всего два человека и то раненые.
-Да и от взвода немного- принимайте людей, пополнение придет потом разберёмся. Или вы в санбат поедете?- Шабанов поправил окровавленную повязку.
-Да нет, санитарам показались, сказали вечером ещё подойти, - сказал  Яков.


     Танкисты  достали из  сгоревших машин своих товарищей, очистили ходовые танков  от частей человеческих тел, солдаты собрали убитых однополчан и вместе выбрали  рощицу для братской могилы.
  Через час  подъехала  колонна грузовиков, бронетранспортёр и знакомый  «виллис». Майор в очках построил личный состав, поблагодарил, собрал  наградные списки, куда  внесли и погибших, потом приказал грузиться на машины и двигаться в Ружаны.
    Солдаты, ещё не отошедшие от боя, балагурили между собой, показывая трофеи. Некоторых пехотинцев рвало после напряженного боя.

 
                Глава 6

               
 Яков и  Сашка, между перевязками, доукомплектовывались молодым пополнением. Яков через два дня сдал взвод молодому лейтенанту, а сам опять принял отделение. Но уже отделение разведчиков. Медали вручили сразу. На погонах Якова были старшинские лычки. Сашка, рискуя трибуналом, дня два пил беспробудно трофейное вино и ухаживал за хозяйкой избы, где было расквартировано их отделение. В избе был трофейный патефон- большая редкость в то время. Ребята где-то раздобыли пластинки и вечерами  устраивали танцы, радуясь короткой передышке. Заглядывали и земляки из  сапёров вместе со своими офицерами и всегда приносили что-нибудь к столу. Вечерами за столом  царила домашняя обстановка. Хозяйка с соседками  ухаживала за столом, не пропуская тосты за победу.
 Сашка наперебой с лейтенантом-сапёром сыпал анекдотами и прибаутками:
 - Так, за победу мы уже пили, а теперь наш  тост!
- Нет, сапёры говорят!
-Я, я скажу,- балагурил  Сашка.
-Смирно, офицеры говорят!
 -Нам что, опять уши закрыть?- смеялась хозяйкина подруга -пышная грудастая девка.
 -Не надо. Ну, у всех налито?
-Все подняли бокалы? Локотки на уровне женской молодой груди!
               Друзья!!!
   Уйдёт война, пройдут года!
   И седина пробьёт виски-
  -повиснуть яйца, як у пивня гребень!
  И никому не будешь ты потребень!
  Так выпьем же бойцы за то,
  Чтоб ён стоял- як долото! Ура!
Ураа - разносилось в накуренной избе и звенели стаканы.
 Гулянка  продолжалась до тех пор, пока  вся компания не попалась на глаза Шабанову.
-Под трибунал пойдёте.
-Да сколько нам той жизни осталось, товарищ майор? Скоро опять вперёд,- стоя навытяжку оправдывался Сашка.
- Тем более, да и молодое пополнение кругом -каков пример а?-строго отчитывал Шабанов. Ему за батарею присвоили майора.
-Дисциплины вообще нет. Вам бы соседнего командира. А для начала- взыскание и в наряды.
-  Слушаюсь, товарищ майор.
- Ты  в царской армии, Борисов? В РККА отвечают -«есть».
Чему тебя  старшина учил под Белгородом.
- Окапываться, товарищ майор, вот и живой.
-Кругом! Бегом марш!
-Я за ним пригляжу, товарищ майор – « строго» сказал Яков. Он был лет на пятнадцать старше Борисова и относился к нему по отечески.
-А  вы, товарищ старшина - взрослый человек, и вы в строевой части, а не в лесу. Кругом марш.
- Петлюровцы, а не  воины у тебя во взводе,- отчитал Шабанов взводного.
- Партизан, да балагур во взводе - гремучая смесь, товарищ майор.
-Да, это точно. Но в разведчиках такие и нужны.
Построже надо. Хорошо политруку не попались на глаза, или ещё кому.
А как там ты говорил  этот  тост начинается?               
    
                Глава 7


За  месяц наступления  рота  два раза доукомплектовывалась. Командиры не успевал запоминать фамилии своих бойцов, а бойцы командиров. Немцы, отступая, при любой возможности контратаковали. Особенно хорошо им это удалось на Украине. Но, наступление развивалось, и к 20 июля линия фронта приближалась  к  Бресту. Положение  оккупантов было безнадёжным.  Сплошной обороны уже нигде не было. Не было ни людей ни времени залатать дыры.
 
   Двигаясь на марше  рота  получила задание повернуть южнее к железной дороге и выйти в район разъезда, находящимся между Кобрином  и  Брестом.  От Кобрина полустанок находился  километров в десяти западнее к Бресту На грузовиках рота пошла через перелески и через час подошла к разъезду. Сзади на трофейном « кубельвагене» ехал Шабанов с одним из командиров. В этом месте сходились два железнодорожных полотна. Немцы  устроили в этом месте что-то вроде укреплённого пункта, который нужно было захватить или уничтожить. Впереди, в лесистой местности, просматривались в основном разрушенные постройки. Рота сгрузилась и рассредоточилась в перелеске. Ждали два взвода танков. Разведчики с сапёрами отправились обследовать дорогу.
Послышался лязг гусениц-подошли  пять тридцатьчетвёрок. Яков вернулся, доложил о минах. Подошли к танкистам, чтобы определиться.
Время было около 11 часов. Захватить разъезд нужно было сегодня к вечеру. Пришёл  из разведки   Сашка, сообщив, что немцы на полустанке есть.
-Сидят тихо, видел, как перекатывали крупнокалиберный пулемёт.
 Плохое у меня предчувствие,- сказал Сашка Якову.
- Не похоже на тебя, Саня, -видишь, танки подошли, тут и дел-то на час,- Яков Николаевич лукавил – что-то и его настораживало.
-  Это куда попадёшь- говорил дьякон…
 Взгляд однополчан машинально остановился на танках.
    Все  танки, подошедшие к пехоте были со следами от снарядов и  пробоин на броне.
На одной машине были видны следы пожара. Металл имел цвет окалины, появляющийся при большой температуре. В режиме наступления танки ремонтировали в полевых условиях: заваривали швы, меняли сгоревшие детали  -и вперёд.
«Остался ли кто-нибудь из  танкистов от старых экипажей?»- невольно пришла мысль  разведчикам.



-Да и  вообще, зачем нам  брать этот разъезд, они и так, считай, в окружении. Куда денутся,- не унимался Сашка.
 Подъехала кухня. Машинально подошли к повозке.
- А ну, плесни  щец,- Сашка втиснулся вперёд бойцов из  пополнения.
- Куда  лезешь, боец, воевал бы так,- сделал замечание старый солдат-повар.
 -Да не жалей похлёбки, а то вдруг после боя одному  весь котёл жрать придется. Не выливать же.
- Да иди ты, болтун. Такому как ты вояке и щи сготовь,  и  жопу подотри. Из боя с полными исподниками «трофеев» прибегаете: только продукты на вас переводить,- отстрелил бывалый кашевар.
 На поляне загоготали. Сашка довольный, что завёл повара, с полным котелком, подсел к командиру отделения, вокруг которого питались и просто  сидели в основном  вновь прибывшие:
- А ты что, земеля, аппетит не нагулял?
-Ща, бля, нагуляем,- вишь, какие у меня «ворошиловские» стрелки.
    Яков  подсел рядом на пенёк:
- Сильно, бойцы, перед боем не наедайтесь, легче воевать будет.
- Да, да,- подхватил   Сашка,- а то когда меня под Белгородом в полевой госпиталь привезли, к нам в палатку  раненых  с разорванными животами подкинули, так у них оттуда борщ да каша текли.  Супец-то был наваристый.
 У одного из евших солдат ложка так и замерла в воздухе.
Сашка между тем спокойно опустошил свой котелок, облизал ложку, спрятал себе в сапог и лёг на траву:
-Подремлю полчасика.

Якову  от дурных предчувствий не сиделось на месте: он отошёл к кустарнику и сел на бревно недалеко от танков.  Танкисты примерно обсуждали эту же тему.