Сквозняк

У него тоже была своя история. Потёртые стены, скрипящие ступени и тонкий тюль на окнах. Это было его историей. Его историей была хозяйка, каждое утро недовольно бренчавшая посудой, ушедшая в никуда. Что же ждало его в этот раз? Неужели его разберут по кирпичику, безжалостно стирая всё, что он помнил? Конечно, ведь на этой улице теперь новая жизнь.

Сквозняк пронёсся мимо, скрипнув ставнями. В соседних окнах зажёгся свет. Тусклый, неяркий, но удивительно теплый и манящий. Люди неспешно и гордо шли к теплу.

Сквозняк встопорщил чьи-то волосы, пробежался взад-вперед, цепляя тюль. Ему тоже было жалко тот старый дом. Он безразлично послонялся между пышных дамских юбок и заметил одну новую. Она шла вместе с мужскими сапогами, но была отнюдь не вычурной. Она была легкой, словно её и вовсе не существовало. Ветерок поднялся повыше, желая посмотреть Её лицо. Она была красивой, но другой. Смуглая, с серыми глазами и улыбкой розоватых губ, Она смотрела на отлично знакомого Сквозняку мальчишку. Наверное, для Неё он и не был мальчишкой, но тысячелетнему сквозняку (ну, ладно, ладно, немножечко старше – всего-то сотен на пять…) он показался всёго лишь мальчишкой. Ведь он видел мир ещё тогда, когда человек не умел и слова молвить. Сквозняк распушил Её русые волосы, заставив Её со смехом отвести их от лица.

Они шли медленно, останавливались, смотрели на звёзды. Остановились у старого дома. Мальчишка коротко рассказал Ей об истории этого дома и ехидно предложил заселиться. Мол, ты же любишь мистику.

-А что? Настоящий дом с привидением!- смеялась Она. Листья ивы около старого дома зашелестели. Она перестала улыбаться, словно слушая их шелест. Потом улыбнулась.

-Ой, только не говори, что ты и с ними пообщалась!- шутливо сказал мальчишка.

-Конечно. Им грустно одним,- Её лицо вновь стало грустным.

А Сквозняк начал мельтешить перед ней, стараясь обратить на себя внимание. Она ведь была магом, человеком, который чувствовал всё вокруг, мог даже поговорить со всеми вокруг и даже договориться с чем-либо. Их было очень, очень мало, и ценились они на вес золота. Поэтому там, где маг и не было зла – он просто договаривался с природой, чтобы его не было. Может, ещё удастся спасти тот старый дом?

-А в нем правда можно поселиться?- прошептала Она.

Мальчишка лишь пожал плечами. Он действительно не знал, да и не очень хотел, чтобы его девушка жила в таком мрачном доме. А с другой стороны… ведь она тогда будет жить здесь, напротив него. И он сможет видеть её по утрам. И по вечерам. И днем.

-Я спрошу у градоправителя. Мне он наверняка разрешит тут поселиться,- уверенно сказала Она. Конечно, разрешит, на кой черт ему проблемы с лучшим магом своего небольшого городишки? Тем более что этот маг никогда не требовал ничего сверх того, что ему давали, не вредничал и не халтурил.

Вообще, к этой хрупкой с виду девушке относились замечательно. Наверное, это потому что она была необычной. Встретишь на улице, послушаешь немного – словно ребёнка слушал. Фантазёрка, улыбчивая, чувствительная. Но всегда спокойная к опасности. Там, где другой убежит сломя голову, принимая стоны сквозняков за стенания призраков, она останется стоять, словно статуя, оставив на губах уже ничем не выводимую полуулыбку. Ведь страх существует только для тех, кто в него верит. Как и счастье. А её почему-то тянуло всё грустное, словно всё нуждалось в её утешениях.

Вот и сейчас Она смотрела на дом, как на человека, уставшего и печального, и хотела присесть рядом, погладить своей рукой, погрустить вместе.

***

Девушка вышла на улицу. Кивнула всем в знак приветствия. Волосы разлетелись в стороны. Она шла по улице к центру и напоминала ребенка – разве что по лужам не прыгала. И то, лишь по причине отсутствия оных.

Наверное, это был самый красивый город на свете: аккуратные домики розового кирпича, цветные черепицы, цветы на подоконниках девичьими косами спускающиеся до самой брусчатки.

Здание городского управления тоже было обманчиво симпатично – ни за что не поймёшь, что здесь идут суды, издаются строгие законы и всё решают деньги.

Не нравилось Ей это здание. Недовольно потянула за ручку, вошла.

Градоправитель, на её несчастье, проходил мимо.

-Ах, день добрый, госпожа!

Пришлось изобразить восторг.

-А, скажите,- словно задумавшись, говорила Она,- тот дом, в нем можно жить?

-Который? Ах, напротив домишки Вашего друга?- интересно, чего же так боится этот жулик, что так лебезит?

-Да, тот.

Скажем честно, у Неё была странная манера говорить. Словно она статуя, Она редко смотрела на собеседника, часта стоя в пол-оборота. И говорила с «нежелательными» людьми отстранённо, словно она тут не причем.

-Но, Светланочка, Вы наверняка знаете его историю…

-Да.

-И хотите там жить?!? Там говорят призрак бродит.

-Это сквозняк. Он там. Значит, я тоже должна быть там.

Градоправитель замолк. Он, конечно, помнил ту шутку, когда он спросил у Неё, зачем она стоит на мосту, под ветром, и Её ответ он помнил так же. «Это ветер. Раз он здесь, то ему так угодно. Это я. Раз я здесь, значит мне так угодно. Не прогнать же ветер!»- сказала Она тогда почти смеясь, нараспев, явно имея в виду, что Её оттуда не прогнать. На душе у него было неспокойно, да и лицо у Светланы было не слишком счастливое, с такой улыбкой, словно её заставили съесть что-то уже давно не свежее, а радость от угощения по этикету положена. Прокрутив в голове все за и против, он вымолвил:

-Да-да, конечно! Заселяйтесь!

Она быстро развернулась и ушла уже с куда более искренней улыбкой.

Градоправитель украдкой смахнул пот со лба.

***

Она вошла в последнюю комнату. Та была затянута паутиной, на шкафах лежал белёсый слой пыли. Красота этого необычного убранства не поддавалась критике – она была прекрасна, таинственна, величественна. Казалось, только уберёшь хоть одну пылинку – и всё, мир рухнет, комната станет мрачной лачужкой, а балкон – пережитком прошлого. Именно в такой комнате и ждёшь привидений. Но его заменяла девушка.

В тонком полупрозрачном домашнем платье, с распущенными волосами, ниспадающими на плечи. Всё с той же полуулыбкой она подошла к окну, вышла на балкон – половицы протестующее заскрипели. Наклонив голову, смотрит в окно напротив. Внимательно, выжидательно смотрит.

***

Сквозняк был везде, и в то же время нигде. Растрепал волосы девушки, пробежался по улице, растормошил занавеси на соседних окнах. Мальчишка подошёл, поправил. Поймал взгляд девушки, привидением стоящей в проёме окна напротив. Силуэт мило улыбался. Мальчишка зажёг свечу, поставил на край подоконника. Силуэт в окне нахмурился. Ну зачем этот мальчишка спрятался в свет? Теперь не видно его тени. Белёсый женский силуэт в знак протеста молча исчез в тёмном проёме.

Но Она не ушла в комнаты, не скрылась за дверью. Она спряталась за занавеской, глядя сквозь тонкий слой уставшей ткани.

Свеча погасла.

Небо. Красивое, вечернее. Не угасающее, не жгущее цветом, а невинно-голубое, мягко переходящее в бархатисто-синее. С лёгкими перышками легли на него облака. Ветки с ещё не распустившимися почками изрезали блёклый небесный шёлк затейливой паутиной. Она подняла голову, посмотрела на небо, откинув волосы с лица, улыбнулась свету, почувствовав себя самой счастливой не свете. Потом улыбнулась фигуре напротив.

Какое же счастье просто улыбаться! Просто жить! Просто радоваться! И почему никто этого не понимает?

Она подмигнула мальчишке, жестом пригласила его к себе.

Как Она по Нему соскучилась! Играя со сквозняком, Она кружилась по дому в никому не известном танце, улыбаясь ветру. А ветер играл с её волосами, платьем.

***

Ночью небо особенно прекрасно. Темное, бархатистое, невообразимо теплое. Ветер гулял по обезлюдившему городу, теребил тонкую ткань занавесок на окнах, ворошил сухую прошлогоднюю листву.

Тень. Тень, тень, тень. Аккуратная, словно кошка, черная элегантная кошка. Притронулась мягкой лапкой к городу, принюхалась, потерлась боком, помурлыкала и сбежала.

Утро занималось медленно, с опаской. Она подошла к окну, подставила лицо солнцу, улыбаясь всему вокруг. Хоть картину пиши.

-Вот бездельница! Хоть бы занялась чем, а она улыбается, стоит…- пробормотала вечно занятая ворчанием старушка, полностью уверенная, что девушка её не услышит. Но ветер случайно донёс эти слова до Неё. Её лицо изменилось, словно её ударили, ударили больно и незаслуженно.

***

Вечер. Она снова стоит, положив руки на перила. Ступеньки, двери, ставни – все тихонько поскрипывает. Сквозняк выводит свои серенады в щелях, треплет волосы девушки.

-Не умирай,- тихо прошептала Она, обращаясь к дому.- Не надо. Ты ведь знаешь, я не смогу вот так просто бросить все и уйти. Не надо, я знаю, что всему есть свой срок, но… Но ведь,- она прикусила губу,- нельзя так. Какая разница, что вокруг? Какая? Какое всем дело?..

Она знала, что уже слишком поздно. Она знала – надо идти. Она не могла идти. Совесть не позволяла. Она не могла идти. Её не ждут. Зачем?

Прогнившие насквозь балки начали рушиться. Она села, обхватив колени руками. Пыль, щепки, сквозняк… Сквозняк пытался увести её отсюда. Её ждут, ждут живой, тем более она сама сказала, что чужое мнение ничего, совсем ничего не значит! Неужели она сдастся?

Сдалась.

***

Мы не всесильны. А жаль. Даже зная, что чужое мнение нас не касается, мы идем за ним. Мы подстраиваемся под него, но иногда оно все-таки берет над нами верх.

Жаль.